***
— Все собрались? — спросил руководитель театра Кар Карыч, по совместительству учитель музыки и литературы. Он просмотрел глазами список. За семь уроков успели записаться ещё пять человек. Любитель поэзии, любимый ученик Кар Карыча Бараш Баранов из 11 «Б» записался третьим, отчасти из-за тяги к искусству, отчасти из-за того, что второй записалась его возлюбленная и одноклассница Нюша Копытина. Четвёртым пришёл ученик 10 «В», отличник по всем предметам Ёжик Иголкин. И, не без его уговоров, пятым вписал своё имя его лучший друг и одноклассник Крош Зайцев. Так же пришла одна восьмиклассница, имя и личность которой были неизвестны всем присутствующим. Сейчас Крош стоял поодаль от всех и явно очень скучал. Ёжик время от времени сердито поглядывал на друга, но внимательно ждал начала занятия. Бараш украдкой наблюдал за Нюшей, поскольку ничего серьёзного пока не происходило. Та же заплетала свои тёмно-рыжие волосы в косичку и со скучающим видом оглядывала зал. Пришла она сюда только, чтобы показать всем свою красоту. А девушка из восьмого класса, сидя во втором ряду, залипала в своём телефоне. — Не пришла только Степанида, — сказал Кар Карыч. — Ну, мы можем начать и без неё, уверен, она подойдёт. Крош и Ёжик переглянулись. Нюша удивлённо заморгала, уронив резинку на пол. А Бараш просто отвёл взгляд от неё и посмотрел на учителя. Эту девушку знали все, но только потому, что она была племянницей школьного завхоза Копатыча Копатьевича. Она ни с кем не общалась, и всё, что о ней было известно, — это то, что она раньше жила в Китае, а как оказалась здесь, неизвестно. И зачем ей понадобился театр? Кар Карыч, казалось, не заметил всеобщего удивления. — Сюжет у нас такой, — сказал он. — Герои живут в выдуманной стране. Здесь сплошное беззаконие и варварство, а правители озабочены только собственной выгодой. Но поскольку их защищает мощное войско, народ не решается на восстание. Одна девушка, по имени Бэкки Аронс, узнала, что её брат Джон относится к этому войску и более того, он генерал. Поскольку личность участников войска должна оставаться в секрете, её хотят похитить, но она сбегает. На окраине города она столкнулась с известным революционером Дэниэлом Вольфом и его командой: поэтом в душе Кларенсом Эмсвортом и ничем не примечательной девушкой Донной Смит. В этой команде всего три человека, девушка станет четвёртым. Они придумывают план и идут в штаб войска. Там они встречают двух генералов — Джона и девушку-генерала Амелию Мэлс. Девушку через некоторое время удаётся переманить на свою сторону, а брат бежит предупредить правителей, но как раз когда он в здании правительства, революционеры взрывают его и погибают сами. Постановка длится сорок минут. Итак, кто какие роли возьмёт? Слушая сюжет, Крош всё меньше жалел, что поддался на уговоры Ёжика пойти в театр. Он только и ждал этого вопроса. — Я хочу быть этим генералом, Джоном! — моментально погрузившись в сюжет и театральную жизнь, воскликнул он. Кар Карыч взглянул на парня поверх очков, будто оценивая. С лёгкой улыбкой он сказал: — Отлично, ты подходишь. Кто ещё на какие роли претендует? Бараш всё это время пролистывал сценарий, который взял со стула рядом с учителем. — А я хочу быть тем поэтом, — сказал он. — Кларенсом. Карыч даже не стал его оценивать, он прекрасно знал, как ответить. — То, что надо, — сказал он. — А можно я буду Дэниэлом? — робко спросил Ёжик, чем удивил всех. Кар Карыч нахмурился. Полминуты он размышлял. Потом, к удивлению всех присутствующих, он прищурился и вдруг как-то азартно улыбнулся. — Тебе придётся постараться, — сказал он. — Но я уверен, ты сможешь. Нюша, а ты кем хочешь быть? Есть три женские роли, это Амелия, Бэкки и Донна. — Я хочу главную роль! — торжественно заявила девушка. Бараш ахнул. С Нюши он перевёл взгляд на сценарий, а потом на Ёжика. Кар Карыч нахмурился. — Эта роль не для тебя, — сказал он. — Ты женственна и привлекательна, а главная героиня волевая натура и бунтарка, она храбрая и мужественная. Я бы предложил тебе генерала. Ты очень даже подходишь. Копытина обиженно надула губки. Бараш ждал её решения затаив дыхание. — Ну ладно, — наконец страдальчески вздохнула девушка. — А можно я ещё буду отвечать за костюмы и грим? — Конечно, — утвердительно кивнул учитель и повернулся к Баранову. — Я надеялся, мы с тобой сможем сделать эту постановку музыкальной. Бараш смутился, а увидев, что все посмотрели на него, покраснел. — Я не композитор, — извиняющимся тоном сказал он, пряча лицо за сценарием. — Да, но ты пишешь отличные стихи, — подбадривающе сказал Карыч. — А я напишу на них музыку. — А я и не знала, что ты поэт, — восхищённо произнесла Нюша, моргнув очаровательными зелёными глазами, почти кокетничая. — Было бы здорово услышать твои стихи. Бараш улыбнулся за сценарием. Из-за папки послышался его дрожащий голос: — Х-хорошо, я постараюсь. — Вот и хорошо. Тут дверь открылась и заглянула запыхавшаяся Стеша. — Простите за опоздание, — тяжело дыша, сказала она. — Я уговаривала дядю меня отпустить сюда. — Ничего, заходи, — улыбнулся Кар Карыч. Девушка выдохнула, зашла, и села подальше от всех, на самый край первого ряда. — У нас как раз есть подходящая для тебя роль, — продолжил учитель. — И какая? — осторожно спросила Пандорина. Нюша украдкой скрестила пальцы, чтобы ей досталась роль революционерки. — Ты у нас сыграешь главную роль, — торжественно объявил Кар Карыч. — Что?! — хором воскликнули Панди и Нюша. — Я?! — удивлённо спросила Стеша. — Она?! — возмущенно сказала Нюша. — Она то что надо, — довольно сказал Кар Карыч и несколько раздражённо обратился к Нюше: — У тебя уже есть отличная роль, как раз для тебя. Успокойся. — Ладно, — выдохнула Нюша, не очень довольная. Карыч вновь повернулся к Панди. — Ты ведь умеешь петь? — спросил он. Стеша неуверенно кивнула. — Тогда ты, — учитель повернулся к восьмикласснице, которая его даже не слушала, — будешь Донной. — Окей. — Девушка отложила телефон. — А сейчас мы немного почитаем сценарий по ролям и я вас отпущу, — продолжил учитель. — Бараш, дай, пожалуйста, папку. Поэт передал ему папку, и Карыч раздал по сценарию каждому. Там оказалось их целых семь. То-то Бараш удивлялся, почему она такая тяжёлая…***
Домой Панди пришла в ужасном настроении. Она хотела всего лишь немного поиграть в театре, занять какую-нибудь невзрачную роль. А тут, мало того, что главную дали, так ещё и, оказывается, с любовной линией! Партнёром оказался Ёжик. В целом, он неплохой парень, вот только она совсем его не знает. Хотя, она не знает никого из театра. Да ладно уж, никого во всей школе! Забавный парадокс — её при этом знает вся школа. Она достала из сумки ключи и вошла в квартиру. Они с дядей Копатычем жили в двухкомнатной квартире. Ну как двухкомнатной — вторая комната представляла собой маленькую каморку, в которую едва помещалась кровать. Одежду приходилось вешать на спинку, а другие вещи хранить под кроватью или на ней. Зато хоть можно было повесить на небольшое окно и спинки кровати амулеты и повесить на стены плакаты любимых групп. А ещё дядя Копатыч обещал прибить над кроватью полки. Туда можно было бы положить книжки и диски, а так же лучшего друга с самого детства — самодельную тряпичную куклу Зину в болотно-зелёном платье. Уроки она делала в кухне. Самое противное — до её приезда дядя Копатыч использовал эту каморку как кладовку, где лежала разобранная старая кровать, на которой сейчас спала Степанида. Сейчас ей хотелось просто кинуть сумку на пол и пролежать лицом на подушке минимум полчаса. Но Панди знала, что ничего не выйдет из-за дяди Копатыча. Он прекрасно понимал, что ей в этой стране неуютно, и пытался помочь своим общением. Но он не понимал, что делает только хуже. Но что с него взять. И он, и его сестра — мама Степаниды — выросли в деревне, только он в итоге лишь выбился в небольшой городок школьным завхозом, а она получила образование и уехала за границу. Познакомившись с одним китайцем во время практики его языка, она вышла за него замуж, и родилась Панди. Однако, из кухни слышался громкий храп, видимо, Копатыч заснул за газетой, пока ждал её. Отлично, значит, всё-таки получится поваляться лицом в подушке. Но к своему несчастью, стоило ей громко хлопнуть дверью своей комнаты, как в кухне послышалось шевеление, и через пару секунд в дверном проёме показался дядя. — Стешенька, ты уже пришла? — спросил он. — Да, — безучастно выдохнула девушка. — Как репетиция? — Он присел на кровать. — Мне дали главную роль, — страдальчески протянула Степанида. — Чего-ж тут плохого? — добродушно усмехнулся Копатыч. — Я не люблю излишнее внимание к себе, — ответила девушка. — Оно нагнетает. Тем более в этой школе… Странно, что они являлись родственниками. Они совсем не были похожи, ни внешне, ни характером. Копатыч любил общение, Панди разлюбила с переездом в эту страну. Школьный завхоз любил весёлую, но приятную музыку, девушка слушала рок. Он был высокий и широкоплечий, со смуглой кожей, она низкая, худая и сутулая. У него были добродушные карие глаза и густая русая шевелюра, у неё глубокие чёрные глаза, переставшие сиять счастьем с переездом, и чёрные волосы до плеч, хоть и не менее густые, а кожа бледная с лёгкой азиатской желтизной. — Я верю в тебя, ты справишься. — Дядя похлопал племянницу по острому плечу своей большой ручищей. Стеша слабо, но благодарно улыбнулась. — Мне надо делать уроки, — сказала она. — Конечно, я пойду уберу вещи с кухни, — сказал дядя, вставая. — Не надо, я здесь сделаю, — сказала Степанида. — Тут же стола нет, — возразил Копатыч. — Есть подоконник. — Панди встала. — Он довольно широкий. Я только табуретку принесу. — Ну ладно. — Дядя почесал затылок и пошёл на кухню.