***
Джемин думает, что готов ко всему. Но оказывается неправ. Они с Джено вот уже одиннадцать (!!!) дней являются официальной парой. Одиннадцать дней вкусных поцелуев и крепких объятий. Джемин думает, что он счастлив, буквально порхает от любви и даже шутки отца и слишком понимающие улыбки папы не позволяют этому ощущению улетучиться. Джено такой... обнимательный. Хороший. Джемин периодически ловит себя на мысли, что недостоин его, но Ли обнимает его снова и мысли исчезают. Сегодня у него день рождения. На улыбается новому дню, с восторгом думая о том, какие сюрпризы его ожидают сегодня. Он проснулся пораньше, чтобы принять поздравления от родителей, перед тем, как они уйдут на работу. Джемин, даже не умывшись, с удовольствием подставляет щеки под поцелуи и ест праздничный торт, приготовленный папой, запивая его вкусным чаем. — Во сколько вы собираетесь сегодня? — спрашивает отец, попивая свой кофе. — Они сказали прийти в парк к трем часам. - Джемин, бога ради, не напивайся сегодня, идет? — от слов папы он давится чаем, выплевывая его через нос. — Не буду, — смущенно говорит Джемин, откашлявшись и вытирая свой позор салфеткой, которую заботливо дал ему отец. — И не забудь про контрацептивы! — Пап! — Твой папа дело говорит. — Отец, если вы сейчас не замолчите, я обижусь! Утро у семьи На выдалось уютным и просто отличным. Джено же таким похвастаться не мог. Во-первых, отец проспал, потому носился по квартире, как в зад ужаленный, сбивая на своем пути все, что можно и нельзя, разбудив тем самым сына. Во-вторых, отец, пытаясь приготовить себе завтрак, спалил кашу, и запах гари заставил Джено подняться с кровати и разобраться со всем этим ужасом. Джено наливает себе кофе, понимая, что больше уснуть не сможет, и смотрит, как родитель жует бутерброд. — Кюхен-ши сказал, что вы празднуете день рождения его сына у них дома. — А? А, да. — Тебе хватит денег? Может добавить? — Все хорошо, не волнуйся. — И все-таки. Кюхен-ши и Сонмин-ши взяли ночные смены, вы будете без присмотра. — Отец. — Пожалуйста, купи хорошие презервативы, ладно? Я, конечно, хочу внуков, но не так рано! — Отец! — Мой сын сегодня лишится девственности, господи, как я стар. Джено думает, что следом за кашей сгорит он сам. От стыда. Проводив отца на работу, ещё раз выслушав километровые наставления, Джено проверяет все приготовления к сегодняшнему дню. Они подготовили Джемину квест, чтобы он сам нашел свои подарки и заработал их, выполняя несложные задания. На должно понравится. Джено улыбается своим мыслям. Джено счастлив. Он может целовать Джемина, обнимать его, смотреть без опаски быть неправильно понятым, перебирать его волосы. Ли считает, что он гребаный фетишист и решает, что ничего плохого в этом нет. Джемин ведь не против. Джемин сам ластится к его рукам, обнимает в ответ, но Джено видит, что того что-то гложет, что Джемин не уверен в себе, будто ожидает, что Ли рано или поздно его оттолкнет. Потому упрямится и вредничает. И обижается. Джено кажется, что за все время их знакомства Джемин не обижался на него столько, сколько за эти одиннадцать дней, что они вместе. Но Ли ничего не говорит, только улыбается и обнимает надувшегося, как мышь на крупу, парня.***
Джемин носится по указателям по всему парку. То тут, то там ему попадаются маленькие задания, с помощью которых он находит “пункты”, где поодиночке сидят его друзья. Он уже нашел Джисона и Ренджуна, значит остались еще четыре точки. Но, найдя Чэнле, Джемин хмурится. Судя по всему, это последний, контрольный пункт, ведь все остальные, кого он уже нашел, сидят рядом с Чжоном. Но Джено нет. Джемин трясет головой, искренне улыбается, выполняя задание от донсена, чтобы получить подарок, и задувает восемнадцать свечек на огромном капкейке. Минхён замечает его растерянность и дает ему бумажку. — Это твое последнее задание на сегодня, — говорит он. На бумаге написано, что Джемину, закончив все задания, нужно вернуться домой. На хмурится под смех друзей и закатывает глаза. — Когда вы успели стащить мои ключи от дома? — Ловкость рук и никакого мошенничества, — говорит довольный Донхёк. Джемин еще раз оглядывает друзей, кульки и коробки с подарками, что он честно заработал, и говорит: — Все это я один до дома не дотащу. — Мы поможем, хён, - успокаивает его Джисон. — Не волнуйся.***
Джемин уже собирается нажать на кнопку звонка, как Чэнле вдруг останавливает его и завязывает глаза. На даже не успевает испугаться. Его заводят, судя по ощущениям, в гостиную. Голос все того же Чэнле говорит снять повязку, когда начнется песня. Джемин непонимающе хмурится, но угукает. Он слышит как закрывается дверь за донсеном и сразу после этого начинает играть медленная мелодия. Джемин аккуратно снимает чей-то платок с глаз. В комнате темно. Единственный источник света - это телевизор, который яркими всполохами освещает гостиную его, Джемина, фотографиями. А потом музыка вдруг затихает, последняя фотография рассеивается, и на экране появляется улыбающийся Джено. — Хехе, не ожидал? — смеется он. — Как тебе сегодняшний день? Мы очень старались, потому, если не понравилось, сделай вид, что понравилось, ясно? — Джемин на это закатывает глаза. — Ты, наверное, сейчас задаешься вопросом, какого хрена я не с тобой, так? — Именно! — ворчит Джемин. — Прости, мне нужно было подготовить твой дом для вечеринки. И скоро я приду, не волнуйся. — Еще бы ты не пришел. — Я почти уверен, что ты сейчас разговариваешь с телевизором, — Ли заливисто смеется. — Ну да ладно. Ох, знаешь, это дико неловко — записывать видео. И я обязательно скажу тебе все это вживую, но… — Джено замолкает. — Ты очень красивый, ты знаешь? — Джемин давится воздухом даже не от самих слов, а от того, каким тоном они были сказаны. — И я очень рад, что ты со мной. Рад, что ты ответил мне взаимностью. И не очень рад, что ты мне не веришь. Я понимаю, что все это должно прийти со временем, но… Я влюблен в тебя. Нет, даже больше. Я тебя люблю. Люблю всего, и хочу чтобы ты мне доверял. Верил мне и моим словам, поступкам. Они не несут за собой какой-то плохой умысел, ты ведь это знаешь? Знаешь. Я… — Джено молчит. — Я надеюсь, что ты будешь в моей жизни до самой старости в провинциальном городке, что ты позволишь мне быть рядом с тобой и... будь увереннее. Если не во мне, то хотя бы в нас. В себе. Ты самый лучший. А теперь... — Ли неловко улыбается. — Твой подарок за диваном. Посмотри. Видео на этом заканчивается. Джемин сглатывает слюну и поднимается с места. За диваном сидит мишка. Большой плюшевый мишка карамельного цвета. На собирается его поднять и обнять, как замечает, что в своих лапах он что-то держит. Джемин светит себе телефоном, потому что света катастрофически мало и чуть не задыхается, чувствуя, как наворачиваются на глазах слезы. Сборник сказок, что читал ему дедушка, был безвозвратно потерян при очередном переезде, когда На было двенадцать лет. Это была единственная вещь, что осталась у него от дедушки, Джемин тогда долго плакал и жаловался Джено на плохих дядек-грузчиков, что потеряли где-то коробку с книгами. Учебники было не жалко, а вот сказки — да. Кюхен тогда перерыл все книжные магазины Сеула в поисках аналогичной книги, чтобы успокоить сына, но так и не преуспел в этом. Джемин осторожно гладит книжный переплет, обложку с до боли знакомой Жар-птицей и маленьким мальчиком, и садится на корточки, пряча лицо в коленях и прижимая книжку к груди, и не может сдержать слезы. Дверь тихо открывается, но Джемин не обращает на это внимания, только меняя позу, когда его обнимают сильные руки. Джено гладит его по волосам и целует за ухом, шепча успокаивающие слова. Первый раз Джемин говорит слова любви с размазанными слезами и соплями по лицу, но Джено считает, что это самое романтичное признание. Он целует его веки, нос и губы, и боится, что сейчас его сердце разорвется на части от переполняющей нежности.***
Джено хохочет, когда Джемин офигевшим взглядом смотрит на Джисона, обнимающего Чэнле. Макнэ, кажется, сам офигевает от собственной наглости, и смущается, но руки с чужой талии не убирает. Чжон же на все это внимания не обращает, продолжая методично набивать желудок пиццей. — Пак Джисон, когда ты успел стать таким? — трагично стонет Джемин. Джисон пожимает плечами и пытается выглядеть уверенным, но румянец стекает с его щек на шею и уши. — Он сказал, что хочет попробовать со мной встречаться, — с набитым ртом говорит Чэнле. — Сто лет назад. И сейчас вот, пробует. Впервые. — И не пробовал бы еще лет сто, если бы я не сказал ему, что ты не против, — Ренджун закатывает глаза. — Можешь поблагодарить меня, я все-таки устроил твою личную жизнь. — Спасибо, геге. — Пожалуйста. Донхёк улыбается, развалившись на кресле, которое оккупировал еще в самом начале вечера, и достает из рюкзака две бутылки с криво приклеенной этикеткой, на которой от руки написано "Апельсиновый Сок!" — Джисону и Чэнле не наливать, — сразу же говорит Минхён. Донхёк досадливо цыкает. — Это сок, не нуди, хён. — Ага, сок. Так я тебе и поверил. — Что плохого? — омега закатывает глаза, подбирая аргументы для спора, но на выручку приходит Джемин. — Ничего ведь страшного? Если они выпьют слишком много сока, то просто останутся ночевать у меня. — А, то есть мы у тебя ночевать не остаемся? - Минхён смотрит возмущенно. — Ну да? Хрен вам. Минхён цыкает.***
Ближе к полуночи Джисон засыпает на диване в обнимку с медведем. Чэнле смотрит на него, плюет на смешки Джемина и Ренджуна, и ложится рядом. На лениво собирает мусор, проветривает комнаты и переговаривается с Минхёном и Хуаном. Донхёк отрубился самым первым на кресле. Джено укрывает его пледом и говорит именнинику смеяться потише. На обиженно дует губы. — Куда я могу упасть? — зевая, спрашивает Минхён. Джемин чешет нос и говорит, что есть футоны. — Отлично. Джено решает принять душ, пока хозяин укладывает гостей спать, а после прямиком идет в спальню омеги. Джемин недовольно морщится, когда на него падают холодные капли воды, но из объятий не вырывается и ничего не говорит. Ли целует его в шею, прижимает к себе, обнимая со спины, и довольно улыбается, слыша тихий вздох омеги. — Эй, я не собираюсь трахаться, когда за стенкой спят мои друзья, — тихо шипит На. Джено хмыкает и оставляет на его шее засос. — А ты будь потише и они ни о чем не узнают. — Джено! — Тихо. Считай это еще одним подарком на день рождения. — Господи...***
Джемин буквально распадается на части. Удовольствие слишком сильное, а Джено слишком засранец, чтобы дать ему кончить просто так. На уже искусал себе пальцы, заглушая стоны, а этот садист все никак не может наиграться. Джено широко лижет член, но в рот не берет, водит по нему губами, изредка чмокая головку. Его пальцы гладят сфинктер, больше распаляя, нежели лаская, из-за чего Джемин хочет материться. Он раздвигает ноги шире, хнычет, и чуть не давится стоном, когда Джено погружает в него палец. — Блять! — он изгибается, сжимается, подхватывая свои ноги под коленями, и почти кончает. Почти. Джено сгребает в ладонь мошонку и оттягивает ее вниз, принося тем самым боль и отсрочивая оргазм. Джемин стонет уже от разочарования. Ли замирает на мгновение, пережидая белую вспышку перед глазами — все-таки стоны омеги скоро доведут его до ручки и он кончит себе в трусы. Джено глубоко вдыхает, вспоминая все просмотренные порно-фильмы, и переворачивает Джемина на живот, вздергивая его бедра вверх. — Дже...но! Ты что?... — На поворачивает голову и смотрит на него со смесью ужаса и смущения. — Что? — альфа улыбается и еще раз лижет между упругих ягодиц. Толкается кончиком языка в анус и тихо стонет, ощущая, как дрожит омега от его действий. Джемин падает грудью на кровать и зарывается лицом в подушку. Джено засасывает кожу, толкается языком ещё и ещё, пока стеночки ануса не расслабляются, становясь мягкими и податливыми, пока Джемин не начинает скулить от удовольствия. Он уже откровенно трахает его языком, лаская свой член через ткань боксеров, как Джемин вдруг выгибает спину, вздыхая так сладко, что Джено приходится остановиться. — Еще, — тихо просит омега, дергая бедрами и сжимая в пальцах простынь. — Пожалуйста, я сейчас... — Погоди, — Джено облизывается и судорожно стягивает с себя боксеры. — Ну чего ты копаешься? — почти зло говорит неудовлетворенный Джемин. Ли усмехается, пристраиваясь к его бедрам, и начинает водить своим членом между его ягодиц. — Чт-... Джено! — Ничего не будет, — Джено накрывает его собой, прижимает своим телом к кровати и легонько кусает за ухо. — На полноценный секс ты не готов, потому сегодня будет так. — Он сводит ноги чужие вместе и толкается членом между бедер. Джемин мимолетно думает, что альфа явно пересмотрел порно, но эта мысль в голове не оседает, потому что перед глазами рождается сверхновая звезда. В себя он приходит из-за аккуратных поцелуев в шею. Он дергает плечами из-за щекотки и довольно вздыхает, чуть потягиваясь. — Как ты? — спрашивает Джено. — Я был очень громким? — М. Я не уверен, честно сказать. — Ладно, — Джемин переворачивается на спину и обнимает в ответ. — Больше ты не смотришь порно, иначе я умру. Ли смеется. — Идет. Только все то, что я уже знаю, тебе придется испытать на себе. — Это был... хороший секс, — говорит На. — Только давай мы его не будем обсуждать, ладно? Иначе я сгорю от стыда. А... бля. — Джемин вдруг замолкает. — Что? — Мне придется отчитываться перед родителями, что моя девственность все еще со мной. — Думаю, ты это переживешь, — Джено заливисто смеётся и чмокает его в лоб. Джемин согласно кивает и уже в полусне думает, что это был прекрасный день рождения. И самые лучшие подарки.