Цена победы

      Весь дворец откликается мне, когда я прохожу по пестрому коридору, а фонари горят вроде бы и ровно, но я все равно вижу тени. Очертания темных обличий — их сотни, они тянут ко мне руки и пытаются заманить в свою ловушку. Мне очень тяжело дышать, легкие больно сдавливает сила внешняя и внутренняя, и я чувствую, что нечто внутри меня, свернувшееся в колючий ледяной клубок под сердцем, разворачивается, шипами продирает душу и пытается вырваться. Пол встречает меня, как добрый друг, и сознание слегка проясняется, когда я ощущаю жгучую боль в коленях. Чудовище, царапающееся внутри, ревет и мечет, но я могу его контролировать.       Когда оно вообще появилось? У меня порой создается впечатление, что оно было со мной всегда, с самого рождения. Я уже тогда видела эти навязчивые сны, полные черноты и крови, и слышала эти голоса. И не маленькая я уже, я уже переросла порог в десять лет, но оно внутри меня с каждым днем царапает все больнее.       Отпусти, пожалуйста! Что я тебе сделала?       Мне двадцать. Во дворце душно. Движения скованы, а пульсация в голове не утихает. Когда я прячусь в своей комнате, задергивая дрожащей рукой штору, я могу немного расслабиться. И тогда я начинаю слышать твой голос — снова и снова ты зовешь меня за собой в удушливую тьму, полную агонии и боли, а я слишком слаба, чтобы противиться. Кто ты? Что тебе от меня нужно?!       Я слышу твой далекий смех. Он ужасен, от него веет холодом, хотя ты, чудовище-внутри-меня, неощутимо, я даже не могу тебя коснуться.       Порой я думаю — а что, если я вырву свое сердце? Покончу с собой так, чтобы ты больше не преследовала меня? Под сердцем образуется незаживающая дыра, а монстр яростно прокладывает себе дорогу через мою плоть и душу. Это ужасно больно, а еще страшнее — слышать твой голос в своей голове. Он не отпускает меня, что же делать?       Тьма подкатывает со всех сторон, желчью кипит в горле и режет глаза, когда я пытаюсь рассмотреть что-то за слоями теней. Ужасно больно дышать. Я хочу задохнуться, но нечто внутри упрямо дает мне силы. Я как инкубатор, пустышка для этого создания, и оно с каждой минутой занимает себе больше и больше места в моей душе. Что за расчетливый ужасный план?       Я слышу твой голос. Ты говоришь мне, что делать, шепчешь о прошлом и своих планах. Я не могу больше тебе противиться, губы сохнут и неловко шепчут:       — Кто ты? Что тебе от меня надо?       «Я Арба», — смеешься ты ядовито и зло. «И мне нужно твое тело, Гьекуэн, будущая императрица!»       Я не хочу подчиняться твоим указаниям, но с течением времени мне все сложнее командовать собственным телом. Иногда я часами лежу на кровати, глядя на себя, пытаюсь пошевелиться, но тело не откликается. Зато время от времени оно двигается независимо от моего желания.       Безумно страшно это — подчиняться чужой воле, когда я узница в собственном теле и не могу даже вдохнуть без твоего разрешения. Меня трясет, когда я вижу твои очертания в зеркале. Неужели это мое лицо так меняется?!       Меня отрезвляют только улыбки дорогих мне людей. Мои старшие сыновья смеются, бегая вокруг, и тянут меня за руки, чтобы я присоединилась к ним. В такие минуты мне не страшно, потому что я готова сражаться до конца, но остаться с ними. К тому же, скоро у меня родится еще ребенок. Арба, я не позволю тебе забрать его!       Я схожу с ума. Я не могу двигаться, зато чувствую, когда двигаешься ты — и мое тело покорно следует твоим указаниям, а я не могу противиться. Ты отступаешь совсем ненадолго, а потом набрасываешься с новыми силами. Я уже не могу с тобой бороться.       Огонь? Почему так жарко? Я кричу, срывая голос, несусь через пожар и плачу, зову детей. Падаю на колени рядом с ними, подхватываю их, судорожно пытаюсь растормошить.       — Мам, я знаю, что это не ты, — хрипит Хакую, глядя на меня чуть устало. — Ты бы так не поступила.       И его пожирает пламя. У меня в ушах звенит, а сама земля пытается меня поглотить.       Моими руками ты убила моих сыновей.       Даже когда я, рыдая, обхватываю руками уцелевших Хакуэй и Хакурю, я слышу твой голос, и он почти заменяет мой. Во всем только моя вина. Ты уничтожила мою семью, завладев мною.       А мир медленно растворяется, и я уже ничего не чувствую.       А теперь — блеск на металле. Я впервые за много лет открываю глаза — сама! — и вижу искаженное лицо надо мной. Хакурю?.. Сыночек, милый, это ты?.. Почему Арба освободила место именно сейчас, когда смерть уже предрешена? Или дело в том, что она просто использовала меня и выбросила? Так или иначе, но меня убьет мой же сын. Вот и расплата за грехи.       Когда меня пронзает клинок, я слышу только издевательский шепот:       «Ты с самого начала была слаба, потому не смогла их защитить».       И все пропадает.