very bad daddy's coffee

В свои тридцать пять Фрэнк Айеро смог наконец убедиться в том, что семья — это сложно. Семья вдвое уменьшает права, так же вдвое увеличивая обязанности. Ему пришлось отказаться от многого, но, несмотря на все сложности, он был действительно счастлив со своим мужем Джерардом и тремя их маленькими непоседами — Лили, Черри и Майлзом. Был счастлив засыпать каждый день в объятьях своего Джи, а утром просыпаться, обнаруживая троицу, спящую в смешных пижамах, словно котята, у них в ногах.  — Просыпайся, — прошептал Джерард, щекоча своим тёплым дыханием его шею. — Представляешь, ребята сегодня спали у себя. — Серьёзно? Можно вытянуть ноги? За семь лет семейной жизни у Фрэнка выработался новый рефлекс — поджимать ноги во время сна, чтобы не задеть и не ударить детей. Он надеялся, что рано или поздно они перестанут помещаться у них в ногах, и он вновь обретёт здоровый сон. — Да, давай сделаем это, — рассмеялся Джерард, вызывая и его смех. — Тише, Джи, мы разбудим их. Фрэнк скинул с них пушистое одеяло и неожиданно для Джерарда оказался сверху него, принимаясь легко и ненавязчиво, но тем не менее возбуждающе целовать его грудь. Они давно не позволяли себе подобного. Особенно утром. Солнечные лучи блестели, касаясь молочной кожи Фрэнка, и Джерард позволял себе бесстыдно рассматривать своего мужа. Его поцелуи были такими влажными и почти кололи его шею и грудь, отдаваясь приятным волнением в каждой клеточке тела. — Боже, Фрэнки, — выдохнул Джерард рвано, — прекрати. Ты же знаешь, что я завожусь, как подросток, от одних лишь поцелуев со времён нашей свадьбы. — Ты уверен, что хочешь, чтобы я прекратил? — спросил Фрэнк, зная, что поставит его в тупик этим вопросом и что он на самом деле совсем не настроен сопротивляться. — Такое утро выдаётся редко. Он дразнил Джерарда. Целовал шею, живот, потом поднимался, чтобы оставить скромный и почти невинный поцелуй на подбородке и легонько коснуться губами лба, всем этим заставляя его беспомощно краснеть и тяжело дышать. И Джерард никак не мог совладать с этим, потому что правда невероятно соскучился по ласкам своего мужа. — Фрэнки, — позвал он снова. — Не хнычь, — он улыбнулся и кивнул, не собираясь его больше мучить. Прежде чем вынырнуть из-под одеяла и спрятаться в душе, Джерард нашёл неугомонные губы Фрэнка своими и оставил ему долгий, глубокий поцелуй. Фрэнк улыбнулся ему напоследок, прощаясь с их общим, наконец только их утром, и всё же некоторое разочарование смущало его, как маленького ребёнка. Он почувствовал себя несколько отвергнутым, но пришлось смириться и пойти устраивать самый настоящий семейный завтрак. — Доброе утро, папа, — услышал он три детских голоса, сливающиеся в одно протяжное и сонное хныканье. — О, как хорошо, что вы встали сами, я собирался вас будить. Давайте быстренько завтракайте, нам пора в школу и садик. Фрэнк стоял у плиты, время от времени переворачивая блинчики для Джерарда, и медленно потягивал кофе со сливками. Лили помогла Майлзу забраться на его стульчик, и они с Черри тоже заняли свои места, с непониманием и отвращением смотря на кашу в их тарелках. — Ты готовил? — спросила Черри, зажимая нос двумя пальчиками. — Меня хватило только на это, сдаюсь. Джерард застрял в ванной, и Фрэнк догадывался, по каким причинам, поэтому завтрак был целиком и полностью на его плечах. — Ну ладно. Мы все знаем, что ты старался. Она взяла рядом стоящую кружку, уверенная, что там будет кокосовое молоко, и неожиданно для себя обнаружила крепкий кофе с корицей и совсем-совсем без молока. — Это Джерарда? — спросила она, морщась, и Фрэнк устало кивнул. Дети так и не называют его мужа папой. — Так, Лили, доставай с полки кофе и сахар, — начала раздавать команды Черри, вылив кофе Джерарда в раковину. Фрэнк внимательно следил за тем, что они собираются сделать. — Майлз, доставай молоко. Папа, мне нужен кипяток! Быстрее! Опустив в уже чистую кружку половину чайной ложки молотых кофейных зёрен, две такие же ложки сахара, Черри налила примерно до половины кипятка и разбавила всё молоком почти до краев. — Теперь должно быть получше, — вынесла она вердикт, оценивая их работу. — Мы молодцы! В дверях появился Джерард с полотенцем на плечах. Его нос был розовым и испачкан зубной пастой, а с волос шумно падали капли. — Кстати, где Джи? — спросила Лили, возвращаясь на своё место. — Доброе утро! — он откликнулся бодро, но Фрэнк знал, как его обижало то, что дети зовут его по имени. — Мы исправили твой ужасный кофе, — улыбнулась Черри, всё-таки принимаясь за кашу. — О, правда? Джерард взглянул на Фрэнка и, когда тот кивнул, немного отпил из своей кружки. Он зажмурился, но всё равно улыбнулся: — Спасибо! Действительно, так вкуснее. А чья была идея? — Конечно же, общая, — ответила Черри, и Лили с Майлзом подтверждающе кивнули. — Вытри нос! — она расхохоталась, подавая ему салфетку. — У Джерарда классная кружка, правда, папа? — спросил Майлз, который, как кажется, был единственным ребёнком, довольным утренней кашей Фрэнка. Поджав губы, он потрепал своего младшего сына по голове, ничего так и не ответив. — Что ж, мне пора. Спасибо за кофе! Ведите себя хорошо и слушайте папу. — Так рано, Джи? Там блинч… — Извини, милый, сегодня нужно уйти пораньше. Под громкие, но забавляющие «фууу» от Лили, Черри и Майлза Джерард поцеловал Фрэнка в щёку и скрылся за дверью кухни. — Джерард не умеет делать кофе и пачкается зубной пастой, а папа всё равно без ума от него, — произнесла вслух свои мысли Лили, и Фрэнк рассмеялся. — Наверное, это потому что он тёплый и заботливый. — И разрешает прогуливать садик и играться, если папы нет, — добавил Майлз, по взглядам сестёр сразу догадываясь, что зря. — Папа не ходит в садик, — заметила Черри. — Пап! Он разрешает тебе прогуливать работу? — Нет, Черри. А насчёт прогулов в садике — мы с ним поговорим. Фрэнк знал, что дети обожали Джерарда. По крайней мере, только ему они доверяли сказку на ночь и разрешали поправлять свои рисунки. И стирать их любимого плюшевого жирафа Стива позволяли тоже только ему. — А сейчас я хотел бы поговорить с вами… — начал Фрэнк серьёзно, и дети даже положили свои ложки на стол, готовясь к разговору. — Только не бойтесь, — он улыбнулся. — Просто… расскажите мне, как вы проводите своё время с Джи, когда меня нет дома. Они заулыбались. Было очевидным то, что им нравилось оставаться с Джи. — Ну, — начала Лили радостно, — мы много играем и смотрим мультики. Черри воодушевлённо подхватила: — И рисуем! — Строим башни и разрушаем их! — Устраиваем войну подушками! — Джи нам читает! Девочки, казалось, стремились обогнать друг друга, а Майлз только смешно кивал на каждый их выкрик и, когда Фрэнк ожидающе посмотрел на него, мальчик раскрыл рот, стараясь вспомнить что-то интереснее из озвученного сёстрами. — А ещё мы лопаем мороженое прямо из огромной банки ложками, — выдал он, и Черри вздохнула, принимая поражение от брата. — Точно! Не подогревая и не разделяя по тарелкам! — добавила Лили и захихикала. Их каша давно остыла. — Ладно, — сказал Фрэнк, — достаточно. Он больше не сомневался в том, что их дети обожают Джерарда. — Но почему вы называете Джерарда по имени? Почему вы зовёте меня папой, а его… Джи, Джерард? — Ну как же? — не поняла Черри, закусив губу в задумчивости. — Ты — папа. Разве папочек может быть двое? — В школе у всех один папа, — продолжила Лили, тоже не понимая, в чём проблема называть Джерарда Джерардом.  — Правда, у них ещё есть по одной маме, но мы решили, что Джерард круче, чем «мама». Поэтому у нас есть ты, папочка, и Джи. Тёплая улыбка тронула губы Фрэнка. Он был так чертовски счастлив со всеми этими семейными сложностями и был счастлив объяснить им, почему Джерарда тоже нужно называть папой. — Детки, послушайте: у вас есть два папы. Папа Фрэнк и папа Джи. Вы любите Джерарда? — троица активно закивала. — Знайте, что сделаете его намного счастливее, если будете звать его, как и меня, папой. Следующим утром Джерард и Фрэнк целовались, облокотившись о подоконник, и хихикали друг другу в губы, когда неожиданно, громко топая, в кухню вбежали Черри, Лили и Майлз. Они оторвались друг от друга, не пересиливая себя, чтобы перестать смеяться, и густо покраснели. Черри схватила кружку Джерарда, сделала глоток и бурливо возмутилась: — Ты опять пьёшь этот ужасный кофе, папа! Джерард замер. — Ну что ты смотришь? Доставай кофе, молоко и сахар, — приказала она, топнув ножкой. — Лили, Майлз, готовьтесь снова исправлять папин кофе. — Когда-нибудь папа научится, — сказал Майлз с надеждой и улыбнулся. — Да, папочка сможет. Надо только ему показать, как правильно, — подтвердила Лили. Джерард присел на корточки и заключил их всех в крепкие объятья, прижимая к себе. Неуклюже Фрэнк присоединился к ним, целуя своего мужа в макушку. — Что за нежности? Мы прощаемся перед концом света? — спросила Черри, прижимаясь к папе-Джи щёчкой и заливисто смеясь. — Так и есть, — прошептал Джерард со слезами на глазах, — так и есть…