удар по сломанной челюсти

Если быть честным: никогда не предполагалось то, что произошло. В «Луизиане» дела пошли плохо, реально плохо. Нацисты были там, и Викль, и каждый в тех четырёх стенах, за исключением Бриджит, Хикокса и Штиглица. После, была одна очевидная вещь, которую надо делать: ложиться на пол. Там был сущий беспорядок — Бриджит потеряла свою шляпу, и её причёска испортилась. На них были пятна крови, разной степени и со всех сторон. В конечном счёте, они остановились в гостинице. Бриджит сказала: «Я знаю владельца»-, и Хикокс, и Штиглиц обменялись взглядами за её спиной, но всё равно следовали за ней. Всё это привело к следующему: Штиглиц прижал лезвие клинка к горлу Бриджит и она резко вдыхает. «Теперь, Штиглиц», — заявил Хикокс, — «вряд ли в этом есть необходимость. Я бы сказал, что этого достаточно», — он махнул рукой. Взгляд Штиглица был свирепым, но через мгновение он бросил нож, подошёл к креслу и сел. Хикокс повернулся к Бриджит. «Едва ли это джентльменское поведение, не правда ли?». Она открыла рот, но произошло взведение пистолета, и Хикокс направил пистолет на её висок с непрозрачной ухмылкой на лице. «Бриджит фон Хаммерсмарк», — размышлял он. «Я должен признаться, что я являюсь большим поклонником ваших, скажем так, значительных талантов, здесь мы находимся на некотором перепутье. Смотрите, один из этих перекрёстков находится прямо перед нашими глазами, как часть вашей запланированной встречи». «В подвале», — хмыкнул Штиглиц. «Да, старина прав, не так ли? Ваша запланированная встреча должна была случится в подвале, который кишел никем иным, как врагом. Я уверен, что такая умная женщина как вы, может себе представить, насколько подозрительно это выглядит со стороны». Бриджит вздохнула и её плечи опустились вперёд. «Господи Боже», — пробормотала она, впившись взглядом. — «Это было бы самоубийством. Если бы я хотела того, чтобы вы и ваши люди погибли, то есть более простые способы сделать это». «Дорогая фройляйн, что вы подумаете и к каким выводам вы придёте, после того, что вам показали?» — спросил Хикокс. Она фыркнула. «Я сейчас. Уберите этот чёртов пистолет с моего лица». Он прижал металл к её щеке, и она задыхалась. Хикокс наклонился ближе, и его горячее дыхание было резким контрастом с холодом пистолета. «Дорогуша, вы вряд ли в состоянии предъявлять сейчас такие требования», — тихо сказал он. «Я не вру», — сказала она сквозь стиснутые зубы. «Я понятия не имею. Они не должны были быть там! Я не знаю, что вы хотите от меня, чтобы я сказала?». Она подняла свой подбородок на последнем вопросе, словно хотела бросить вызов. Кончик пистолета скользнул по её скулам, её ладони были влажными, и она сжала пальцы в кулак. Хикокс прищёлкнул языком, но не отступал от него, не опустив оружие. «Я хочу, чтобы вы сказали…», — протянул он. «Лично я всегда был сторонником действий, которые весомее, чем слова, школа мыслей. Слова, всё же, так легко могут скрыть правду. Но действия? После того, как они обнаружены, их сложно отрицать, вы согласны с этим?» Бриджит сглотнула. «О чём вы спрашиваете меня?». Он улыбнулся по-волчьи и опасно, впервые после встречи с ним Бриджит восприняла его всерьёз. Возможно, если бы она была более правильной женщиной, какой её представляло общество, она бы ахнула. Она должна была бы быть в шоке, его слова противоречили неоспоримому сексуальному оттенку, и любая уважающая себя женщина отказалась бы от такого представления. На самом деле, Бриджит не такая женщина, это бы не объяснило, что произошло дальше. Руки Бриджит всё ещё сжаты в кулаки к своей стороне. Она ударила его кулаком в лицо. Удар поймал его прямо по челюсти, и он споткнулся. Она воспользовалась этим, и выбила пистолет из его руки, оружие упало на пол и выстрелило, пробив дыру в сторону письменного стола. Бриджит поймала Хикокса вокруг горла и прижала его к себе. Её волосы на лице, и, хотя была удивлена, что Хикокс всё ещё улыбался, несмотря на то, что они оба задыхались. Сапоги Штиглица скрипели под тяжёлым весом на половицах. И Хикокс, и Бриджит повернулись, чтобы увидеть его. Поза Штиглица была обычной, нож — обнажён, и на его губах появились улыбка и вопрос. «Я считаю, что ситуация находится под моим контролем, Штиглиц», — заявил Хикокс. Его голос казался почти хриплым, и Бриджит сильнее прижалась к горлу. Штиглиц пожал плечами и вернулся к стулу, взмахнул ногами и пристально посмотрел на них краем глаза. Лицо Бриджит всё ещё поворачивалось к Штиглицу взглядом, на его нож и стул. Хикокс обернулся к ней, затылком от спины. «Что вы говорите?» — резко сказал он. Тогда Бриджит поймала его взгляд. Глаза Хикокса были тёмными, зрачки, лопнутыми, хоть это и было глупо, но ей это нравилось. Также, как и то, какой эффект она может производить на мужчин, и какая честная женщина осмелилась бы заявить об обратном? Но это было по-другому. На полу лежал пистолет, пулевые отверстия — на столе, в подвале таверны — куча трупов, человек с ножом, который пристально смотрит на них, и была её рука, его горло, удар, и прочувствование его пульса по коже. Она облизнула нижнюю губу, и Хикокс сглотнул. Она чувствовала это в кулаке. «Это не то, что вы имели в виду, лейтенант?», — спросила она, её голос звучал низко, так, как любили камеры и зрители. «Когда ты попросил меня показать тебе», и она сказала с резким презрением: «Это не то, что ты имел в виду?». Хикокс ухмыльнулся, «Похожее понятие», — протянул он, как можно лучше протягивая слова, когда женщина охватывает свои пять пальцев около своего горла, — «Хотя немногим лучше для человека в моём положении». «Что?» — усмехнулась она, — «Ты полагал, что я отсосу твой член? Спущусь на колени ради твоего жалкого хера?». «Можно было бы надеяться». Он продолжал ухмыляться и по-прежнему казался таким же беспечным. Это расстраивало. Позднее, если бы кто-то спросил её (хотя, кто бы мог сделать это?), она бы не смогла объяснить причину того, что произошло дальше. Она поцеловала его. Она поймала его нижнюю губу своими зубами, и Хикокс втянул воздух. Она поцеловала его снова. Её рука всё ещё держала его горло, и когда её зубы щекотали его нижнюю губу, она провела языком, почувствовав, как он вздохнул своим кадыком, встретившись. Он пока не приказался к ней, и это забавляло её. Она лизнула свой рот, и немного причитала, упавшим тоном. Видимо, это то, чего он ждал. Это должно было взбесить её — то, что он ожидал. Их рты и языки соприкоснулись, и она сделала маленький укус, сбавление звука, и Хикокс наконец-то дотронулся до неё. Он схватил её за бёдра, так крепко, что, когда он оттолкнул её от стены против её желаний, она ахнула и отстранилась. «Хм, ты можешь сделать это, но не принять?», — пробормотал он и приподнял бровь. На этот раз он поцеловал её, также неуклюже и горько, как и у неё. Она поцеловала его в спину. Он не беспокоился насчёт её блузки или её пиджаке, линиях пуговиц и складках внизу. Он взялся за её одежду, держась прямо руки на груди, и этого было недостаточно. Медали, которые на самом деле были не его, но зато украшали его куртку не исцарапанной пальцами, когда она откинулась на плечи. Он не уступил — толкнул её от стены так, что её задница ударилась о верхнюю подножку в конце кровати. «Повернись», — проворчал он, и она подчинилась, не соображая. Одна рука была под её юбкой, а другая — на спине, отталкивая её. Он наклонился над её позвоночником, поймав край, прямо перед рёбрами, и это было больно, но она не пыталась двигаться. Она упёрлась костяшками руки к дереву. Хикокс не снял с неё трусики, а подтолкнул их в сторону, и она почувствовала гул его смеха, а также услышала это, когда он наклонился вперёд — его взгляд ощущался за спиной. Он провёл двумя пальцами вдоль неё, и дыхание девушки попадало в грудь. «Наслаждаемся этим, дорогуша?». Он снова рассмеялся, и Бриджит выпустила дыхание, пропитанное дрожью, когда его большой палец скользнул по её клитору. «Не отвечай, у меня есть все нужные доказательства». Его два пальца грубо и легко вошли в неё, и она хмыкнула. Её бёдра откинулись назад. Она бубнила по-немецки ругательства себе под нос. Хикокс снова рассмеялся. «Знаешь», — сказал он, сделав рывок запястья, и она прикусила губу, пытаясь замолчать, но безуспешно. «Моё мнение о тебе сильно изменилось в течении того вечера, что мы провели вместе». Он даже заявил это с лёгким тоном. Единственное, что он упустил, это редкое дыхание в конце реплики, и его твёрдый член, прижатый к её заднице. Его пальцы быстро поднялись, лёгкий стон ускользнул от неё. «Здесь я думал, всё это время, что ты вполне настоящая леди. Но» — и он совершил паузу, скривив свои пальцы внутри неё, и она сжалась вокруг него — «По-видимому, всё, что требуется, так это насилие, пустые угрозы и приступ физической ссоры, чтобы воздействовать на твои ноги». Он полностью вытащил свои пальцы из неё, прежде чем засунуть их обратно, она стонет, громко и долго через себя. «Посмотри на себя — это то, что я имею в виду, ты положительно реагируешь», — сказал Хикокс. Его пальцы были неподвижными в ней, между ним и его словами было слишком много. «Боже мой», — простонала она. «Пожалуйста, прошу тебя, просто выеби меня, мне всё равно, просто трахай меня». Он усмехнулся. «Как пожелает леди». Из комнаты раздался смех — она забыла про Штиглица, и ахнула. Пальцы Хикокса оставили её, и звук пряжи его пояса пропал. Она повернула голову, а Штиглиц явно смотрел на них с удивлением. «Господи Боже» — отрезала она, — «заставь его уйти». Поначалу Хикокс не ответил, одна его рука была прижата к середине её спины, ткань прилипла к её потной коже. Он сжал свой член другой рукой и подразнил её, прежде, чем скользить взад и в вперёд. Бриджит тяжело дышала носом. «Не будь грубой», — кивнул Хикокс. Его голос был напряжённым, и под юбкой его рука дрожала от изгиба бедра до бедра. «Парень заслужил права немного поразвлечься. Вдобавок, я полагал, что тебе нравится быть в центре внимания». На этих словах он впился в неё, и она издала задыхающийся крик. Её бёдра ударились об дерево, а подножка гремела в раме. Хикокс был беспощаден в темпе, который он поставил, прижав свои бёдра к ней, и это не заняло много времени ни для одного из них. (Она пришла первой, практически рыдая, чтобы не останавливаться, и после этого она получила несколько толчков. Он хищно зарычал «да», чтобы заставить дрожать её под пальто). И после. Её щёки были окрашены цветом, и прядь волос лежала на лбу Хикокса. Штиглиц заточил нож. «Я всё ещё думаю, что это была подстава» — пожав плечами заявил он. «Ты издеваешься?» — возмущённо взвизгнула Бриджит, а Хикокс рассмеялся. Какая разница? В любом случае все они будут мертвы в течении двадцати-четырёх часов. И для записи: это не было её ошибкой.