Молочник

             После матча по квиддичу мы с братом поспешили вернуться в спальню, где переоделись в сухие вещи. Я сварил какао на молоке, достал еду, которая лежала в сумке ещё с пира. После снятия консервирующих чар пища была свежей, словно прямиком со стола. Рассевшись на стульях с горячим какао, мы стали потихоньку отогреваться.       — Слушай, Дэн, может быть я как доктор Дулиттл наоборот? В смысле, доктор Дулиттл понимал язык зверей и птиц, а меня понимают звери, но не я их.       — С чего это ты решил, Колин?       — Вначале была кошка, потом крыса, — кивнул я на клетку, где грызун сидел с обречённым видом и, казалось, будто внимательно прислушивается к диалогу, — потом собака.       — Ты и собака?! — удивился брат. — Ты где её нашёл?       — Представляешь, случайно наткнулся, когда хотел уйти с матча. Наверху трибуны сидел крупный чёрный пёс. Кажется, он понял, что я ему говорил.       Крыса в клетке отчего-то задрожала и подогнула под себя хвост.       — Зная тебя, Колин, ты не говорил, а кричал что-то вроде: «А-а-а! Собака! Убейте её и пустите на шашлык!».       — Почти так и было, я со страху приласкал её парочкой своих фирменных заклинаний. Методики из книг по УЗМС, предназначенные для укрощения и обучения зверей, отлично себя показали в деле.       — Стесняюсь спросить, Колин, что же ты сделал с бедным пёсиком? — ухмыльнулся Деннис. — Отправил летать в стратосферу? Телепортировал в СССР? Трансфигурировал в чернильницу?       — Мы ещё не проходили трансфигурацию живого в неживое, а СССР недавно развалился, теперь называется Россия. На самом деле удалось лишь подстричь хвост любимыми чарами.       — Не думаю, что ты вдруг стал наполовину доктором Дулиттлом, — покачал головой брат. — Коровы и козы же тебя не понимают?       — Не знаю, летом не было времени проверить, — пожал я плечами.       — Да откуда бы взяться таким способностям? — продолжил Деннис.       — Может, это всё из-за взгляда василиска? Никто же до этого не выживал после такого, я первый в истории уникум, если не считать миссис Норрис — кошку Филча. Как Гарри Поттер выжил после Авады… Кстати! Я слышал, что он умеет разговаривать со змеями, хотя вроде бы его предки таких талантов не демонстрировали. Может, для того, чтобы научиться понимать зверей, надо пережить клиническую смерть из-за сильного магического воздействия, ну там, выжить после заклятья Авада Кедавра или пережить взгляд василиска.       — Очень может быть, но надо проверить на других зверях! — оживился Деннис. — Что это с крысой? — обратил он внимание на клетку.       Грызун сидел на задних лапах, приложив правую лапку к мордочке, его глаза были прикрыты, а поза, если бы это был человек, выражала бы безмолвное утверждение: «Какие же меня окружают идиоты!».       — Да вроде нормально всё, сидит и сидит, — невозмутимо ответил я.       — Странная она, — продолжил Деннис. — Может быть, она домашняя? Мне кажется, она знает кучу трюков, для этого её должен был кто-то тренировать.       — Я знаю одного человека в школе, у которого есть крыса — Рон Уизли.       — Точно! — озарило Денниса. — Я слышал, как недавно в Большом зале Рон поссорился со своей подружкой, ну этой, которая зубрила и всё время трётся рядом с Поттером.       — Гермиона Грейнджер.       — Ага, она, — кивнул брат. — Так вот, Рон обвинял Гермиону в том, что её кот сожрал его крысу.       — У Гермионы есть кот? Рыжий?       — Возможно, не знаю, — пожал плечами Деннис, после чего отпил большой глоток какао.       — У кота почти получилось. Но если эта крыса принадлежала Уизли, то от неё надо избавиться. Если Рон пожалуется декану о пропаже питомца, а его обнаружат у нас, то будет плохо. Наверняка обвинят в воровстве. Не хотелось бы, чтобы носителей фамилии Криви все считали ворами, ни к чему нам такая репутация. Дэн, не помнишь, кто-нибудь знает о том, что грызун живёт у нас?       — Вроде нет, — задумался Деннис. — Хотя… Разве что тот неизвестный шутник, который утром прикололся.       — Хм… Понятно. Знаешь, что? Дэн, никому не говори о том, что у нас была крыса. Кто бы ни спрашивал, стой на своём — никаких крыс у нас не было и нет! Без улик никто ничего не докажет.       — Хорошо, Колин, — с серьёзным видом ответил брат. — Ни о каких крысах не знаю. А что ты с ней будешь делать?       — Меньше знаешь — крепче спишь. У тебя есть на сегодня планы?       — Парни собираются отмечать победу в квиддич, в гостиной будет пирушка, — кивнул на дверь Деннис.       — Иди на пир, Деннис, я присоединюсь позже.       Отпускать крысу нельзя, а то мало ли, сдохнет по пути, кто-нибудь её найдёт, отнесёт Рону, а потом всё всплывёт. Например, шутник, который прикололся над нами, расскажет о том, что эта крыса была у нас. В итоге нас обвинят не только в воровстве, но и в том, что убили грызуна. А вот если животное бесследно исчезнет — никто и ничего не сумеет доказать и меньше шансов, что кому-то придёт в голову рассказать о том, что видел её у меня в спальне. Нет тела — нет дела! Пусть лучше Рон думает на кота Гермионы. Я знаю единственный способ сделать так, чтобы крыса нигде не всплыла… Точнее, она всплывёт, но лишь в канализационных стоках.       Пока я собирался с духом, чтобы спустить крысу в унитаз, грызун успел налакаться водки из большой поилки. У него подкосились лапы, движения стали вялыми, противный розовый хвост слегка подёргивался. Подумалось, что нет смысла тратить заклинания, уж пьяную-то крысу удержу без проблем. Поэтому я срезал часть решётки и через платок взял грызуна правой ладонью.       Выглянув в коридор и никого не обнаружив, я поспешил к туалету. Внутри никого не было, поэтому я зашёл в первую кабинку. Только собирался кинуть крысу в унитаз, как она начала резко дёргаться, извернулась и укусила меня за палец. Боль была не особо сильной, но от неожиданности я резко дёрнул рукой вверх и разжал ладонь, чем животное не замедлило воспользоваться.       Крыса выскользнула из ладони и прыгнула, но во время прыжка её задние лапы запутались в платке, из-за чего она утянула тряпицу с собой, а траектория полёта изменилась. Грызун и так был на высоте вытянутой руки, ещё и прыгнул, законы гравитации оказались неумолимы, крыса полетела вниз. Во время полёта она громко верещала и извивалась, пытаясь избавиться от платка. В итоге приземление не назвал бы мягким даже самый большой оптимист — она ударилась головой об угол унитаза. Удар был такой силы, что пробил черепушку грызуна, в голове образовалась дыра. Сквозь которую был виден розоватый мозг, а частицы содержимого мозговой коробки брызнули в разные стороны, заляпывая туалетную кабинку.       Упав на пол, крыса ещё некоторое время дёргала лапками, пока окончательно не затихла. Но на этом всё не остановилось — её тело поплыло и стало увеличивать в размерах. Я испугался и отскочил назад. Через считанные мгновения на полу туалета, скрючившись возле унитаза, лежал труп взрослого мужчины с пробитой головой, в которой были видны мозги. Это был коротышка, немногим выше меня; жидкие бесцветные, заляпанные в мозгах волосы, растрепаны, на макушке изрядная лысина; кожа на нем висела, как на толстяке, исхудавшем в одночасье. Вид был облезлым, как у крысы, которой он ещё недавно был. Да и вообще что–то крысиное сохранилось в остром носике, в круглых водянистых глазках.       На меня напал ступор. Я замер соляным столбом и тупо пялился на тело мужчины. В душе зарождалась паника, в голове стоял гул и пустота.       — Твою мать!       Нет слов, чтобы выразить весь тот комок эмоций, который я испытывал в настоящий момент. Это была очень непростая крыса… Очень и очень непростая… Анимаг! Точно, это именно он, как профессор Макгонагалл.       — Писец! — иных слов я не мог подобрать.       Какого чёрта тут происходит? Я думал — это обычная, ну или не совсем обычная, а волшебная крыса. Кто же мог подумать, что в Хогвартсе окажется анимаг в виде крысы? Кстати, а что он тут делал? Если это крыса Рона, то…       — Грёбанный извращенец! — сплюнул я на труп. — Так тебе и надо! Это же надо было настолько извратиться — превратиться в крысу, чтобы спать в одной постели с маленьким мальчиком!       Похоже, я многого не знаю о волшебниках. Мне даже не жалко, что этот подонок помер. Одно радует, что я не убил его Авадой, да и вообще не убил. Убийство взрослого волшебника мне бы никто не простил, особенно Непростительным. На суде попробуй ещё докажи, что убивал крысу, вот же он, труп мужика.       Что делать? Что делать?!       Паника начала меня захлёстывать с новой силой.       Спокойствие, только спокойствие. Дыши глубже…       Дыхательные упражнения помогли слегка успокоиться, я начал мыслить более трезво, хотя тело начало колотить от адреналина. Несколько серьёзных происшествий за день — это явный перебор. Труп колдуна в общественном сортире — это вообще полный швах!       Колин, стоит признать — ты попал в полную задницу! Даже не так… Есть задница полная, а есть размером, как у слона. Ты, Колин, попал в задницу, как у мамонта! Никто не поверит, что этот тип помер сам в результате несчастного случая. Или поверит? Интересно, а волшебники могут выяснить о применении к кому-либо Непростительных? Если да, тогда тело колдуна-крысы нельзя ни в коем случае показывать кому-либо, иначе даже если удастся доказать, что это был несчастный случай, мне может светить дорога в Азкабан.       Вдруг внезапно осенило — надо спрятать труп! Только как? Жаль, с трансфигурацией у меня плохо, а то всё бы упростилось в разы. Надо как-то оттащить тело в Запретный лес. Его там можно прикопать или бросить. Учитывая, что в школу недавно пробрался опасный преступник, авроры могут повесить труп на Блэка. Точно, так и сделаю.       Легко подумать, тяжело сделать. Как тащить труп через гостиную полную празднующих пуффендуйцев?! А если кто-то зайдёт в сортир? Блин, надо что-то делать.       Мысли скакали с первое на десятое, но вдруг в голову пришла идея — сундук-шкатулка брата! Точно, она же уменьшается, туда тело запросто поместится.       Я выбежал из туалета. Чтобы никто туда не вошёл, приклеил дверь к косяку чарами Вечного приклеивания. Их может отменить лишь тот, кто наложил, либо применив в сотни раз больше усилий, то есть, понадобится собрать всех волшебников, обитающих в Хогвартсе для совместного применения усиленного отменяющего заклятья, что в принципе нереально, учитывая размеры коридора.       Забежав в комнату, я уменьшил сундук Денниса до размеров шкатулки, и с ним рванул в сторону туалета. Возле сортира с ноги на ногу переминался первокурсник. Он неуверенно постучал в дверь.       — Джек, да? — нервно окликнул я парня.       Он резко обернулся и испуганно пролепетал:       — Да-а, Колин, я Джек Смит, живу в соседней комнате.       — Помню, да. Слушай, Джек, туалет сломался, иди, сходи пока в сортир в коридоре по пути в Большой зал.       — А долго его будут чинить? — кивнул Джек на вход санузел.       — Минут двадцать-тридцать, так что не дотерпишь.       — Спасибо, Колин.       Джек рванул в сторону лестницы. Дождавшись, когда стихнет топот ног по ступеням, я отменил клеящие чары и зашёл внутрь, после чего тут же обратно приклеил дверь к косяку.       Запах, стоящий в туалете, мне сразу не понравился, от него мутило, а может, я просто переволновался и меня подташнивает от адреналина. Не важно, надо делать дело. В прошлой жизни мне доводилось несколько раз хоронить окоченевших от распития незамерзайки и боярышника бездомных, поэтому хоть и мандражировал, но всё ещё держал себя в руках. Иной на моём месте уже побежал бы писать явку с повинной в аврорат или позвал бы директора, декана и всех, до кого докричался бы.       Садиться в тюрьму мне никак, ну вот ни капельки не хотелось. Сладкий запах свободы намного милее неволи в окружении монстров-дементоров, от которых бросает в дрожь, когда те находятся в нескольких десятках метрах, что уж творится в самой тюрьме — страшно представить.       Глядя на жмурика, я стал думать, как же его класть в сундук, да так, чтобы ничего не запачкать. Мысли были вялыми, словно мозги устроили забастовку. Но в итоге не придумал ничего лучше, чем трансфигурировать мантию мертвеца в прочный и полностью закрытый полиэтиленовый мешок. Но прежде решил его обыскать. Делать это было противно, но трофеи в виде двух волшебных палочек оказались весьма кстати.       Кое-чему мастер палочек всё же успел меня научить, поэтому могу примерно определить, что к чему. Обе палочки на торце имели клеймо Олливандера. Одна палочка была из тиса, чуть больше тринадцати дюймов. Судя по своенравному поведению и большой силе было ясно, что в качестве сердцевины у неё использовалось перо феникса. Вторая палочка имела замысловатый дизайн, её корпус был из каштана, длина около девяти дюймов, а сердцевина очень сильная и отзывчивая, но мне не подходит, следовательно — это жила из сердца дракона. Будь эти палочки сделаны кем-то другим, столь легко отгадать сердцевину я бы не сумел, Олливандер же использует всего три, а по древесине он меня гонял весь август параллельно обучению варке зелий.       Обе палочки отправились в карман моей мантии. Затем с помощью Экскуро очистил все поверхности от мозгов и небольшого количества натекшей из раны крови, в том числе почистил и мантию жмура, которую тут же трансфигурировал в пакет. Теперь тело выглядело, как типичный Джон Доу*, которого транспортируют в морг.       Дальше было сложнее — надо было открыть сундук и поместить пакет туда. Понятно дело, что мелкий двенадцатилетний мальчишка не в силах поднять пусть и низкорослого, но всё же взрослого мужчину. Но только если на помощь не приходит волшебство. На тело, чтобы не разлагалось и не пахло, наложил заклинание стазиса, которое обычно волшебники используют для консервации продуктов и туш животных. Затем с помощью заклинания Мобиликорпус удалось поместить «пакет» в сундук, который тут же был закрыт и уменьшен до размеров шкатулки.       Убедившись, что всё чисто и цело, никаких улик не осталось, я ещё раз почистил всё помещение разными очищающими заклинаниями, убирая и сухую, и влажную грязь, а главное, отпечатки пальцев, нитки, возможные следы крови и прочие улики. Пожалуй, этот санузел никогда не был настолько чистым, в кои-то веки тут ничем не воняло.       Кто-то громко заколотил в дверь, отчего я нервно вздрогнул, можно даже сказать, подпрыгнул на месте. Сердце заколотилось со скоростью работы перфоратора. Зажав шкатулку под мышкой, я отменил клеящее заклинание и распахнул дверь. За ней стоял Скоткинс, вид он имел крайне недовольный.       — Ты что тут делаешь, что сортир закрыт? Дрочишь, что ли? Гы-гы-гы! — тут же сам рассмеялся он.       — Ну, это…       Я не сумел придумать правдоподобного вранья, но, похоже, что этого и не было нужно, старшекурсник меня понял по-своему.       — Хы-хы-хы! Ты выбрал плохое место, для мастурбации, Колин! — заржал Скоткинс, после чего скрылся в туалете.       Ну и ладно! Пусть думают, что я запираюсь в туалете, чтобы передёрнуть, а не потому что пытаюсь избавиться от трупа волшебника, которого пытал Непростительным…       Спрятав шкатулку под мантию, я зажал её левой рукой и прошёл через шумную гостиную, никто из студентов не обращал на меня внимания. Деннис с однокурсниками играл в карты, он помахал мне рукой. Я махнул ему в ответ свободной рукой, после чего вышел из гостиной.       Дальше, стараясь сохранять беспечный вид, дошёл до выхода из замка. Поскольку сегодня выходной день, то никто не пытался меня остановить и не обращал особого внимания, преподавателей по счастью, не встретилось. На улице продолжал лить дождь, а ничего, что можно трансфигурировать в дождевик, я в спешке не захватил. Пришлось трансфигурировать в чёрный дождевик мантию.       Оборачиваясь на каждый шорох, я добрался до края Запретного леса и немного углубился в него. Ноги вязли в грязи и промокли, дождевик не помогал защитить их от влаги. В ботинках противно захлюпало.       Судорожно осмотревшись по сторонам, я решил, что это место сойдёт. Только как копать? Никаких заклинаний для этого не встречалось.       Вдруг в темноте появилось два светящихся глаза. Я вздрогнул и резко направил в ту сторону палочку. Присмотревшись, удалось разглядеть смутные очертания. Обладатель глаз сделал шаг вперёд и очертания преобразились в чёрного пса, с которым мне сегодня уже не повезло повстречаться, я его опознал по облезлому хвосту.       — Опять собака! — с болью в голосе протянул я. Вновь стала накатывать паника, а я и так на взводе. — Почему так не везёт? Что за день такой?!       Пёс вильнул хвостом и игриво припал к земле, всем своим видом демонстрируя, что не собирается на меня кидаться. Но коленки у меня всё равно жили своей жизнью, они ходили ходуном, подгибались, ноги стали ватными и с трудом удерживали меня.       — Ты! — со злостью произнёс я, обращаюсь к псу. — Копай!       — Ау?! — сделав большие глаза, опешил пёс. Он застыл статуей и смотрел на меня большими глазами.       — Да, да — копай! — твёрдо сказал я, сделав пару раз движения ногой, будто копаю яму. — Или получишь Круцио.       Собака пару раз лениво копнула землю.       Идея заставить копать могилу собаку, была самой глупой из тех, которые мне приходили в голову. Видать из-за стресса в голове что-то перемкнуло, но я решил настоять на своём.       — Хм… Я не доктор Дулиттл, но ты меня явно понимаешь. Не филонь, пёс, копай глубокую яму. Это тебе наказание за то, что испугал меня.       Собака посмотрела на меня, как на идиота.       — Круц…       Пёс тут же быстро заработал лапами и со скоростью двух с половиной таджиков стал отбрасывать землю. Копал он на зависть нашим работникам-полякам, яма быстро углублялась. Я стал выбрасывать большие пласты земли при помощи заклинания Вингардиум левиоса. После того, как яма стала достаточно большой, примерно два метра на метр и собаке по грудь, пёс вылез оттуда. Я к этому времени приноровился рыть чарами левитации, поэтому стал быстро углублять яму. Собака стояла в паре метрах от края ямы в противоположной от меня стороне и наблюдала за процессом.       Когда яма стала глубиной метр, я решил, что этого достаточно. Достал шкатулку, увеличил её до размеров сундука, открыл крышку и наставил внутрь палочку.       — Мобиликорпус.       Из сундука вылетел продолговатый свёрток в полиэтилене, повторяющий своими очертаниями человеческое тело.       — Ау?!       Показалось, что в голосе пса послышалось охреневание.       Искусно дирижируя палочкой, я уложил тело в могилу.       — Фините.       Чёрный пакет преобразился в грязную, потрёпанную мантию. На край ямы подошёл пёс и с интересом посмотрел вниз. Увидев там покойника с дырой в голове и бледной, как пергамент кожей, пес от неожиданности сел на задницу. Он резко мотнул головой в стороны.       Никогда не видел у псов таких огромных глаз. У сов видел, у собак нет. Это точно неправильная собака, наверное, волшебники скрестили её родителя с совой, только крылья забыли приживить.       Я начал левиосой забрасывать землю в могилу. Тут собака очнулась, она перекувыркнулась через голову, через мгновение передо мной предстал человек. Грива спутанных грязных волос свисала ниже плеч; не будь глаз, горевших в глубоких глазницах, его можно было бы принять за мертвеца — воскового цвета кожа так туго обтягивала кости лица, что оно походило на череп, желтые зубы были видны в приоткрытый, будто от недоумения и шока рот. Я узнал его лицо — Сириус Блэк, беглец из Азкабана, портретами которого был завешан весь Косой переулок.       — Ещё один анимаг! — тяжело с обреченной усталостью в голосе произнёс я, наставляя палочку на Блэка. — Где я вас всех хоронить буду?!       Блэк зашёлся в лающем смехе. Вдруг у него из правого рукава появилась волшебная палочка, которая тут же оказалась направленной на меня. Из-за ватных мышц я не успел среагировать.       — Экспеллиармус! — каркнул Блэк.       Палочка вырвалась у меня из руки, взмыв в воздух, оказалась у преступника.       — Твою мать! — обречённо произнёс я.       — Храбрый ты парень, — ухмыльнулся мужчина. — Это ты его? — кивнул он на могилу.       — Что вы, случайность. Обычный несчастный случай, с каждым может произойти.       — Ну, да… Сказал мальчик, который запросто использует Круцио практически в толпе волшебников, — с изрядным скепсисом в голосе прокомментировал Блэк. — Именно поэтому ты решил прикопать труп Питера в запретном лесу?! — зашёлся он лающим смехом.       — Так вы знакомы с этим извращенцем? Хотя, о чём это я, конечно, знакомы. Наверняка вы из одной шайки-лейки.       — О, да, парень, ты не представляешь, насколько прав, — что–то вспыхнуло в темных глазах Блэка. — Это Питер Петтигрю, мой бывший друг, а также человек, из-за которого погиб другой мой друг, а меня посадили в Азкабан. Почему ты назвал его извращенцем?       — Потому что так и есть. Он превращался в крысу и спал с маленькими мальчиками из семьи Уизли.       Блэк на несколько секунд впал в ступор, после чего на его лицо выползла широкая улыбка, а тело стало сотрясаться от беззвучного хохота.       — Ох, парень, ты славный потомок мародёров! — произнёс он.       — И ничего я не мародёр! — обиженно протянул я. — Всего-то один раз обчистил карманы у трупа, чего это сразу мародёр? Вот что за жизнь такая? Прямо как в анекдоте.       — Что за анекдот? — проявил любопытство Блэк.       Я тянул время, надеясь выгадать момент и выхватить одну из трофейных палочек, поэтому старался заговорить беглому зеку зубы.       — В пабе сидит джентльмен с очередной кружкой пива. Сделав глоток, он затягивается сигаретой и начинает размышлять вслух: «Вот мельница. Я её построил сам. Обтесал камень, замесил раствор, возвёл стены… Но меня почему-то не называют «Макгонагалл — строитель мельниц»!». Он делает ещё один глоток пива и продолжает: «Вот мост. Я его построил сам. Сам вырубил деревья, обтесал брёвна… Теперь по нему ездят повозки, ходят люди… И меня почему-то не называют «Макгонагалл — строитель мостов»!». Делает большущий глоток: «Но стоило мне один раз уединиться с козой…».       Блэк ржал, как ненормальный. В какой-то момент он прикрыл глаза, и мне удалось незаметно переместить одну из палочек из внутреннего кармана в рукав мантии, но использовать не решился — руки дрожали, мышцы всё ещё были ватными, а Блэк продемонстрировал отличную реакцию. Решено было продолжать заговаривать зубы и выжидать момента для атаки.       — Ох, весёлый ты парень, — вытирая слёзы, произнёс Блэк. — Так всё же, как тебе удалось сделать то, что не удалось мне? Я уже несколько месяцев безуспешно охочусь за этой крысой, ты даже не представляешь, как я рад видеть его труп. Жаль только, что не я его убил.       — Ага… Вы это аврорам расскажите. Лес, могилка, беглый преступник. Хотите сказать, что это я его грохнул?       — Без шуток, парень, ради такого подарка я даже готов признать, что убил этого предателя, — серьёзно сказал Блэк. — Ты расскажи, как так получилось, что маленький студент Пуффендуя ночью в Запретном лесу хоронит волшебника?       — Я же говорю, несчастный случай. Нашёл в коридоре крысу, поймал, стал практиковаться в заклятьях…       — Это для тренировки каких же заклинаний необходима крыса? — прервал меня Блэк. — Случайно не Круцио?       — Вы ничего не докажете!       — Ха-ха-ха-ха! Ох, парень, ты сделал мой день! — обрадовался Блэк. — Надеюсь, Питер перед смертью сильно страдал?       — Конечно! — произношу серьёзным тоном. — Я поил его исключительно водкой и не давал похмеляться.       Похоже, в Азкабане Блэк серьёзно повредился головой. Как можно столько смеяться, находясь рядом с могилой и угрожая ребёнку палочкой? Он снова ржал, как конь. Может быть, удастся его смешить дальше, чтобы на шум сбежались преподаватели… Хотя дождь перекричать будет сложно.       — И всё же, ты тут, парень, — продолжил Блэк. — Порадуй старину Сириуса, расскажи, как помер предатель.       — Как-как… — я тяжело вздохнул. — Крыса в очередной раз напилась водки. Я взял её с собой в сортир, а она решила вырваться из рук, упала и разбила голову об унитаз. Трагическое стечение обстоятельств. Всё было бы замечательно, я как раз собирался смыть её в канализацию, но эта тварь превратилась в человека!       Блэк прикрыл глаза и снова заржал.       — Ох, представляю себе, что бы было, если бы Петтигрю превратился в человека, когда его смывали в унитаз. Оттуда бы торчали ноги, а остальное застряло бы в трубе…       Пока Блэк предавался мечтам, закатив глаза и счастливо лыбясь, палочка аккуратно из рукава скатилась в ладонь, я резко вскинул руку:       — Экспеллиармус!       Обе палочки, мою и Блэка, вырвало из рук преступника, они полетели ко мне. Я перехватил их левой рукой. Волшебник опешил и с удивлением уставился вначале на пустые ладони, потом с нескрываемым любопытством посмотрел на меня.       — Интересный ты парень. Как хоть тебя зовут?       — Зови Гарри Поттером. Очки видишь? — блеснул я бликами на стёклах.       — Не похож ты на моего крестника, — ответил Блэк. — Тот повыше будет, чернявый и очки круглые, ещё и учится на Гриффиндоре. А ты маленький, светлый и Пуффендуец.       — Маленький-маленький… Болел я!       — Парень, ты же не собираешься меня убить? — хрипло произнёс Блэк.       — Чтобы на меня повесили два жмурика и посадили в вашу же камеру кормить дементоров? Не дождётесь! Оглушу, напою зельем, стирающим память, после сдам аврорам. А вы, мистер Блэк, будете уверены, что убили этого анимага, — кивая в сторону могилы.       — Послушай, парень, это же глупо! — продолжил волшебник. — Ты ни в чём не виноват, даже наоборот, сделал доброе дело — помог избавить мир от предателя. Питер был сторонником Воландеморта, он подставил меня.       — У авроров иная точка зрения.       — Прежде чем совершить глупость, парень, тебе придется выслушать меня, — голос Блэка зазвучал настойчиво. — Ты пожалеешь, если не… если не узнаешь… В моём деле не было нормальных свидетелей. Все показания были со слов маглов, которые думают, что что-то видели, а на самом деле ничего не видели. В ту злополучную ночь на Хэллоуин в дом Поттеров пробрался Воландеморт. Его привёл хранитель тайны Фиделиуса, которым был Питер. Фиделиус — это…       — Я знаю, что это.       — Для всех знакомых было объявлено, что хранителем Фиделиуса являюсь я, — продолжил Блэк. — Времена были тяжёлые, в нашем окружении мог быть предатель. Я сам предложил Питера, поскольку он был никчёмным, на него бы никто не подумал. Так тогда думал я. В итоге Петтигрю предал нас. Когда я пришёл к Джеймсу в ту ночь… В общем, я погнался за Питером, он кинул в толпу маглов Бомбарду максима, отрезал себе палец и превратился в крысу.       — Почему же тогда вас посадили в тюрьму, если вы невиновны?       — Я сам сглупил, — печально прохрипел Блэк. — На суде мне задали всего один вопрос: «Виновен ли я в смерти Поттеров?». Я ответил: «Да», потому что чувствовал себя виноватым из-за того, что предложил вместо себя хранителем Питера.       — Самооговор. Неужели у волшебников нет апелляций, чтобы доказать подобное?       — Какие апелляции? — грустно ответил Блэк. — Меня засунули на уровень к самым опасным преступникам, все друзья сразу же забыли обо мне, связаться с волей было невозможно. Но кое-чего никто не учёл — я анимаг. Именно это позволило не сойти с ума, как происходит с большей частью сидельцев Азкабана, дементорам не интересны звери, они не обращают на них внимания. Впоследствии аниформа помогла мне сбежать. Однажды вечером, когда дементоры принесли еду, я выскользнул в открытую дверь в облике пса… Им настолько сложнее улавливать чувства животных, что они были сбиты с толку… Я был так истощен, что сумел пролезть сквозь решетки… В обличье пса переплыл пролив, побежал на север и так добрался до окрестностей Хогвартса… Все это время жил в лесу… Только однажды вышел — уж очень захотелось посмотреть квиддич… Что будешь делать, парень, зная такие подробности?       Шестерёнки в голове заработали в усиленном режиме. Виновен Блэк или нет — это под вопросом, но мне он нафиг не сдался. Как и труп Петтигрю.       — Мистер Блэк, предлагаю следующее — вы даёте слово не разглашать информацию о данном происшествии и моём участии в судьбе Питера Петтигрю. Забираете его труп и сваливаете куда-нибудь подальше от Великобритании. Например, на заморские курорты. Изменяете внешность, делаете заграничные документы, и мы больше никогда не видимся.       — Отличное предложение, которое меня полностью устраивает, — оскалился Блэк. — Парень, даю слово, что не причиню тебе вреда. Только я хотел попытаться оправдаться, предъявив тело Петтигрю.       — Бесполезно. Мистер Блэк, вас явно списали в расход. Правительству нет резона признавать судебную ошибку. Вас с лета называют самым опасным преступником, на тело Петтигрю я наложил консервирующие чары. Авроры попросту вас убьют или скормят дементорам, скажут, что бывшего друга вы убили давно, тело спрятали, а сейчас решили обмануть суд и оправдаться.       — Хм… Умно, — с уважением посмотрел на меня Блэк. — А ты не боишься договариваться со мной?       — Если вы говорите правду, то не сделаете мне ничего. Убивать или сдавать аврорам мне вас нет смысла — это принесёт лишь головную боль и кучу проблем. Так что попробую рискнуть и поверить в вашу честность.       — Поверь, парень, ты не пожалеешь. Я говорю правду! — горячо заверил меня волшебник. — Так что, вернёшь палочку?       — Вы стойте тут, мистер Блэк. Я отойду на двадцать метров и положу палочку на ветку дуба, он приметный, не ошибётесь. Досчитайте до десяти и можете забирать свою палочку.       — Хорошо, — кивнул Блэк.       Я подхватил шкатулку-сундук и поспешил убраться от этого места. Хорошо, что дементоров отогнал Дамблдор. Пока их присутствие практически не ощущается. В другое время я бы побоялся покидать пределы территории замка, не то, что лезть в Запретный лес.       Палочку Блэка я действительно оставил на низкой ветке раскидистого дуба, после чего со всех ног побежал в сторону замка. Я петлял как заяц между деревьями, чтобы в случае, если Блэк всё же решит за мной погнаться, он не сумел прицелиться.