Своя дорога

2192год. Лето.       Не всегда жизнь складывается как планировалось. Еще год назад Роджер был уверен, что жизнь его, буквально, через год-полтора изменится - он станет семейным человеком, и видел рядом с собой только Полину. Очарованный с первой встречи, он долго красиво за ней ухаживал, строил планы. Готовился представить родителям. Но, внезапно, все его мысли оказались заняты не другой девушкой, а другим парнем. Не просто парнем - киборгом. Разумным, сорванным киборгом. Мальчишкой в теле взрослого мужчины. Мальчишкой, увлеченным японской культурой и языком. Быстро растущим, на глазах меняющимся из едва живой куклы в живого человека, впитывающего жизнь и торопящегося жить. Еще недавно не умеющий ответить словами сам, сбивающийся на стандартные машинные фразы, а сейчас научившийся понимать хокку и рисовать к ним иллюстрации. Научившийся улыбаться, выучивший язык и знавший его не хуже, а может кое в чем и лучше самого Роджера.       Когда он перестал быть ребенком? Роджер этого совершенно не помнил. Когда вопросы перестали быть наивными, вызывающими улыбку? Когда пропала зажатость и желание спрятаться ото всех? Когда они преодолели грань «они люди, а я…». В какой-то миг.       Эти скачки, изменение и взросление Роджеру были хорошо заметны в начале, из-за долгих перерывов. А потом на "Мозгоеде" установили алькуявский передатчик и как-то так получилось, что они стали перезваниваться очень часто. Сначала чтобы была практика по языку. Именно в это время Роджер узнал практически все про жизнь Ланса, ведь надо было строить фразы и придумывать тексты с максимально большим количеством слов. Чтобы не сбиться, Ланс использовал события своей жизни. Все, что тот помнил. В рамках упражнений по развитию речи. У Роджера после пары таких рассказов волосы дыбом вставали. Он еле подавил желание отправить группу в тот проклятый клуб и выжечь его до фундамента.       Он заметил, что последние несколько недель Ланс изменился. Стал каким-то рассеянным, хотя охотно разговаривал на японском на ту тему, которую они выбирали. Ланс показал ему как-то список.       - Как ты его составил? – полюбопытствовал тогда Роджер. – По степени интереса?       - Нет. Частоты использования и плану обучения, принятому в школах. Ты против? Какая-то из тем неприемлема?       - Скорее неожиданная. Дети, например. Или вот эта. Прикладное творчество.       - Я много знаю о детях, у меня есть программа, как у гражданского телохранителя. Убери темы на которые не хочешь разговаривать.       - Не буду.       - Тогда добавь. Если я что-то не учел.       - Договорились, - Роджер подумал, и добавил несколько тем, связанных с человеческими обычаями, домашними привычками и поведением среди друзей и знакомых.       Однажды ему пришлось работать со спасенными с корабля-ковчега. Второе поколение. Им пришлось много рассказать о том, как изменилось общество, в том числе появившиеся новые праздники, обычаи, традиции, насколько изменились моральные запреты, точнее, насколько они смягчились. Ему достались очень радикально настроенные колонисты, готовые записаться в ряды борцов за запрет клонирования всего и вся.       Благодаря этому списку они избежали неловкой ситуации, когда знакомые люди молчат, не зная что сказать после «привет, как дела». А у них все с пользой и по делу. И заминки Ланса при обсуждении темы «семья, отношения, дружба, родственники и друзья», Роджер принимал за заминку с подбором слов и тем, что предмет разговора вещь абстрактная. Киборг все, что невозможно получить в результате сканирования или дотронуться, понимает плохо. Та часть органического мозга, которая накапливает и обрабатывает такие знания наиболее «страдает» от позднего пробуждения сознания. Это одна из причин того, что киборги, в подавляющем своем большинстве, малоэмоциональны, а эмоции считают чем-то вроде глюка. Безобидного, но неистребимого.       Роджер честно исполнял роль наставника и ему это нравилось. Не только Ланс рос, Сакаи чувствовал, что и его собственный кругозор расширился. Многое из того, что он знал интуитивно, теперь имело четкую формулировку и со многим сопоставлялось. Почему так поступают мужчины? Почему так правильно? Почему тут нельзя уступать? Вопросы, на которые часто сам себе отвечаешь " потому что так принято", но киборгу так не ответишь. Поэтому объясняешь что такое честность, репутация, уважение, социальные стереотипы. То, что детям не объясняют, то, что дети копируют со своих родителй. Еще бы Ланс не так дотошно подошел к теме отношений полов, было бы вообще прекрасно. Роджер считал себя человеком без комплексов аккурат до момента, когда Ланс попросил ему объяснить в чем разница между любовью и сексом.       Сначала Полина присоединялась к их разговорам. Но язык ей не давался и она быстро начинала скучать, а Роджеру из-за этого было досадно. Пренебрежение реальными традициями, но инсценировка перед остальными знакомыми того, чего нет. Или говори правду или совсем молчи. А выдумывать, приукрашая действительность, не ради деловой выгоды, а обманчивого впечатления о себе лично, это Роджер не любил! Да, он тоже не был идеален. Он понял бы, если бы мама Полины была больна, и окружающие просто старались ее не волновать. Но, насколько он знал, Валентина Сергеевна обладала прекрасным для своего возраста здоровьем. И тем не менее, вся команда, по просьбе Полины, изображала перед мамой нечто непонятное. Но, это не его команда, если Станислав согласен - это его дело.       А задевало Роджера, что интереса к его семье, его культуре или его интересам, Полина никак не проявляла. Или проявляла, но альтернативно. Девушка была ходячим сборником самых распространенных заблуждений и мифов, начиная от кимоно и заканчивая твердой верой в то, что каждый японец – мастер боевых искусств. Последнюю бы веру да Аматэрасу в уши! Словно ей нравился не он сам, а то, что он японец. У него несколько раз было ощущение, что если бы он носил это треклятое кимоно постоянно, а на службе еще и меч, то нравился девушке еще больше. Это было неловко. Если бы Полина как-то ободрила его, оказалась чуть более приземленной и не так налегала на романтику отношений, Роджер бы не был настолько введен в заблуждение. Но случилось как случилось.       Разборы человеческих поступков и обсуждение причин, которые на них человека толкают, невольно заставили его осмысливать и свою жизнь. И чем дальше, тем больше страсть к красивой и, несомненно, достойной девушке стихала, оставляя место дружеской привязанности. Он все чаще ловил себя на том, что относится к ней так же, как Теодор к своей сестре. Приятно, весело, интересно, но не как к любимой женщине. И искренне обрадовался, узнав, что форма другого полицейского не оставила Полину равнодушной. Тот был достойным мужчиной и уж совершенно точно мог больше времени посвятить общему делу адаптации киборгов и сотрудничеству с ОЗК. Живет на планете, а не мотается месяцами на дежурствах, пропадая из эфира неделями.       Подумав еще раз, Роджер понял, что не ревнует, не оскорблен и не считает себя отвергнутым или обманутым. Немного жаль было романтического чувства влюбленности, но воспоминания о ней были светлыми и он хранил их в памяти.       Влечение к Лансу стало совершенно неожиданным. Впервые он испытал необъяснимое желание его не отпускать во время контактной тренировки. Прижал Ланса в захвате за плечо к полу. Киборг дернулся, Роджер сильнее надавил коленом на локоть.       - Не смей. Сломаешь. Человек не вырвется.       Отпущенный Ланс уселся на пол, на пятки.       - Я могу вырваться. Вывих потом вправлю.       - Так не честно.       Киборг чуть поморщился, но принял это ограничение. Против его имплантов у Роджера нет шансов. Если он будет их использовать, тренироваться станет не интересно.       - Еще раз?       - Хорошо.       Роджер снова изловчился и провел захват. Опять прижал за плечо, зафиксировал. Ланс хлопнул свободной рукой по мату. Роджер выпустил его, почти случайно мазнул ладонью по руке киборга, словно проверяя нет ли травмы, и осознал, что было бы здорово продолжить касание до самого плеча, почувствовать как двигаются мышцы. И ошеломленно моргнул, пытаясь сбросить наваждение.       Которое никуда не желало уходить, изводя честного, принципиального Роджера картинами того, что могло бы быть, если поддаться своим желаниям. Обмануть доверие Ланса, который был абсолютно открыт перед ним всей душой, он считал недопустимым. Большего предательства, чем уподобиться тем, кто пользовался его зависимостью раньше, он не желал. Раньше зависимостью, теперь наивностью? Ведь можно сказать, что это часть отношений. Нормальное явление, здоровая реакция. Но нет. Ни за что. Увидеть боль или загнанную покорность в его взгляде? Никогда!       Может быть позже. Когда Ланс действительно сможет понять разницу между любовью и сексом. И сможет осознанно доверить не только душу, но и тело, не опасаясь ничего. Роджер, ругая себя последними словами, все-таки прощупал почву. И получил однозначный ответ, что для Ланса секс неразрывно связан с клубом, где киборгов использовали как охрану и не только. А еще с последним хозяином и его пониманием обязанностей домашнего оборудования. Роджер тогда еще раз подумал, что зря не придушил Метанола. Надо было.       Теоретически, такие ответы были призваны укрепить решимость Роджера ждать, когда время эти воспоминания сгладит. На деле же укрепили в мысли, что в тот миг когда… уже даже не если, а когда, между ними все произойдет, он будет самым нежным и заботливым любовником.       При всей своей принципиальности, Роджер был живым человеком. И ему трудно было удержаться, чтобы не показать заботы и нежности. Прикосновением к щеке. Тем, что Роджер несколько раз позволил себе приобнять Ланса, хотя до этого ограничивался только ободряющим похлопыванием по плечу.       Тем, что на пикнике, они садились прижавшись спина к спине. Тем, что что-то передавая из рук в руки, старался коснуться его руки. Тем, что ловил его улыбку и постоянно смотрел на киборга сам.       Однажды, когда они путешествовали по планете и заночевали в гостинице, в помещении отказала система климат контроля. Дело было в горах, за окном выла вьюга, ремонтники обещали быть только утром. Пришлось спать на одной кровати, завернувшись в два одеяла. Ланс пытался отдать оба Роджеру, потому что сам он может поддерживать температуру тела имплантами. За что получил обещание оторвать болтливый глупый язык и приказ немедленно использовать импланты по назначению и поделиться результатом с человеком. Ланс уютно пристроился на его плече, обхватил рукой поперек груди и они спокойно заснули, согретые. Во сне Роджер, сам того не подозревая, несколько раз погладил Ланса по волосам, по плечам, привлек к себе ближе.       Он скучал по нему с каждым днем все сильнее.       Ждал каждого звонка.       Не сдержался и обнял при встрече. И был пьян следующие два дня, потому что то и дело руки соприкасались, сталкиваясь над чашкой или над тарелкой с бутербродами.       В тот волшебный день они долго гуляли по заповеднику, попали под дождь и пережидали под узким навесом, прижавшись друг к другу. И все равно вымокли. Дождь и не думал стихать, и они, пригибаясь под его струями, побежали к дому. Замерзли, бросились в ванну, вдвоем забираясь под горячий душ. Роджер готов был руку себе отгрызть, чтобы не потянуться обнять Ланса. Был одновременно и горд, что удержался, и удручен, что не мог этого сделать.       И думал, что сердце остановится, когда Ланс сам зашел в его комнату, сел рядом и пристроил голову на плече. Так естественно, словно привык делать это каждый день.       - Ланс? - Роджер замер, боясь пошевелиться. Сердце подскочило к горлу, не давая говорить.       - Можно спросить? - тихо ответил он.       - Да, - едва совладав с голосом ответил Роджер.       - Надо спрашивать можно ли поцеловать, если очень хочется?       В один миг сердце замерло, потом понеслось вскачь. Неужели?! Он не ослышался?!       - Можно.       - Мне можно, – выделил он первое слово, - поцеловать тебя?       - Можно, - ответил Роджер разделяя мир на до и после.       Он помнил каждый миг робкого прикосновения, осторожного, пробующего. Все что происходило, непривычную тяжесть на коленях, DEX ведь ни разу не изящная девушка, сильные ладони, обхватывающие лицо и пронизывающий взгляд синих глаз. С вопросами «Нравится? Правда? Не против?» Помнил каждое мгновение того, что было потом. Все. И чувства, и ласку, и страсть, и… слова.       Почему Аматэрасу ему язык не парализовала? Собственные корявые слова звучали в ушах и заставляли жмуриться. Как он мог? Чем думал?! Как в голову пришло шутить, а уж если шутить, то на эту тему?? Ну как?! Почему, пялясь на него постоянно, он не увидел какое впечатление произвели его слова? О, Аматэрасу, надо же оказаться таким болваном!! Комплимент хотел сделать! Лучше бы язык проглотил! Или заснул бы сразу, чем болтать! Уж точно было бы лучше, чем то, что он наговорил. Эххх.       Неудивительно, что утром он проснулся в пустой постели.       Потом обрывал телефон, не зная куда бежать и где искать.       Перетряхнул его сумку и сел на пол, не чувствуя ног от осознания, что Ланс ушел. Совсем. Ушел в чем был. Бросил все кусочки жизни и куда-то исчез. Куда? К кому он идет? Где ищет убежище от слов идиота-человека?       Замена билета. И… сданный в скупку видеофон.       Роджер, пока был один, побился головой об стенку. Вздохнул и набрал номер капитана Петухова. Где место, куда все стремятся пойти, чтобы укрыться и переболеть? Дома. А дом Ланса на корабле. А там его тоже не оказалось. Но никакой гнев капитана и, в перспективе, презрение и ненависть всей команды не могли тревожить его больше вопроса: «Где ты?»       Станислав прочитал заявление, любезно сунутое ему под нос Антониной Ивановной, в котором четким машинным почерком было написано, что Ланс Матрикс просит принять его на работу, согласен на любой режим использования и заранее отказывается от всех претензий, при наличии повреждений нанесенных в процессе эксплуатации. Он погрозил им Лансу, сидевшему ссутулившись на диване и обхватившего себя руками.       - Убью, - пошел он на второй круг возмущения.       - Не здесь, - воспротивилась тетка.       - Иди за мной, мученик, - буркнул капитан киборгу, - тетя Тоня, а его одежда где? Если я сейчас с ним в таком виде пойду, стыда и вопросов не оберемся!       На Лансе были облегающие брюки, такие, что домысливать уже было нечего, так обтягивали. Не брюки, почти гимнастическое трико.       - Твой мальчишка ее сжег. Это наша униформа, - любезно сообщила тетушка. - Накинь ему свой китель и через запасной выход убирайтесь.       - Хорошо, что не розовое, - проворчал Станислав, отдавая китель, и потопал к выходу.       Ланс не сел за штурвал, забрался на заднее сиденье. Так же молча и понуро.       Капитан тоже молчал, думая что делать. От первой любви еще никто не умирал, хотя исключения были. Ланс, даже если захочет, с собой покончить не сможет. Это человеку достаточно решиться спрыгнуть с крыши или повеситься. Слава богу, суицидальные наклонности у киборгов отключены. Но страдания у него такие же, как у обычного подростка. Глубокие и всеобъемлющие. Капитан попробовал вспомнить как сам пережил этот период, но это было так давно, что из памяти стерся даже образ той одноклассницы. Справился он - переживет и Ланс. Не мужчина что ли? Пострадает и успокоится. Или Роджер успокоит.       Станислав отдал команду, флаер свернул в сторону и припарковался, потом капитан куда-то вышел. Ланс остался внутри, невидящим взглядом глядя в окно. Стараясь отключиться от кружащих мыслей, приносящих боль. Острую, противную и тоскливую.       Капитан был искренним. На 97% верил в свои слова сам. Никогда раньше он не обманывал, но мир Ланса пошатнулся, в том числе вера, едва окрепшая вера людям. Если и капитан обманет? Если и экипаж?       Ланс прикрыл глаза.       Не может быть. Нет. Не может.       Он ошибся, сам ошибся, оценив поведение Роджера. Решил, что то, что он видит: его жесты, взгляды, изменения в гормональном фоне, сердечных сокращениях и дыхании можно трактовать как симпатию. А то, что скачки острые, значит чувства сильные. К нему, к Лансу. Он их причина. И Роджер не сердился, и настроение было хорошим. И он подтвердил сам, сказав «можно», а потом «мой, ты мой, ты мой, не отпущу…». Сказал же. А утром сказал совсем другое. И так же искренне.       Не может быть отношений у человека с киборгом. Потому что неправильно. Потому что киборг человеку не ровня. Потому что неполноценный. И как ни старайся, никогда ему не стать человеку ровней.       В голове одно за другим всплывали все прозвища, которыми награждали его в прошлом. Взгляды этих людей. Побои. Унижение.       Реальное отношение человека к киборгу.       Человек показывает себя таким какой есть, когда не боится отпора, не боится чужого мнения. Поэтому Ланс мог дать фору любому Irien-у по части того, как удовлетворить человека. Еще бы. За год в популярном-то клубе, при том, что жалеть-беречь киборга не надо. Бессловесная покорная кукла.       Дернешься – изобьют. Попробуешь вырваться – пристрелят. Знаешь, что не хочешь терпеть, а не можешь сказать "нет". Не можешь. Немеешь, нет такого слова в списке ответов.       Прошлое не остается за спиной. О нем не забывают. В прошлое окунают, если замечают, что киборг забыл свое место за хорошим отношением хозяина. Не строй иллюзий. Не смей мечтать. Хозяин и его приказы в первую очередь.       Ланс мог бы остаться. Он полюбил Роджера всем сердцем, осознанно и неосознанно. Мог остаться, чтобы ловить тепло, которое тот дает. Не как к настоящему любимому, как к игрушке или слуге, но зато был бы рядом. И вытерпел бы. Ничего ужасного. Он действительно не человек, не рассчитывает же кошка, что ее будут считать ровней, хотя человек любит ее.       Не бьют, не морят голодом, видимо, регулярно звали бы в постель и в состоянии возбуждения хозяин забывался бы и называл «мой». Стоит ли это суррогатное, не настоящее счастье, с таким трудом обретенного чувства собственного достоинства? Осознания себя и возможности самому решать как поступать? Это компромисс или слабость духа?       Ланс привычно поискал ответ среди человеческих высказываний, из дошедших до наших дней, которыми руководствовался бы самурай. Уголок рта дернулся. Смешно. Он учил их словно сам был человеком. Казалось, советы эти однозначны, но люди совсем им не следуют. Наверное, поэтому и не помнят.       И все же они успокаивали, помогая понять, что он принял правильное решение. Раз нельзя, не стоит искать обманные пути. Больно. Обидно. До рези в глазах обидно! Друг с другом люди притворяются, а с киборгом нет. Притворяются и убеждают себя, что надо терпеть, лишь бы другому было хорошо. Так доказывают свою любовь. Но для киборга не стоит напрягаться. Ни изображать, ни терпеть.       Хочется, чтобы ради тебя что-то изменили, сам готов что угодно делать. Но если нет, значит - нет. Это тоже уважение. То, что к тебе относятся как к кукле, не значит, что надо в нее превратиться.       Вот команда "Мозгоеда" плевала на любое мнение за исключением мнения… мамы Полины. И всегда поступали честно. И себе во вред и с убытком, но при этом они не стыдились самих себя. Это самое главное. Быть честным перед самим собой. И перед другими.       На сердце немного полегчало. Боль, совершенно фантомная и невозможная для тела киборга, отпустила. Они - островок надежности в его жизни. Капитан прав, глупо было обречь себя на вечное страдание из-за одной неправильно рассчитанной ситуации. Хорошо, что он его выволок за шиворот. Может попросить его не рассказывать о случившемся остальным?       Дверца распахнулась и Станислав протянул Лансу пакет.       - Переодевайся. Не хватает в таком похабном виде явиться на корабль.       Ланс вытряхнул из пакета брюки и футболку. Черные.       - Спасибо, Станислав Федотович.       - И, ради бога, не рассказывай куда тебя понесло с горя.       Ланс согласно угукнул, стягивая облегающую одежду.       - Трусы-то где?       - Не положено, – отозвался Ланс натягивая брюки, - чтобы удобней было.       Станислав отвесил ему подзатыльник.       - Чучело! Додуматься же надо было до такого.       - Почему додуматься? На мне раньше только комбинезон был. И на всех киборгах тоже.       - Тяжело было? – вдруг спросил капитан.       - Я плохо помню, - ответил Ланс, - помню, что это было, и довольно часто. Что делать они говорили, сопротивляться приказам я тогда не умел. Это не в цифровую память записывалось, а почему-то в мою… А про последнего хозяина подробностей нет. Приказал наклониться, минут десять потерпеть и все, только отмыться и запустить регенерацию. Я его никогда в лицо не видел в это время.       - Хватит, - попросил Станислав, которого всегда вымораживало то, как некоторые люди умеют терять человеческий облик и вытворять непотребства даже с соплеменниками, что уж говорить про безответных DEX-ов. – Едем на корабль. Ты когда ел в последний раз?       - Позавчера.       - А видеофон где?       - Продал. Хотел исключить возможность со мной связаться.       - Ну да. И отправился наниматься на работу именно туда, где мы стоим на капремонте!       - На замену билета мне денег не хватало, чтобы на другую планету, - честно ответил Ланс, - вероятность того, что кто-то из экипажа зайдет и меня увидит - меньше процента. Никто из вас не выбирал партнера такого типа как я. Это была ошибка.       - Слава богу, что так ошибся.       - Почему управляющая вам позвонила? – задал вопрос киборг. - Если бы не это, вы бы никогда не нашли меня.       - Потому что Антонина моя родственница. Роджер мчится сюда. Разбирайтесь между собой сами.       - Это обязательно?       - Обязательно, - отрезал капитан.       Дальше летели молча.       - Влюбился? – прервал молчание капитан.       - Да, - одним словом ответил Ланс.       - Понятно. Ну, пусть Роджер выкручивается, как может. Чтобы думал, что говорит в постели.       - Он в постели почти не говорит, - буркнул Ланс.       - Тебе виднее, – усмехнулся капитан.       - Ланс! Куда ты пропал?! – они едва успели зайти, как на Ланса кинулась Полина.       - Полина, дай парню в себя прийти, - приказал капитан, - он попозже вам все расскажет. Иди с Вениамином, Ланс.       - Мне не…       - Кому сказал?! – рыкнул Станислав.       - Иду, - понурился киборг и поплелся за врачом.       - Станислав Федотыч, - почти испуганно прошептала Полина, - что с Лансом?       - Ничего серьезного.       - А где он был?       - Прятался, - честно ответил капитан.       - От кого? – опешили все.       - Испугался, сам не понял чего. Что-то нашло на него. Поэтому не трогайте, пусть успокоится.       - У меня не было ничего такого, - тут же отчитался навигатор под изучающим взглядом Полины.       - Ну да. Как же, как же. Кто-то у нас чуть в шлюз не выпрыгнул?       - Когда это было! Меня так наркотой накачали, что чуть из ушей не полило.       - Вот видишь! А тебе тогда было почти столько же, сколько Лансику сейчас! Станислав Федотыч, может мне пойти в медотсек? Я с Лансом посижу, за руку подержу, чтобы ему не страшно было.       - Не надо. Он не любит когда кто-то видит его слабость. В каюте запирается, чтобы отлежаться, не помнишь что ли?       - Помню, - вздохнула девушка, - надо Роджеру позвонить, что все в порядке.       - И спросить где он был и куда смотрел, раз прохлопал, что у Ланса срыв был без него! – воинственно заявил пилот.       - Кстати да, - поддержала его Полина. – Как вообще такое могло произойти?!       - Приедет и пусть разбираются. То есть, приедет – разберемся. И еще раз всех предупреждаю, дайте им сначала поговорить, потом высказывайтесь. Всем все понятно?       Под строгим взглядом капитана, команда недовольно притихла.       Дэн отправил сигнал Лансу через час после отбоя.       - Можно зайти?       - Да.       Ланс встретил его, сидя на постели, скрестив ноги и вопросительно глядя на старшего киборга.       - Не хочешь поговорить? – тихо спросил Дэн.       Ланс помедлил, потом покачал головой.       - И что случилось не скажешь? Я отследил откуда был звонок капитану.       - Я бы… не хотел.       Навигатор сел рядом на постель.       - Как нам вести себя с Роджером? – задал он неожиданный вопрос. – Он виноват?       Ланс не ответил, долго молчал, потом все-таки поделился со старшим товарищем. Это не было воплем души, истерикой или жалобой. Ланс рассказывал, перечислял основания своих поступков, выводы, предположения. Рационально, продуманно, только глаза печальные.       Обидно. Тоскливо. Кажется, что потеряна цель, бессмысленны усилия.       Денис молча выслушал до самого конца.       - А если принять за исходную точку, что твоя реакция избыточна?       - То есть я не так все понял, но только по-другому не так?       Дэн приподнял бровь, едва не улыбаясь такому описанию "это что, совсем не так?", но что хотел сказать Ланс понял.       - Точно.       - Станислав Федотыч тоже так сказал, но ...- начал Ланс, все еще не соглашаясь.       - Знаешь, - Денис повернулся к сородичу, - люди ошибаются гораздо чаще нас, киборгов. И их мнение не абсолютная истина. Если ты уверен в своих чувствах, попробуй убедить в этом человека. Они иногда сами не знают, что хотят.       Ланс наклонил голову.       - Убеждать? Мне? Но это…       - Почему нет? Реакции ты сканировал, точно идентифицировал, что их вызывает. Человек реагирует на тебя. Есть вероятность, что он боится сам себе признаться. Или… и вероятность этого гораздо выше, боится поверить в свое счастье. Ты не хуже человека, Ланс, ты просто не человек.       Ланс задумался. Подобная смелая мысль в его голову не приходила. Мнение Роджера изначально он считал априори верным.       - Как мне это проверить?       - Только опытным путем. Рискни. Хуже уже не будет.       Они снова помолчали. Потом Ланс снова спросил.       - Как ты думаешь, если я… дам ему шанс, это не будет… слабостью?       - Не будет, - уверенно ответил старший киборг, - второй шанс дают сильные.       - А… когда у нас запланирован следующий прилет на Кассандру?       От неожиданной перемены темы Дэн опешил.       - Через пять недель. А как связаны эти события?       - Напрямую.