"Война за любовь"

8 июня, 17:34.       Алиса аккуратно шагала по лесной тропинке, смотря по сторонам. Она не боялась споткнуться, её это вообще не волновало. Её в принципе ничего не заботило и даже не тяготило, но какое-то жгучее ощущение в груди не давало покоя. Главное для неё на данный момент было найти какую-нибудь палку, желательно потолще, дождаться темноты и подкараулить Славю, а там — дело времени и сил. Она заставит эту красотку замолчать! Всё, что угодно, лишь бы не видеть это «ангельское создание»!       Двачевская рвала и метала. Её трясло от гнева, в голову лезли самые что ни на есть изощрённые способы расправы над соперницей, Алиска уже предвкушала ту дурманящую сладость на душе после свершения «правосудия», но чего-то все же не хватало. Девушка сжимала и разжимала руки, пыталась как-то совладать с собой, но ничего не получалось. Гнев застлал ей глаза. — Ты не представляешь, что натворила! — дрожащим голосом произносит девушка. Голос не похож на девичий, словно сейчас, в этом пустом лесу, еле-еле говорит охрипшая полубезумная истеричка.       Алиска пугается, зарывается руками в свою, и без того растрёпанную, причёску. Девушка трясётся, от жестоких кровавых картин расправы и довольствования реваншем она начинает бояться саму себя. Страх накрывает с головой как лавина. «Нет, я же не такая жестокая! Я не злая, не злая!» — кричит внутренний голос. Хочется рыдать, биться в истерике, и плевать, что скажут в лагере. По барабану и на то, что Оленька может и рослых санитаров из психушки вызвать. Пусть делают, что хотят, она не отступит, иначе не быть ей Алиской Двачевской — дерзкой рыжей бестией, готовой и по головам пойти.       Но даже дерзкие бестии порой тоже хотят быть любимыми, осознавать, что их уважают, они нужны другим. Порой самые циничные и грубые люди бывают ласковыми к кому-то. Но кто же смотрит в душу таким людям, кому это надо? Им внешность подавай. Алиска горько усмехается. А любят ли её? Что сделала она для того, чтобы её начали уважать? «Да я тут местная знаменитость!», «Да меня все любят!» — хвалилась Алиса. И кто-то ведь реально верил! Но не до конца вкладывала в эти громкие лозунги правду сама Алиса. «Да я… Да меня…» — и всё, осекалась. Хотелось сказать что-то, но дыхание перехватывало, дар речи терялся и со стороны «знаменитость» смотрелась глупо. Может быть, её и правда уважали, но чаще всего она слышала исключительно негативные отзывы о себе: «ДваЧе!», «Овца рыжая», «Убила дедушку лопатой, тупая ДваЧе!», «Дурында позорная!». А кого, простите, позорит? Вас? Так не смотрите, отвернитесь! Не всем же шагать по линеечке и петь как всё прекрасно. Да и где оно, это «прекрасное далёко»?       Совсем забывшись, рыжая не замечает под ногами корни деревьев и едва не падает, наткнувшись на старую, покрытую многолетним слоем грязи, стеклянную бутылку, зарытую в землю. Рыжая бестия без всякой брезгливости хватает ненужный мусор за горлышко. И плевать ей на грязные руки. Плевать! На всё плевать! И на эту Славку, чтоб её! — Ты совершила величайшую ошибку в жизни! — разгневанно кричит Двачевская и с силой швыряет грязную бутылку в дерево, отчего та разлетается на мелкие осколки.       Она ненавидит белокурую красавицу Славю и ненависть эта не совсем обоснованная. Славяна ничего плохого не сделала, наоборот, всегда стремилась помочь, быть доброй ко всем. И к рыжей бунтарке в том числе. Но Алиса, даже если и встречала прекрасного человека, всегда видела в этом подвох. Вот только здесь был совсем другой случай. Старые обиды? Нет, девушки едва знакомы. Зависть? Она самая! Скулы сводило от досады, от осознания, что ты где-то в стороне и ничего не можешь сделать чтобы и тебе было также хорошо. Алиска негодовала. Вечно этой блонди достаётся всё самое лучшее, даже новенький этот, Семён, под её крылышко перешёл.       Ну уж нет, этого она не допустит. Она пойдёт на всё, чтобы не видеть эту счастливую парочку. Алиса наотрез отказывалась верить, что между Семёном и Славей есть чувства. Это утверждение никак не укладывалось в её шальной голове. Бред, бред, бред! Нет между ними любви, нет! Показуха, маска, да всё, что угодно, но не настоящие чувства! Не может быть такого. Не может, и всё!       Она сделает всё, чтобы получить своё иначе не быть ей Алиской Двачевской, век воли не видать! Тот же день, 17:25, пляж.       На пляже было тихо — весь лагерь искупался ещё до четырёх часов дня, поэтому никто не мешал Семёну и Славе проводить время вдвоём. Солнце уже не так обжигало, день близился к вечеру, что было ощутимо по приятному прохладному ветру, игравшему с травой и листвой деревьев. В небе изредка подавали голос редкие чайки.       Молодые люди спокойно беседовали. Славяна пристально смотрела на любимого, лёжа у него на коленях. — Интересно, — сказала Славя, повернув голову вдаль. — Как же подчас быстро мы делаем выводы о человеке, которого едва знаем. Вот вроде сначала ты к нему относишься как к другу, а потом понимаешь, что без него ты не сможешь жить. — Без тебя уж я точно не проживу, — Семён наклонился к Славе и поцеловал. Девчонка немного поморщила носик, прикрыла глаза и усмехнулась. — Если честно, без тебя, Сёма, я тоже не смогу прожить. Я так к тебе привыкла, что даже не могу представить себе жизнь, в которой не будет тебя. — Славя погладила юношу по щеке.       Парень чувствовал себя самым счастливым человеком на свете. Приятное тепло расходилось по телу, ласковый морской бриз играл каштановыми вихрами молодого человека. Улыбаясь, он заглянул в небесно-голубые озёра напротив него и погладил такие приятные на ощупь и такие родные белокурые волосы. Славяна улыбнулась и прикрыла глаза. — Ничего. Сейчас мы вместе, и мы любим друг друга. И это самое главное. — Ты прав, — ответила Славяна, приподнявшись. — Слушай, Сёма, а ты есть не хочешь? А то я как-то проголодалась немного. — Я, если честно, тоже. — С этими словами парень взглянул на часы. 17:45. — Славя, подъём! До ужина пятнадцать минут осталось! — Сколько? Надо идти! — с этими словами девушка резво поднялась и лёгким бегом направилась в сторону столовой. — Эй! Подожди меня! — парень побежал за ней. Столовая, 18:07.       Ужин был сегодня не хитрым — стакан кефира, да с десяток булочек на двоих. Не шведский стол конечно, но много ли надо? Даже Семён, будучи ребёнком довольно-таки обеспеченных людей, не тяготился роскошью. Парадокс конечно, но факт. Такое с людьми бывает редко. Жил Семён в обычной двухкомнатной квартире, дефицитных вещей в которой было по минимуму — телевизор цветной, где-то за семьсот рублей*, несколько керамических чашек, ну и небольшая домашняя библиотека. Вот, в общем-то и всё. За исключением различной другой техники естественно. — О чём думаешь? — с улыбкой спросила Славя. — Да так, о себе… — ответил юноша. — А что именно о себе думаешь? — Что меня до сих пор никто не спрашивает о том, как я сохранил нормальное отношение к людям, живя в обеспеченной семье. — Да, кстати! — блондинка немного оживилась. — Как так вышло, что ты, живя крайне обеспеченно, не поддался «блату»? — Скажи спасибо моим родителям, — Семён поставил пустой стакан кефира на стол. — Они с детства научили меня не тяготиться роскошью и не смотреть на других свысока. Ведь все мы люди, и рано или поздно у одного из них роскошь исчезает, а у других появляется. Благодаря им я склонен считать, что наша обеспеченность временна, сколько бы этого времени у нас не оставалось. — Довольно логичная жизненная позиция! — девушка почесала затылок. — А как твои родители относятся к людям, которые всю жизнь жили в деревне? — Обычно. Как к людям. К тому же, не им ли знать всю «романтику» деревенской жизни. — Ты о чём? — не поняла Славя. — Мои родители тоже люди деревенские. В городе они живут не многим более пять-шесть лет всего, поэтому сама понимаешь. Да и я сам из своих семнадцати лет в деревне пробыл двенадцать. Так что, как говорилось в мультфильме — «Мы с тобой одной крови».       Это стало для девушки полной неожиданностью. Ведь Славя даже подумать не могла, что Семён и его родители имеют отношение к деревне. Причём самое что ни на есть прямое! — Что, странно, да? — с долей усмешки спросил Семён, заметив на лице Славяны удивление. — Ну… Да, есть немного, — блондинка замялась.       С одной стороны ничего такого, но с другой — Славя никогда бы не подумала, что Семён деревенский человек. Пусть и не прожил в деревне всю жизнь, в отличие от неё. — Не удивительно. Все этому удивляются, кому не рассказываю. Уже привык. — Ну серьёзно! Лично я бы, — Славя положила ладонь на грудь, — никогда не подумала, что ты имеешь отношение к деревне. — Понимаю. В это сложно поверить, но тем не менее это правда. И родители мои очень хорошие и добрые люди. — Мои тоже, — блондинка улыбнулась. — Совпадение? — Не думаю! — улыбнулся Семён в ответ. — Ладно, пора идти. Чем думаешь заняться? — Не знаю. Вроде дел никаких нет. А что? — Хотел пригласить тебя прогуляться. Ты как? — Лично я не против. Особенно в твоей компании. — Ну пойдём, — Семён взял Славю за руку и они вышли из столовой. Площадь, 18:35.       Побродив по лагерю около двадцати минут, пара вышла на площадь. — Сём — обратилась к парню блондинка. — Может присядем отдохнуть? А то я устала как-то уже. — Не вопрос. Только собрался было тебе предложить.       С этими словами ребята присели на близстоящую лавочку. Усталость тут же дала о себе знать — ноги противно загудели. — Что будешь делать, когда закончится смена? — спросила Славя. — Не знаю. Я вообще стараюсь не думать о том, что будет после конца этой смены. — А надо бы! — лицо девушки приобрело несколько нахмуренный вид. — Надо бы… — протянул Семён. — А не могу. Я вообще не хочу думать о том, что будет после этой смены! — последние слова Семён чуть ли не прокричал.       Славя осторожно поднесла руку к лицу парня и аккуратно развернула к себе:  — Сёма, успокойся. Возьми себя в руки. Всё будет хорошо, слышишь меня? Я всегда буду с тобой. — А что ты будешь делать со своими родителями? Не думаю, что они… — Не беспокойся. Я поеду с тобой, а родителям напишу письмо. Они у меня очень добрые люди. Знаешь, папа мне перед отъездом в этот лагерь сказал: «Если в этом лагере ты встретишь молодого человека и полюбишь его, то не стесняйся ехать вместе с ним к нему. Когда я встретил твою маму в пионерском лагере, она жила в нескольких тысячах километрах оттуда. И я не побоялся поехать вместе с ней». — Смелый поступок! — ответил юноша немного удивившись. — Да, — согласилась Славя. — Так что я еду вместе с тобой. А родителям своим напишу письмо. — А они не боятся, что ты, живя в изобилии, изменишься в худшую сторону? — Ты же в худшую не сторону не изменился! — Славя улыбнулась. — Значит, и мне нет повода волноваться. — Пожалуй ты права… Ладно, пора идти уже. — С этими словами Семён поднялся из-за стола. — Куда направишься? — Если честно — не мешало было бы немного поспать. — А, ну хорошо. Я за тобой тогда зайду. Ты не против? — Конечно нет! Заходи в любое время, я буду тебя ждать. — Сейчас 19:03. — Сказала Славя, взглянув на часы. — Во сколько за тобой зайти? — Давай в половину девятого вечера. — Хорошо. Ну я побежала тогда? — Конечно! — Сладких снов, Сёма! — сказав эту фразу, Славя поцеловала юношу. — А тебе удачно провести время!       Девушка мило улыбнулась, и, помахав рукой, лёгким бегом направилась в сторону складов. Она ещё не знала, что за ней наблюдают… Домик №17, 20:17.       Семён бродил по территории лагеря «Совёнок». Шаг не был осторожным, но чувствовалось какое-то напряжение. И чем ближе юноша подходил к пляжу, тем больше это напряжение росло. Как будто там происходит что-то нехорошее. Наконец, вдали показался пляж. Волнение начало достигать пика — юноша не шёл, а бежал со всех ног, словно предчувствуя что-то очень нехорошее. Прибежав туда, он заметил Славю, сидящую возле дерева и смотрящую на водную гладь. Вроде бы всё в порядке. Семён уже хотел было уйти, как вдруг краем глаза заметил, что кто-то промелькнул в темноте. Не успел юноша моргнуть, как силуэт встал за спину ничего не подозревающей Славе и поднял руки вверх. В руках незнакомца оказалась огромная палка. Что неизвестный собирался делать Семён понял сразу, но предупредить девушку не успел — едва он открыл рот, как тяжёлая палка опустилась Славе на голову. Девушка упала на бок. Тут же всё заволокло теменью и юноша открыл глаза, тяжело дыша. — Что это, чёрт возьми, было?! — воскликнул Семён, подпрыгнув на кровати.       Пот стекал тоненькой струйкой по лицу, сердце в груди бешено колотилось, отдавая в голову. — Надо найти Славю, срочно! — мелькнула мысль.       Открыв дверь домика ударом ноги, Семён во всю прыть пустился на пляж. Пляж, 20:39.       Пробежка до пляжа резко напомнила о себе — ноги гудели, пот лился ручьём, волосы слипались, а в лёгких противно свистело при каждом вздохе. — Ну же, ещё немного! — еле выдавил из себя Семён, вкладывая в бег свои последние силы.       Наконец на глаза попалась то самое дерево из сна. Юноша добежал до него и там силы окончательно иссякли — Семён упал на живот, боль смешалась со свистом из лёгких и шумом в голове — сердце билось так сильно, что, как Семёну казалось, кости черепа подпрыгивают. Ещё через полторы минуты, когда дыхание более-менее восстановилось, Семён огляделся по сторонам. Никого. — Подождите, я вообще не врубаюсь! Что же тогда за сон мне снился? Ну-ка! — с этими словами Семён поднялся и обошёл прилегающую к дереву территорию.       Никого. Так Славя-то где? Мы же договорились с ней встретиться! Надо пойти поискать! За 20 минут до этого… Лес, 20:19.       Девушка вприпрыжку шла по лесной тропинке к выходу в лагерь. Надо поспешить — до назначенного времени осталось всего одиннадцать минут. Вдруг неподалёку раздался какой-то шорох. Славя остановилась и прислушалась. Тишина. Послышалось что ли? Но вокруг вновь воцарилась тишина. Только ветер слегка шелестел листвой. Девушка пожала плечами и продолжила было свой путь, однако краем глаза заметила движение в темноте. Однако подумать ничего не успела — через пару мгновений на голову блондинки приземлилось нечто тяжёлое. Славя моментально потеряла сознание…