Капли на дорогих простынях

      — Ебанутый, ты что творишь вообще? — не прерывается Елизавета, волоча неустойчивое тело по направлению к спальне. Игральные карты разом покрывают леденящий пол, от одного лишь неудачного движения рыжеволосого, и Неред протяжно взвывает при виде такого зрелища, ведь убирать за неуклюжим идиотом придётся никому иному, как ей. Данила старается не обращать внимание на злостные крики особы, ведь именно по ним он понимает, что действует по правильной схеме, ибо всё получается максимально правдоподобно.       Как только девушка, с полумертвым телом наперевес, добирается до нужной комнаты, то и дело врезаясь в острое окружение и получая максимальное количество синяков за пять минут ходьбы, Кашин наконец решается открыть свой рот, хотя делать это слишком рискованно, учитывая состояние гостьи.       — Ну успокойся… Я ведь выпил только чуть-чуть винишка. — мямлит юноша, наглядно показывая количество выпитого алкоголя. Такое высказывание ещё сильнее вводит Лизку в полное бешенство, и та, совсем не церемонясь и не заботясь о безопасном приземлении знакомого, со всей силы толкает «пьяницу» на широкую кровать. Тот хрипло вздыхает от неожиданности и болезненно стонет, потирая ушибленную конечность, коей оказалась коленках.       Утром Даниле не поздоровится ещё больше, ибо в нетрезвом состоянии доступно донести до Дани очевидные вещи явно не получится. Пока Елизавета заранее открывает рот для яростных ругательств, парень лишь ещё дальше, цепляясь пальцами за мягкое покрывало, забирается на самую середину ложа, наиболее комфортно устраиваясь на предоставленном месте.       — Ну нихуя себе «чуть-чуть»! Ты вообще, что ли, не разу в жизни алкоголь не пил, раз от пары глотков так разнесло? Трезвенник ебанный. — Сглатывая все гневные фразы, коих было намного больше сказанного, девушка присаживается на край кровати, устало обхватывая голову руками.       Кашину явно не понравились её слова, и перебираясь по мебели в сторону Неред, юноша решает действовать по другому пути. Осторожно приобнимая девушку за талию, он четко ощущает, как та мгновенно напрягается и сдавленный выдох теряется где-то в груди, вместе с недосказанностью этой ночи. Набираясь смелости, русая всё-таки отталкивает неадекватного парня и пугливо поднимается с места, задавая ему беззвучный вопрос, который как никогда полон тревоги и непонимания происходящего.       На удивление, это не останавливает Даню, и он точно не собирается менять правила своей игры. Юноша продолжает более-менее сдержанно делать знаки внимания, дабы окончательно не перегнуть палку с притворством, и не спугнуть без того настороженную особу. Все это длится недолго, и уже спустя пятнадцать минут упорной борьбы, с горем пополам побеждает Елизавета, укладывая спать парня прямо в одежде. Во всяком случае, она так думает.       Наконец, после стольких впечатлений и недосказанностей, девушка тоже направляется спать на неудобный, захудалый диван, явно не предназначенный для дремоты. Лиза даже не решается принять душ в незнакомом доме, хотя гигиена у нее стоит на первом месте при любых обстоятельствах. Кто знает, что еще может прийти в хмельную голову посреди ночи?       В итоге, гостье хватает смелости только на оголение тела до нижнего белья. С головой забираясь под найденный неподалеку плед, Неред напоследок оглядывает мрачное помещение, чутко прислушиваясь к окружающим звукам. Твёрдо убеждаясь во сне пьяницы, русоволосая и сама погружается в состояние покоя.       Не удивительно, что спокойствие дамы длится недолго. Спустя жалких пару минут, та чувствует некое копошение возле себя и улавливает резкий аромат алкоголя. Мигом разрывая тяжелые, от недосыпа, веки, Лиза тихо взвизгивает, от окружающей себя картины. Прямо над ней, неизвестно как поместившийся на небольшой диванчик, виснет нахальный парень, который буквально прожигает своим пронзительным взглядом силуэт девушки.       Попытки скинуть с себя тяжелую тушу не оканчиваются успехом, и Лизке остается только отталкивать настойчивое тело от себя, параллельно сталкивая того ногами. Наконец, Даниле окончательно надоедают жалкие, причём, ощутимо больные, сопротивления. С лёгкостью перехватывая обе руки за запястья, Кашин удерживает их одной ладонью, стараясь не причинить лишнюю боль и зажимает над русой головой.       Сбивчивое дыхание обоих сливается воедино и лишь сейчас парень замечает, что девушка находится под ним буквально без одежды. Такое открытие невольно заставляет опешить захватчика, но тот всеми силами не показывает виду, лишь зачесывая рыжие пряди назад и замечая, насколько сильно Неред чувствует себя неловко. Даже несмотря на ночную мглу, легкий румянец наиболее заметен юноше в данный момент, и тот осознает, что следует прекращать этот спектакль.       Елизавета мысленно уже готовится к самому страшному, трусливо зажмуривая глаза, но следующее высказывание знакомого повергает ее в неописуемый шок.       — Расслабься, это всего лишь розыгрыш! — без особого энтузиазма, пытаясь сказать эти слова задорным голосом, у молодого человека откровенно ничего не выходит. Лишь после произнесения данной фразы, Данила осознает, насколько эта шутка неудачна.       Лиза, в данный момент, просто не может поверить своим ушам, и недоумевающе моргая, девушка старается адекватно оценивать услышанное, но все тщетно. В том числе, она не может поверить, что этот недоумок имеет настолько хорошее театральное мастерство и неимоверное количество глупых идей в голове.       В доказательство своего трезвого состояния, Даня рассказывает детскую скороговорку, которая первым делом приходит на ум. Неред и вправду убедилась в рассудительности юноши, но для второго это ничуть не сыграло на руку. Лизку не на шутку охватило чувство настоящей злобы и обиды.       Прямо в лежачем положение, схватив первое, что попалось под руку, девушка отправила снаряд прямо в бесстыдное тело Кашина, который до сих пор сидел на ногах дамы, и по-видимому, даже не собирался бежать в укрытие ровно до этого момента.       К его несчастью, метательным предметом оказался громоздкий торшер, ударом которого просто не составляло труда убить человека. Единственное, что спасло Даню от необдуманных действий особы, так это то, что он успел вовремя уклониться в сторону, ловко избегая орудия убийства и собственной гибели.       Парень осознает, насколько сильно перегнул палку со своими пранками, и даже чувствует некое чувство вины за содеянное. Машинально генерируя наилучшие варианты искупления провинности, Данила выбирает из огромного множества самый оптимальный. Спустя пять минут шумного поиска необходимого предмета, мужчина возвращается на прежнее место и протягивает раздосадованной особе плитку шоколада с лесными орехами. Хозяин дома просто на дух не переносит данную начинку, но вот на счёт предпочтений Лизы в кондитерских изделиях, он точно не может быть полностью уверенным ни в чем. Ведь кто сказал, что только путь к сердцу мужчины лежит через желудок?       Неред, очевидно, не так проста, как кажется на первый взгляд, и даже скорее из принципа не желает принимать дешёвые подачки виновного. Данила тоже настаивает на своём, и как всегда идёт только до конца в любых начинаниях, даже самых мизерных.       Не долго длится это противостояние двух упертых баранов, и отчасти побеждает юноша, как только девушка наконец принимает переданное угощение, но так кажется лишь на первый взгляд. Даже после, по-видимому, прощальных уступок, дама нескрываемо продолжает дуться на рыжего, отламывая от шоколада небольшую дольку и отправляя ту к себе в рот. Всё-таки в итоге благосклонно принимая сожаление Кашина, за которое Лизка принимает его обреченный выдох, девушка решается окончательно простить знакомого, но при условии, что это был первый и последний розыгрыш с её участием в главных ролях.       — Знаешь что? За немалый моральный ущерб я требую себе более просторное спальное место! — в заключении провозглашает Неред. Вяло закатывая глаза, парень в знак согласия нехотя кивает головой. В поздний час, сил на разборки совершенно не оставалось, и он был согласен спать хоть на коврике возле двери.       Удовлетворенная незамедлительным ответом и настолько лёгким согласием, Лиза аккуратно поднимается с места, и скрывая обнаженное тело под слоем ткани, спешно направляется на кровать хозяина дома. В отличие от энергии, которая уже окончательно на исходе, наглости девушке вполне хватало на изгнание парня с его законного ложа.       Очередной день подходит к концу. Кажется, что так много самых различных впечатлений всего лишь за одни сутки в незнакомом городе, русая еще не переживала никогда в жизни. Суставы нещадно болят, припоминая девушке о чрезмерном движении. Всё тело неимоверно напоминает огромный сгусток тяготы изнеможения вместе с тупой резью в конечностях, но такая смесь донельзя пропитывает монотонное существование яркими моментами жизни.       Возня за тонкими стенами комнаты ещё долго преследует блаженное погружение в состояние сна, но Елизавета старается не обращать внимания на окружающие звуки и полностью теряется в пределах разума, плавно отключаясь от реальности, стремительно погружаясь в долгожданное забвение.