They Picked Me

Она готовит завтрак, положив одну руку на бедро и слушая радио. Что-то напевает себе под нос и улыбается, когда он заходит на кухню. Он приветствует её страстным поцелуем, по-хозяйски кладя руку на ее талию. Она каждый раз улыбается, и он всегда, всегда возвращается за очередным поцелуем перед тем, как сесть за стол. За столом всего три стула, один для него, один для неё и один для того, кого они никогда не ждали в своей жизни. Для меня. Я незваный гость. Наблюдаю за ними. Я едва знаком с этими людьми, но они впустили меня, и она обращается со мной так, будто я её ребёнок. Он никогда не играл в мяч. А я научил его так, как научил меня старший брат. Иногда он берет меня с собой на охоту, и это весело, но она хочет, чтобы я оставался здесь, в безопасности. И она всегда обнимает меня крепко-крепко перед тем, как мы отправляемся куда-то, даже если это просто прогулка по городу. Её взгляд полон грусти, когда мы уходим, и всё что я знаю, это то, что у неё тоже когда-то был собственный ребенок. Он садится за стол и подает мне тарелку, и она подходит ко мне с дымящейся сковородой в руках. Яичница. Бекон. Так, как мама готовила. Она начинает раскладывать еду по тарелкам, когда теряет хватку и обжигает руку. Ругается, потому что сковородка падает прямо на мягкий желтый ковер. Он подпрыгивает со стула, слышен звук металла, бьющегося о пол. Я тоже подпрыгиваю, отходя в угол и плотно закрываю глаза. - Боже! – он кричит, и кажется, что я не могу дышать, она плачет. И я помню те ночи, когда прятался в шкафу, как просила мама. Слышал звук битой посуды, плач мамы и крики отца, будто она сделала что-то не так, но я не припоминаю, чтобы она делала что-то не так. Жду, задыхаясь. Пока не ощущаю чью-то ладонь на моём плече. Я открываю глаза и вижу его, Дэрил смотрит на меня, его рот приоткрыт, в глазах стоит вопрос, а рука сжимает моё плечо. Он говорит, что все в порядке. Говорит, что она не пострадала. А потом он разворачивается к ней, держит её в своих руках, дует на ожог. Просит меня принести аптечку, и я делаю это незамедлительно. Помню, как мама пролила горячий кофе, а отец со злости разбил чайник о плиту. Я не понимаю свою новую семью, они не то, к чему я привык. Кэрол читает мне на ночь, как обычно делала это моя мама. Но здесь нет шкафов с замками, и иногда, когда я просыпаюсь по ночам, все тихо и спокойно, нет звука ломающихся костей. Это просто ветер, а не плач полный боли, просящий о помощи. Я передаю Дэрилу аптечку, и он говорит: «Спасибо, брат,» я просто наблюдаю за ними. Как он накладывает мазь на её поврежденную руку, предупреждая, чтобы в следующий раз была аккуратней, потому что это сильно его напугало. А она просто улыбается, вытирая слёзы, и обещает быть осторожней. Помню, как мама извинялась за пролитый кофе, помню, как кричала на меня, чтобы я отправлялся в свою комнату, помню, как долго слышал её плач под звон битых тарелок. Но этого не случается здесь. Он быстро вдыхает воздух, будто напуган, она запускает волосы с его лба. И он целует её. Он начинает убирать беспорядок, а я внезапно двигаюсь вперед, чтобы помочь ему, собрать завтрак назад в сковородку. Кэрол взъерошивает мои волосы, и я улыбаюсь ей, и вместе, мы приводим кухню в порядок. Позже я вижу, как он целует её, и она смеётся, ей нечего бояться, ведь она знает, что он не причинит ей вред. А я всё ещё не понимаю, но пытаюсь. Жизнь с Кэрол и Дэрилом другая, но я рад, что они стали моими новыми родственниками. Да, я всё ещё скучаю по маме и брату. Если бы я мог выбрать новых родителей, то ими точно были бы Кэрол и Дэрил. Я рад, что они приютили меня.