Время, как же ты все - таки жестоко поступаешь.

стрелка циферблата бежит вперед настолько стремительно, что ты просто не успеваешь сделать безумно важный момент в твоей жизни. время. оно бежит, не хочет остановиться. даже на миг. почему же так? почему время не хочет остановиться совсем на чуть - чуть, чтобы дать насладиться? насладиться вкусом гранатового сока на покусанных губах, что так неприятно жжет ранки; мощным и мелодичным голосом исполнителя в белых наушниках от nokia, но подключенным к zte с черной крышкой; горячими и крепкими объятьями, которые, скорее всего, были последними в твоей жизни. точно. эти объятья с тобой были последними. я в этом уверен. настолько теплыми, что я даже не понимаю, как не растаял в них. настолько крепкими с моей стороны, но такие легкие с твоей. я не хотел их разрывать, не был готов к этому. я чувствовал, как ты расслабил свои мощные руки, но все еще не раскреплял их, потому что понимал, что я не готов с тобой прощаться. не готов. не хочу. не могу. но пришлось. я не знаю как, но все же смог отстраниться от тебя и посмотреть в твои безумно красивые и глубокие глаза, цвета темного кофе. последний взгляд. такой пронизывающий и безумно красивый. помню, как постоянно в них смотрел и не смог просто отвлечься на что - нибудь другое. только эти глаза. помню как ты, сидя на подоконнике, совершенно случайно посмотрел на меня. и спалил. спалил, когда я смотрел на твое безумно красивое и бледное лицо, запоминая каждый его изгиб и сантиметр кожи. я тогда продолжил смотреть на тебя, играя в гляделки. ты сдался. перевел взгляд в окно, ведь, там интереснее. интереснее, чем смотреть на меня. а помнишь, как мы встретились? нас свел человек, с которым я сейчас даже не здороваюсь. ты сидел на моем любимом месте. на исписанном подоконнике в старой и обшарпанной больничке около двадцать четвертой палаты. вид из окна открывался прекрасный, согласись? тот парк с цветущей вишней был безумно красив, особенно когда медовые лучи заката в пять часов вечера обнимали на прощание лепестки и ушли на ночь, вернувшись утром вновь. "- привет! как тебя зовут? - юнги. а тебя? - я чимин. а это чонгук. - приятно познакомиться, чимин. и чонгук. - взаимно, юнги." кто ж знал, что встретившись в пять часов и тридцать семь минут в понедельник, мы потеряем друг друга в пятницу в одиннадцать двадцать три? лгу. я знал, что мы в любом случае простимся, но твою мать... я не знал, что твои глаза затащат меня в темницу боли. не знал. ... прошло несколько часов. несколько часов с того момента, когда я держа в руках сумку, и открывая дверь отделения, последний раз посмотрел на заполненный коридор медперсоналом и пациентами, суетящимися в эту чертову пятницу. ты даже не посмотрел в мою сторону. ты всего лишь зашел в свою палату с номером "23" и даже не проводил взглядом. и я с полными болью глазами, отпустил дверь, захлопнувшуюся с неприятным звуком... уверен, что та медсестра с рыжими волосами и татуировкой в виде бабочки на шее в очередной раз ворчала о том, что нужно прикрывать дверь осторожнее. но мне плевать. ... время, как же ты все - таки жестоко поступаешь. бежишь так быстро, не желая остановиться хотя бы на миг.