Я Вас любил...

"Я вас любил: любовь еще, быть может, В душе моей угасла не совсем; Но пусть она вас больше не тревожит; Я не хочу печалить вас ничем. Я вас любил безмолвно, безнадежно, То робостью, то ревностью томим; Я вас любил так искренно, так нежно, Как дай вам бог любимым быть другим".       На листке бумаги, выпавшем из книги. Таким идеальным почерком, слишком хорошо знакомым по пометкам в эссе по зельеварению... Надо же, любитель классической поэзии! Интересно, кому он это написал? Нет, кому написал Пушкин - известно, но кому - Снейп? Глаза снова бегут по строчкам. "любимым"... ЛЮБИМЫМ? Он писал это мужчине?! Вот оно что... Стоп, а как же моя мать? Он же утверждал, что всегда любил только её? Или что? Это не подделка, явно. Почерк его, не имитация. И "любимым" не исправлено, а изначально так написано.       Книга по зельям, старинная и редкая, студенты ею не пользуются, только преподаватели и аспиранты... о, аспиранты! Он нашёл себе новую любовь среди аспирантов? как интересно... и почему это так... обидно, что ли... Какое мне вообще дело и до него, и до его личной жизни? И почему меня это бесит? Дурацкое маггловское понятие "гей", чёрт бы его побрал... Любовь не имеет пола, какая кому разница?! Только у однополых пар детей не будет... как будто у разнополых это гарантировано, честное слово! Снейп и мужчина... интересно, когда он успел? И кто это? Наблюдать, искать какие-то факты... Он по-прежнему выглядит бездушной сволочью, яростно ненавидящей отвечающих ему взаимностью студентов, но в редкие моменты, когда он думает, что его никто не видит, его глаза становятся... такими... раньше я думал, что это из-за Лили Эванс, но теперь... о ком он думает?       Большой рождественский бал. Как же хорошо, что преподаватели не обязаны кого-то приглашать, и можно просто смотреть, слушать музыку и пить глинтвейн. Ага, щаззз. Кажется, я начинаю понимать профессора. Студенты - идиоты. Мерлин всемогущий, так мы были не лучше!!! "Тормоза для трусов, правила для идиотов" - а мы за них отвечаем. И почему же чаще других приходится буквально спасать слизеринцев и гриффиндорцев? Придурки малолетние, нет чтобы учиться! И ведь не скажешь "вот я в твои годы"... только и остаётся баллы снимать да директора МакГонагалл на помощь звать. И как у неё терпения хватает на всех? Поскольку Снейп - по-прежнему (или снова?) декан, провинившихся слизеринцев приходится доставлять лично ему в подземелья. И пусть хоть съест их там! Надо сказать, они боятся его ничуть не меньше, чем студенты других факультетов, и на отработки попадают не реже. Странно, а нам казалось, что он придирается только к нам. Видимо, попадает всем недостаточно прилежным - а таких совсем немного, зельеварение не квиддич, и любовью студентов не пользуется. Сколько ярости в его глазах, когда он встречает меня на пороге лаборатории! А я-то при чём, его же студенты безобразничали, вот пусть он с ними и разбирается. Мало ли, от чего я его там отвлёк, может, от очередного любовника.       Каникулы, студенты разъехались на каникулы - какое счастье, все до единого в этот раз! - у преподавателей целая неделя отдыха. Чего ж он злится-то теперь? Каждый раз, сталкиваясь со мной в дверях, шипит - почему? ведь голос восстановился, хотя он его никогда и не повышает - незачем, студентам и без того страшно. А если бы взглядом можно было убивать, ну или дырки прожигать - я бы уже был решетом.       "Герой магической Британии" - а я просил об этом? "Мальчик-который-выжил-и-победил" - а я в этом виноват? Все от меня чего-то ждут и хотят, а чего хочу я - никого не интересует. А я хочу, чтобы меня оставили в покое! Меня не интересует брак, я не хочу дом-семью-детей, Джинни меня так и не поняла... Дом-семья-дети - это всё, чего она хотела, и то, чего я не могу ей дать... Ну, детей, наверное мог бы, но это неправильно. У детей должна быть семья. Мама-папа-дом-книззл. А я - каждый вечер приходить домой и... терпеть, просто терпеть? Это нечестно. Лучше так, тут, разбирать старые фолианты, переписывать и трансформировать заклинания, может, из этих студентов вырастут хорошие авроры и новой магической войны не случится...       Устроить вечеринку только для преподавателей - хорошая идея. Ну и почему бы не потанцевать? Медленные танцы непопулярны, ну не летку-еньку же с ними танцевать. И не сидеть же с постным видом, когда есть глинтвейн и нет студентов. Будем танцевать кто что умеет, и даже если только мы с Невиллом, ну и пусть себе смеются. А не сбацать ли нам Пасодобль?       Вот это да... весь преподавательский состав подбирает челюсти с пола - не кто-нибудь, а профессор Снейп, процедив сквозь зубы "Поттер, вечно вы берётесь за то, что не умеете" присоединился к нам с Невиллом, просочившись между нами, ухитрившись не задеть ни меня, ни его. - Учитесь. Впрочем, вы и тут безнадёжны, - и стал в безупречную стойку. Музыка стала громче - и Мерлин всемогущий, что он вытворял! Кто бы догадывался, что Снейп - СНЕЙП! - может так танцевать! Отточенные движения и пылающий взгляд, почему он смотрит на меня? Конечно я так не умею, что тут странного-то? Он завершил танец под овации педсостава, портретов и призраков. Кто бы видел - ни за что не догадался, что именно этот мужчина - самый невыносимый зануда на свете: крылья носа раздуваются, губы, против обыкновения не сжаты в линию, а напротив, чуть разомкнуты и демонстрируют необыкновенно красивую форму, на щеках румянец, зрачки расширены - ну ещё бы, танец страсти. Метнул на меня обжигающий взгляд, лёгкий поклон, разворот на каблуках - и вылетел из зала. Как говорится, вечер перестал быть томным. Все задавались только одним вопросом - что это было? Но ответить мог бы только Снейп, а его не было, и как-то потихоньку под разными предлогами все расползлись по своим покоям.       Спать не хотелось. Голова слегка кружилась от глинтвейна (или вопреки всем проверкам туда что-то добавили?), а перед глазами так и стояло яростно-прекрасное лицо Снейпа, завершившего финальное па. Какой же он... горячий, страстный, должно быть. Никогда бы не подумал. Я поднялся на башню, надеясь, что холодный ветер остудит горячую голову. Месяц был совсем молодой, света давал мало, и это было хорошо. Заставить себя больше не думать о таком Снейпе - почему он такой - и прячется в своей скорлупе? Ах, ну да, как же я мог забыть: "Я вас любил..." Сам не знаю, зачем я начал декламировать это в ночь. "Но пусть она Вас больше не тревожит, я не хочу печалить Вас ничем" - я не сразу понял, что после секундной паузы эстафету подхватил другой голос... глубокий, бархатный, полный сдерживаемой страсти и тоски. Профессор? Простите, я не знал, что Вы здесь... - Я вас любил. Безмолвно, безнадежно... - взял меня за подбородок своими цепкими пальцами, повернул мою голову так, чтобы я смотрел на него. - То робостью, то ревностью томим... - мне стало жарко, волна горячих мурашек сползла по спине и груди и обосновалась в паху. Он быстрым движением облизнул пересохшие губы. Мой организм взбунтовался против меня - явно... - Я вас любил так искренно, так нежно... - низкий вибрирующий голос внезапно умолк, как будто перехватило горло. Пальцы на моём подбородке разжались, но я не отвернулся, не опустил глаза. Смесь незнакомых эмоций владела мной - смущение от того, с какой страстью это невероятный человек обращается ко мне - ко мне! - да такими словами; страх, что сейчас это прекратится и от воистину волшебного мгновения останется только обоюдная неловкость, вынуждающая отводить глаза при встрече, и желание узнать, что же будет дальше - я слишком хорошо помню это стихотворение до последней строчки, до последней идеально начертанной буквы... - Как дай вам бог любимым быть другим. - Он прикрыл глаза, глубоко и рвано вдохнул и стиснул кулаки. И, вопреки моим ожиданиям, никуда не ушёл, а прислонился к стене у противоположной стороны окна. - Что, мистер Поттер, Герою магической Британии никогда не читали стихов? - Так, как Вы - никогда... - Поттер, хватит на меня так смотреть! - Возможно ли? Профессор Снейп - живой, нормальный человек, не шипит, танцует, читает стихи - да как! - Как? - Превосходно! - Поттер, я всё делаю превосходно! - И целуетесь? - кто тянул меня за язык? Снейп, чёртов Снейп, скрестив руки на груди, смотрел на меня, и в его взгляде было что-то... такое... - Ну, проверьте. - Издевается что ли? Шаг, всего один шаг - и что тогда? Я должен его поцеловать? Я - Снейпа? Я целовал парней. Мне не понравилось. Впрочем, мне и с девушками целоваться не так чтобы нравилось... Просто это было принято, от меня этого ждали, отчасти приятно... А что? Сказать что и так верю и сбежать? Задразнит ведь... Поцеловать? Кровь так и не решила, где ей правильней находиться - в лице или в паху, как же хорошо, что тут нет освещения и всё это не видно... Доли секунды тягостных раздумий - и под всё ещё звучащие в ушах "я Вас любил" делаю шаг вперёд и неумело утыкаюсь губами в его губы. Глаза закрылись сами, и словно фейерверк взорвался в моей голове. Это было фан-та-сти-чес-ки! Так меня никто не целовал - совершенно точно. Я бы запомнил... Он целовал меня, но не обнимал. И я тонул в этом поцелуе. Нестерпимо хотелось прижаться, обнять, прильнуть. Промежность налилась горячей тяжестью, а я целовал и целовал эти восхитительные губы. Когда от необходимости перевести дыхание я отстранился, вынужден был опереться руками на подоконник, чтобы не упасть. Я целовал Снейпа, не просто целовал, я хотел его, хотел нестерпимо... а он по-прежнему стоял тут, у стены, и смотрел на меня горячим, испытующим взглядом. Ровно на секунду я закрыл глаза, пытаясь привести мысли в порядок - надо сказать, безуспешно - а открыв, увидел его удаляющимся по коридору быстрым неслышным шагом, только полы мантии летели за ним. Надо было остановить его, что-то сказать - но что... Несмотря на просто-таки необходимое "ручное пособие" перед сном, Снейп мне приснился. Он целовал меня, ласкал, и это было так хорошо и правильно, что я проснулся. Я хочу Снейпа - вот это номер... Снейп не против связи с мужчиной... Ну, предположим, что я ему не противен - ведь целовал же, но ... Так, чем мучиться неизвестностью, надо решить всё раз навсегда. Сейчас, пока ученики ещё не вернулись и у нас обоих есть время сделать вид, что это недоразумение, вызванное глинтвейном. Наспех одевшись, чтобы не дать себе передумать и, чего доброго, пожалеть о поступке, я спустился в подземелья. Стук в дверь показался мне ужасно громким, но сбегать уже было поздно... - Вы вообще в курсе, который час? - как-то подозрительно быстро открыл дверь. Всё ещё в своём неизменном костюме и мантии, неужели так и не ложился? - Поттер? - Простите, сэр, вы так быстро ушли, я не успел Вам сказать... - Бровь удивлённо поползла вверх - ...целуетесь вы тоже превосходно. - Всё, сейчас он меня убъёт. - И для этого Вы пришли ко мне в 5 утра? Я идиот... Ну скажи уже это и выгони, что молчишь, чудовище? Нет, молчит, смотрит... Я сжал кулаки. Не отведу взгляд, пусть хоть испепелит! - Простите , сэр, я не должен был... - Я не хочу печалить Вас ничем. - выразительно сказал он. - Это я не должен был. - а в глазах такая боль плеснула. - Обещаю больше Вас не беспокоить. Вы свободны, Поттер. - и на дверь указывает. Как ушат холодной воды вылили. Я вышел, дверь бесшумно закрылась за мной сама. И я привалился к ней снаружи, пытаясь понять, что со мной происходит. И ни черта не понял. Взял недельный отпуск и стыдливо сбежал в маггловский Лондон, где никто меня не знает, пообещав себе не пользоваться палочкой и магией вообще - непонятно, зачем. Но... раз пообещал.... Рождественские каникулы, в кафе и пабах полно самых разных людей, местных и приезжих. Я легко знакомился с мужчинами и женщинами, пытался целоваться и даже проститутку снять - и ничего у меня не получалось. Чужие поцелуи мне были отвратительны, что мужчин, что женщин, а с проституткой получилось и вовсе неудобно. Точнее, не получилось сначала, но как только я закрыл глаза и представил, что это Снейп - практически взорвался. Он что, заколдовал меня? Может, нечаянно, сам того не зная?       Мучительно хотелось просто быть рядом, просто видеть, пусть даже шипит и ненавидит, только бы по-прежнему встречаться в общей столовой и иногда - в коридорах. Он сдержал обещание не беспокоить меня. И даже почти шипеть перестал - только смотрел каждый раз при встрече так, что мне то ли провалиться на месте хотелось, то ли поцеловать его прямо на виду у всех. Ночами мне снились его губы, его тонкие запястья, сильные пальцы, его пылающие глаза и это его "безмолвно, безнадежно"... К весне я почти перестал спать. Неделя еженощных пыток такими снами - и пришлось таки тащиться в лаборатории Снейпа, просить зелье сна без сновидений - у мадам Помфри не оказалось, но она сказала, что "профессор Снейп его регулярно готовит, и, конечно, поделится".       В другом состоянии я бы умер от стыда, но сейчас уже было как-то всё равно, лишь бы кончилось это наваждение. Может одна ночь нормального сна - и всё пройдёт? Снейп схватил меня пальцами за подбородок, поднял моё лицо и внимательно изучал. - Что с Вами, Поттер? - странно, не шипит, какой-то встревоженный. - Во что Вы на сей раз вляпались? Ну всё, сейчас он залезет в мою голову и всё узнает - я забыл поставить защиту... а сопротивляться сил нет. Да и сопротивляться не хотелось - так было даже в проще, хоть и стыднее. - Поттер! Всё, всё увидел... и пасодобль, и башню эту - на кой хрен я туда потащился, шёл бы спать лучше - и проститутку... - Поттер, Вы - идиот! - Я знаю, сэр. Только... поцелуйте меня ещё раз, чтобы я мог понять, что это были глинтвейн и моя дурная голова. Я больше так не могу. Он берёт моё лицо ладонями и целует. Нежно и... обстоятельно, если это можно так сказать... Нифига это был не глинтвейн. Комната закачалась, и я вцепился в него, как утопающий в средство спасения. Прижался всем телом, чувствуя, как в не менее сумасшедшем ритме стучит его сердце, и как упирается в меня его стояк. Я зарылся лицом в его одежду, страстно желая, чтобы не было этого сумасшедшего количества пуговиц, чтобы можно было просто отогнуть ворот рубашки и попробовать на вкус нежную кожу у основания шеи. И вдруг пуговицы, как по команде посыпались на пол. - Поттер, что ты делаешь? А я уже плохо соображал, что именно я делаю. Кажется, целовал его где-то под ключицей, забрался руками под рубашку и гладил спину, не решаясь спуститься руками под брюки, как это делали парни в пабе - о да, я подглядывал... - Поттер. Что. Ты. Делаешь? А гори оно всё! Сколько можно мучиться! Я посмотрел ему в глаза. Там не было негодования, только недоумение и ещё что-то, незнакомое, но притягательное. - Не знаю, что именно я делаю и как это делается правильно, но я хочу тебя. Трогать, целовать, всего. Может я болен - тогда вылечи меня; может, заколдован - тогда расколдуй, но я не могу больше к тебе не прикасаться. - Поттер, не играй с этим... - Какие игры, ты же сам всё видел?! Я с той самой ночи сплю и вижу только тебя, только тебя! Мягко отстранил меня, усилием воли гася возбуждение - я же чувствую, что его тело реагирует в ответ. - Почему?! - и тут меня накрывает волна запоздалого стыда - он был пьян, стихи читал не мне, а кому-то тому, неизвестному, для кого он их когда-то написал... и целовал он тогда не меня... а я-то себе придумал... Я зажмурился так крепко, как мог, словно бы это могло отменить и башню, и стихи, и поцелуй, и всё остальное. Увы, не отменилось. - Простите, сэр. Я сейчас... - засуетился я, опускаясь а четвереньки и пытаясь собрать с ковра пуговицы. Они были мелкие, пальцы не очень послушные, и тишина раздражала. Говорить, глядя в ковёр, было существенно легче, чем глядя в глаза. - Простите. Я в какой-то момент подумал, что... ну... все эти слова могли бы... предназначаться для меня... но, очевидно, ошибся... - Нет. Я собрал пуговицы и мялся, не зная, что делать дальше. - Поттер, дай сюда эти чёртовы пуговицы! - Простите, сэр, я ошибся... - Нет. Ты не ошибся. Я писал это тебе. Но даже не предполагал, что ты это прочтёшь, более того - запомнишь. Сердце бухало как сумасшедшее. Писал - мне, читал - мне, значит, целовал - тоже меня? - Ты - был студентом. Я - твоим преподавателем. Я любил твою мать, но не хотел её. Я много чего был должен - ей, тебе, Волдеморту, Дамблдору...Я хотел тебя и ненавидел тебя и себя за это. А потом всё это кончилось - вместе с войной. Ты вырос. Ты стал мужчиной, которого я должен был отпустить. И я отпустил. - Тогда... зачем всё это было? - Низачем. Просто было. Так уж случилось. - А... поцелуй? - Поттер, что тебе надо? Зелье? Бери и проваливай уже. - Ну нееет, зелье... успеется. Так ты тогда меня целовал? - Я целовал мужчину, которого у меня никогда не было и которого я себе придумал. - И которым я стану для тебя... - выдохнул в раскрывающиеся мне навстречу губы.