Love is a Cruel One

      Он никогда не любил новые места. Они приносили с собой новые запахи, новые ощущения, которые не всегда были самыми приятными. Как правило, спавший очень чутко, за исключением тех ночей, когда проваливался в вязкую жижу кошмаров, на новом месте Логан практически не отдыхал, погружаясь в некое подобие дремоты, готовый сорваться с места при первой же возможности.       Вот и сейчас, когда за Скоттом, едва сдержавшемся, чтобы не пустить в ход кулаки, захлопнулась дверь, мужчина погрузился в дрёму, пытаясь хоть как-то расслабиться. Но все его попытки оказались тщетными. Услужливая память тут же подбрасывала поцелуй с Джин, её губы, поддающиеся, отвечающие ему, раскрывающиеся под натиском, позволяя проникнуть внутрь, её тонкие длинные пальцы, зарывающиеся в волосы, словно не желая отпускать его.       Логан не мог сказать, что до этого отличался постоянством. Во всех городах, да и небольших, забытых богом, посёлках, которые встречались на пути, у него не было проблем с девушками. Вот только кочевая жизнь давала о себе знать. Не привыкший связывать себя обязательствами, полагая, что ни к чему хорошему это не приведёт, он предпочитал расставаться с ними ещё до того, как всё грозило обернуться не в его пользу.       Но Джин была другой. Ни одна из тех, с кем довелось быть за всё это время Росомахе, не могла сравниться с ней. Казалось, что даже зверь, живущий у него внутри и готовый в любое мгновение показать острые зубы и когти, признал Грей, успокаиваясь и смиренно затихая, стоило почуять её запах или заслышать мелодичный голос. Ради неё он готов был махнуть рукой на всё, что стало таким привычным и не давало надолго укорениться на одном месте. Вот только одно "но" не давало ему покоя. И это "но" имело физический облик Скотта Саммерса.       Логану достаточно было одного взгляда, чтобы уловить, как менялась рядом с ним Джин. Чтобы понять, что вряд ли она готова будет изменить ставшую ей такой привычной размеренную и спокойную жизнь с тем, кто готов был в любой момент протянуть руку помощи, на жизнь рядом с тем, кого с трудом можно было назвать ручным. Но он, тем не менее, был готов рискнуть, попытаться повернуть всё себе в пользу.       Первые лучи солнца только показались из-за горизонта, когда мужчина уже был на ногах. Тишина, царившая за дверью его комнаты, явственно давала понять, что обитатели школы ещё крепко спят.       Не в силах больше находиться в четырех стенах, и в тоже время не желая разбудить кого-либо прежде чем новый день окончательно войдет в свои права, Логан бесшумной тенью выскользнул в пустой коридор. Неторопливо минуя одну лестницу за другой, он, наконец-то достиг двери кухни, выходившей на раскинувшуюся перед старинным зданием лужайку, обрамлённую вековыми деревьями, которые служили своеобразной оградой. Прохлада раннего летнего утра приятно холодила кожу, позволяя хоть как-то привести мысли, разбредшиеся за ночь, в порядок.       Опершись плечом о дверную лутку, он, пожалуй, впервые за долгие годы, ощутил нечто похожее на то, что называют спокойствием. Скользя цепким взглядом по раскинувшейся перед ним территории, он подмечал малейшие детали. Но стоило в поле зрения попасть одинокой фигуре женщины, которая укутавшись в палантин, сидела посреди лужайки, как все его попытки хоть как-то привести мысли и чувства в относительный порядок пошли прахом, заставляя дыхание сбиться.       Плавно ступая босыми ступнями по траве, ещё покрытой утреней росой, он ни на секунду не сомневался в том, кому, кроме него, не спалось в столь ранний час. Да и ало-рыжие волосы, разметавшиеся по плечам, и огненным водопадом, струившиеся по спине, не давали Росомахе ни единого шанса на ошибку. Чёрт бы побрал всё это! С одной стороны, он был рад увидеть перед собой именно Джин, а не профессора или же Циклопа. С другой, оставаясь с ней один на один, он рисковал проиграть ту борьбу, которую вёл, со своим желанием прикоснуться к ней, ещё раз ощутить под пальцами тёплый бархат её кожи, запустить пальцы в расплавленную медь волос, притягивая к себе и накрывая тонкие губы жадным поцелуем.       — Доброе утро, Логан, — мягкий голос Джин, звучавший негромко, был для него подобен грому среди ясного неба. Он возвращал с небес на землю. — Тоже не спится?       Тяжело сглатывая, он лишь на мгновение прикрыл глаза, пытаясь хоть как-то совладать с безумием, наполняющим каждую клетку тела, стоило увидеть Джин. А в следующее, опускаясь рядом с ней, с едва заметной усмешкой произнёс:       — Доброе утро, Джин. Ну, мне ведь некому рассказать на ночь сказку.       — А тебе всё ещё нужно рассказывать сказки на ночь?       Логан не обратил внимания на лёгкую тень насмешки, прозвучавшую в её голосе. Он видел только лукавые искорки, пляшущие в зелёных глазах и мягкую улыбку, тянущую её губы.       В какой-то момент он с удивлением понял, что зверь, таившийся в тёмной глубине его нутра, готовый в любой момент вырваться наружу, разрывая и кромсая всё вокруг, в эти минуты больше походил на несмышленого щенка, ластившегося к руке, тянувшейся чтобы почесать за ухом.       — Смотря кто эти сказки будет рассказывать, — недвусмысленно хмыкнул Росомаха, прежде чем успел хорошенько обдумать произнесённое.       Он пытался не смотреть на тонкие ключицы, проглядывающие сквозь тонкую шерстяную ткань, накинутую на плечи Джин, на длинные пальцы, сжимающие чашку с недопитым кофе, на белую кожу ног, на которой от росы, а может от чего-то другого, проступали мурашки, заставляющие её поджимать пальцы, словно пытаясь согреться. Но в очередной раз проигрывал, понимая, что не в силах победить это наваждение.       Краем сознания Логан понимал, что Джин что-то говорит, обращаясь к нему, но не слышал слов, не понимал их смысл. Он видел только, как её тонкие губы изгибаются в едва заметной улыбке, которая, как кажется ему, в какой-то момент становится тёплой.       Он и сам не понял, что стало спусковым крючком для дальнейших действий. То ли то, что их пальцы соприкасались, когда Джин, отставляя опустевшую чашку, случайно скользила по его руке. То ли её взгляд, в котором, как ему казалось тогда, читалось гораздо больше, чем в каждом взгляде, брошенном на Скотта. Но уже в следующее мгновение он запустил пальцы в огненную копну волос, притягивая Джин к себе, и накрыл её губы жадным поцелуем, не оставляющим пути к отступлению.       Мелькнувшая было на краю сознания мысль, когда Джин, едва уловимо вздрогнула, словно пытаясь отстраниться, о том, что, быть может, не стоило так торопиться, тут же исчезла, когда она, зарываясь пальцами в его волосы, едва слышно застонала, отвечая его губам. Весь мир для Логана сжался до одной, маленькой точки, размывая очертания всего окружающего, сводя все ощущения к одному – желанию обладать той, которая была сейчас рядом, откликаясь на каждое его действие.       Сейчас ему было плевать на то, что Джин уже давно, ещё до его появления здесь, сделала свой выбор, что просыпавшиеся постепенно обитатели школы, могут увидеть нечто, совсем не предназначенное для их взглядов. Сейчас весь мир для него был сосредоточен на той, чьи губы отвечали с не меньшей жадностью, чьё тело едва уловимо подрагивало, стоило ему плавно скользнуть пальцами по обнаженному плечу, спускаясь ниже.       «Логан!» – голос, раздавшийся в голове, не вызвал ничего кроме желания вонзиться когтями в его обладателя, разорвать его нутро, наблюдая за тем, как алая кровь по капле вытекает наружу. И Росомаха не останавливался, скользя ладонью по спине Джин, сжимая, стягивая тонкую ткань, которая мешала ему сейчас.       «Логан! Ты нужен мне сию минуту» – мужчина едва уловимо поморщился, пытаясь не обращать внимания на голос, становившийся всё более настойчивым, пока резкий толчок в плечо не остановил его, а над ухом не раздался тихий шепот:       — Логан, нет!       Он на мгновение застыл, прикрыв глаза, ослабевая хватку. Позволил Джин высвободиться, выскользнуть, оставив после себя лишь едва уловимый запах, будоражащий, пьянящий настолько, что он был не в силах сдерживать себя и желание разнести всё вокруг ко всем чертям.       Когда через пару секунд Логан всё же решился открыть глаза, она уже стояла в дверном проёме, на мгновение обернувшись, кутаясь в лёгкую ткань, стараясь хоть как-то скрыть свою утреннюю полу-обнаженность. На короткий миг ему показалось, что в изумрудных глазах блеснули лукавые огоньки, а с губ сорвалось: «Спасибо». Но когда в комнату вошел кто-то из учеников, Джин уже не было, она скрылась в полумраке особняка, оставляя мужчину один на один с разворошенными, вывернутыми наизнанку чувствами.       Если бы кто спросил Логана, что он делал в этот день, то вряд ли он ответил бы с точностью. Единственное, что он мог сказать точно, что чем бы он не занимался – то выполняя поручение профессора, то пытаясь отвлечь Роуг от очередной заморочки, напрочь въевшейся в девичий разум и сводящей с ума, он постоянно натыкался взглядом на Джин, ни на шаг не отходившую от Саммерса.       То как они смотрели друг на друга, как обменивались едва уловимыми прикосновениями, когда никто из окружающих не видел этого, улыбки, которые эти двое дарили друг другу – всё это сводило мужчину с ума. Прекрасно понимая, что не вправе вмешиваться в их отношения, прочно сложившиеся ещё до его появления, Логан не мог ничего поделать с собой. Готовый свернуть Циклопу шею, лишь бы только Джин обратила на него хоть немного внимания, он в то же время пытался смириться с тем, что толку от этого будет мало.       И даже опустившаяся на школу и близлежащий городок ночь, не принесла ему желаемого облегчения. Стоило коснуться головой подушки, как он тут же провалился в один из своих кошмаров, преследовавших его уже многие годы.       Толща воды, нависшая над ним, делала фигуры, снующие рядом с бассейном, в котором его держали, размытыми, словно не реальными. Сколько Логан не пытался разобрать слова, которыми обмениваются эти странные существа, у него ничего не выходило. Обрывки фраз, долетающие до него, искаженные водой и одетыми на людях костюмах, не позволяли понять, о чём они ведут разговор. Единственное, что он чётко видел – огромные шприцы, полностью заполненные каким-то странным веществом. Он пытался разобраться, что это и почему всё его тело расчерчено какими-то странными линиями, покрывающими его от макушки до пят. Но именно в тот момент, когда ему практически удалось сделать это, одна из странных фигур нависла над ним, опуская под воду удерживаемый в руках шприц. Боли от иглы, проникающей под кожу, Логан практически не чувствовал, но всё его нутро разрывалось от боли, когда вещество, которым был заполнен шприц, проникло в него.       Каждый раз, когда во сне он с криком рвал путы, сдерживающие его, пытаясь освободиться, он просыпался, пытаясь понять где находится и что происходит. Каждый раз в этот момент, выпущенные непроизвольно когти, распарывали, в лучшем случае воздух, либо подвернувшееся одеяло или подушку.       Этот раз не стал исключением. Вот только, пытаясь разграничить явь и кошмар, преследовавший его, Логан не сразу понял, что в этот раз его когти напоролись на преграду, более существенную чем злосчастное одеяло.       Сталкиваясь взглядом с Роуг, застывшей на месте и едва сдерживающей рвущийся крик, он поспешно втянул когти, с ужасом осознавая, что девчонка просто оказалась не в то время не в том месте, напоровшись на его когти, прошедшие сквозь её тело.       — Помогите! — Логан не верил, что посреди ночи кто-то услышит его. Пытаясь подняться, он кричал во весь голос, в панике смотря поверх правого плеча Роуг. — Помогите кто-нибудь!       Он не сразу понял, что происходит, когда тёплая ладошка Мари коснулась его щеки. Единственная мысль, которая полностью занимала его мозг в эти минуты, была о том, что эта девчонка, меньше всего заслуживала такой смерти. Но в следующее мгновение, когда Логан ощутил, что силы оставляют его, эта мысль исчезла. Словно сквозь толщу воды, он увидел, как раны на плече Роуг, затягиваются, услышал топот ног по коридору. Даже не успев удивиться этому, в следующее мгновение он погрузился во мрак, теряя сознание.