душно и сладко

      Русая девушка чуть натянуто улыбнулась и протянула женщине белую бумажку и разноцветную пластмассовую карту, наподобие тех, что выдают в банке. Старая полная женщина лет шестидесяти на вид с туго натянутым пучком в зеленом платье окинула её презрительным взглядом, в то время как её, судя по всему, внук тянул подол грубой ткани платья и, повизгивая и похрюкивая, нервно оглядывался в сторону игровых автоматов.       — Ваш чек и карта. Вам объяснить как здесь все устроено? — девушка одернула края красной клетчатой рубашки и заправила прядь русых волос за ухо, все ещё глупо улыбаясь, ведь она должна быть вежливой всегда, даже если кровь в венах начинала закипать от злости прямо как сейчас.       — Не стоит, — ответил грубый, скорее всего прокуренный голос, и женщина на пятках развернулась, давая оплеуху вредному мальчугану лет пяти, ворча на него за непослушание.       Лиза устало опустилась на стул и тяжело выдохнула, оглядев почти пустой зал. Обычно тут «Ни вздохнуть, ни пёрнуть», как говорила любимая бабуля. Да, бабушка у неё была той ещё «грозой района», никогда ни за что не извинялась и не молчала, если что-то не устраивало, свой первый мат Неред услышала именно от пожилой женщины, которая сейчас, наверное, готовила какие-нибудь вкусности. Лиза улыбнулась своим мыслям совсем не так, как только что перед посетительницей, а очень искренне и по-доброму, набирая смс-ку бабушке и отправляя её на давно заученный наизусть номер. В зале было перекати поле и лишь из дальних углов помещения слышались громкие высказывания той самой женщины в сторону внука.       Зеленоглазая работает администратором в развлекательной зоне для детей на последнем этаже торгового центра почти на окраине Питера. Её место работы носило гордое название «Wild monkeys», что в переводе означало «Дикие обезьяны» и название несомненно оправдывало диких детей, больше походящих на обезьян, которые носились между игровыми автоматами туда-сюда, то и дело вырывая из рук друг друга разноцветные билетики, на которые можно было что-нибудь приобрести в соответствующей лавке, но сегодня тут было необычайно тихо, весенние каникулы кончились, оставляя детей доучиваться на четвертую четверть и «пездюки», как называла их сама Лиза, ещё пока тусили в школе, ведь время едва перешло за одиннадцать часов утра. Но скоро время перевалит за обед и медленно, но верно, начнут подгребать дети с родителями или подростки, а так же весь остальной персонал, который сладко отсыпался дома, потому что работать весь день им не обязательно, администратора в лице розовощекой Лизы вполне хватало на таких вот бабушек и их маленьких избалованных внучков.       Суть работы русой была в том, что ей нужно было следить за порядком, за детьми, чьи поддатые (и не очень) родители зависали в фудкорте напротив, за тем, чтобы не кончались билетики в автоматах и везде было относительно чисто, нужно было продавать карты, а в конце дня ездить на небольшой машинке, протирая пол после грязной детской обуви. И где только эти дети находят грязь? На улице же чисто и сухо, да ещё солнце светит, что жителям Питера кажется дикостью.       А суть развлекательной зоны, которая, к слову сказать, находилась рядом с катком, выше упомянутым фудкортом и кинотеатром, состояла в том, чтобы развлекать детишек. Родители приходили и оформляли карту, которая мгновенно выдавалась им на руки, а затем закидывали на эту карту деньги и давали своему чаду, а он мог играть во все игровые автоматы до того момента, пока не закончатся деньги на блестящем и ярком куске пластмассы. Играя в автоматы, ребенок выигрывал билетики, которые потом мог обменять у специальной стойки на какую-нибудь игрушку или вроде того. Этакий странный ход. Родители по сути покупают своему чаду игрушку, но при этом проходя через несколько часов размеренного спокойствия и поедания пищи в тишине, пока ребёнок развлекается. Любая игрушка из их арсенала не стоит и половины того, что вбухивают родители. Так это дело и стало прибыльным. Родители спокойны и расслаблены, дети счастливы и довольны, директор богат, Лиза несчастна. Не то, чтобы она не любила свою работу, скорее относилась к ней нейтрально. Дети её жутко раздражали, а особенно капризные дети, которые своими родителями прикрывались от любых мелких пакостей, а те им все прощали. Только хорошая зарплата и постоянные премии, надбавки и ништяки, вроде бесплатных игр всю ночь, удерживали её на этом месте. Начальник ею дорожил и старался продержать Лизу на работе как можно дольше, постоянно поощряя. Девушка единственная из остальных не сорвалась ни на одного ребенка, а с работой управлялась просто и быстро, никогда не жалуясь. Таких людей сложно найти и директор прекрасно понимал это, поэтому и платил зарплату по размерам трёх. На такую сумму Лиза могла себе позволить жить припеваючи, ни о чём не задумываться, ходить в кино хоть каждый день и тонуть в бесконечных тупых и, по мнению большинства, детских вещах, типа плюшевой акулы или Мистера Кота, а тупых раздражающих детей и потерпеть можно.       Время неумолимо близилось к семи часам вечера, солнце уже медленно клонилось к горизонту и девушка наблюдала за последними лучами, скользящими по крышам зданий через огромные панорамные окна торгового центра. Народу заметно прибавилось и теперь куча взрослых, а в частности детей шныряли вокруг стойки администратора и касс, постоянно пытаясь либо заглянуть туда, куда им нельзя, либо пытаясь каким-то образом стырить парочку оранжевых или желтых/зеленых/голубых/белых билетиков, чтобы обменять их на игрушку получше той, на которую им хватает их собственных бумажек.       — Лиза, — окликнула зеленоглазую коллега и подруга по совместительству-Даша Зарыковская, — там, говорят, в «утках» билетов нет.       Девушка кивнула и встала с насиженного места, а шатенка вновь отвернулась к посетителям, предлагая им свою помощь и объясняя в деталях что требуется, чтобы поиграть в игрульки. Неред схватила с полки несколько разноцветных рулонов из билетов и двинулась в сторону автомата, который персонал прозвал не очень приятным названием, а именно «уткой», поскольку основная суть игры заключалась в том, чтобы стрелять по желтым резиновым уточкам пенной для ванны. Ну, в виртуальном варианте, конечно же. Зеленоглазая вставила в маленький замок такой же ключ и пару раз провернула, открывая дверцу. Она присела на корточки и начала ковыряться в механизме, доставая зажеванные автоматом билеты и налаживая его работу.       — Эм, девушка, — Лиза обернулась на мягкий мужской голос и чуть было не открыла рот, увидев перед собой ахринеть-какого-красавчика-пиздец-щя-потеку-несите-ведро. Немножко замешкавшись, русая спохватилась и встала на ноги, всем корпусом разворачиваясь к рыжему парню лет двадцати на вид с просто гигантским носом, который удивительно вписывался в его лицо и россыпью веснушек по щекам и переносице.       — Да? Чем могу помочь? — зеленоглазая мило улыбнулась и заправила прядь волос за ухо, обнажая идеально ровную улыбку. Да уж, два года мучения с брекетами стоили этого момента, когда она может улыбаться незнакомому парню, совершенно не стесняясь.       — Простите, я туповат, — рыжий почесал затылок и смущенно улыбнулся в ответ, — не могли бы вы объяснить как играть вон в ту игру, — парень показал пальцем на автомат, с которым у посетителей всегда были сложности, — а то ни пездюк, ни я, ничего не понимаем в этом.       — Да, конечно, сейчас, — Неред на пятках развернулась к автомату, с которым разбиралась и нагнулась, нечаянно открывая вид на свою, как успел заметить Даня, неплохую задницу, а затем запихивая билетики на свое законное место и закрывая дверцу обратно на ключ, — пойдемте. — Девушка махнула рукой, подзывая за собой и направляясь в сторону того самого автомата.       — Да как эта игра работает! — маленький шатен, который был чем-то похож на рыжего парня, ударил кулачком по дисплею и отвернулся от аппарата.       — Воу-воу, пацанёнок, полегче, — Лиза мягко опустилась рядом с ребёнком, поглаживая того по маленькому детскому плечику, — смотри. Тут все просто, — Зеленоглазая совершила пару простых манипуляций и игра заработала как по маслу, а мальчик восторженно запищал, немного пихая русую в бок, чтобы она дала ему самому попробовать, а девушка лишь тихо засмеялась и встала, разминая ноги.       — Спасибо, тётя…э-э-эм… — мальчик замялся, поскольку не знал имени новой знакомой.       — Лиза. Можно без тёти, я не такая старая, — добродушно ответила девушка, а затем спросила в ответ: — а тебя как звать?       — Дима, — улыбнулся мальчик, шмыгая носом.       — А папу твоего как? — спросила Лиза, подразумевая того рыжика, который сейчас втыкал в телефон, отписывая Руслану о планах на вечер.       — Саша, — так же по-доброму ответил Дима и отвернулся, полностью погружаясь в игру.       — Так значит, ты-Саша?       — Что? — парень залился смехом. — Я не его отец. Это мой племянник. — Щеки Неред залились красной краской от смущения и стыда за такую глупость. Просто обычно приходят родители и дети или просто беспризорные подростки, вот она и подумала… — Меня Данилой звать, — рыжий протянул огромную ладонь, которую Лиза с удовольствием пожала, — а ты у нас, значится, Лизавета.       — Она самая, — Зарыковская уже минуты две кричала, пытаясь достучаться до ушей русой, — ой, меня напарница зовёт, я побежала, не скучайте! — парень ухмыльнулся и принялся за игру вместе с пацанёнком.       Конец рабочего дня на цыпочках подкрался, и две девушки устало выдохнули, провожая последних клиентов. Из-за своеобразного тира показались знакомые рыжая и каштановая головы, которые увлечённо о чем-то спорили. В голове у Лизы почему-то в этот момент заиграли строчки из песни её любимой исполнительницы, и она улыбнулась уголками губ.

Я хочу себе парня, чтобы он себя со мной не чувствовал странно.

      Данила подошел к русой и по-доброму улыбнулся ей.       — Часто ты здесь бываешь? — с неподдельным интересом спросил рыжий, шмыгая носом, в точности как Дима. Родня.       — Каждый день зависаю, — грустно, но как-то радостно проговорила девушка, рукой обводя пустой зал.       — Мы заскочим в следующие выходные, надеюсь, что ты будешь на посту.       — Обязательно.       — Вот и чудно. Пошли, пездюк, — воскликнул Даня и поднял Диму, посадив себе на плечи. Оба мальчика помахали русой рукой и скрылись за поворотом, обсуждая какое мороженое они купят сегодня.       — Кто-то втюрился-я-я-я, — протянула Даша, растягивая последнюю гласную в слове и тыкнув русую в бок.       — Да ну тебя, — щеки Неред предательски залились красной краской и она скрылась в подсобке, в надежде, что её полыхающие щеки видно не дальше, чем за километр.