***
— Колин, просыпайся! — послышался над ухом громкий возглас Денниса. Я открыл глаза и обнаружил брата, он широко улыбался. — Колин, тебя не добудишься, — весёлым тоном произнёс он. — Ты так прикольно говорил во сне: «Сыр, сы-ы-ы-р!». Мне теперь к тебе обращаться по имени Рокфор? — Почему Рокфор? — Потому что ты такой же, как мышь из мультика «Чип и Дейл спешат на помощь», — улыбнулся Деннис. — Не знал, что ты говоришь во сне, в Хогвартсе подобного не было замечено. — Сон странный приснился. За окном загрохотал гром, сверкнула молния. Там было темно, стеной лил дождь. — Внезапная гроза после такой солнечной погоды, — грустно произнёс брат, посмотрев в окно. — Я хотел в первый день каникул погулять. Просто безумная погода. — Да уж… Дэн, ты чего меня в выходной будишь? — Мама сказала разбудить тебя, там завтрак давно стынет, — ответил Деннис. — Сейчас спущусь, только в ванную схожу. После гигиенических процедур, одевшись, я спустился на первый этаж. Вчера, как только папа привёз нас домой с поезда, мы с родителями много общались, рассказывали о школе и учёбе. Не сговариваясь, что я, что Деннис, избегали скользких тем, чтобы не расстраивать родителей. — Колин, ты долго, мы тебя заждались, — произнесла мама. — Привет, мам, пап. Завтрак проходил в тишине. Когда дело дошло до чая, отец начал беседу: — Сегодня плохая погода. Какие у вас планы? — Я буду смотреть мультики, — начал Деннис. — Телевизор… Не представляете, как я по нему скучал! — Хочу отправиться к Олливандеру, — сказал я. — Колин, думаешь, мистер Олливандер ждёт тебя? — нахмурилась мама. — Разве вы договаривались об учёбе этим летом? — Конечно, мам! Мистер Олливандер прошлым летом сказал, чтобы я приходил к нему на каникулах. — Колин, ты монстр! — с ужасом посмотрел на меня брат. — Даже на каникулах хочешь что-то делать. И ладно бы, занялся хобби, но учёба… — Тебе домашнее задание так и так придётся делать, так что от учёбы не отвертишься. — Колин, вот что ты за человек? — скис брат. — Напоминать о домашнем задании в первый день каникул — это жестоко. Если на то пошло, то тебе его тоже придётся делать! — Дэн, не хочу тебя расстраивать, но пока после экзаменов до отъезда из Хогвартса вы с пацанами играли, мы с Луной сделали домашку. — Мерлиновы подштанники! — воскликнул Деннис, с ужасом разглядывая меня. — Вы вообще люди?! Как такое возможно? — Ловкость рук и никакой магии, — ухмыльнулся я. — Теперь живи с этим! Зазвонил телефон. Мама поспешила в гостиную взять трубку. — Спасибо за завтрак! Я пошёл наверх в свою спальню искать порт-ключ в лавку Олливандера. — Алло, — взяла трубку мама. — Илона, привет! … — Да, мои мальчики вчера вернулись из школы… В спальне пришлось повозиться довольно долго, поскольку мама не единожды навела тут порядок. Слава мирозданию, верёвочку и веточку, которые были заколдованы под порт-ключи, она не выкинула, но найти их было непросто. Взяв волшебную палочку, я спустился вниз. Мама уже закончила говорить с подругой. Можно сказать, она пошла на рекорд — всего полчаса разговора по телефону. Деннис смотрел мультики по телевизору. Когда я приблизился к кухне, оттуда донёсся голос отца: — Ну как там Илона? — Она опять стояла голой на балконе! — возмущённо произнесла мама. — Всё ещё пытается завлечь своим сорокалетним телом юнцов? — насмешливо вопросил отец. — Она считает, что таким образом регулирует дорожное движение, снижая опасность быть сбитыми для пешеходов. Вроде как водители отвлекутся на её голое тело и снизят скорость, — ответила мать. — Замуж ей надо, а не давать повод для влажных фантазий соседским мальчишкам! — чуть ли не смеясь, сказал отец. — В третий раз? — возмутилась мама. — Нет уж, думаю, ей хватит трёх детей от двух предыдущих браков! — Мам, пап! — криком прервал я занимательный диалог. — Я к Олливандеру! — Колин, возвращайся к ужину! — воскликнула мать. Я активировал порт-ключ и тут же перенёсся в лавку Олливандера. Почти сразу появился хозяин магазинчика. Как я понял, у него установлены оповещающие чары, благодаря которым Гаррик сразу узнаёт о посетителях. — Колин! — обрадовался старик. — Хорошо, что ты решил прийти ко мне сразу после окончания учёбы, мне как раз недавно доставили свежее сердце дракона. — Здравствуйте, мастер. — Ах, да, здравствуй, мой мальчик, — тепло поприветствовал меня старик. — Как учёба? — Чары и зелья сдал на превосходно, маскировочные заклинания натренировал. Как у вас дела, мистер Олливандер? — Да какие могут быть дела в межсезонье? — махнул рукой старик, зазывая меня следовать за собой в подсобку. — Всего несколько волшебников заходили сделать палочку взамен поломанной, — недовольно пробурчал он. — Твоя палочка в порядке? — Конечно! — активно закивал я. — Она в полном порядке, сэр. Зная, насколько трепетно относится Олливандер к палочкам, я за своей ухаживал, как за любимой хрупкой вещью. — Хорошо, а то многие волшебники пренебрегают уходом за палочкой, относятся к ней небрежно, словно к грубому инструменту, — продолжил бурчать старик. — Колин, сегодня ты будешь учиться отделять сердечные жилы. Делать это надо быстро, чтобы жилы не испортились. Но вначале ты сваришь консервирующее зелье для волшебной органики. Отделённые жилы надо будет сразу помещать в зелье, в котором они могут храниться многие годы, пока зелье не испарится. В случае использования герметичной посуды срок хранения может исчисляться столетиями. — Мастер, а если закреплять крышку чарами Вечного приклеивания? — Глупо, — покачал головой Олливандер. — Допустим, Колин, я законсервировал сердечные жилы и запечатал ёмкость Вечным приклеиванием. Вдруг тебе понадобилось достать жилу для изготовления палочки, а меня дома нет. Что будешь делать? — Эм… — почесал я в затылке. — Резать банку, а потом склеивать, ведь материал, скреплённый Вечным приклеиванием другим магом, проще сломать, чем расколдовать. — Вот! — поднял ввысь указательный палец правой руки Олливандер. — То есть, придётся ломать банку. К тому же чарами на зелья нежелательно воздействовать, если заденешь заклинанием консервирующий состав, он может испортиться или изменить свойства, это риск лишиться всех жил. Придётся варить новое зелье. — Понятно, мастер — так делать не стоит. Достаточно закрыть банку простой крышкой, этого на несколько лет хватит, а там и жилы кончатся. — Верно, — согласился мастер палочек. — Иди, переоденься в рабочую мантию, предстоит тяжёлая и грязная работа, твоя одежда вся запачкается. Разделывать сердце оказалось очень непросто. Магией пользоваться было нельзя, точнее, попросту не существует заклинаний для отделения жил. Чарами можно разрезать что угодно и как угодно, снять шкуру со зверя, почистить шкурку у фруктов и овощей, нарезать их кубиками, полосами или соломкой, выжать сок, вытащить косточки, удалить жир или потроха, а вот разделать сердце на жилы никак. Об этом я узнал от мастера во время процесса разделки сердца. Признаться честно, бытовые чары меня заворожили. Олливандер описывал их столь красочно, что я представил, как превращаюсь в подобие кухонного комбайна и мастера на все руки. Авадой приложил зверя, почистил мех с помощью Эванеско, чарами снял шкуру, почистил и обработал её, в итоге всего за пару минут лёгких взмахов палочкой получил выделанную шкуру. А в реальности для этого понадобится тяжёлый и дорогостоящий труд кожевника. Затем использовал бытовые чары — получил разделанную тушу: мясо и кровь отдельно, кости лежат кучкой, потроха и кишки очищены для дальнейшего использования. Дальше останется разложить всё по ёмкостям, наложить на них консервирующие чары, и можешь в любой момент взять кусочек парного мяса с идеальным вкусом, ведь животное погибнет, не успев испугаться, значит, адреналин не испортит вкус продукта. Так ведь это мясо ещё можно раздуть или размножить при помощи Энгоргио. В итоге с барашка можно получить запас мяса, как со стада коров. В общем, я решил купить книгу с чарами для ведьм-домохозяек, такая литература общедоступна без ограничений и продаётся в книжном магазине «Флориш и Блоттс». Весь день пришлось провозиться с сердцем. Думал, Олливандер меня прибьёт, поскольку две трети жил испортил. Но ничего, старик и глазом не повёл, лишь давал дельные советы. По окончанию процедуры я умылся в душе и переоделся в свои вещи. — Молодец, Колин, — произнес Гаррик. — Присаживайся за стол, будем ужинать. — Но, мастер, я же запорол больше половины материала! — я сел за стол и наложил полную тарелку каши с мясом. — Ничего страшного, — отмахнулся Олливандер. — Я когда учился работе с ингредиентами, первое сердце безвозвратно испортил, извлёк всего с сотню целых жил. Правда, я тогда моложе тебя был, совсем мальчишка. Не ожидал, что у тебя выйдет так хорошо. — Но это же, наверное, ужасно дорого! — воскликнул я. — Не забивай себе голову. Мне как мастеру палочек на сердца идёт скидка, всего по двадцать сиклей за унцию, — произнёс Гаррик. — К тому же пора было пополнить запасы, хотя на складе заготовленных жил хватит на тысячи палочек. А то, что часть материала была испорчена — это ерунда, всё равно столько жил мне не нужно. — Мастер, вы на меня столько потратили… — у меня глаза стали размером с блюдца. Чтобы понять, почему так удивился, достаточно представить размер сердца дракона: где-то полметра в высоту, сантиметров семьдесят в ширину и весом в районе тридцати килограммов. Я пока его разделывал, весь по уши измазался в крови. Это занятие не для чистоплюев и крайне утомительное. Разве что приученный с детства к разделке туш животных сын фермера вроде меня способен спокойно заниматься чем-то подобным, иного мальчишку от вида огромного сердца могло бы стошнить. Примерно прикинув цену сердца, я оценил его в семьсот тридцать галеонов — это три тысячи семьсот фунтов. — Эм… Сэр, а сколько будет стоить сердце дракона в рознице без вашей скидки? — Что-то около трёх галеонов за унцию, — после небольшой задумчивости ответил Олливандер. Я офигевшим взором уставился в пустоту, прикинув стоимость кусков мяса, оставшегося после разделки. Дракон — это целое состояние. Его печень и сердце имеют большие размеры, а стоят весьма прилично даже по оптовым ценам. Монстры размером примерно со слона вырастают всего за год, и у них в ход идёт всё: кожа на сумки, перчатки, ремни и обувь; кровь на зелья; навоз на удобрения; кости на поделки и артефакты; мясо обладает заживляющими свойствами и тоже как-то используется, возможно, его даже как-то готовят для гурманов-волшебников. Учитывая совокупность факторов, становится понятно, почему разведение драконов запретили на законодательном уровне. Это сверхприбыльный бизнес, который государственные структуры не собираются выпускать из своих загребущих рук. А для простых волшебников такой запрет объясняют статутом секретности, мол, дракон — крупная, летающая и огнедышащая скотина, которую могут заметить маглы. Ага, конечно… То-то в заповедниках их содержат без проблем со стороны обычных людей. — Сэр, право слово, мне неудобно, что вам приходится нести столь крупные расходы… — Ни слова больше, Колин! — вскинул ладони Олливандер. — Знай, я не потратил ни кната своих денег! — Как? Вы же сказали… — Колин, ты ещё ничего не знаешь о палочковом бизнесе, — продолжил Олливандер. — Министерство магии требует в момент создания палочек встраивать в них особое заклинание, которое оставляет в памяти последние пятьдесят чар, их можно просмотреть при помощи заклинания Приоре Инкантатем. — Это я знаю, сэр, вы в прошлом году об этом говорили. — Так вот, мой мальчик, — продолжил Гаррик, — также Министерство требует продавать палочки по заниженным ценам. За это оно компенсирует официальным мастерам палочек денежные расходы на покупку ингредиентов, вроде сердца дракона, трав для зелий и тому подобного. Иначе, продавая палочку за семь-восемь галеонов, я бы получал прибыль в половину её стоимости. А так Министерство покрывает примерно девяносто процентов всех расходов, лишь бы мастера делали лишь официально одобренные палочки по низким общедоступным ценам. Древесину я добываю сам. Кстати, в этом году тебе предстоит этому научиться. — Мастер, я задумывался над вопросом, как же вы живёте на столь низкие доходы. Всё же в Хогвартс поступает примерно сорок учеников ежегодно, иногда того меньше. Допустим, несколько магов в год ломает палочки. В итоге получается ежегодный доход в районе трёхсот галеонов. Это же чрезвычайно мало! Мой папа на ферме столько в месяц зарабатывает. — Колин, ты забываешь про чехлы для палочек, наборы для ухода, а также услуги: восстановление лакового покрытия, ремонт и тому подобное. В итоге получается доход в районе шестисот галеонов в год. Не будь я волшебником, конечно же, этого было бы мало. Но мы с тобой маги, можем обходиться малым. К тому же мастера палочек освобождены от уплаты налогов. — Мастер, я считаю, что Министерство вам должно платить оклад! Как-то безобразно получается, вы один из немногих волшебников, которые делают самое важное для сотворения современной магии — волшебные палочки, причём идёте на серьёзные уступки правительству всего лишь за компенсацию стоимости ингредиентов! При этом зарабатываете меньше, чем минимальная зарплата у маглов. По-хорошему палочка должна стоить в районе пятидесяти-шестидесяти галеонов. — Понимаю твоё негодование, Колин, но я люблю палочки больше всего на свете, и не могу жить без их создания, — тёплым тоном с улыбкой на устах поведал старик. — А за такие большие деньги мало кто из волшебников сможет купить палочку себе и детям. — Но… Как же тогда выживает Джимми Кидделл? Если все клиенты идут к вам… — Ох, Джимми, — зажмурился Олливандер. — Палочки для него больше хобби, чем заработок. Не знаю, чем он зарабатывает, но подозреваю, что лавка в Косом переулке ему нужна для не совсем законных дел. — Отмывание денег? — предположил я. — В Хогвартсе говорят, что некоторые чистокровные занимаются контрабандой магловских вещей: металлы, продукты, ткани. Наверняка контрабандистам требуется где-то легализовать теневые доходы, а если лавка не облагается налогами — это идеально для отмывания средств. — Может быть, — кивнул Олливандер. — В Лютном переулке точно каждая вторая лавка создана с подобной целью. Например, «Яды и отравы Шайверетча». Там продаются яды от грызунов и вредителей. Волшебники в таких ядах нуждаются меньше, чем в палочках. На официальные доходы с такого магазина даже волшебнику будет сложно прожить. А многие магазины Лютного и вовсе существуют в виде вывески, они никогда не работают. Считается, что в них могут войти лишь избранные клиенты, но если подумать, то становится понятно — избранность клиентов в том, что они соучастники по полукриминальным делишкам вроде контрабанды, которая в среде британских волшебников считается благородным занятием. Я кинул взгляд за окно. Там было темно, наступило царство ночи. Вспомнилось мамино напутствие. — Ох! — воскликнул я. — Сэр, мне пора! Я же обещал маме успеть на ужин, а… — Уже поздно, Колин, — успокаивающим тоном произнёс Олливандер. — Сиди уж. Спокойно поешь. Ты сегодня хорошо поработал, даже забыл про обед. Я отправлюсь с тобой и всё объясню твоей маме. Думаю, она не станет тебя наказывать. — Хорошо. — Завтра можешь приходить попозже, к обеду, — лукаво посмотрел на меня мастер палочек. — И можешь надеть свой лесной костюм, только без рюкзака. Будем собирать древесину для корпусов. Олливандер действительно отправился порталом со мной в дом родителей. Он успокоил папу с мамой, объяснил им примерную программу моего обучения на это лето, после чего отбыл домой. На следующий день я переместился в лавку Олливандера немного раньше срока. У него оказались посетители, поэтому я не стал отвлекать старика, а выскользнул в Косой переулок. По пути к кафе Фортескью приобрёл экземпляр Ежедневного пророка и расположился на террасе с порцией мороженого и свежей прессой. Первая полоса сразу же привлекала внимание громким названием статьи.УБИЙСТВО ИЗ-ЗА ЖЕСТОКОГО ОСКОРБЛЕНИЯ ИЛИ ИЗВРАЩЁННОЕ САМОУБИЙСТВО?!
В Хогсмите двадцатилетний молодой волшебник задушил тридцатилетнюю ведьму. Причиной убийства стало то, что девушка после секса решила пошутить над маленьким пенисом своего любовника. Девушка познакомилась со своим убийцей в кафе в посёлке Хогсмит, который находится возле Хогвартса. После совместного употребления огневиски молодой волшебник позвал свою новую знакомую, которую звали Мэри, к себе в мастерскую, где он работал реставратором мётел. Там пара занялась сексом. О пропаже девушки правоохранителям заявила её подруга, которая в тот вечер отдыхала вместе с ней. Она заявила, что девушку домой провожал молодой маг, и после этого её больше никто не видел. У авроров получилось найти подозреваемого. Последний заявил, что видел Мэри на перекрёстке, мол, там они и расстались. Но свидетели говорили о другом. В рамках допроса молодой волшебник, который ранее не был судим, заявил, что задушил Мэри. Причиной стало то, что после секса девушка пошутила над маленьким размером полового члена подозреваемого. После убийства последний трансфигурировал труп Мэри в камень, вывез в Запретный лес, где и закопал его. Вскоре состоялся суд над юным волшебником. Малый состав Визенгамота всесторонне рассмотрел это дело и пришёл к выводам, что маглорожденная ведьма Мэри сама виновата в том, что погибла. Любой мужчина-маг не потерпел бы подобного издевательства. Три из пяти судей проголосовали за оправдание юного волшебника, ставшего невольным убийцей. С небольшим перевесом малого состава Визенгамота смерть Мэри была признана изощрённым способом самоубийства. Как скучно я живу… Доев мороженое, я свернул газету и отправился назад к лавке Олливандера. Поскольку я был одет в военный камуфляж, немногочисленные прохожие косились на меня с выражением брезгливости и презрения. Стоит заметить, что не все маги так реагировали, некоторые просто проявляли любопытство из-за непривычной для волшебников камуфляжной раскраски. Так-то в мантиях не все маги ходят, многие надевают костюмы и платья, а некоторые и вовсе ходят в берцах и косухе, как например, идущая мне навстречу девушка-панк с розовыми волосами. Среднего роста, с округлым лицом, на вид ей лет двадцать. Поравнявшись со мной, она остановилась и с интересом разглядела. Поскольку произошло это как раз напротив лавки Олливандера, то я тоже остановился, собираясь зайти внутрь. — Солдатик, а ты не слишком молод? — шутливо произнесла девушка. — Нет. Военный — это не профессия и не возраст. Это половая ориентация… Девушка-панк подвисла от такого ответа. Но продолжалось это недолго, она рассмеялась звонким смехом. — А ты хорош! — протянула она. — Надо будет про авроров переиначить, — добавила почти шёпотом. — Не думал, что среди волшебников есть панки… — Эй! — возмутилась девушка. — Это мой натуральный цвет, как и ещё сотня разных оттенков. И действительно волосы девушки тут же перекрасились в зелёный, что вызвало у меня лёгкий ступор. Потом они стали синими и вновь розовыми. — Прикольно! Что за чары? — Это врождённое, — ответила девушка. — Метаморфизм. Такому нельзя научиться. — Получается, что всего было два больших взрыва: тот, от которого образовалась вселенная и твой гормональный! — Откуда ты такой «умный» взялся? — с прищуром посмотрела на меня «не панк». — Понятно откуда, с Пуффендуя. — Ха! Мой любимый факультет, я его закончила несколько лет назад, — произнесла девушка. — Я Тонкс. — Колин Криви, рад знакомству, мисс Тонкс. — Ты же маглорожденный? — спросила Тонкс. — Если бы я был с волынкой, ты бы спрашивала, не шотландец ли я?! — с сарказмом отвечаю собеседнице. — Если бы килт не забыл, — улыбнулась Тонкс, — и чудовище Лох-несское. — Чтобы выглядывало из-под килта? — Сто баллов Пуффендую! — довольно щурясь, сдержала смех Тонкс. — Ладно, приятно было познакомиться, но мне пора на дежурство. Махнув на прощание рукой, Тонкс удалилась вглубь Косого переулка. Забавная девушка с чувством юмора, что редкость для женского пола.