______
Катя сидела на балконе и курила уже шестую сигарету подряд. Сейчас ей было всё равно на своё здоровье. Она не хочет ничего чувствовать. Блондинка смотрела на город с пятнадцатого этажа, но он уже не был таким, как раньше. Без неё. Питер ей казался намного красивее в отражении голубых глаз, которые всегда с восхищением смотрели на него. Всегда только от одного взгляда у Хорошенко пробегали мурашки по телу, а внутри разливалась теплота. Светловолосая пришла в свою комнату и легла на кровать. Она снова почувствовала слёзы, катившиеся по щекам. Такое состояние для блондинки стало привычным. Всю неделю она не выходила из квартиры. Из их с Таней квартиры. Она повторяла для себя, что должна быть сильной. Ради мамы, ради сестры, ради друзей. Но именно сейчас её это перестало волновать. Она не могла справиться с этой болью. Хорошенко встала с кровати и пошла к аптечки. Она высыпала всю банку на руку и, посмотрев последний раз на их совместную с Таней фотографию на комоде, сделала глубокий вдох. — Что ты нахрен творишь? Таня стояла около двери в спальню, облокачиваясь о косяк. Её брови приподнялись вверх, а взгляд выражал явное недовольство. Черные, как ночь, волосы были разбросаны по спине, на ней были джинсовые шорты и чёрная удлинённая футболка. Она подошла к блондинке, у которой вот-вот глаза выпадут из орбит. — Выбрось это. — Бурая нежно взяла Катю за запястье и вытряхнула все таблетки себе в руку. Брюнетка пошла в ванную, чтобы смыть это недоразумение. Хорошенко никак не могла прийти в себя. Она всё ещё не понимала явь перед ней или галлюцинации. — Таня? — наконец произнесла Катя, спустя несколько минут молчания, уже после того, как темноволосая вернулась в комнату. — Собственной персоной. — Бурая мягко улыбнулась, смотря горящими глазами на блондинку. А сама Катя до сих пор не могла поверить в происходящее. Она медленно поднялась с пола, и в её взгляде читалось недоумение. — Прости, что ушла. — Таня подошла к Хорошенко и взяла её лицо в ладони, стирая большими пальцами слёзы. Она всё с той же теплотой, что и всегда, смотрела в зелёные глаза. — Теперь же ты со мной. — шепнула Катя, не прерывая зрительного контакта. — Ты больше не оставишь меня? — блондинка проглотила ком, который застрял у неё в горле. — Больше никогда. — Бурая поцеловала Хорошенко со всей нежностью и трепетом, что испытывала к этой девушке. — Не оставляй меня. — блондинка лежала на крыше здания, откуда открывался превосходный вид на звёзды, но смотрела она лишь в голубые глаза напротив, которые, по её мнению, были в тысячу раз прекрасней. — Никогда. — прошептала брюнетка, улыбнувшись одним уголком губ.***
— Привет. — голос Кузьминой разносился по квартире, пока Катя сидела за столом, следя за телефоном недалеко от неё. — Мы не виделись уже четыре дня, и я переживаю. Полина рассказала, что ты просто закрыла дверь перед её носом… Я знаю, что ты не хочешь нас видеть, но мы беспокоимся, Шам. Ответь мне, пожалуйста, я уже устала натыкаться на голосовую почту. Серьезно, Кать, нам всем тяжело, но мы должны помогать друг другу… — Тебе нужно поговорить с ней. — сказала Бурая и отпила глоток крепкого кофе. Тот, который она никогда не любила, но пила, потому что Катя считала, что это её любимый. — Не сегодня. — Хорошенко села на колени Тани и, забрав кружку, поставила на тумбу рядом с диваном. Она обхватила шею брюнетки, впиваясь в её губы страстным поцелуем, чувствуя тот вкус, которого ей всё это время не хватало.***
Хорошенко зашла в спальню и, стоя в дверном проёме, наблюдала за спящей брюнеткой. Она всегда любила так смотреть на Бурую, зная, что если Таня видит каким взглядом на неё смотрит блондинка, то начнёт возмущаться. Светловолосая подошла к кровати и убрала чёрный локон с лица голубоглазой. Ещё раз убеждаясь, что ей досталась самая прекрасная девушка в мире. Катя обошла кровать и легла, и обвила тело Бурой своими руками и переплела ноги. — Ты снова мерзнешь? — всё также лёжа с закрытыми глазами задала вопрос брюнетка. Она почувствовала холодные ноги Хорошенко. — Я тебя разбудила? — Катя поджала губу. Она не хотела будить девушку. — Извини. — Я не спала. — Бурая повернулась лицом к блондинке, но их ноги всё ещё были переплетены. — И я знаю, что ты снова на меня смотрела, хотя я просила этого не делать. — с улыбкой сказала Таня, но нахмурилась, чувствуя, как Катя расплетает их ноги. — Нет. Грейся. — твёрдо сказала брюнетка и сжала ноги. — Спасибо. — Хорошенко мимолётно поцеловала губы любимой и после уткнулась носом ей в шею. — Всё таки ты лучшая.***
Две следующие недели они провели всё время вместе. В их квартире. Они не выходили на улицу, ибо Таня считала, что это не лучшая идея. Катя чувствовала себя намного счастливее, но всё же её сердце что-то саднило, а когда в прошлый раз такое было – это не закончилось ничем хорошим. — Почему ты тогда оставила меня? — на середине фильма, который они смотрели, спросила блондинка, фильм её совершенно не заинтересовал. — Я не могла по-другому. — Таня сглотнула ком, застрявший в горле, и потянулась к ладони Кати, но она отдёрнула руку и убежала в ванную. Закрывшись, Хорошенко прислонилась к двери спиной и скатилась вниз. И снова влага катится из глаз. И снова из-за неё. Даже сейчас, когда вроде бы всё хорошо. Но это не так. Они две недели не отходили друг от друга ни на шаг. Постоянно дурачились, готовили вместе, убирались вместе, ругались даже пару раз, но у них всегда был проверенный способ помириться. Всё кажется таким идеальным, что разум отказывается верить в происходящее. Через несколько минут успокоившись Катя встала с пола, открыла дверь и подошла к раковине, чтобы умыться. — Ты же знаешь, что я не люблю, когда ты плачешь. — услышала Хорошенко родной голос за спиной, а после почувствовала руки вокруг своей талии и поцелуй на шее. — Я тоже. — блондинка повернулась лицом к Тане и смотрела в ей в глаза. — Сейчас они голубые. — Я знаю. — Бурая улыбнулась своей лучезарной улыбкой, и Катя не смогла не улыбнуться в ответ. — Это потому что я счастлива. — Я не смогу без тебя. — Хорошенко взяла за руку брюнетку. — Ты и не будешь никогда без меня. — Ты сказала, что никогда не оставишь меня. — кричала Катя и перевернула комод в комнате. — Кать, Катя, тише. — Таня обхватила шею блондинки руками, заставляя её посмотреть в глаза. — Я не оставлю тебя, слышишь? Я всегда буду рядом. — она опустила одну руку и пальцем указала на грудь Хорошенко, показывая в область сердца. — Здесь. — с улыбкой сказала брюнетка. — Почему именно ты? — Катя крепко обняла девушку. А слёзы капали на плечо Бурой. — Я не знаю. *** Хорошенко лежала на груди Тани в своей спальне, слушая, как бьётся её сердце, но их идиллию прервал звонок в дверь. Катя подняла на брюнетку испуганные зелёные глаза. — Все хорошо, иди. — сказала Бурая, приподняв уголки губ. Катя кивнула и пошла в коридор к двери, надеясь, что это всего лишь сосед или почтальон. Она ошиблась. Маша поздоровалась и втянула блондинку в объятия, а потом как ни в чем не бывало прошлась вглубь квартиры, что-то говоря. Катя вышла из ступора, быстро пробегая вперед своей подруги, испуганно взглянув на Таню, которая стояла около двери в спальню. — Я могу все объяснить. — резко начала Хорошенко, прерывая поток слов шатенки. — Объяснить что? — спросила Маша, приподнимая бровь. Её взгляд прошелся по тому месту, куда смотрела светловолосая, и вернулся обратно на Катю. — Я и Таня. — начала Катя, кивая головой в сторону стоящей за ней девушкой. — Кать, не надо. — сказала Бурая, враждебно поглядывая на Машу. — Все хорошо, Тань, — произнесла блондинка, повернув голову в сторону своей девушки и улыбнувшись. — Она должна знать. — С кем ты говоришь? — Кузьмина с растерянностью смотрела то на свою подругу, то на место, где якобы стояла Бурая. — С Таней, конечно. — Катя посмеялась. — Таня мертва, Катя. Маша с сожалением и болью посмотрела на свою подругу, которая покачала головой, подняв одну руку в защитном действии. Она сделала шаг вбок, чтобы сразу видеть и Машу, и Таню одновременно. Бурая сжимала свой скетчбук, со злостью смотря на шатенку. — Нет. Не-а. Нет. — Катя сильнее завертела головой, слеза одиноко стекала по её щеке. — Вот она. — она указала на место, где стояла Таня. — Не шути надо мной, Кузьмина. — Шам, — голос Маши сорвался, она сделала небольшой шаг к своей подруге, которая лишь отшатнулась от неё. — Здесь никого нет. Только мы. Катя истерически засмеялась, откидывая голову назад. Она посмотрела на свою девушку: — Ну, скажи что-нибудь! — Кать, с ней что-то не так. — произнесла Таня, наконец встретившись с зелёными глазами. — Ты должна сделать что-нибудь. Уб… — Катя! — Маша крикнула, призывая блондинку посмотреть на себя. — Таня умерла месяц назад. Мы были на её похоронах, помнишь? — Она врет. — сказала Бурая. — Из-за неё мы не сможем быть вместе. Кать, пожалуйста… — Нет-нет-нет. — Катя взялась руками за голову, смотря то в одни глаза, то в другие. Зажмурившись, она упала на колени, не сдерживая рыдания. Она чувствовала, как руки Маши обвили её тело. Катя посмотрела на Таню, которая не двигалась с места, в её голубых глазах читалась грусть. — Ты не реальна, да? Бурая лишь кивнула, а Хорошенко сильнее разрыдалась. — Прости, что оставила тебя. — спустя, кажется, вечность произнесла Таня. — Я не хотела причинить тебе боль. Ты будешь счастлива. А если тебе когда-нибудь станет слишком хреново, ты можешь мне выговориться. — брюнетка улыбнулась одним уголком губ. — Помни, что я всегда рядом. — Катя смотрела в родные голубые глаза, в которых на данный момент отражалась лишь она. — Я люблю тебя, Катя. — Я тоже тебя любила. — Я не смогу без тебя. — Хорошенко смотрела в голубые глаза. Они сидели на своей излюбленной крыше, и наблюдали за звёзды. Это было их место. — Сможешь. — Таня улыбнулась фирменной улыбкой. — Потому что я всегда буду с тобой. Ты не отвертишься от меня. — Но как. — Катя с непониманием смотрела на брюнетку. — Смотри. Утром я буду для тебя солнцем. Самым вредным солнцем, которое пробивается даже сквозь шторы. И весь день я буду вместе с тобой. Буду греть тебя, мерзлячка. — Хорошенко улыбнулась сквозь слёзы, и Таня уже тоже не могла их сдерживать. — Если будет пасмурно, знай, что я стала ветром, чтобы прикоснуться к твоей коже, к тебе. — А ночью ты будешь луной? — Нет. — голубоглазая нахмурилась. — Я буду звездой. — Почему? Их же миллионы. Я не смогу найти тебя. — Найдёшь. — Бурая с нежностью смотрела на Хорошенко. — Ты почувствуешь это. Я буду самой яркой и красивой звездой, чтобы ты со своим куриным зрением смогла меня увидеть. — девушки рассмеялись. — Не оставляй меня. — глаза Кати снова наполнились слезами. — Пожалуйста. — Я не могу. — Таня взяла руку блондинки и поцеловала ладонь. — Ты будешь счастлива, поняла? Не смей ставить на себе крест. Я буду наблюдать за тобой. Обязательно заведи детишек. Только не вздумай назвать свою дочь Таней. Не порть жизнь ребёнку. — брюнетка посмеялась. — И обязательно знай… — Что? — Хорошенко смотрела на темноволосую и по её щекам текли слёзы, но она улыбалась. — Что когда ты будешь танцевать свои шаманские танцы, я буду истерически смеяться и закатывать глаза на очень глупые движения. — Бурая смеялась и блондинка тоже не смогла удержаться. Ей всегда нравилось в этой девушке то, что она может разрядить любую обстановку. Зеленоглазая крепко обняла брюнетку, и снова почувствовала слёзы, только уже не свои. — Я люблю тебя. — сказала Таня и поцеловала блондинку со всей нежностью и любовью. — Я тоже тебя люблю. — Катя посмотрела в голубые глаза, в которых отражались звёзды и она.______