***
Приземлившись, я тут же выпутался из ремней, нацепил на лицо противогаз и приготовился экстренно рвать когти в сторону Истгейта, чтобы не схватить дозу… Но дозиметр молчал. Я медленно поднял голову к остаткам «Карла Фридриха» и, к своему несказанному удивлению, обнаружил, что кунг остался целым, хоть и валялся мятым на земле. В моём глайдере, как и у одного из якудза, взорвался генератор, находившийся под кабиной. Ей, как и орудиям, пришёл конец, но груз остался в целости. Я слегка перевёл дух – «Карла Фридриха», конечно, было несказанно жаль, но, коль груз уцелел, его вполне можно дотащить до склада эвакуатором и заполучить свой гонорар в двадцатку тысяч кредитов, чего вполне могло хватить на дооснастку б/у «Каравеллы», такой же, что использовалась при сборке оригинального глайдера. На вооружение можно было пустить старые сбережения, так что я ещё легко отделался. Отдышавшись, я пошарил по карманам в поисках передатчика для связи с базой. Его отсутствие неприятно ошарашило меня. Похоже, я бросил его в салоне погибшей машины, привыкнув к пользованию встроенным в бортовой компьютер средством связи. - Ч-чёрт, теперь десять камэ до города тащиться пешком… - сплюнул я и вяло потопал по дороге, не забыв всё же прихватить с собой добытый из ошмётков кабины кусок декларации на реактор, чтобы было проще доказать властям Истгейта свои притязания на груз. Сдёрнув маску с лица, я пошёл вдоль дороги, почёсывая шерсть на руках, пиная камни и честя на чём свет стоит тупых копов, которые к тому же ретировались насовсем, оставив меня наедине с пустой бетонкой… …и тормознувшей рядом видавшей виды «Сколопендрой». Люк с правой стороны отворился, и из кабины высунулся патлатый мужик в спецовке и с сигаретой в зубах. Скорее всего, местный грузоперевозчик. - Эй, братишка, чего случилось? - Якудза и ленивые копы, что ещё, - бросил я и, натянув капюшон, показал, что разговор окончен. - У-у… Попал ты, приятель, - не унимался дальнобой. – Могу подкинуть до города за… Постой-ка… Ты же Гаусс… тьфу, Честер Йенсен? Таким личностям проезд у дяди Мака бесплатный. - Уломал… дядя Мак, - я вцепился в поручень и устроился на правом сиденье в кабине. Лучше уж пылить под защитой кузова неприметного грузовика, чем идти пешком и рисковать снова нарваться на неугомонную мафию.***
Честно говоря, уже через пять минут пути я был готов переменить своё решение и продолжить путь пешком. В кабине до жути раздолбанной машины несло дешёвым табаком, невесть откуда взявшейся соляркой и плесневелым хлебом, а «дядя Мак» без умолку тарахтел о какой-то чепухе погромче воющего от натуги двигателя. Из-под центральной консоли торчали обрывки каких-то проводов, половина контрольных ламп на приборной панели горела, а антигравы порой наглухо вырубались в самый неподходящий момент, и глайдер со стуком цеплял камни брюхом двух из пяти своих сегментов. В такие моменты водитель лез руками под штурвал и вручную замыкал какие-то совершенно голые провода. От всего этого зрелища меня, привыкшего держать свою машину в состоянии, близком к идеальному, откровенно мутило, поэтому, увидев знак границы Истгейта из окна, я, надсадив глотку, перекрыл вопли умирающего тюленя-двигателя и тарабарщину Мака. - Тормозни-ка у «Пробитого бака». - А вот в том году как-то раз тянул я мешки с песком на Полюс… - не обратив внимания на мою просьбу, продолжал тараторить мужик. Я было содрогнулся от того, что мне придётся тащиться в разбитой «карге», пока Мак не соизволит остановиться сам, но, к великому моему облегчению, до него, хоть и с задержкой, дошло. – А-а, перекусить захотелось? Что ж, великим пилотам – великий обед! Сам-то я своё с собой вожу, - он схватил жирный сэндвич с замызганного столика на приборной панели. – Но могу и подождать, пока ты набьёшь брюхо… - Нет-нет, покорнейше благодарю, - поспешно, задыхаясь от жуткого амбре, перебил я его тираду. – Тут до города пять минут топать, уж сам пройдусь. К этому моменту Мак едва не пролетел поворот в закусочную, и со ста километров в час ему пришлось тормозить в течение пары секунд. С учётом того, что ремень безопасности пассажира был безнадёжно порван, я едва не приложился лицом о потрескавшуюся крышку бардачка, едва успев выставить руки. Когда «Сколопендра» замерла в воздухе, шумя вентиляторами охлаждения, я было хотел высказать горе-водиле всё, что я о нём думаю, но во избежание «продолжения банкета» сдержался и, бросив на полку консоли мятую сотню кредитов, пробурчал «Спасибо, что подбросил» и спешно ретировался через распахнутую рывком дверь. В ответ я услышал, как до меня донеслась какая-то раздражённая и даже нелицеприятная тирада, и как только я ступил на покрытую пожухлой травой обочину, «Сколопендра» с так и не закрытой правой дверью сорвалась в закат, гневно пыхтя движками. - Вот придурок… Потрепать своим языком, видите ли, ему некого, - гневно бросил я себе под нос и попёрся в закусочную.***
К счастью, ни знакомых глайдеров на пустынной парковке, ни знакомых рож за столами под сводами старого бетонного блока-одноэтажки не было, так что я без опаски подошёл к барной стойке, сделанной из толстенного борта-цистерны от взорванного «Кэрриера» (за что, к слову, забегаловка и получило своё прозвище), и забарабанил пальцами по металлу. Я поджидал, пока из подсобки не высунется старик Хью Бензовоз, бывший пилот того самого «Кэрриера». Пару лет назад я как раз помог дедуле открыть свой бизнес после того, как его машине пришёл конец, так что пришло время отдавать должок. Пара минут, и Хью действительно соизволил откликнуться. Но он сам не вышел к стойке, а лишь помахал мне одной рукой, другую приставив ко рту в призыве помалкивать, тем самым заставив меня вопросительно вскинуть брови. Нехотя я оторвал седалище от холодного железного стула и последовал за бывшим дальнобоем в служебное помещение под недоумённые взгляды посетителей, удивлённых, как это нищего серо-жёлто-грязного лиса безо всяких «но» позвали в святая святых любого закусочно-питейного заведения. - Привет, Хью, - поздоровался я со стариком, встретившись с ним взглядами в подсобке. – Откуда такая секр… - Да помолчи ты, - шикнул дед на меня. – Меньше будешь болтать – меньше наживёшь проблем. Тут какие-то типы из Союза заявились, тебя, дескать, ищут. У меня аж в горле ком поднялся от такой констатации. Неужто те якудза вкалывали на самого Эпсилона или его приспешников?.. Пока я пережёвывал жуткие на вкус мысли, Бензовоз втолкнул меня в свою каморку, из которой, впрочем, его тут же изгнал Человек в Чёрном – полевой агент Союза Разумов. Как только бармен захлопнул за мной дверь, тип в смокинге и чёрных очках жестом предложил мне сесть на второй табурет, напротив того, который занимал он сам. Знаменитый винтажно-полосатый ковёр Бензовоза был безжалостно сорван со стены, вместо него небольшой левитирующий проектор демонстрировал на голый бетон эмблему Союза – два пересекающихся ромба со смотрящими друг на друга стилизованными ликами человека и гуманоидного робота. Под взглядом холодных глаз, скрытых под чёрными очками, мне становилось не по себе, но по-настоящему я был шокирован, когда агент их снял. Его глаза светились холодным голубым сиянием – через своего посла со мной соизволил заговорить сам Эпсилон – Великий Сервер-Сервитор Союза. - Добрый день, Честер-Гаусс-Йенсен, - бесстрастно и чётко проговорил суперкомпьютер, облокотив руки своего «передатчика» на чайный столик, принадлежавший, как и всё в этой комнате, бармену. – Рад, что выпала возможность изъявить своё деловое предложение вам, так сказать, тет-а-тет. Конечно, пришлось выделить один «Транслятор» и одного… Транслятора – или даже совсем чуточку больше структурных единиц - ради этого дела, но я не был уверен, смогли ли бы мы встретиться непосредственно в Обелиске. - Так это ваши парни разнесли «Карла Фридриха»? – спросил я напрямик. Пусть градус напряжения и был довольно высоким, но, к счастью, юлить и врать компьютер, пусть и совершенный в своём безумии, не умел совсем, и бояться наказания за вполне оправданный вопрос мне не стоило. - Именно. И на это, само собой, были свои причины, - подтверждая свою специфическую репутацию, ответил Эпсилон. – Дело в том, что я от лица всего Союза хотел бы предложить вам контракт, достойный ваших навыков пилота, но… как вы сами понимаете, найти вас было ой как непросто, так что я был вынужден пойти на крайние меры. - Слушаю, - бессильно выдохнул я, сложив руки в замок и опустив их на колени. Сервитор спустя пять лет борьбы с переменным успехом таки загнал меня в ловушку. Именно загнал в ловушку, а не устроил радушный приём почётному пилоту Альянса Трёх Городов. А всё потому, что меня угораздило вырасти и обучиться вождению глайдера в непростое время Битвы Машин – войны между колонией органических существ, позднее ставшей тем самым Альянсом, и новообразованного Союза во главе с собственно Эпсилоном. Корни этого конфликта росли из начал истории Сэндбокса, или же Песочницы, как нашу достославную планету лёгкой рукой окрестили программисты ведущих проектов колонии, таких как Стальной Министр. Но о нём чуть ниже. До того, как этот мир заселили разумные расы, Сэндбокс был просто обуреваемой яростными ветрами планетой-пустыней на границе обжитых частей Галактики. Именно за свою пустоту этот мир и был избран как площадка для развёртывания новых технологий, таких как терраформирование – глобальная модификация климата, сделавшая Сэндбокс подобной Земле, родному миру людей – и Стальной Министр. Эпсилон стал пятой, самой совершенной – и самой самовольной – генерацией Министра, могущественного искусственного интеллекта, долженствовавшего стать правой рукой наместника из числа представителей рас-создателей. Однако, как водится, раздолбаи-айтишники что-то да не учли, и какая-то незакрытая программная уязвимость привела к неконтролируемому росту интеллектуального потенциала машины. Таким образом, десять лет назад Эпсилон, обретя полноценное самосознание, набрал армию из старых сельскохозяйственных механизмов, списанных военных роботов, а также живых существ с перепрошитыми мозговыми имплантами, потребовал ни много ни мало – освободить планету для его самостоятельных экспериментов. Естественно, угрозам жестянки не поверили и направили небольшой военный корпус на разрушение основных вычислительных устройств бывшего «советника», однако Эпсилон подготовился к войне за независимость значительно лучше, чем от него поначалу ожидали. Корпус был начисто разгромлен скоростными левитирующими боевыми машинами, которые и стали прообразами современных глайдеров, а сам Эпсилон распределил свои мощности на захваченное за счёт фактора внезапности оборудование по всей территории Сэндбокса. Частично его рост удалось сдержать, и даже получилось путём переговоров умерить его виртуальное присутствие вплоть до ограниченной зоны в окрестности радиусом полсотни километров вокруг главного бункера, однако физически машина сдаваться и не думала. Обе стороны наладили производство широкой линейки моделей глайдеров, и началась активная грызня за выживание между железом и кровью. На стороне Эпсилона был поистине могучий аппарат стратегической и тактической аналитики, так что в техническом плане, а также в плане слаженности действий, ведь его отряды управлялись быстродействующими компьютерами, ИИ являлся безоговорочным победителем. Всем, что могли противопоставить создатели, была более высокая численность и скорость развёртывания, ведь площади и ресурсы, доступные Союзу Разумов, были ограничены. Однако численность в современной войне – фактор второстепенный, и некоторое время Альянс терпел разгромные поражения, пока не удалось выявить некоторые технологические секреты Союза при осмотре разбитых глайдеров противника. Переоборудование и тщательное изучение тактики врага пошло Альянсу на пользу. Ради возможности порулить напичканными крутыми гаджетами машинами в армию пилотов потёк молодняк – в том числе и я. А что делать безродному лису, который даже не знает, где родился, в чужом мире? Правильно – отстаивать своё право на существование. Что я с успехом и делал добрых два года, гоняясь за железяками в Горном секторе, совсем рядом с вотчиной Эпсилона. Вот поэтому-то машины меня и невзлюбили – шутка ли, почти сотня размазанных в лепёшку глайдеров. И вот, спустя три года после перемирия и дележа земель – пусть Эпсилон и не смог выдавить Альянс с планеты, но свой бункер он оборонял со всем тщанием, так что «органические» плюнули на бесплодные попытки штурма и отдали ему Горный сектор в обмен на ненападение – сам Сервитор предлагает мне сделку… от которой, я уже был уверен, отказаться было нельзя. Это машина и подтвердила следующей же фразой. - Итак, я вас заинтересовал… Уже хорошо, - по-человечески склонился Эпсилон в мою сторону. – Но то, что я вам сейчас предложу, поразит вас до глубины души. «Заливает, как базарный торгаш… Видать, он весьма дорожит своим «контрактом», - саркастически подумал я; мне доводилось пару раз, кхм, болтать с Эпсилоном, и даже в самой, казалось бы, напряжённой обстановке он предпочитал короткие точные фразы эпитетам с метафорами. Сделав паузу – или переведя дух? – ИИ наконец выдал: - Мне нужно… Я бы хотел, чтобы вы помогли мне с испытаниями моего нового изобретения. Это глайдер, но глайдер особенный… Не буду вдаваться в подробности, если позволите – информация носит секретный характер, и прежде чем вводить вас в курс дела, мне нужно будет ваше согласие. «Глайдер, говоришь? А зачем мне твой, если я могу отказаться и купить новый, настроенный под себя любимого?» - Допустим, я соглашусь. Что я получу помимо прототипа? – скрыл я стресс за деловым тоном. - Во-первых, гарантию сохранения жизни. Как вы верно догадались, вас у якудзы заказал я, и, если вы будете работать на меня, я отзову от вас погоню. Во-вторых, полное покрытие всех расходов и жильё в Горном секторе. В-третьих, я разморожу ваш банковский счёт – для перестраховки я через свои контакты заблокировал его перед встречей. Взамен я буду лишь прик… просить вас выполнить некоторую последовательность тестов с глайдером. - Не так уж и сложно, - подыграл я машине. – А что если я откажусь? - Всё останется как есть сейчас, - на сей раз Эпсилон вернулся к привычной лаконичной манере речи. «Всё как есть» означало, видимо, то, что меня с остатками пожитков выкинут на улицу, при этом не отдав ни гроша со счетов. А без глайдера от мафии далеко не уйдёшь. «А, ладно, была не была… В этой жизни надо попробовать всё, даже такую дурь, как работа на Союз. А то вообще ничего больше не попробую» - Н-ну… хорошо, мистер робот, вы меня уговорили, - не смог я не съязвить. – Похоже, вы разыграли блестящую партию и предлагаете мне красиво сдать фигуры. Что ж, победа ваша. Я согласен. - Отлично! – Транслятор под управлением Эпсилона аж прихлопнул в ладоши. Странное поведение для холодного механизма, ой странное… - Тогда не будем терять времени. Я передам вас под руководство своего помощника. На миг сияние в глазах человека погасло, и он учтиво поклонился. Затем Эпсилон вернулся в его тело вновь. - Он отвезёт вас в Крепость и введёт в курс дела. Не хочу раньше времени раскрывать все карты. Успехов вам, мистер Йенсен. Теперь Транслятор снова окончательно стал обычным человеком… ну, киборгом. Нацепив очки, он быстро собрал свою аппаратуру, включая оказавшийся в общем-то бесполезным свой проектор и махнул мне рукой, призывая следовать за собой. У открытого Бензовозом чёрного входа я кивнул до сих пор ошалело выглядевшему бармену – мол, всё хорошо, я скоро вернусь – и проследовал за своим провожатым на верную смерть… ну, то есть, в салон угольно-чёрного скоростного «Потока» Союза, стоявшего за углом бара, так что с дороги при высадке из «Сколопендры» я увидеть его не мог никоим образом. Вскоре машина беззвучно сорвалась с места и, поднимая клубы дорожной пыли, понеслась на северо-запад, по пути на досточтимую Крепость – столицу всего Альянса. С делегатом Эпсилона – и в Крепость. И на что я только подписался?..***
Молча погрузившись в нутро композитной стрелы «Потока», мы отчалили от бара-коробки под ошалелые взгляды пары водил, перекидывавшихся фразами на выезде. Лысый Транслятор моментом затонировал окна – видимо, чтобы я не пытался разглядеть путь к отступлению – и поддал газу на ядерные движки так, что меня вжало в кресло. Судя по всему, мы неслись за четыреста в час – до Крепости, до которой было, на секундочку, километров восемьсот, мы добрались часа за два с копейками. Всё это время я строил догадки, куда же меня судьба за хвост тащит. Самой логичной версией была пересадка на глайдер Союза и отстаивание его интересов, так сказать, в уплату прошлых грешков… И, забегая чуть вперёд, я почти угадал. Когда на горизонте в лобовом стекле показались знакомые шпили космопорта Крепости, я облегчённо заёрзал в своём кресле – вышеупомянутый хвост я благополучно успел отсидеть. Перед самыми силовыми воротами наш путь перегородил сторожевой «Шаттл» с мигалками, а энергобарьер активировали. Однако проблема рассосалась в момент, когда лысый показал копу в окошко удостоверение дипломата. Недурно Эпсилон подготовился к своему «прожекту», однако – обмен дипмиссиями между государствами был случаем исключительно редким. Когда мы вплыли на улицы Крепости, мой водитель отключил тонировку и даже позволил мне открыть окно. Но я тут же закрыл его обратно: окромя космопорта, столица Альянса, в общем-то, больше ничем примечательна и не была. На узких улицах меж типовыми серыми домами вечно кучковались безглайдерные новички, городские бандиты-гопники и прочая биомасса, да и воняло там знатно. Я предпочёл окно таки прикрыть – и не зря, тут же в триплекс прилетело тухлое яйцо от какого-то союзоненавистника – и снова откинуться в кресле, плывя навстречу судьбе-шутнице. Прошло около получаса. Глайдер уже давно сменил главные шумные улицы на более укромные, но не менее забитые всяким хламом и сбродом переулки. В этой части Крепости я не ориентировался от слова совсем и плюнул-таки на паранойю, задав проводнику резонный вопрос: - Куда летим-то, шеф? - К Механику. Хорош ответ. Механиков в Крепости пруд пруди, учитывая то, сколько новичков трётся в окрестностях. Подумал я было об уточнении координат, но глайдер в тот же миг резко свернул в какой-то проулок и тормознул у ангара. Транслятор коротко посигналил, и дверь гаража медленно поползла вверх. Вслед за ней поползли вверх мои брови. Держал заведение самый что ни на есть странный прямоходящий кот, которого я когда-либо видел: шкура-то у него была обычная, серая, как и у большинства котов на просторах Сэндбокса, но волосы и, что самое главное, область вокруг рта – та, в которой у людей обычно растут борода и усы – были покрашены в каштановый. Ну хоть одет он был нормально – хоть торс и был голым, но брюки с подтяжками были на месте. На лбу красовались сварочные очки. «Кот» призывно махнул водителю рукой, словно тот был его давним приятелем. - Закатывайтесь. Почти всё сделано, только шарик поставить осталось. «Шарик?..» «Поток» мягко припарковался в небольшой каморке занюханного сервиса. Мы вместе с водителем выбрались из глайдера, а затем дверь позади нас с ощутимым скрипом вернулась на место. Свет под потолком жалобно моргнул – похоже, генератор в лачуге Механика доживал последние дни. «Бородач» протянул нам свою руку. Я всё-таки осторожно её пожал – чего сторониться собрата-зверолюда, пусть и такого эксцентричного – а Трансформатор вместо ответного жеста вложил в протянутую кисть массивный округлый предмет. - Есть, шеф! – отчеканил получатель и с пульта зажёг освещение в дальней, бывшей до того момента тёмной, части гаража. Там обретался вполне стандартный новичковый «Ворон», к тому же частично разобранный. - Поставлю, откалибрую, и ключики ваши, - пробубнил он, уже возясь с электроникой под днищем дни… глайдера. Неужто Эпсилон решил подсократить число бандитов в районе Крепости моими лапами, раз пересаживает меня на самый дешёвый «кораблик» с каким-то вроде как супер-девайсом? Но… зачем? Я бросил в сторону Транслятора, с тряпкой полировавшего свой глайдер, вопрошающий взгляд, но тот лишь нейтрально пожал плечами, мол, «я рядовой исполнитель, ничего не знаю». Оставалось лишь нарезать круги подле «Потока» и желать, чтобы танцы бородача с бубном побыстрее закончились. То и дело из-под днища «Ворона» раздавались щелчки, потрескивания искр, жужжание шуруповёрта и сдавленные обрывки не очень литературных выражений. В конце концов Механик наконец захлопнул крышку отсека с электроникой и на карачках выполз из-под машины, стискивая в руках какой-то попискивающий приборчик. - Готово ваше ведро… - тяжело дыша, пробормотал он. – С вас тридцатка. Я и моргнуть не успел, как глаза Транслятора налились искусственным светом. - За расчётами обращайтесь в кассу потустороннего мира, - отчеканила машина и рукой своего «проводника в мир живых» выхватила из кобуры лазерный пистолет. В тот же миг «пешеходная» дверь в дальнем конце гаража слетела с петель, развороченная выстрелом из пушки, и с улицы повалили бандиты в знакомых разрисованных драконьими силуэтами куртках. Эпсилон решил элегантно стереть свидетелей с доски своего плана. Трансформатор бросился было ко мне, чтобы скрутить и затолкать в глайдер, но пять лет боевых действий не прошли даром, и рефлексы опередили зависший мозг. Уходя от захвата, я съездил лысому кулаком по носу и, выхватив у него из руки лазган, всадил заряд ему в ногу. Тот осел на пол, и я смог переключиться на троицу бандитов, двое из которых невпопад палили по бегавшему вокруг «Ворона» механику, а третий уже перевёлся на меня. С него я и начал. Выстрел полетел ему точно меж глаз, и я, в подкате протерев по пыльной мастерской дорожку на полу, подхватил автомат упавшего. Быстро добив одиночным порывавшегося подняться Транслятора, я подскочил к «Ворону» и, открыв аварийный люк по левому борту, затолкал туда серого на очередном его витке вокруг машины. Распахнутую дверцу люка я также использовал как преграду для одного из якудза, который с разбегу впечатался в неё со звонким металлическим звуком. Бэнг-бэнг, первый из которых был грохотом столкновения, второй – звуком выстрела, и уже второй бандит пополнил ряды погибших. Последний оказался-таки хитрее – зашёл со спины и попытался снести меня с ног своим тяжёлым армейским пинком. Но он прогадал: бросив пушку, я отскочил в сторону, и мафиози растянулся на полу, потеряв равновесие от промаха и чудом завалявшейся под ногами грязной ветоши. Выстрел лазера в лоб завершил его преступную карьеру, равно как и весь бой. Подобрав брошенный автомат, я пулей залетел в «Ворона» и, захлопнув с грохотом люк, приземлился прямо в пилотское кресло. - Эта штука заводится? – бросил я забившемуся в угол тесной кабины бородачу. Тот испуганно закивал, а я забегал пальцами по тумблерам и клавишам, лихорадочно вспоминая, как заводятся эти новичковые колымаги. Почихав своим пятидесятилетней конструкции движком, «Ворон» наконец-таки нелепо приподнялся в воздух на антигравах. Я молча дал полный назад, вышибая хлипкие ворота ангара кормой, и, совершив резкий разворот на девяносто градусов, сорвался в отчаянный спринт по переулкам Крепости, пока опешивший пилот грузопассажирской модификации «Луна» соображал, какого чёрта только что случилось. - Привет. Ты кто? – раздалась из потолочных динамиков нелепая в текущем контексте фраза. Но разжать пальцы и отпустить штурвал, чтобы разобраться, в чём дело, я не мог чисто физически.