Выходной

— А теперь загадай карту. — Загадала. Послышался шорох карт. — Эту? — лукаво спросил Джесси. Фарра восторженно взвизгнула и закивала. — Как у тебя это получается? Джек усмехнулся, глядя на них. Подростки сидели за журнальным столиком, с азартом вникая в азы искусства карточных фокусов, счастливые и полностью поглощенные своим нехитрым занятием. — Футболку где опять порвал, фокусник? — окликнул Джек. Джесси завертелся, оглядывая себя, нашел дыру на боку и с интересом на нее уставился, словно не понимал, что это такое. Фарра сразу же ткнула его туда пальцем. — Да зашью я! — взвыл Джесси, изогнувшись в противоположную от нее сторону. — И вообще, у тебя самой все джинсы в дырах! — Это мода такая! — Ну вот и у меня мода. Реберно-пупочная вентиляция! Смотри, насколько все продвинуто. Джек хмыкнул и натянул повыше плед, подсунув под голову вторую подушку. Лежать было лениво и тепло. Смотреть на детей было весело. — Вы еще подеритесь, — лениво и совершенно непедагогично посоветовал он, усмехаясь. — Хотя я и так знаю, кто победит. — Я. Всем выдам, кому по шее, кому по шее два раза, чтобы не подзуживал подрастающее поколение, — возвестил входящий в гостиную Гэбриэл. — Джек, ты в кои-то веки не перед телевизором, не смотришь футбол и не издаешь фанатские вопли? — Я тут смотрю занимательную передачу «Жизнь обезьянок», совмещенную с «Сам себе стилист» и приправленную цирковым фокус-шоу. Никакого футбола не надо уже. Гэбриэл плюхнулся на диван, бесцеремонно подвинув Джека, отнял подушку. — Присоединюсь к тебе в таком случае. — Все, спокойно не посидеть, — фыркнула Фарра. — Джес, бежим на кухню? Взрослым надо понежничать наедине. — Что? — взвился Джек. Гэбриэл положил руку ему на грудь, укладывая обратно. — Только попробуйте опять сожрать всю колбасу без хлеба и выхлестать все молоко прямо из пакетов. — Мы нормальные бутеры сделаем, — уверил Джесси. — Я приготовлю ужин, — Джек снова трепыхнулся. — Отдыхай, — отмахнулся Гэбриэл. — Пускай едят, что найдут. Или сами себе готовят. Не так уж это и сложно… — И примчимся мы на вой пожарной сигнализации. Подростки убежали, прихватив карты и оглашая базу радостным смехом. — Наплачемся вскоре, — предрек Джек. — Фарра растет, а Джесси взрослеть не думает. Гэбриэл огляделся, наклонился к нему, целуя, нежно и долго. — Соскучился, — пояснил он, кое-как оторвавшись. Ладонь его нырнула под плед, пробралась к паху Джека и принялась гладить член того сквозь штаны. — Гэб! Джек, как все натуральные блондины, краснел легко и быстро, даже загар не спасал. — Очень соскучился, — пояснил Гэбриэл, не думая убирать руку. Под ладонью чувствовался жар и постепенно твердеющая… радость от встречи. Джек смотрел с укоризной, но глаза постепенно темнели, а дыхание понемногу сбивалось. Это лучше всяких слов говорило о том, что усилия Гэбриэла не так уж и бесполезны. — Не в общей же гостиной этим заниматься, Гэб. — Почему нет? — Гэбриэл слегка сжал пальцы, вырвав из груди Джека приглушенный всхлип. — Гэб… Замолчать его заставил поцелуй. Рукой Гэбриэл двигал все напористей, уже нагло забравшись под одежду Джека, наслаждаясь тем, как тот коротко постанывает в рот любовнику, выгибается навстречу его ладони, безмолвно умоляя не останавливаться. Наконец, член Джека пару раз дернулся, прозвучало сдавленное «ммм». Гэбриэл с усмешкой следил за тем, как Джек тяжело дышит, все еще пребывая в блаженной истоме. — Небольшой задаток, — пояснил он. — Чтобы ночью ты как следует смог насладиться всем, что я с тобой проделаю. — Гэб… Гэбриэл наклонился к его уху. — У меня такие планы… Включают в себя доведение тебя до потери всякой стыдливости. Чтобы ты стонал мое имя и просил тебя трахнуть. Джек попытался его отстранить, достаточно неуверенно. — Хочу смотреть, как ты берешь мой член в рот. Ты так развратно выглядишь в такие моменты, когда со всем прилежанием мне отсасываешь. Хочу чувствовать, какой у тебя горячий и влажный рот. Кстати, ты в курсе, как красиво у тебя после минета припухают губы? — Да ты замолчишь или нет? — пробормотал Джек. — Нет. Я тебя не видел сутки, а не трогал трое суток. У нас впереди выходные. Я не собираюсь выпускать тебя из кровати. И все мысли на твой счет у меня сейчас исключительно непристойные. — Все выходные в постели? — Ты же суперсолдат, как-нибудь выдержишь, — Гэбриэл обласкал его ухо кончиком языка. В романтический момент безжалостно вторглась заунывным воем противопожарная сигнализация. Гэбриэл чертыхнулся, вскакивая. — Я на кухню. Переодень штаны и приходи. Чертовы детишки! Кухня была погружена в синий дым, в углу надрывно кашляли Джесси и Фарра, не думавшие покидать зону задымления. Гэбриэл сгреб обоих, выволок в коридор. — Какого черта? — Я масло пролил… На плиту… А оно как вспыхнет аж до потолка. На кухне включилась вытяжка. Гэбриэл отвесил Джесси ощутимый подзатыльник. — Без присмотра не готовить больше. Явившийся Джек оглядел эту идиллическую картину, покачал головой и скрылся на кухне. — Идите сюда. Гэбриэл подтолкнул потирающего затылок Джесси и молчаливую Фарру к двери. — Идите. Посмотрите, как это выглядит. А пока я готовлю, аппетит пробудите. Джек, успевший нацепить серый в синюю клетку фартук, возился со сковородой. — Оладьи, — коротко пояснил он. — Раз уж вы навели столько теста, пущу его в ход. На удивление сделали вы все верно. — Не думал, что ты умеешь готовить, — удивился Джесси. — Я много что умею. Детство прошло там, где поневоле быстро учишься готовить себе сам или остаешься голодным. — Сиротский приют? — уточнил Джесси. — Но там на кухню не пускают. — Ферма в «кукурузном штате». Фарра придвинулась к Джесси ближе, толкнула коленом в бедро в знак поддержки. При упоминании приюта, в котором свое детство провел Джесси перед тем, как попасть в Банду Мертвецов, она всегда тушевалась и не знала, что сказать или сделать. — Мы хотели завтра съездить в город, — вспомнил Джесси. — Зачем? — сразу насторожился Гэбриэл. — В парк аттракционов. Можно? — Джесси просяще заглянул ему в глаза. — Пожалуйста. Там весело. И мы просто развлекаемся, ни во что не встреваем. Там повсюду камеры и охрана. — Можно. Гэбриэла такой расклад полностью устраивал. Пока дети веселятся, взрослые тоже… поиграют. Райнхардт уехал гостить у Торбьорна, Ана с мужем устроили себе небольшой отдых ото всего на свете. Никто не помешает им с Джеком тоже немного расслабиться после трудной недели. Горка оладий на блюде вырастала, все трое облизывались. Наконец, Джек сжалился, поставил ужин на стол и весело объявил: — Налетай, голодная саранча. — А ты? — уточнил Гэбриэл. — А я саранча сытая. Перекусил куском сыра, пока кое-кто носился по коридорам и орал как павлин. — Мы с Джесси развивали ловкость и тренировались в беге, — насупилась Фарра с куском выпечки во рту. — Я так по стуку твоих каблуков и понял. Надень завтра кроссовки, не обдирай праздничные туфли. Если Ана уехала, это не значит, что ты можешь намазаться косметикой, натянуть тренировочную водолазку, джинсы со стразами и выходную обувь и начать носиться по всей базе. Фарра забавно наморщила нос. — Юная леди, что тебе говорили о косметике? — встрепенулся Гэбриэл, среагировав на слова Джека. — Что она плохо отстирывается от одежды, — понурилась Фарра. — А ты… — Испачкала пудрой футболку Джесси. — И… — И смазала лак для ногтей на его штаны. Я все отстираю, честно. Или куплю Джесу новую одежду завтра. Учитывая, что Джесси ценность денег понимал плохо, а в город снабжался кредиткой Джека, самым страшным проклятием на базе было «Чтоб с твоей зарплатной картой Маккри в магазин зашел». Особо опытные агенты к этому добавляли: «В компании девочки Амари». Конечно, Фарра и Джесси отнюдь не задавались целью за выходные дни ввергнуть Overwatch в финансовую яму и растратить всю зарплату Джека Моррисона. Просто одному хотелось непременно попробовать мятное мороженое, второй — купить вон тот милый плюшевый брелок. А еще надо привезти новые носки Джеку, веселые, чтобы не ругался за трату его денег в кафе. А в магазине сегодня идет распродажа, можно купить пять пар по цене трех. И вон та очень милая футболка как раз подойдет дяде Гэбриэлу, дайте две, чтобы получить бесплатную кепку. А вообще-то надо было купить ботинки Джесси, а если две пары взять, то третья бесплатно и можно взять Фарре вон те милые туфельки. И напротив снова распродажа магнитов с котятами, что плохого в покупке парочки, ой, как это “двадцать семь штук”? В итоге Джек хватался за голову, глядя, как на счету стремительно тают деньги; Гэбриэл прятал бумажник в трусы, а Ана мрачно готовила лекцию о тратах и их допустимости. — Пускай, — к возвращению кучи свертков на базу Джек уже приходил в хорошее настроение.— Пусть повеселятся. Они ведь и для нас стараются, не просто бездумно тратят. Смотри, Ана, они купили тебе подвеску в ювелирном магазине. А Гэб обзаведется рубашкой. И холодильник все магниты очень даже украсят. — Неужели мы так мало зарабатываем, что дети не могут позволить себе мороженое? — со слезой в голосе вопрошал Райнхардт. Напоминать ему, что его-то кредитка отнюдь не в цепких руках Джесси, никто не рисковал. С Райна сталось бы ее отдать, а жалование лейтенанта было несопоставимо с зарплатой главы Overwatch. И вот опять прозвучала эта магическая фраза про что-то там купить. — Джесси пора бы уже научиться… Гэбриэл проглотил окончание фразы «беречь одежду». Как раз казенную форму Джесси очень берег, стирал руками, отпаривал и содержал в порядке. А вот подаренное Аной затаскивал, рвал и штопал, снова рвал. Потому что это была его личная одежда, за которую не влетит. Не стоило говорить ничего такого, пусть рвет и пачкает, теперь можно. Не так уж шмотки на парне и горят. — Чему научиться? — с любопытством спросил Джесси. — Самому выбирать себе одежду, — выкрутился Гэбриэл. — Ешьте молча, а то подавитесь, — для порядка проворчал Джек, снимая фартук и вешая его на крючок. — Я пойду к себе, отдыхать. Молодежь, если хотите завтра куда-то уехать, ложитесь спать не позже полуночи. В разных комнатах. Это тоже было проблемой. Фарра с Джесси могли упасть в одну кровать и заснуть там, не видя проблем и не понимая, отчего взрослые так хмурятся. — На меня не смотрите, — сразу сказал Гэбриэл. — Я не буду объяснять им, почему они не могут спать в комнате Джесси. — Я проведу беседу, — согласилась Ана. — Объясню, что это неприлично. В конце концов, Фарре пока рановато видеть… утренние юношеские проблемы. Джек скромно смущался и помалкивал, не желая объясняться с двумя подростками с пробуждающейся понемногу сексуальностью. Конечно, если бы потребовалось, он бы поговорил с обоими, но Ана все-таки решила, что это ее обязанность. Беседовала Ана с ними поодиночке, вроде бы действие лекция возымела. — Теперь они спят вместе только в общей гостиной после просмотра полуночных фильмов. — Уже прогресс, — кивнул Джек. — Хотя б растащить можно по койкам. Проблемы воспитания двух разнополых детей вставали в полный рост, помноженные на незнание обоими анатомии и физиологии. Что в итоге привело к тому, что Джесси пришлось однажды утром в панике нестись будить Ану и спрашивать, что делать с окровавленным постельным бельем и перепуганной Фаррой. Простыни отстирали, лекции о женской физиологии прочитали. Но иногда по выходным эта парочка все равно сладко спала в обнимку на диване, набегавшись за день. — По разным так по разным, — согласился Джесси. Джек кивнул и удалился. Гэбриэл, не особо торопясь, вымыл посуду, напомнил подросткам о времени и потребовал не смотреть телевизор в гостиной на полной громкости, а также не лезть без присмотра на стрельбище. И ушел в сторону апартаментов страйк-коммандера. — Джек, — позвал он, входя в комнату. Ответом был плеск воды в ванной. Гэбриэл хмыкнул, принялся раздеваться. Ванна — это очень хорошо, особенно сделанная по спецзаказу и спокойно вмещающая в себя двух суперсолдат отнюдь не хрупкого телосложения. Ванна в компании Джека — вообще блаженство. В ванной было тепло, уютно и было приглушено освещение, создавая интимный полумрак. — Ждал меня? — это произнести Гэбриэл постарался игриво. Джек потянулся, на миг высунувшись из воды по грудь, затем снова скрылся среди пены, пахнущей ягодами. Гэбриэл забрался к нему, прикрыл глаза, чувствуя, как тело охватывает блаженное тепло. — Я понял: это твой хитрый план по усыплению меня. Думаешь, я сейчас разомлею, так что забуду про свои идеи насчет тебя? — Ага, — подтвердил Джек. — А ты недалек от приведения своей подлой задумки в действие. Джек ухмыльнулся, потом его рука скользнула по колену Гэбриэла, погладила. Простая ласка, от которой вода показалась кипятком. — Джек… — Просто отогревайся, Гэб. У нас же выходные впереди, все успеем. Повторное поглаживание уже не было таким остро-эротическим, просто ласковое касание, от которого внутри у Гэбриэла защекотало словно от касания сотни одуванчиков. — Я тоже скучал, Гэб. Потом воцарилось молчание. На сексуальные подвиги не тянуло, куда уютнее было просто сидеть друг напротив друга и молчать, наслаждаясь соседством. Голова понемногу стала клонится на грудь. — Вода остывает, Гэб. А ты дремлешь. Надо выбираться. Гэбриэл встрепенулся, кивнул, чувствуя, что сейчас впрямь уснет. — Могу перед сном сделать тебе массаж, — предложил Джек. — Это будет прекрасно. Ополоснувшийся и вытершийся Гэбриэл на кровать рухнул чуть ли не по диагонали, Джеку пришлось его передвинуть, освобождая себе место. — Я передумал, не надо массажа, — пробормотал Гэбриэл. — Просто поласкай меня немного. Джек сразу же поцеловал его в шею, потом принялся спускаться все ниже, уделяя внимание каждому шраму, который требовалось облизать. Гэбриэл наслаждался, плавая в легком полусне. Возбуждаться он не спешил, хотя против секса ничего не имел. Но пусть Джек постарается. — Приоткрыть глаза и посмотреть на свое любимое зрелище не желаешь? — с хитринкой поинтересовался тот. Гэбриэл желал. Еще он желал всползти повыше, чтобы обзор был лучше. Любоваться на то, как Джек сперва обхватывает его член ладонью, словно примеряясь, потом быстрыми облизываниями исследует головку, так и норовя проникнуть кончиком языка в уретру, Гэбриэл мог бесконечно долго. Он сам не знал, что его заводит сильнее, зрелище или ощущения. На горловой минет Джек не соглашался, член забирал максимум до половины. Это Гэбриэла несколько печалило. Временами. Раз в году, если время находилось подумать об этом. — Джеки, ты прекрасен. — Мгммм, — согласился тот. Гэбриэлу на какой-то момент показалось, что… Нет, не показалось, Джек и вправду уже до основания заглотил член и сейчас выглядел слегка задумчиво, словно пытался решить, что дальше делать. Потом стал медленно отодвигать голову назад. — Тебе вовсе не обязательно так себя насиловать, Джеки, — это Гэбриэл практически прохрипел. Ощущения были, конечно, сногсшибательными, но доставлять неудобства любовнику он не хотел. Джек, сохраняя все тот же задумчивый вид, плавно вернул обласкиваемое обратно в горло. Помочь ему хотелось очень, пришлось сжать в пальцах простыни. Что Джек в постели не любил, так это попытку руководить его действиями во время минета. — Вполне можешь обойтись словами — это раз. Я с тобой не первый год сексом занимаюсь и наизусть твои реакции знаю — это два. Наручники припас — это три. Гэбриэл тогда намек о придерживании рук не понял, так что оказался в этих наручниках. Измучил его Джек ласками до сорванного от просьб горла, прежде чем дал кончить. Как Джек отомстит, если его сейчас задеть, представлять не хотелось. Предупреждать об оргазме Гэбриэл тоже отучился. Джек ничего зазорного в том, чтобы проглотить его семя, не видел. Во-первых, не надо срочно искать салфетки. Во-вторых, можно по-быстрому отсосать дорогому подчиненному прямо в кабинете. В-третьих, просто интимно и любяще выглядит. Хотя время от времени у Гэбриэла случались желания вроде «хочу кончить тебе на лицо». Джек не протестовал. Сорвался Гэбриэл сегодня быстро, усталость от дороги и горячая ванна свое дело сделали. — Завтра у тебя все так легко не получится, — пробормотал он. — Посмотрим, — голос Джека сипел. Гэбриэл прикрыл глаза, уже засыпая, нащупал руку любовника и сжал ее. Выходные, впереди у них такие чудесные выходные. С утра Джек сполз пониже, утыкаясь в грудь Гэбриэлу лицом и прячась от света, проникающего за неплотно задернутые шторы. Просыпаться он при этом не думал. — Джек… Он что-то заворчал, обнял Гэбриэла за пояс и заснул еще крепче. — Джеки… Объятия стали теснее. — Доброе утро, — Гэбриэл развеселился. — Вставай, сонное солнце Overwatch. — У меня выходной, Гэб. — У меня тоже. О, чувствую, отдельными лучами мое солнце уже приподнимается. Против утреннего минета Джек никогда не возражал, даже вознаграждал усилия любовника услаждающими слух стонами. Хотя в принципе был к оральному сексу равнодушен. Программа улучшения оставила на память о себе не только выносливость, быстроту реакции и скорость передвижения, но и сниженную рецепторную чувствительность. Так что чем реже Гэбриэл брал член Джека в рот, тем ярче были у того все ощущения, тело не успевало привыкнуть к воздействию. — Гэб… Mi sol… Гэбриэл старался изо всех сил, наплевав на собственное возбуждение, нужно было задать хороший тон новому дню. Джек стонал, радуя душу отзывчивостью. Потом вытянулся в струну и замер, чтобы через несколько долгих мгновений осесть на постель, тяжело дыша. — Доброе утро, Гэб. — Джеки, напряги память, вспомни, сколько удовольствия тебе приносит эта штука, — Гэбриэл подтянулся повыше, ткнулся членом в его ладонь. — Ответь взаимностью. О да… Рукой Джек двигал весьма активно, не забывая время от времени ласкать легкими поглаживаниями головку. Гэбриэлу оставалось лишь лежать и получать свою толику утреннего удовольствия. — Ты идеален, Джеки. — Стараюсь. В душ? — В душ. И надо хотя б узнать, сколько времени. Как думаешь, детишки уже уехали? — Думаю, уже уехали. Все-таки Джесси привык к армейскому распорядку, а Фарра всегда плохо спит перед поездкой за развлечениями. Надеюсь, они взяли мою машину, а не твою. — Ты слишком многое позволяешь Джесси, — неодобрительно заметил Гэбриэл, вытаскивая из шкафа полотенце. — Избалуешь. — Ничего, ты за нас двоих лютуешь. К тому же, как именно я его балую? Одалживаю свою машину и даю кредитку? — У него есть свое жалование. Пускай привыкает жить по средствам. И мог бы воспользоваться автобусом, а до него немного пройтись. Джек отмахнулся, становясь под душ. Сам он деньги не копил, ему и без того полагался неплохой пакет привилегий как военному. Тратить их было почти не на что, Рождество было раз в году, а дней рождения друзей ненамного больше. — На себя он тратит мало, Гэб. Я не обеднею от того, что Джесси поест в кафе, — разговор продолжился в спальне. — Что касается машины, у большинства подростков его возраста она уже есть. Водить Джесси умеет вполне прилично, у него есть документы, он сдал экзамен инструкторам организации. Не покупать же ему теперь собственную машину, раз моя постоянно простаивает в гараже. А чего это ты, кстати, с самого утра ворчишь? Некачественно удовлетворен? Гэбриэл не упустил случая состроить несчастное выражение лица. Джек сразу же плюхнулся перед ним на колени, приподнял полотенце. — Эй! Я же пошутил… Нет, не останавливайся, продолжай… Старался Джек вовсю, целуя, облизывая, посасывая, в итоге довел Гэбриэла до разрядки, после которой тому пришлось пару минут бездумно потаращиться в пространство, ни на что не реагируя. — Больше не буду тебя дразнить, обещаю. О, мои любимые штаны. Был у Джека такой пижамно-выходной мягкий комплект, цыплячье-желтый, несолидный, но очень домашний и уютный. В преподнесенном Фаррой и Джесси пакете были штаны, что-то вроде шорт, куртка и тапки — странная комплектация на все случаи сна и погоды. Верхняя часть на Джека не налезала, так что ее и шорты таскал Джесси. Тапки прибрала Ана. Штаны Джек оставил себе. С этими штанами у Гэбриэла теперь ассоциировалось все самое хорошее и теплое, что только могло: Рождество вдвоем, отпуск в горах, выходной без лишних глаз и ушей. Все то время, когда день был таким же теплым и плюшевым. — Твои любимые штаны, — согласился Джек. Ходить в таком виде он себе позволял редко, исключительно наедине с Гэбриэлом. И поэтому свою пижаму тоже любил и ценил. — Ну что, на завтрак? — Джек натянул черную майку без рисунка. — А что на завтрак? — Готовить лень, предлагаю выпить все молоко и сожрать колбасу. — Без хлеба? — уточнил Гэбриэл, одеваясь. Он выбрал для выходного удлиненные шорты и такую же майку, как та, что была на Джеке. — Без хлеба. Их часть жилого блока была пуста и тиха. Джесси с Фаррой умчались развлекаться. В гостиной остался протертый до блеска стол и по линейке выложенные на стеллаже три колоды карт. Джесси всегда за собой в общих помещениях прибирался с маниакальным рвением, хотя его собственная комната словно принимала на себя удары тайфуна. Он старательно и с каким-то счастьем развешивал носки на дверце шкафа, оставлял коробки из-под еды на столе и пол исключительно подметал, не притрагиваясь к швабре за исключением тех случаев, когда что-то проливал. Метил территорию, устраивал подростковый запоздалый бунт. На кухне тоже царила идеальная чистота, сразу было видно, что Джесси здесь завтракал. Неистребимая привычка из детства, все привести в порядок, не оставляя следов присутствия. Даже жизнь в банде не смогла вытравить у него подсознательный страх, что накажут. За крошки, капли воды, за одно только нахождение на кухне в одиночестве без присмотра. Пока что у Гэбриэла никак не получалось донести до Джесси мысль, что не надо после случайно пролитого молока отмывать все стены на кухне и в столовой. — Интересно, сколько денег они сегодня растратят, — пробормотал Джек. — Так тебе вроде не жалко, — поддразнил его Гэбриэл. — Не жалко, — согласился Джек, вытаскивая молоко из холодильника. — Это я просто разговор поддерживаю. Гэбриэл не отказал себе в удовольствии погладить его по голому плечу. Джек вопросов вроде “Что случилось?” не задавал. Обнять, прикоснуться лишний раз, потрогать безо всякого эротического подтекста он тоже любил. — Может, после завтрака все-таки поищем наших детишек? — предложил Гэбриэл. — И тостер купим, — добавил он, рассматривая дымящуюся технику. — Будет неплохо. Тостер купить, я имею в виду. Подростки пускай веселятся, я их по карте отслеживаю. Джек развернул голографическую проекцию отчета по движению средств на кредитке. — Заправили машину, — Гэбриэл принялся изучать его. — Позавтракали в кафе. Перебрались в другое кафе за мороженым. О, в аптеку зашли. Пластырь? Обеззараживающий стик? — Опять кто-то локоть разбил, — Джек присосался к пакету. — Началась одежда. Хм, рубашка мужская кле, это что? — Клетчатая, наверное. Джесси без ума от таких. Молоко… — Буду. — ... кончилось. Кофе сваришь? — Конечно. Деньги на счете продолжали таять. Джек любовался этим зрелищем. — Покинули отдел одежды. Ого… Нет уж, прости, Джесси, такую сумму я заблокирую. — Что там? — поинтересовался Гэбриэл, колдуя над кофе. — Ювелирный магазин. Детишки добрались до бриллиантов. — У Аны скоро день рождения, должно быть, они присмотрели ей подарок. Джек подумал, потом покачал головой. — Все-таки нет. Подарок должен быть уместен возрасту дарящего. — В каком возрасте прилично дарить бриллианты? — хмыкнул Гэбриэл. — Как минимум в том, когда ты на них либо зарабатываешь сам либо копишь с карманных денег. А не тянешь с кредитки начальства. Ну или хотя бы честно сообщаешь, что собираешься подарить подобное, чтобы начальство успело примазаться. Гэбриэл поставил перед ним чашку с кофе, сел напротив и состроил самую жалобную гримасу, какую только мог. — Зубы болят? — Джек отвлекся от намекающего запрета оплаты. Это тоже было условием предоставления кредитки. До определенного денежного порога Джесси мог оплачивать все, что угодно. Выше — требовалось личное разрешение владельца карты. Порог Джек выставил достаточно высокий, чтобы не решать посреди написания отчета, нужны ему новые десять пар носков — одиннадцатая в подарок — или он еще старые не все износил за неделю. Пока что Джек заблокировал лишь три покупки: раскладушку (“Господи, да у тебя койка откидная в стене, малыш, почему ты не спросил?”), игровую приставку (“Мы подарим ее тебе в выходные, дождись дня рождения”) и вот сейчас бриллиантовый браслет. — Нет, — Гэбриэл бросил попытку изображать жалостливый взгляд. — Пожрать приготовь, а? — А как же все выходные в постели и вместо еды только секс? — Джек улыбнулся. — Корректировка планов. Готовить Джек взялся безропотно, решив на скорую руку настругать салат. — Тебе стоит пить поменьше кофе, Гэб. И есть побольше овощей. — С чего такой вывод? — удивился Гэбриэл. Джек насмешливо на него посмотрел. — С итогов сегодняшнего утра. Гэбриэл немного помолчал, потом сообразил, на что ему намекнули, слегка смутился для приличия и демонстративно насыпал в кофе еще одну ложку сахара. — Но вообще-то кто бы говорил, Джек. Я вот, к примеру, вообще на подобные низменные намеки не размениваюсь, хотя кое-чей член в рот тяну чаще, чем хорошую сигару. — А начальство ублажать — это вообще твоя святая обязанность. Хорошо кончивший страйк-коммандер безропотно подписывает все финансовые документы Blackwatch. — Мне уже залезать под стол или можно сперва кофе допить? Джек фыркнул и грохнул на стол салатницу. — Приятного аппетита. Это питательней, чем столовая ложка жидкого белка, которую еще и высосать надо из жертвы. Особенно если жертва сопротивляется и наугад под этот самый стол брыкается тяжелыми сапогами. Гэбриэл хмыкнул и принялся за завтрак. Джек уселся рядом, касаясь его колена своим, утащил кусок огурца и весело им захрустел. — И насколько ты подкорректировал планы? — уточнил он. — Не я. Их подкорректировал тостер, который решил покончить жизнь самосожжением. — Может, Торб его починит? — предположил Джек. — И на выходе снова получим турель, просто так, потому что Торб по привычке ее смонтирует. Ну уж нет. Мы можем просто купить новый, а этот героически похороним. Он много лет верой и правдой служил нам. Но дети доконали его любовью к тостам с маслом. Так предадим же останки павшего героя мусорному пакету, смахнем скупые слезы жадности и оторвем от сердца средства на новую технику. — Ты на стороне не подрабатываешь написанием речей для похорон? — с подозрением уточнил Джек. — Вроде бы нет. В бодрствующем состоянии точно. Остатки натекшего сока овощей Гэбриэл подобрал хлебом, съел и сыто облизнулся. — Готов ехать? — Джек поднялся. — Сейчас переоденусь. Да и тебе бы не помешало надеть что-то поприличнее. — Соблазняю голыми лодыжками? — Бесишь растянутой майкой, в которой спали три поколения твоих предков. Пришлось переодеваться. Не в форму, конечно. Она доканывала своим унылым черно-серым цветом пять дней в неделю, иногда и больше. Не сказать, что повседневная гражданская одежда у обоих отличалась особо яркими цветами, но хотя бы никаких нашивок Overwatch на ней не присутствовало. — И я так понимаю, что сегодня я буду твоим личным водителем? Джек кивнул, мимоходом бросая взгляд на отчет по кредитке. — Где наши дорогие во всех смыслах детки? — Гэбриэл размышлял, брать ли с собой куртку. — Отметились на покупке билетов в парк аттракционов и пополнении карт. Думаю, это теперь надолго. Идем. Хотя подожди… Я еще кое-что забыл сделать. — Что? — удивился Гэбриэл. Джек притянул его к себе, поцеловал с видимым удовольствием. — Вот это. А теперь идем. Гэбриэл слегка растерянно улыбнулся вслед Джеку. — Te amo… — вполголоса пробормотал он. — Я тебя тоже, — отозвались из-за двери. Первый совместный выходной был прекрасен.