Reflection

Им действительно стоило сходить на разведку, признал Дориан, со злости растаптывая росток эльфийского корня. Тогда сейчас ему не было бы так обидно от того, что данные фермерской дочки оказались раздутыми, а с двумя группами неприятелей пятеро человек разобрались бы с легкостью. Что важнее, не пришлось бы искать пути наверх очередной полуразрушенной башни только для того, чтобы подобрать очередной магический осколок. — О, еще Окулярум, — Инквизитор уверенно полез вверх по крутому склону. — Сколько же их вообще? — Тропинка правее, — подсказала Кассандра, когда их доблестный предводитель в очередной раз съехал к их ногам. — Да я запрыгну! — пыхтел он в ответ, кажется, искренне веря, что так быстрее. — Мы не можем прыгать по горам весь день! — Дориану показалось, что своим рыком Кассандра Пентагаст из рода охотников на драконов чем-то... напоминает дракона. — Андрасте таких методов бы не одобрила! — всплеснул руками Инквизитор, не желая ссориться, но все же послушал Искательницу. Пока разыгрывалась маленькая трагедия, Дориан пытался понять, в чем была вина Кассандры. И, раз уж на то пошло, Варрика, которого любезно пригласили присоединиться к отряду в последний момент. Тропинка действительно была справа от них, очень близкая, небольшая и тем подозрительней казалось упорство Инквизитора. Конечно, в некотором роде его можно было понять. Вчерашний наемник, Адаар имел в подчинении огромное количество людей, но не мог отправить их за различной мелочевкой. И если залежи красного лириума и отдельные отряды венатори были чем-то личным для близких ему людей, то почему проходящие по землям разведчики не могли прихватить семян для сада? Себя-то Дориан оправдать мог — у него с Боевыми Быками были, безусловно, слишком важные задания, чтобы еще отвлекаться на исследование окружающей природы. За свое нежелание тратить драгоценное время он сейчас и расплачивался. Но Кассандра-то? Варрик? — Ну? Кто чем провинился? — бесцеремонно озвучил его мысли Варрик, когда отряд смиренно ожидал замершее у Окулярума начальство. — Что за глупый вопрос? — излишне резко и быстро ответила Кассандра, отчего Дориан предположил, что не только они с Варриком не знают, за что Инквизитор их так невзлюбил. — Ну же, Искательница, — мастер Тетрас ухватился за призрачную попытку разогнать скуку. — Что Посверкунчик отдувается за свою вылазку, и так понятно, а за какие грехи приплели тебя? — А тебя? — парировала Кассандра и с торжеством посмотрела на гнома. — Ты, видимо, тоже плохо себя вел? Варрик лишь поднял руки, показывая, что на этот раз Искательница его сделала. В стремлении сохранить свои секреты он мог потягаться со знаменитыми антиванскими Воронами, и Дориан был уверен — чем не угодил Инквизитору Варрик, останется тайной. Дориан уныло бегал от одного края фермы к другому — ему хотелось вернуться на второй этаж к тем радушным женщинам, которые приютили его с Крэмом. Там было тепло, безопасно, и не надо было пачкать одежду в пыли очередного непроходимого горного уступа, чтобы забраться за проклятым осколком. — Солас говорит, что это важные штуки, — объяснял Инквизитор. — Вы же не хотите, чтобы Солас залез к вам в сны и нашептал разные гадости? — Думаю, если Смеюн залезет в голову к Искательнице, больше ему никогда не захочется так шутить. — Это точно, — подтвердила слова Варрика Кассандра, тут же прищурившись. — Стоп, это был комплимент сейчас или оскорбление? С Крэмом здесь было поспокойней. Дориан справедливо рассудил, что их вопли уже распугали всех окрестных бандитов, и поэтому плелся позади всех, не слишком следя за дорогой. А если задуматься, то у сопорати тогда даже не было видно вечно торчащих ушей. Вот уж над чем природа посмеялась, так это над его ушами, которые Крэм, как назло, еще и выделял выбритой стрижкой. Отрастить бы ему нормально волосы, да уложить в какую-нибудь прическу посимпатичней, тогда бы, может, все было не так уж плохо. А там уж и бороду подстричь как-нибудь эдак, и тогда Крэм хоть на человека станет похож, а не на пугало с симпатичным носом. Да что ж такое, опять мерзкий сопорати полез к нему в голову со своим носом, хоть отрезай и выкидывай куда подальше. За своими страданиями Дориан не сразу сообразил, что группа остановилась. На его вопросительный взгляд Кассандра указала подбородком вперед. Дориан проследил направление и заметил впереди небольшую поляну, где удобно расположилась группа венатори. Битва была до позора короткой — Дориан наколдовал барьер, Инквизитор пустил вперед Кассандру и, когда она врезалась в первого же противника, прошил тела остальных молнией. Потасовка, вполне по силам и четырем Быкам в компании альтуса, закончилась победой Инквизиции. В попытке найти знакомые лица Дориан ходил между трупов и стаскивал капюшоны. — Есть один. И этот, — удовлетворенно говорил он скорее сам себе, чем отряду. Ну хоть какие-то плюсы в этом походе. Он присел на одно колено, чтобы снять капюшон со следующего трупа. — Осторожно! — внезапно крикнула Кассандра и бросилась к нему. Поначалу не сообразив, в чем дело, Дориан понял, что они добили не всех, лишь когда ее нога с силой опустилась на спину вставшему прямо позади него телу. Падая, венатори промахнулся, и кинжал не попал в спину. Вместо этого он распорол кожу на ягодице и ноге, не дойдя до колена. Кассандра вонзила меч в шею убийцы. Адаар успел помочь Дориану встать и отойти подальше. — Ох, дерьмово, — прокомментировал Варрик, когда они осмотрели рану. Идти в таком состоянии куда-то еще было невозможно, но на счастье Дориана Инквизитор, дурачившийся весь день, взял ситуацию в свои руки. Доверив его посох Кассандре, он перекинул потерявшего сознание Дориана через плечо. В лагере неподалеку рану обработали и зашили, но передвигаться сам он не мог. Сунув ему в зубы одно из восстанавливающих зелий, Адаар вез его на своем скакуне всю дорогу до Скайхолда, где Дориана осмотрел местный целитель. Наскоро наложенные швы пришлось переделывать, после чего раненый получил какой-то противный на вкус настой и приговор лежать на животе ближайшие дни. Лежать, ничего не делая, не читая, не общаясь, Дориан не мог в силу своего характера, а потому позорно, хоть и мысленно, завопил, призывая всех известных ему богов послать к нему хоть кого-нибудь. И боги его услышали. Буквально в тот же вечер к нему пришел Крэм. Для приличия постучавшись в незапертую дверь, он вошел к больному, смущенно пряча за спиной небольшой сверток. — Какие люди! — немедленно отреагировал Дориан, приподнимая верхнюю часть тела. — Да вот... — Крэм явно не знал, куда себя девать, так что Дориан, понимая, что это его единственное развлечение в данный момент, сжалился. — Никогда не думал, что буду ранен таким образом. Неужели я все-таки не безразличен тебе, мой друг, и ты решил навестить раненого товарища? — шутки, хорошие или плохие, всегда разряжали обстановку. — Так если ты умрешь, кто ж тогда будет вести Тевинтер к успеху? — Крэм принял вызов и сел, когда Дориан подвинулся, освобождая место на кровати. — Ты бы хоть доспехи снял, а то вечно ходишь, будто сейчас выпрыгнет ассасин и воткнет кинжал тебе в грудь. — Пока что кинжалы получаешь только ты, — Крэм ушел от неудобной темы шуткой и положил на столик свой сверток. — Тут ребята посовещались и решили немного помочь. Помнишь ведь Стежку? — Дориан кивнул. — Он тоже неплохо разбирается, как лечить людей. Шефа не раз вытаскивал из такой зад... ох, я же сюда не рассказывать сказки пришел, — одернул он сам себя. — Он сделал мазь специально для тебя, хоть сейчас бери и... ну, вот я ее принес. И пойду, наверное. Ну, нет уж. Дориан чуть не вцепился в него руками, посчитав, что на войне все средства хороши, а в бою со скукой сойдет и сопорати. — Специально для меня? — не удержался он от подколки. — Написал на ней твое имя, — беззлобно фыркнул Крэм, заставив Дориана засмеяться. — Это самое трогательное лекарство, которое я получал. Но боюсь, сам я не справлюсь, — если бы мог, он развел бы руками, но в данный момент руки помогали ему держаться на весу. — Мне сказали лежать на животе, чтобы не растревожить рану, представляешь? Когда весь отряд рассматривал его рану, было не так стыдно, потому что было слишком больно. В лагере, когда зашивали, тоже не было стыдно из-за боли. Всю прелесть ситуации он ощутил на обратном пути, когда шутила даже Кассандра. Теперь же он лежал в огромном замке и молился, чтобы сплетни не разошлись со скоростью ветра. Мысль о том, что его задницу будет обсуждать каждый поваренок, совсем не грела. — У меня как-то была стрела в спине. Вот тут, — Крэм указал на поясницу. — Устаешь лежать на одном животе, хочется все время повернуться. А на боку по первости тоже не давали. А что у тебя? Очень большая царапина? — он кивнул головой на ноги Дориана. Шуток Дориан наслушался еще до Скайхолда. От подколок не могла сдержаться даже Кассандра, и сейчас он подозревал, что его ожидает новая порция унижений. — Говорят, сильно не задето, просто длинная. Увы, — посмеялся он. — мне видно плохо, а уж что-то там еще трогать, боюсь только расковырять. Но я попрошу лекаря воспользоваться твоим подарком. — Нашим, — поправил его Крэм. — Я мог бы, если хочешь, — предложил он и тут же пояснил. — Не то что я хочу пялиться на твою задницу, просто, может, тогда и правда быстрее подействует? Стежка даже мертвого поднимет, ручаюсь, — привел он последний аргумент, сам, кажется, не веря в то, что говорит. Дориан задумался. И действительно, почему нет? Если отбросить то, что у Крэма просто ужасный характер, но толк от него есть. А раз шпион Бен-Хазрат сделал его своим заместителем, то он может держать язык за зубами? Прикинув все за и против, Дориан кивнул, разрешая откинуть одеяло. Ну почему во всем Скайхолде не нашлось ни одного духовного целителя? — Ого, кто-то пытался сделать два альтуса из одного? — присвистнул Крэм, и Дориан тут же пожалел о своем решении. — Молчу-молчу. Крэм оторвал взгляд от длинной царапины, более глубокой на ягодице и почти незаметной ближе к сгибу колена. В свертке от Стежки была всего одна маленькая круглая банка с мазью. — Стежка явно не ожидал проблемы такого масштаба. — Даже не вздумай кому рассказать. Крэм откупорил крышку, собрался зачерпнуть немного мази, но в последний момент осознал, что забыл снять перчатки. В ожидании Дориан лег и сложил голову на руки. Крэм расправился с правой перчаткой и с победным «ха!» резво запустил палец в банку. Первое прикосновение было неуверенным. Начав с коленного сгиба, Крэм быстро обтер палец и снова повторил те же действия, немало этим раздражая. Дориану было не очень приятно, когда палец то слишком давил, то почти не касался, возвращаясь потом и раздражая все сильнее. — Мой зад не кусается, — не выдержал он, на что Крэм только закатил глаза, но все же снизошел до трех пальцев. На экзекуцию ушла вся мазь. Со вздохом закрыв баночку, Крэм пообещал попросить Стежку сделать еще. Дориан кивал и со всем соглашался, чувствуя, как уходит легкий зуд в заживающей ране. Спустя пару дней в его комнату ввалился взбудораженный Инквизитор. Расстроившись, что Дориан до сих пор не в состоянии далеко ходить, он пожелал ему скорее выздоравливать и поведал о приглашении кунари, пожелавших союза с Инквизицией. — Теперь ты узнаешь все, и даже немного больше о Кун, — пошутил Дориан. Насколько он помнил, Инквизитор Адаар всегда жадно ловил любые упоминания о своем народе. Восхищаясь тем, как слаженно работает эта машина, он, однако, опасался и совершенно не планировал стать кунари, поскольку безмерно любил самого себя и совершенно не желал меняться. Кроме того, ему очень не хотелось жить с зашитым ртом. Пообещав принести Дориану сувениров, Инквизитор умчался, еще не зная, к чему это приведет. На Штормовом Берегу приключилась катастрофа. Все остались живы и, главное, остались собой, но ни о каком союзе с кунари теперь не могло быть и речи. Бык, которого выкинули из кунари и вроде как сломали все, во что он верил, выглядел настолько довольным, что Дориан подумал — может, у Боевых Быков и правда в порядке вещей бросать свою родину? С другой стороны, именно бросивший родину Крэм в основном составлял Дориану компанию в те нелегкие несколько дней исцеления. Каждый день он приносил небольшую баночку мази и оставался по просьбе больного. Хотя Дориан бы с радостью послушал рассказы Крэма о его тевинтерской жизни, об Империи старались много не говорить. Крэму не нравились такие темы, он с большой неохотой рассказывал о себе до вступления в Боевые Быки, о которых он, не в пример тевинтерской части жизни, мог говорить постоянно. В какой-то момент Дориан даже пожалел, что Тевинтер потерял Крэма. Опытный боец, который дезертировал из-за несправедливого отношения к какой-то девке, прикинувшейся мужиком. Это Дориан тоже взял на заметку, мысленно пообещав добавить историю к списку будущих проблем. Как будто следуя его настрою, пришел ответ от Мейварис. Заверяя в своем здравии, подруга, как оказалось, немного не поняла, чего хочет Дориан — его письмо было слишком путаным и пространным. Придумывая ответ, Дориан упрекнул сначала себя в неаккуратности, а потом Крэма, потому что думал в тот момент о его симпатичном носе. Дурацкий нос. И сам Крэм дурацкий. — Это все из-за того, что вы провели друг с другом много времени, — Дориан пытался успокоить сам себя, хотя получалось плохо. Осознание того, что теперь, помимо носа, он находит сносным все лицо Крэма, было очень настораживающим. Решалась такая проблема просто — обычно хватало разок переспать с объектом, чтобы больше не думать о таких мелочах. С Крэмом спать не хотелось. Не потому, что он был сопорати, а потому ,что он был... Крэмом. Раздражающим Дориана засранцем, который мог умереть, реши так Инквизитор. От осознания, насколько близко к гибели был его сопорати, у Дориана потемнело в глазах. — Мой... сопорати? — он замер, поняв, о чем вообще сейчас подумал. — Фаста васс, Дориан Павус, ты влип!