Истинная любовь Карлайла

Кэтрин Ещё неделю я лежу без разрешения на самостоятельный подъём с постели. За исключением тренировок в специальном тренажёре, хоть все в голос говорят, что я невероятно быстро восстанавливаюсь. Впрочем, ничего удивительного, сколько я в коме-то была? Два месяца? За это время мало что может у меня там атрофироваться, а учитывая слухи, мол доктор Каллен всё это время разминал мои мышцы, не жалея времени…. В моей быстрой поправке нет ничего странного и необъяснимого. И вроде мне надо радоваться, что всё складывается так удачно и хорошо, но нет…. Вся проблема моей грусти сейчас ходит где-то по коридорам и заглядывает в палаты, чтобы осмотреть больных. Доктор Каллен…. Вот вроде бы ничего такого сверх неожиданного между нами не происходит. Всё более чем прилично! Каждое утро он приходит в палату с приподнятым настроением, легко целует меня в лоб, гладит по голове и отдав завтрак, садится на стул, просматривая карты с анализами. Иногда рассказывает что-то новенькое в то время как я молчу. Некое напряжение между нами всё же повисло. Точнее не напряжение, а неловкость с моей стороны. О чём разговаривать с этим мужчиной? Как мы выглядим со стороны? И вообще! Как-то я раньше совершенно не задумывалась над такой маленькой проблемкой, не стоящей в принципе внимания, как поцелуи, объятия и…. и… Нечто большее. Я же совершенно во всём этом не смыслю, от слова совсем! Экспериментировать не было времени, желания, а теперь всё что с этим связано у меня вызывает дичайшую панику! Возможно это всё лишь мои глупые детские страхи, порождённые воспоминаниями от изнасилования…. А может и нет. Я — идиотка. И я это признаю! Выдохнув, потираю виски и снова возвращаюсь к созерцанию завтрака, который так и стоит у меня на коленях. И что мне с тобой делать? Всё это так глупо! Хочется побиться головой об стену, но тогда меня сочтут за неуравновешенную и всё…. Конец романтики с доктором Калленом. Всё это вызывает у меня повторный тяжёлый вздох, продолжаю сверление тарелки, на которой лежат макароны с мясом и каким-то салатом…. Как же тяжко и жутко тупо. — Кэтрин, почему не ешь? И смотришь на эту тарелку, словно она, как минимум обокрала тебя на миллион. — пытается шутить…. Хоть кто-то из нас двоих не тяготится всеми этими розовыми соплями по поводу свой невинности. Интересно все девушки проходят через эту муть? — Тебя что-то беспокоит? — интересуется и вроде бы можно было бы сказать, а с другой стороны…. Стремняк. Вот с какой стороны не глянь! У меня как-то совсем уж неожиданно забирают тарелку с проклятыми макаронами и вилку, а потом начинается откровенно говоря комедия. Мистер Каллен пытается меня накормить со своих рук, что само по себе нелепо, однако я открываю рот с протяжным «А» и хмуро жую свой завтрак, так и не ответив на вопросы. Смысл на них отвечать если я даже толком объяснить не могу, что меня беспокоит. К слову из простого кормления, сее действие превращается уже в откровенный спектакль: «Накорми Кэтрин». Толи плакать, а толи смеяться. — Ничего. Это я так, о своём задумалась. — делаю попытку увернуться от дальнейших расспросов, наблюдая за дергающейся вилкой у меня перед лицом. Детский сад, трусы на лямках, однако я поддаюсь этой игре и ловко заглатываю вилку, удерживая её зубами, смотря прямо в глаза Каллена старшего. — Скучно тут. Рисовать не хочется, от чтения клонит в сон…. И фортепиано нет поблизости, чтобы сыграть. — жалоба конечно так себе, тянет на слабенькую троечку, но это хотя бы правда, а не наглая ложь. — Ты умеешь играть? — мужчина удивлённо хлопает глазами, а я спокойно киваю головой, пережёвывая очередную порцию треклятого завтрака. — Вообще-то в комнате отдыха есть фортепиано, если хочешь я могу отнести тебя туда. — как-то несколько растеряно, он что сам забыл об этом? Сколько он тут работает, что такая полезная информация вылетает из его головы? Теперь я ем уже с большим энтузиазмом, потому что хочется наконец вырваться из этих стен хотя бы в другую палату! И чёрт с ним, что разница между ними не велика! Тихо выдохнув, запиваю всё это дело компотом и выжидательно смотрю на шокированного Каллена. Видать не ожидал, что мне настолько тут осточертело. Сколько я тут? Третий месяц? Пора бы уже. Состроив смешную мину, протягивая руки, всем своим видом говоря: «Бери на ручки и неси!» Смешно, наверное, со стороны смотрится, но хочется побыть капризной принцессой, желания которой выполняются сразу, или почти сразу. — Ха-ха-ха-ха-ха! Его смех чистый и задорный, но мне совершенно не хочется сейчас веселиться вместе с ним, наоборот, отчего-то на меня наплывает грусть, и я покрепче обнимаю этого сильного мужчину. Я ему не пара. Хоть ты тресни меня об лёд, но мы выглядим совершенно неподходящими друг другу людьми. Он высокий, красивый, брутальный и я…. Нечто. По-другому и не скажешь. Однако рядом с ним уютно и спокойно…. Наверное, поэтому и привязалась. И эта его доброта…. Он ведь ко всем так относится, не делая различия. Прямо ангел, сошедший с небес. Тихо фыркаю ему в ухо, понимая, что такого не может быть. У него определённо есть, что скрывать за своей ангельской внешностью и отношением. Только вот, имею ли я право спрашивать его об этом? Комната с фортепианном встречает нас переговорами тех, кто тут сидит уже некоторое время после завтрака. Они тут же обращают на нас внимание и если кто-то умиляется тому как мы выглядим вместе, то кто-то откровенно ревнует. Интересно кто быстрее меня убьёт, наёмный убийца того человека или ревнивые женщины Форкса? Доктор Каллен официально разведён и по факту свободен, а обнародовать наши отношения…. Я же ещё не совершеннолетняя. Как-то об этом я тоже не подумала. Мда. Ну ладно, потом об этом отрефлексируем. И почему я не родилась на пару лет раньше? Тяжёлый вздох и я молча поднимаю крышку инструмента, за который меня любезно посадил мой лечащий врач. Пробегаюсь пальцами по клавишам, почти невесомо и проверяю парочку из них на звучание. Инструмент не расстроен и это уже радует! Одна нота, две и я уже сама ловко подбираю песню, которую буду играть…. Однако в голове вертятся самые разные отрывками, стараясь привлечь к себе моё внимание. Грустные, весёлые. Нет, надо что-то более позитивное, а то меня накроет апатия, депрессия и этот великолепный мужчина снова будет пытаться меня из неё вытащить. Ну и далее по сценарию, что-нибудь плохое случится. Ага, это уже так скажем негласный закон моего собственного театра жизни. DJ OKAWARI — Engage Ring, эта песня приходит на ум совершенно неожиданно. Лёгкая и немного грустная, но между тем под неё хочется очень громко и заливисто смеяться. Сюда не хватает только отбивающего ритм и это взорвало бы унылое место, по ошибке названное больницей. А следом за этой мелодией идёт другая того же исполнителя. Странно я так давно уже не играла, а пальцы всё помнят…. Три часа игры на инструменте в сидячем положении не проходят для меня бесследно. Слабость накатывает стоит только доктору Каллену взять меня на руки, и я проваливаюсь в некое подобие дрёмы, сквозь сон чувствуя прохладу его тела и совершенно не слыша сердцебиения…. Ходячий труп. Это сравнение снова мелькает у меня в голове и тут же исчезает. Да какая разница?! Да хоть восставший из мёртвых зомби! С ним хорошо и для меня этого главное! Если бы дело было только в этом. Зато душу отвела! Элис Иногда жизнь бывает ужасно жестокой по отношению к людям. Сначала она показывает им радостную сказку спокойствия, о которой они мечтали, длящуюся несколько часов или дней…. А потом жестоким ударом в спину, вырывает из сладостной реальности похожей на сон, обрушивая на них реальность. Не редко после таких поворотов люди впадают в апатию, депрессию…. Кто посильнее встаёт на ноги, распрямляет плечи и идёт дальше, добиваясь успеха. Кто-то наоборот понимает никчёмность своей жизни и… Уходит из неё. Печально. Несправедливо, но такова жизнь смертных. — Нееееет! — из собственных размышлений меня вырывает неожиданное видение, которое я бы предпочла никогда не видеть. Крик разносится по дому настолько оглушительный, что уже через секунду в моей комнате стоят все наши. — Что случилось? — Джаспер обнимает меня, притягивая к себе, начиная гладить по голове, стараясь успокоить. — Кэтрин. — выдыхаю, стараясь привести мысли в порядок и взять себя в руки. — На неё напали в больнице и хотят изнасиловать. — как такое может быть? И где в это время пребывает Карлайл? Он ведь там! — проносяться мысли в моей голове. — Что? — Розали рычит, обнажая свои клыки, видимо припоминает своё собственное изнасилование и ей это совершенно не нравится. Никому из нас не нравится. — Как удалось пройти мимо Карлайла? — в шоке спрашивает Белла, прижимаясь к Эдварду. Она тоже переживает. Я только качаю головой. Будем надеяться, что Карлайл успеет. Кэтрин Мне снится что-то ужасное. Липкое и неприятное. Скрежет цепей…. Хлюпанье и стоны боли…. Тело сковывает страх, и я не могу вдохнуть, словно что-то не даёт мне это сделать. И резкий оглушительный крик, что заставляет меня проснуться от ужаса. Открыв глаза, вижу перед собой лицо со злорадной улыбкой. Меня повторно сковывает страх и несколько минут, я как в замедленной съёмке наблюдаю за его действиями. Что он хочет со мной сделать? А потом меня прошибает током. Не хочу! Я не хочу знать, что он пытается со мной сделать! Начинаю вырываться, что есть силы, брыкаясь и крутя головой из стороны в сторону, чтобы сбросить руку, зажимающую мой рот. Силы неравны. Чёрт. Изловчившись кусаю насильника за руку, стоит только его руке исчезнуть, и я кричу. Громко надрывно, чтобы меня услышал хоть кто-нибудь в этой больнице и успели помочь. Удар в лицо, заставляет меня стихнуть и потерять сознание на несколько секунд, а он уже принялся душить. — Карлайл, я люблю тебя. — я продолжаю биться, пытаясь вырваться, глотнуть спасительного воздуха, тратя энергию на собственную свободу. Я впервые назвала его по имени. Карлайл Я был более чем доволен состоянием Кэтрин. Не только физическим, но и моральным. Хотя её поведение в последнее время меня немного беспокоит. Она словно замкнулась в себе и её что-то сильно беспокоит. Что? Она напрягается, когда я сажусь рядом или целую её, внимательно следит за каждым моим действием…. Словно боится. Чего? Или кого? От размышлений на эту тему меня отрывает истошный крик на всю больницу…. Кэтрин! Это точно было из её палаты! Подскочив с кресла, я вылетаю из кабинета, совершенно не задумываясь над тем, что кто-то может увидеть…. Влетев в палату, я увидел картину, что пробудила во мне хищника. Мою любимую кто-то душил. Схватив и отбросив подлеца от Кэтрин. Даже с радостью услышал хруст его костей. Проверив, чтобы этот… Человек не смог пока подняться до разбирательств, устремляю всё своё внимание на мою маленькую девушку. Одежда разорвана, кровоподтёк на лице и следы пальцев на шее. Жаль, что этого ублюдка нельзя растерзать на месте. Он этого определенно заслуживает. Подойдя к любимой, прислушиваюсь к её сердцу, что бьётся очень медленно. И как приговор для меня самого за то, что оставил её одну. Не досмотрел. Дыхания нет…. — Нет! Нет! — шепчу в панике, принимаясь делать массаж сердца. — Ну же, дыши, — прошу, продолжая нажимать на грудную клетку, судорожно придумывая, что буду делать, если не успею…. — Давай же, дыши, Кэтрин. Не сдавайся я прошу, тебя! — сколько прошло времени? Не знаю, потому как я теряю всякую связь с миром, прислушиваясь к сердцу девушки. Хриплый вздох, она выгибается на кровати, широко открыв глаза и через секунду, падает на койку, начиная откашливаться. Слава Богу. — Забери мне отсюда, пожалуйста. — она просит это шёпотом, видимо сорвала голос или до сих пор пребывает в шоке от случившегося. Я обнимаю её, прижимая к себе, надеясь подарить защиту в своих руках. — Не оставляй меня одну! — Никогда не оставлю! — обещаю, прижимая к себе любимую, в душе радуясь, что успел. Она подрагивает всем телом и определённо сдерживается от того чтобы не заплакать. Бедная моя малышка. Осторожно встав с девушкой на руках, несу её к себе в кабинет. Кто-то из сотрудников уже вызвал охрану и полицию, что уже толпяться под дверями. Они попытались что-то спросить, но мне достаточно одного взгляда, чтобы нас пока оставили в покое. К тому же от большого количества людей девушка напрягается сильнее, как испуганный котёнок. — Тшшш. Всё хорошо, котёнок. Ты в безопасности. — тихий всхлип, она сжимает мою рубашку своими маленькими пальчиками. Плечи подрагивают, и я понимаю, что у неё истерика, переходящая в рыдания. После всего…. Она хорошо держится. Через полчаса, Кэтрин всё же успокаивается и засыпает, так что осторожно укладываю её на диван и укутываю в тёплый плед. Она такая бледная. — Как она? — спросила дочь, но я видел, что она в ярости, хоть и пытается показать себя спокойной. Кого она обманывает? Она тихо подходит к девушке, садится перед ней на корточки и осторожно гладит по голове, перебирая чёрные пряди волос. — Не очень. Её пытались задушить. — в моём голосе отчётливо слышится раздражённое шипение и, наверное, нотка разочарования, что я не убил того мерзавца на месте. Ничего. Возможность наверняка ещё представится. — Что намерен делать? — интересуется, подходя к шкафу, где лежит подушка, всё же спать на голом диване не так уж и приятно. — Я хочу на время увезти её скорее всего на остров Эсми или ещё куда нибуть. Главное подальше. Ей нужно поправиться, да и я хочу ей признаться кто я на самом деле. — делюсь своими грандиозными и возможно не самыми лучшими планами, но от чего-то хочется услышать мнение другого. — Ты уверен?! — такой вопрос заставляет напрячься, потому как лично я не вижу в этом ничего такого. Она моя истинная и должна знать, такую важную вещь, как-то, что её парень вампир…. — Я не против, и она не Белла. Я давно тебе хотела признаться она мне с первого взгляда понравилась. В силу того, что долгое время жила в ожидании смерти, она научилась разбираться в людях и не только. Она меня покорила и расположила к себе в тот момент, когда спрашивала зачем ты согласился её охранять и не отказался. А ещё её слова, что мы не опасны. Я давно не слышала таких слов. — Спасибо, Розали. — улыбка сама появляется у меня на губах и подойдя к дочери, обнимаю её в знак признательности за поддержку. — Передай семье, что мы уезжаем и да приглядывайте за Эриком. И ещё расскажите о себе и, если он согласится пускай Эсми обратит его. — даю наставления, погладив её по голове, под скептический взгляд. — Хорошо. — тихо выдохнув, возведя глаза к потолку, как делают это все подростки, но всё же расплывается в улыбке, перевозя взгляд на спящую девушку. — Знаешь, я рада, что они оба войдут в нашу семью, но надеюсь ты не будешь спешить с её обращением? — её глаза моментально сужаются в опасном жесте предвещая мне небесную кару от неё, если я отвечу неправильно. Это вызывает тихий смех…. Беспокоится. — Нет, не буду. — качаю головой, подходя к своей малышке и садясь рядом возле головы. — По крайней мере несколько лет и это будет решение Кэтрин. Я не буду навязывать ей свою волю. — похоже, что именно этого она и ждала. Приподняв уголки губ, начинаю сам гладить её, от чего она заворочалась и подобравшись ближе, устраивая голову у меня на коленке. — До встречи. — прощается дочь, бросая на нас последний взгляд и выходит из кабинета, за которым слышится топот ног и какие-то разговоры, между сотрудниками…