***
Сквозь сон я услышал звуки, от которых за лето отвык. — Кю-рю-ру! Приоткрыв правый глаз, я скосил его направо. Напротив кровати сидел наглый жирный феникс. — Курва! — разражено воскликнул Деннис сонным голосом. — Опять этот наркоман! — Погоди, Фоу-у-у-кс, — широко зевнул я. — Дай поспать… — Кю-рю-рю! — Колин, сделай что-нибудь с этой птицей, — протянул Деннис. — Заавадь её или расчлени! — Нельзя так обращаться с фениксами, тем более с Фоуксом, он очень умный и полезный, к тому же фамильяр директора! Пришлось вставать, искать палочку и пустой флакон. Увидев волшебную палочку, Фоукс оживился, у него тут же из глаза потекла скупая слеза. Пришлось поспешить, чтобы собрать ценный ингредиент, после чего одарил птицу заклинанием удовольствия. — Волуплатио! Получив дозу кайфа, феникс исчез в огненной вспышке. — Колин, это невозможно! — потирая глаза, Деннис стал подниматься с кровати. — Придумай что-нибудь. Я не хочу каждое утро просыпаться на час раньше. — Есть один вариант. — Какой? — с интересом посмотрел на меня брат. — Переезжай в соседнюю спальню к своим одногруппникам. Сюда можешь приходить делать уроки, спать будешь там. — Пуф… — тяжело выдохнул Деннис. — Наверное, так и придётся поступить. Странно, что феникс не прилетал к нам домой летом. — Ничего странного. Я же говорю, Фоукс очень умный. Помнишь, я его попросил летом нас не беспокоить? — Было дело, — кивнул Деннис. — Ты ему рассказывал про Надзор. — Вот именно! Надзор, свидетели… Как видишь, феникс прислушался и несколько месяцев не беспокоил. Ещё до завтрака Деннис договорился с третьекурсниками Пуффендуя о переезде в их комнату. Хоть они и привыкли жить своей компанией, но брат по идее числится как раз в их спальне, к тому же у них дружеские отношения. За завтраком как обычно в верхние окна со свистом и стуком сотнями влетели совы с письмами и посылками. Каждая опустилась к своему владельцу, по пути окропив завтракающих дождевыми каплями, — снаружи явно лило вовсю. Мне пришлось увернуться от одной из сов, чтобы дать на столе место большой мокрой сове-сипухе с отсыревшим «Ежедневным пророком» в клюве, прилетевшей к Сьюзен Боунс. Сьюзен забрала газету и принялась читать, не забывая отправлять еду в рот. — Сью, что нового пишут? — Всё то же самое, что и летом, — ответила девочка. — Министерство делает всё для блага граждан и прочая чушь… Министр нахваливает себя, какой он хороший, даже пожертвовал своей помощницей во благо учеников Хогвартса, отправив её преподавать ЗОТИ… — У нас первый урок у Амбридж. Как думаешь, Сью, чего от неё ожидать? — Тётя Амелия перед отъездом в Хогвартс предупреждала, чтобы я не высовывалась, вела себя тихо и не перечила учителям, — ответила пятикурсница. — Полагаю, с Амбридж надо придерживаться той же тактики. В класс защиты от Тёмных искусств наша маленькая группа заходила с опаской. Профессор Амбридж уже сидела за учительским столом. На ней была та же, что и вчера вечером, пушистая розовая кофточка, макушку увенчивал чёрный бархатный бант. В классе все старались вести себя тихо: профессор Амбридж была пока что величиной неизвестной, и никто не знал, насколько строгим ревнителем дисциплины она окажется. Позже выяснилось, что решение было правильным. Нас заставили, словно в младшей школе вставать и дружно говорить: «Здравствуйте, профессор Амбридж». Чувствуется, что дамочка успела поучиться в обычной школе, прежде чем пошла в Хогвартс, иначе откуда подобные замашки? Все безропотно следовали требованиям, отчего на лице преподавателя расцвела ехидно-радостная улыбка. — Итак, здороваться вы научились, — сладким голосом пропела профессор Амбридж. — Ведь совсем нетрудно, правда? Волшебные палочки уберём, перья вынем. Локхарта помнили все присутствующие, наша учёба ЗОТИ началась с этого преподавателя, поэтому ученики безропотно выполнили требования профессора. Профессор Амбридж, наоборот, достала из сумки волшебную палочку. Я тут же отметил: берёза, восемь дюймов, на конце вставка из розового камня, вся витая и явно обработана на станке — это не работа Олливандера. Мой учитель по изготовлению палочек деревообрабатывающий станок стал использовать недавно, камней не использует, а лак потёрт так, словно концентратором пользуются уже давно. Дама резко постучала концентратором по классной доске, где тут же возникли слова:Защита от Тёмных искусств. Возвращение к основополагающим принципам.
Надпись не привлекла моего внимания, поскольку в голове крутились ассоциации. Короткая палочка свидетельствует о недостатках в характере своего хозяина. Она говорит об Амбридж лучше слов, но и речь профессора подтверждает, что нрав у неё сволочной. Берёза… Хм… Что-то крутится в голове по поводу этого материала. — Ваше обучение этому предмету было довольно-таки отрывочным и фрагментарным, — сказала профессор Амбридж, повернувшись к классу лицом и аккуратно сложив руки на животе. — Постоянно сменяемые учителя учили каждый на свой лад, не следуя одобренной Министерством программе… Преподаватель ещё что-то говорила, я перестал слушать очередной поток бреда про величие министерства, всё пытался вспомнить свойства берёзы. В итоге в памяти всплыло описание этого материала. Берёзовые палочки помогают в начинаниях, способствуют сохранению молодости души. Они ищут в своём владельце предприимчивость, дерзость, оптимизм, помогают собрать силы. Если обобщить, то владелец такой палочки с высокой вероятностью станет холостяком-карьеристом или старой девой, из той породы людей, что в пятьдесят лет всё ещё считают себя молодой девчонкой. Судя по наряду, должности и поведению Амбридж, это недалеко от истины. Учитывая сильное влияние берёзовой палочки на владельца, становится понятно, почему Олливандер не использует эту древесину. — Теперь откройте пятую страницу «Теории защитной магии» Уилберта Слинкхарда и прочитайте первую главу — «Основы для начинающих», — сказала профессор Амбридж. — У вас есть вопросы? Я поднял руку. — Назовитесь, молодой человек, — проворковала преподаватель. — Колин Криви, профессор Амбридж. Я заметил, что такой же учебник у младших курсов. Это ничего, что мы занимаемся по одной программе? — Новая учебная программа разработана волшебниками-специалистами, чтобы ученики узнавали о защитных заклинаниях безопасным образом, без всякого риска… — ответила профессор Амбридж фальшиво-ласковым тоном. — По мнению Министерства, теоретических знаний будет более чем достаточно для обучения всех семи курсов и сдачи вами экзамена, на что, в конечном счёте, и должно быть нацелено школьное обучение… У вас есть ещё вопросы? — Нет, профессор Амбридж. Благодарю за разъяснения. Разрешите приступить к изучению учебника… — Конечно, мистер Криви, для этого вы собрались в этом классе. Не так ли? — нарочито ласковым голосом сказала профессор Амбридж. Больше желающих задавать вопросы не нашлось, всё и так было понятно — на этих уроках учить нас ничему не будут. Все опустили головы и приступили к чтению. Это демагогическое словоблудие было, вероятно, выбрано профессором Амбридж в качестве учебника именно из-за столь близкого её натуре бюрократического языка. Книга, написанная жутким канцелярским языком, через дебри которого не так-то легко добраться до сути изложения. Автор явно был теоретиком и либо сумасшедшим-оптимистом, либо, что более вероятно, писал, как хотелось Министерству магии. В фолианте изложено, что применять защитные заклинания не стоит, а в любом конфликте надо не сопротивляться и вызывать авроров. Это было так знакомо… Россия — щедрая душа… По воспоминаниям прошлой жизни, российские власти именно таким образом представляли самооборону граждан. Не дай мироздание повредишь преступнику, который на тебя напал — тебя же и отправят за решётку. Придумали какое-то мифическое «Превышение пределов необходимой обороны». Как будто в реальности при спасении жизни себе и близким, существуют какие-то пределы. По мне, самооборона человека должна осуществляться любыми сподручными средствами и судить за неё нельзя, тем более сажать в тюрьму. Если во время обороны грабитель погибнет — это даже лучше, на одного подонка в мире станет меньше, многие граждане не пострадают от его нападений, а государство сэкономит деньги налогоплательщиков на тюремном содержании преступника. За ужином я сел рядом с Финч-Флетчли. Только наложил себе в тарелку еды, как Джастин произнёс: — Слышал новости? — Какие? — скучным голосом спросил я. — Поттер и Грейнджер только что на уроке защиты от Тёмных искусств спорили с профессором Амбридж, за это она им назначила отработку. — Молодцы, я их поздравляю с почином, — сарказм в моём ответе был явным и неприкрытым. — А что они со Снейпом или с Макгонагалл не поспорили для полного комплекта?! — Гриффиндорцы были возмущены, что на ЗОТИ нас не будут учить заклинаниям, — с печалью продолжил Финч-Флетчли. — В первый раз что ли?! — на моё лицо выползла ухмылка. — Пора уже привыкнуть, что каждая новая метла метёт по-своему. — Но как же тогда сдавать экзамены? — возмутился Джастин. — Ой, Джастин, вспомни Трумэна. Габриэль при таком же учителе сдал СОВ по ЗОТИ, причём на «превосходно», значит, и вы сдадите, если захотите. Нормально всё. На уроке сидишь, молчишь и делаешь вид, что книжку читаешь, потом самостоятельно занимаешься. — У вас же сегодня был урок ЗОТИ, как прошёл? — поинтересовался Финч-Флетчли. — Могу сказать одно — Амбридж первостатейная стерва! Предупреди своих, когда пойдёте к ней, надо встать и всем хором как стадо баранов сказать: «Здравствуйте, профессор Амбридж». Иначе она вам мозги вынесет. Палочки сразу не доставайте, открывайте учебник, примите вид лихой и придурковатый, ну и конечно, соглашайтесь со всем бредом, что будет нести эта дамочка. Кивайте, как китайские болванчики и пропускайте всё мимо ушей. — Пиндец какой-то, — протянул Финч-Флетчли.***
На улице стояла отвратительная погода, небо было хмурым, часто срывался дождь. В «Ежедневном пророке» на фоне обывательских новостей и текстов, поливающих Дамблдора фекалиями, появилась небольшая заметка о каком-то чудаке, решившим обокрасть Министерство магии. Она была всего в несколько строк и помещена в самом низу колонки. Некий тридцативосьмилетний Стерджис Подмор был ночью задержан дежурным охранником, оказал сопротивление и отправился на полгода в Азкабан. Среди пуффендуйцев распространились слухи, будто в школе стали перлюстрировать корреспонденцию. Почти все полученные письма оказались вскрыты и заново заклеены, но я думаю, что все, поскольку многие могли не обратить внимания на подобную мелочь. Через пару недель начались какие-то чудачества. Долорес Амбридж особым декретом Министерства магии была назначена Генеральным инспектором Хогвартса. В декрете говорилось, что инспектор уполномочен инспектировать работу коллег-преподавателей, с тем чтобы поддерживался высокий уровень учебного процесса. Тут же упоминалось, что решение министра поддержано и одобрено главой попечителей Хогвартса Люциусом Малфоем. Учитывая, что Малфой-старший один из известных Пожирателей смерти, у меня закралось мнение, будто Фадж прикормлен взятками со стороны Воландеморта. На это указывали многие факты: давление на Дамблдора по всем фронтам — в Хогвартсе с помощью Амбридж, в прессе при поддержке «Ежедневного пророка»; сокрытие факта возрождения Воландеморта и его вялые поиски авроратом, буквально для галочки. Ещё в пророке упоминались «спорные кадровые назначения», сделанные Дамблдором: зачисление в штат оборотня Римуса Люпина, полувеликана Рубеуса Хагрида и страдающего паранойей бывшего мракоборца «Шизоглаза» Грюма. То, что мне было понятно с самого начала, до остальных детей дошло только сейчас, когда министр практически прямым языком сказал, что Амбридж отправили в школу для дискредитации Дамблдора. Амбридж рьяно приступила к инспекции преподавателей, отчего-то полностью проигнорировав призрак Бинса. Причём инспекция проходила исключительно во время занятий пятого курса Слизерина и Гриффиндора. Мне было абсолютно плевать на пляски министерской цепной собаки, поскольку своих дел было так много, что к вечеру с трудом доползал до кровати и мгновенно засыпал. Нам задавали объёмные домашние задания, я учил медицинские чары и пытался разобраться с расчётом рунных цепочек для нестандартных волшебных палочек. Профессор Вектор на нумерологии из нас с Луной выжимала все соки, словно поставила себе задачу вбить в наши головы весь курс уровня ЖАБА до конца этого года. Древние руны стали сложнее, нам пришлось зачитывать и переводить большие тексты, от которых пухла голова. Профессор Снейп как с цепи сорвался, не давал никому вздохнуть без снятия штрафных баллов.***
В конце сентября дождливая погода никуда не делась, будто осень решила окончательно доконать студентов простудами. С утра, после очередной ранней побудки будильником марки «феникс», я почувствовал первые признаки простуды: горло першило, из носа текли сопли. Пришлось сбегать к мадам Помфри. Одно зелье, и уже чувствую себя как огурчик. До завтрака зелье продолжало действовать, поэтому пуффендуйцы улыбались, смотря, как у меня из ушей валит пар. — Хе-хе! — не выдержала Ребекка Тёрнер, сегодня она села рядом со мной. — Колин, простыл? — Нет… Решил порадовать окружающих паром… — Слышал новость? — проигнорировав мой ехидной тон, продолжила Тёрнер. — Гарри Поттер получил отработки у Амбридж. — Эта новость с бородой, длиной как у Дамблдора, я её слышал месяц назад. — Нет-нет, — покачала головой Ребекка. — Поттер опять спорил с Амбридж, кричал о том, что у них на первом курсе ЗОТИ вёл Сам-Знаешь-Кто. Ну и бред! Понятно же, он всё выдумал. За это Гарри опять получил месяц отработок, а ведь только что завершились предыдущие. — Пусть мазохисты развлекаются, как пожелают. Нам-то что? Нравятся Поттеру отработки, пусть ходит. — Ты разве больше не его фанат? — удивилась Тёрнер. — Жизнь течёт, всё меняется. Невозмутимо пожав плечами, я наколол на вилку сосиску.***
В начале октября, когда мы с Луной шли с обеда из Большого зала в сторону класса зельеварения, нам преградила путь Гермиона Грейнджер. Вид у неё был решительный. У меня всё ещё были свежи воспоминания об Империо с её стороны, поэтому даже не заметил, как выхватил волшебную палочку и наставил на гриффиндорку. Подобный финт вызвал у Грейнджер удивление. — Колин, не стоит направлять палочку на людей, — поучительным тоном произнесла Гермиона. — Это не относится к тем, кто тебя подкараулил и наложил Империо… — нахмурился я. — Чего надо, Грейнджер? — Что? Я… — опешила Гермиона. — На тебя тоже? — она выглядела удивлённой. — Прости, но я не помню… Меня контролировал артефакт. — Мало ли, вдруг ты сейчас тоже под Империо или под контролем очередного артефакта, или ты не Гермиона, а кто-то другой, принявший её облик… Чего надо? Палочку я не спешил убирать, поскольку после всех приключений воспринял всерьёз наставление Грюма: «Постоянная бдительность!». — В первый выходной октября, когда всех отпустят в Хогсмит, приходите в трактир «Кабанья голова», — поджав губы, недовольным тоном произнесла Грейнджер. — Зачем? — с подозрением спросил я. — Вас устраивает, как преподают ЗОТИ? — вместо ответа спросила Грейнджер. — Да, устраивает. — Но, как? — округлила глаза Грейнджер, она была потрясена. — Как может нравиться то, что нас ничему не учат? — Тебе же нравились уроки Локхарта, а он тоже ничему не учил. — Но это другое… — протянула Гермиона. — Мы хотим организовать кружок, в котором будем учить заклинания, чтобы сдать экзамены. — Гермиона, признаюсь честно, мне плевать на ЗОТИ! Если бы у вас был кружок по УЗМС, то с удовольствием присоединился бы. — А ты? — Гермиона пристально посмотрела на Лавгуд. — Сама выучу нужные заклинания, — невозмутимо потусторонним голосом ответила Луна. — Послушайте, самостоятельно учиться невозможно! — продолжала уговаривать Грейнджер. — Думаете, просто запомнили пяток заклинаний и пустили их в ход, как на уроке? Подумайте над этим. Всё же если кто-то из пуффендуйцев или райвенкловцев захочет к нам присоединиться, передайте им, что мы будем их ждать в «Кабаньей голове». Сказав последнее слово, Грейнджер с гордым видом удалилась. — Что думаешь по поводу слов Гермионы? — спросила Луна. — Полный бред! У Грейнджер юношеский максимализм прёт из всех щелей, хочется противопоставлять себя «плохому» учителю, плюс предстоящие экзамены на мозги давят. Если бы я хотел стать аврором или любил боевые чары, то занимался бы как Деннис по программе Грюма. Когда берёшь одно заклинание и применяешь его до тех пор, пока оно не станет выполняться рефлекторно и невербально. У меня тупо нет времени страдать ерундой, а школьный курс чар по ЗОТИ на приемлемом уровне для сдачи экзамена освою за полгода, не выходя из спальни. А ты, Луна, как думаешь? — Надо поддержать Гарри Поттера, — сказала Лавгуд. — Можно хотя бы сходить и послушать, о чём будет идти речь. — Соглашусь, только если после похода в «Кабанью голову» мы пойдём на свидание… А еще лучше — вместо! — Хорошо, — тихо ответила и покраснела Луна.