Отец

Од­ним ти­хим лет­ним ве­чером, в пар­ке, на ска­мей­ке све­тили фо­нари, и меж­ду ни­ми си­дел маль­чик, на вид пят­надца­ти лет и до­воль­но ум­ный, но он не мог по­нять од­но­го: по­чему лю­бит от­ца? Не прос­то как па­пу, а как что-то, бо­лее цен­ное. Каж­дый гребаный день, он ду­мал толь­ко о нём, и не о ком дру­гом. —По­чему имен­но отец? — за­давал се­бе воп­рос Бо­руто, но ни­ког­да не мог от­ве­тить на не­го. Ведь все его друзья уже име­ли де­вушек. У Са­рады по­явил­ся па­рень-Инод­жин. Де­вуш­ка пос­то­ян­но сте­бала Бо­руто за то, что у не­го нет де­вуш­ки. Но он был да­же это­му рад. Не нуж­но го­ворить ком­пли­мен­ты и да­рить по­дар­ки. За те день­ги и вре­мя он мог спо­кой­но ку­пить ка­кую-то но­вин­ку на свою прис­тавку и сыг­рать в неё. Инод­жин рас­ска­зывал, что де­вуш­ка это сплош­ная мо­рока. Ес­ли пой­ма­ет за крю­чок, то уже не вы­берешь­ся. Бо­руто не ин­те­ресо­вали де­вуш­ки. Ему боль­ше сим­па­тизи­рова­ли пар­ни. Нап­ри­мер, его отец. Па­рень ду­мал о нём каж­дый день, и так на про­тяже­нии мно­гих лет. Под­росток скры­вал свою ори­ен­та­цию от ос­таль­ных. И тут к не­му по­дош­ла де­вуш­ка. —При­вет, Бо­руто, — ска­зала Су­мире. —При­вет, как де­ла? — с улыб­кой на ли­це про­из­нёс Узу­маки. —Нор­маль­но, как у те­бя? — от­ве­тила Ка­кэй. —От­лично, — ска­зал па­рень. —По­чему ты здесь си­дишь? Сов­сем один, — пос­ле ска­зан­но­го де­вуш­ка при­села на ла­воч­ку и за­кину­ла но­гу на но­гу, ожи­дая от­ве­та дру­га. —Да так, хо­тел по­быть на­еди­не, — от­ве­тил Бо­руто. —Бо­руто, я хо­чу те­бе кое-что ска­зать, — ска­зала брю­нет­ка. —Го­вори, — пред­вку­ша­ющее ска­зал па­рень. —Я те­бя л-люб­лю, — не­уве­рен­но про­из­несла де­вуш­ка. Блон­дин был в ди­ком шо­ке от ска­зан­но­го, и не мог най­ти слов, что­бы от­ве­тить ей. Бо­руто знал, что она не­ров­но ды­шит к не­му. Но он не мог и пред­ста­вить, что она приз­на­ет­ся ему в люб­ви. — Что ты ска­зала? — спро­сил он ее нас­тырно. — Я люб­лю те­бя очень силь­но, ещё с ака­демии. Ког­да уви­дела, что ты да­же на ме­ня не смот­ришь, я на­чала се­бя не­нави­деть, ре­зала ве­ны, пы­талась по­кон­чить с со­бой, — прок­ри­чала Су­мирэ, по­казав раз­ре­зы на ру­ках. — По­чему? По­чему ты, из-за ме­ня дол­жна стра­дать?.. По­чему рань­ше не ска­зала? — Я очень бо­ялась это сде­лать, вдруг ты ме­ня осу­дишь и нач­нёшь из­де­вать­ся, — от­ве­тила Ка­кэй. Ру­ки блон­ди­на тряс­лись, как буд­то пе­ред ним был ужас, ко­торо­го он боль­ше все­го бо­ял­ся в сво­ей жиз­ни. — Поч­ти все де­вуш­ки, у ко­торых нет пар­ня, влюб­ле­ны в те­бя. А я ни­кому не нуж­на, но я л-люб­лю те­бя, Бо­руто... Па­рень ни­чего не мог от­ве­тить, до не­го до­ходи­ли слу­хи, что мно­го од­ноклас­сниц влюб­ле­ны в не­го. Но, что­бы при­давать это­му боль­шое зна­чение... Ни­чего не ска­зав, он те­лепор­ти­ровал­ся к бли­жай­ше­му мес­ту. — Бо­руто, стой! Не ухо­ди, по­жалуй­ста — прок­ри­чала Су­мирэ, но сын седь­мо­го уже не слы­шал кри­ки его под­ру­ги. Ле­жа на тра­ве, он осоз­на­вал что из-за не­го стра­да­ет че­ловек. Блон­дин не мог по­нять, по­чему мно­гие де­вуш­ки влюб­ле­ны в не­го. Он впал в боль­шую деп­рессию, ко­торая тер­за­ла и не от­пуска­ла. Вско­ре он зас­нул, так и не ска­зал «Прос­ти» Су­мирэ. Ут­ро. — Где я? — с удив­ле­ни­ем спро­сил Бо­руто. Как вы­яс­ни­лось поз­же, он вспом­нил, что ког­да-то он тут уже был. Это бы­ла ком­на­та Са­рады. Он встал с кро­вати и вы­шел из ком­на­ты. Как толь­ко он сту­пил на лес­тни­цу, он ус­лы­шал до бо­ли зна­комый го­лос. — Бо­руто это ты?! — с удив­ле­ни­ем, и в тот же мо­мент с опас­кой крик­ну­ла Са­кура. — Да, — про­гово­рил па­рень, и на встре­чу ему выш­ла ро­зово­лосая жен­щи­на. — Тёть Са­кура, что я здесь де­лаю, и по­че… — Те­бя наш­ла Са­рада, ког­да воз­вра­щалась с тре­ниров­ки, — пе­реби­ла Бо­руто ро­зово­лосая. Как раз Бо­руто вспом­нил, что не­далё­ко от то­го, где он зас­нул, бы­ло тре­ниро­воч­ное мес­то Са­рады. Это бы­ло не уди­витель­но, что она его наш­ла ведь, это был са­мый ко­рот­кий путь к ее до­му. — А где тог­да Са­рада? — по­ин­те­ресо­вал­ся блон­дин. — Она пош­ла за по­мидо­рами на ры­нок, вот толь­ко что уш­ла, — от­ве­тила зе­леног­ла­зая. — От­лично, — по­думал он, быс­тро одев крос­совки и чёр­ную коф­ту, ко­торую по­веси­ла Са­рада. — Бо­руто ты ку­да? — крик­ну­ла Са­кура. — К от­цу, — от­ве­тил блон­дин и хлоп­нул дверью. Бо­руто бе­жал к ре­зиден­ции, как толь­ко мог, что­бы ска­зать од­ну лишь фра­зу. И вот он поз­до­ровал­ся с АН­БУшни­ком, ска­зав, что он к от­цу, тот кив­нул, и не по­дав осо­бого ви­да. * * * Стук в дверь. — Вхо­дите, — ус­та­ло ска­зал Хо­каге. Блон­дин за­шёл... —Что ты хо­тел Бо­руто? И по­че... — Пап, я те­бя люб­лю, — чет­ко и ре­шитель­но про­из­нес Бо­руто, пе­ребив от­ца. Хо­каге за­мерв, обер­нувшись, изум­лённо пос­мотрел на сы­на. — Что ты... Бо­руто я то­же те­бя люб... — Я те­бя люб­лю не как от­ца, — пов­то­рил сын, в упор смот­ря на от­ца. На­руто про­дол­жал изум­лённо смот­реть на сы­на, но что-то пос­те­пен­но ме­нялось в его взгля­де и ли­це. В свет­лых гла­зах за­горал­ся хищ­ный ого­нёк, а тон­кие гу­бы ис­крив­ля­лись в ус­мешке. Седь­мой пу­гал Бо­руто, зас­тавлял те­ло ско­вать­ся от стра­ха, не­тер­пе­ния и воз­бужде­ния. Он пу­гал, но не от­талки­вал, а лишь ещё боль­ше зас­тавлял же­лать его. — Я те­бя хо­чу, — рез­ко до­пол­нил Бо­руто, пе­реси­лив се­бя. Па­рень смот­рел, смот­рел пря­мо в ли­цо сво­его от­ца. И пусть да­же его ра­зум сей­час пло­хо со­об­ра­жал, что он по­лучил от это­го удо­воль­ствия, и он хо­чет На­руто. Хо­чет, что­бы тот от­тра­хал его, вби­вая в кро­вать, хо­чет поп­ро­бовать его на вкус, хо­чет стать его и толь­ко его. Бо­руто и На­руто од­новре­мен­но ски­нули свои ве­щи и впи­лись гу­бами вдруг дру­га. — Ты прав­да это­го хо­чешь? — спро­сил стар­ший. — Да. Язык юно­ши не­уве­рен­но кос­нулся чле­на от­ца, очер­тил по кру­гу уз­дечку, на­конец, блон­дин воб­рал плоть в рот, ста­ра­ясь сде­лать, как луч­ше, раз­жи­гая в седь­мом не­удер­жи­мую по­хоть. Под­клю­чив ру­ки, он стал мас­си­ровать паль­ца­ми мо­шон­ку, а вто­рой по­могая лас­кать плоть. И в этот раз он уде­лял боль­ше вни­мания язы­ку и гу­бам. Взяв слиш­ком глу­боко, он за­каш­лялся. Об­ло­котив­шись об стол хо­каге, Бо­руто стал за­сасы­вать­ся ещё быс­трее и быс­трее. Все бы­ло хо­рошо, толь­ко не хва­тало са­ке. Но На­руто всё рав­но про­дол­жал влас­тво­вать над сы­ном. Низ жи­вота сво­дит от пред­вку­шения. И На­руто на­чина­ет дей­ство­вать. У не­го хва­та­ет сил не вскрик­нуть, ког­да хо­каге тол­ка­ет­ся внутрь од­ним длин­ным му­читель­но дол­гим дви­жени­ем и за­мира­ет. Бо­руто ды­шит-ды­шит-ды­шит. И воз­дух ка­жет­ся сла­ще. Сер­дце выс­ту­кива­ет собс­твен­ный ритм, пе­рек­ли­ка­ясь с сер­дцем На­руто. — С ума сой­ти, — шеп­чет чу­унин и на про­бу по­да­ет бед­ра­ми чуть впе­ред и вверх, гля­дя, как го­лубые гла­за хо­каге щу­рят­ся и ед­ва ви­димо блес­тят. На­руто тол­ка­ет­ся впе­ред, ве­дет бед­ра­ми, как-то по-осо­бен­но­му рас­па­ляя из­нутри и зас­тавляя из­ви­вать­ся в на­деж­де по­лучить еще. Бо­руто ды­шит рва­но и ко­рот­ко, на глу­бокие вздо­хи ни сил, ни кон­цен­тра­ции, и во­об­ще. О чем мож­но ду­мать, ког­да на те­бе та­кой муж­чи­на? Толь­ко раз­во­дить но­ги ши­ре, нас­лажда­ясь скап­ли­ва­ющим­ся внут­ри удо­воль­стви­ем — пуль­си­ру­ющим, ос­тро-го­рячим, ре­жущим до слад­кой бо­ли. Без гра­ней меж­ду доб­ром и злом.