Истинная любовь Карлайла

Кэтрин Очнувшись, не сразу понимаю где нахожусь. Белый потолок мне совершенно ничего не говорит, только о том, что я уже не в аэропорту. Если учитывать, что я потеряла сознание, то скорее всего в больнице, ибо другого крёстному ничего не оставалось. Со мной могло быть что угодно от простого обморока до приступа и ещё не известно, что хуже для дяди. Он наверняка сильно переживает. Я слышала от отца, что его жена и сын погибли, так что свою любовь он направил на меня, а я просто была рядом и играла, как ни в чём не бывало. Чуть повернув голову, чтобы удостовериться в своих выводах, вот он аппарат с глюкозой, если я правильно понимаю надпись, хотя это может быть и препарат на его основе…. Ненавижу иголки. Поморщившись, обследую помещение дальше. Приёмная…. Вполне себе нормальная, стандартная для всех больниц, ничего интересного. И только через пару минут натыкаюсь на мужчину в белом халате, скорее всего врач, потому как сторонних посетителей в этом городе у меня просто не может быть. Высокий, красивый блондин, с золотистыми глазами и бледной кожей. Образец мужской красоты. Интересно сколько женских сердец он разбил? И почему пошёл на врачей, ему самое место среди моделей. — Здравствуй, Кэтрин. Я доктор — Карлайл Каллен. — хлопнув глазами пару раз, тихо выдыхаю, приводя мысли в порядок. Это некрасиво, пялиться на кого-то, ещё подумает, что я какая-то неадекватная. Стыдно потом будет. — Ты потеряла сознание в аэропорту и тебя привёз сюда мэр. — поясняет произошедшее, хотя я и так это знаю не хуже него самого. Наверное, это просто одна из обязанностей врачей. Мало ли? Я могла и не помнить того, что произошло и попросту испугаться окружающего. — Здравствуйте. — слова получаются тихими, голоса почти нет, но это нам обоим не мешает из-за тишины в палате. У него прекрасный голос. Такой бархатный. Хочется, чтобы он говорил не переставая. Кэтрин, что за мысли в твоей голове?! Выдыхаю, прикрыв глаза, стараясь привести мысли в порядок, что получается не очень хорошо. Он как-то странно на меня действует. Уберите его от меня. — Как ты себя чувствуешь? Слабость, головокружение есть? — хотя вопрос задан участливо и даже с тревогой, от чего-то не хочется говорить этому мужчине, что мне становится хуже…. Вот совсем. Словно это может доставить ещё больше проблем, чем у меня есть сейчас. — Мне лучше, спасибо. — стандартная фраза, на которую ведутся многие врачи, показывая свой непрофессионализм. А ещё мне никогда не нравилось лежать в больнице. Тут я уязвимей. Тут я не знаю, кто может зайти ко мне в палату в следующий раз. И под обликом врача, легко может скрываться убийца. Улыбка получается немного натянутой, совсем не похожей на облегчённую и я сама знаю это не хуже остальных…. — Правда лучше? — его золотистая бровь непроизвольно взлетает вверх, выражая полнейшее сомнение в моих словах. И я знаю, что верить мне сейчас самому дороже, но…. Неужели он не отпустит меня? Я не хочу тут находиться. Больничные стены всегда давят на меня, заставляя нервничать, что совершенно не способствует моему выздоровлению. — Позволь мне с тобой не согласится. Долгое время не приходить в себя это не шутки. — закончив свою отповедь, доктор Каллен укоризненно смотрит на меня, качая головой. Скажу честно, я обрадовалась его ответу. Это означает, что его не подослали меня убить. Но кто знает, что это не просто уловка, чтобы ослабить мою бдительность? — Для меня подобное состояние норма. — абсолютная правда, после вчерашнего вообще странно, что я так быстро проснулась, видать очень старались приводя меня в чувства. В прошлый раз со мной маялись неделю, прежде чем я вообще подала признаки жизни. Отца я тогда напугала знатно. — Что значит норма? — делает шаг вперёд, беря в руки мою медкарту, просматривая её внимательней. Конечно же там ничего не отображено, так что он поднимает свой взгляд на меня. — Может, расскажешь? Мне нужно знать, что говорить твоему крёстному? Крёстному? Встрепенувшись, поднимаю взгляд на мистера Каллена и смотрю серьёзно, щуря глаза. Крёстному не стоит знать о моём состоянии. К тому же с чего в его голосе вибрирует беспокойство? Конечно это своего рода врачебная этика, показывать участие и сострадание пациентам, но как-то мне это не слишком сейчас нравится. — А вот это ему знать необязательно. — недовольно поджимаю губы, упрямо смотря на врача, давая понять, что от своего не отступлюсь. — Я не хочу доставлять ему беспокойства, он и так, наверное, чуть с ума не сошёл, пока я была без сознания. — на последних словах, опускаю взгляд на руки, лежащие на покрывале и нервно сжимаю ткань. Мужчина молчит, а мне совершенно не хочется сейчас смотреть на него. — Хорошо. — соглашается с трудом, от чего я снова обращаю на него внимание. Я почти готова его расцеловать! — Но ты мне расскажешь, что с тобой происходит. Как врач я имею право знать! — открыв было рот, чтобы возразить на реплику врача, замолкаю, так и не проронив ни слова. — А потому ты останешься в больнице на ночь. Тебе нет смысла ехать домой, если ты можешь упасть в обморок через несколько часов. — прикрыв глаза, я даю безмолвное согласие. Конечно же не только просьба, а фактически приказ, доктора Каллена вынуждает меня остаться. Я буквально физически ощущаю, что мне становится хуже, с каждой пройдённой секундой. Так что мне страшно остаться в одиночестве в таком состоянии. Обычно после первой потери сознания следует вторая. И придя в себя у меня поднимается температура и держится две недели. Слабость появляется убийственная. Для меня остаться в больнице будет лучше, чем поехать в дом крёстного и вновь его напугать. — Я буду спать тут? — интересуюсь, осматривая комнату, которая мне в принципе нравится, так что даже не против. Однако же, это разве не просто приёмная? Странная она, одиночная, я помню общие отделения, там всё совсем не так. Кровати просто отделены шторкой…. Может мне её выделили как для племянницы мэра города. О! Это просто ужасно! — Вот и славно вечером, расскажешь мне, чем больна. — он что доволен тем, что выиграл в нашем маленьком противостоянии? А иначе с чего бы у него на лице играла такая довольная улыбка, словно он схватил джек-пот? — Пойдём я покажу тебе твою палату. — с постели я поднимаюсь аккуратно, припоминая, что после приступа резких движений лучше не делать, чтобы не спровоцировать новый обморок. Стоит только ногам спуститься на кафельную плитку и обуть больничные тапочки, как перед лицом появляется бледная рука врача. Переведя взгляд с руки, на лицо провожатого, озадачено склоняю голову к плечу. Почему он так пристально следит за мной? Так и надумать лишнего не долго. — Спасибо. — поблагодарив и принимаю предложенную руку, вздрогнув от её холода. Он замёрз? Но ведь в больнице топится, да и на улице вообще-то тоже тепло, хоть и тучи. Я даже бросаю взгляд в окно, убеждаясь в этом. Однако же…. Приятно…. — Тебе холодно? — слышится вопрос, заданный немного напряжённым голосом. Он ждал чего-то от меня? Что я спрошу? Или одёрну руку? Хотя честно признаюсь, это несколько странно. Разве люди могут быть хладнокровными? Он же холоден, словно труп! — Нет. Всё хорошо, — бормочу под нос, но достаточно громко, чтобы меня услышали без особого напряга. — Лучше холод чем две недели не спадающей температуры под сорок. — эти слова я произношу уже на автомате, совершенно себя не контролируя. — А вам следует выпить крепкий кофе от пониженного давления. — выдаю невпопад…. Мда, коматозит только в путь. Неожиданно доктор Каллен резко останавливается и внимательно вглядывается мне в глаза, словно хочет что-то спросить, но сам не знает, какой вопрос задать первым. На его действия, я отвечаю зеркально, невольно понимая, что тону в его золотистых глазах. Они невероятно красивы. Ещё ни разу я не видела такого цвета. Кэтрин! Ты тут для спасения собственной жизни! — Садись. — передо мной ставят коляску, на которую я с благодарностью сажусь, в ногах сил особо нет…. К тому же капельница отдаётся болью в вене, от чего недовольно морщусь. Да и перемещение с ней не самое приятная задача. Лёгкое алюминиевое нечто на колёсиках приобретает некомфортный вес в руке отдающий болью в вене с иглой. К тому же не редко рука немеет и пальцы не хотят слушаться. — Я повезу. — я всё ещё держусь за капельницу, рассчитывая на то что меня покатят, а я за собой капельницу. Карлайл Я восхищён! Поражён! Покорён! Какая сила духа и воли! Упрямая, стойкая, решительная. С такой попробуй поспорить. Подобной ей девушек в нынешнем времени не так уж и много, их почти нет и это меня несколько печалит. Наблюдая за ней, я начинаю невольно сравнивать её с Эсми. У Кэтрин сильный характер. Также меня радует, что она не смотрит на меня с обожанием, как большинство сотрудниц нашей больницы. Её реакция на мою ледяную кожу, что самое главное не сделала попытки узнать почему она такая, меня заинтересовала. Да и этот её совет про крепкий кофе, сказанный совершенно невпопад…. Хахаха. Я еле сдерживаюсь, чтобы не засмеяться. Однако же, я вовсе не проигнорировал её слова по поводу температуры под сорок. Это нисколько меня не радует, готовя к худшему заранее. Возможно придётся остаться в больнице до полной уверенности, что занятная пациентка будет в порядке. До мэра мы доходим или доезжаем, кому как, не скоро. Чувствуя ритм её сердца, я замираю иногда на несколько долгих секунд. У неё кружится голова? Плохо, надо бы поскорее закончить со всем этим и положить её на кровать, скорее всего, она тут же уснёт. Только это ей и нужно сейчас помимо неприятных лекарств. — Ваша крестница. — улыбнувшись мэру, передаю её в руки мужчины и коротко кивнув удаляюсь в сторону одной из палат не далеко от своего кабинета. Приготовление не занимает у меня много времени. Достаточно было просто проверить, чтобы всё было в порядке с аппаратурой. Убедившись, что всё готово, возвращаюсь за будущей жительницей апартаментов. Кто же знал, что я могу стать свидетелем крайне интересного разговора? И то, что я услышал, пробудило мой инстинкт защитника, который пару столетий мирно спал и не давал о себе знать….