toe

питер. да, кажется, это его имя. питер. не просто же питер, правильно? у людей обычно не настолько простые имена — и мальчик цепляется за эту мысль, пытаясь успеть за событиями реальности вокруг него. он открывает глаза и первое, что видит, — кажущийся бесконечным серый потолок. язвительный голос на фоне кажется смутно знакомым, но питеру — его зовут питер паркер, точно, как он вообще мог забыть это, — слишком глухо в голове, чтобы точно его распознать. серый потолок тянется в бесконечность, забирая его в вечность. в вечность, полную раздражающего голоса на фоне и головной боли. он кое-как поднимается на локтях, и серый потолок, бесконечный, как космос, обрывается на такой же серой стене. ну, если бы ад для дизайнеров существовал, то он выглядел бы так. только вот паркер не дизайнер, он... в голове клинит. кто он? — грёбаный пацан, что ты творишь? — механизированный голос словно везде и нигде — льётся из стен, падает с потолка, всплывает из-под пола, звучит в его голове. питер шипит. он не дизайнер, он попытка в супергероя. неудавшаяся, потому что человек-паук теперь новый, моложе и, возможно, немного лучше него самого. он теперь миллионер, глава собственной компании, и человек-паук, костюм которого всё ещё прячется под его — твою мать! — охренеть каким дорогим костюмом, теперь символ мира и дружелюбного соседства по всему миру, а не только в нью-йорке. он медленно вспоминает — он только вернулся с миссии из греции. греция была классной, думает паркер, не пытаясь открыть глаза. — паркер, эй! — раздаётся снова. — хватит пугать меня, твою ж! то, что у меня нет нервных клеток, не спасает тебя от ответственности. питер открывает глаза. — старк? какого ты тут забыл? — с хрипом выдаёт паркер. что было после миссии в греции? или до неё? почему он ничего не помнит? питер! старк склоняется над ним, стоя на своих двоих, едва ли не в три погибели — только вот он не живой. двухмерный. с голубой неяркой подсветкой, с искусственным выражением лица. он выглядит сбитым с толку. только вот он — набор нулей и единиц, почти мёртвый, нереальный. тони старк прямо сейчас лежит в коме на другом конце земного шара. тони старк, которому никто не может помочь выбраться с той стороны. тони старк, который пришёл просить помощи у него, питера паркера, ведущего учёного в области биохимии и биоинженерии сразу после брюса беннера, которого давно никто не может найти. тони старк, который ненавидит питера паркера. тони старк, который не знал, что питер паркер и есть человек-паук, его верный сторонник на поле боя. — система не видит никаких отклонений в твоём состоянии, и нет, это не забота, ты ведёшь себя странно, — даже голос похож. но искусственный. и выражение лица, с которым он это говорит — запутавшееся, слегка раздражённое, — не больше, чем оптическая иллюзия, на которую способна система паркер индастриз. — я, — шипит питер, потому что в горле сухо. — я ударился головой? — выдаёт он первое, что его сейчас волнует, потому что затылок горит так, словно его били об пол сотни, если не тысячи раз. — о, именно это ты и сделал, ввалившись сюда, не дав себе ни минуты отдыха от едва не прикончившей тебя потасовки. ты хорошо справляешься с попытками бросить моё тело в коме на всю оставшуюся жизнь, — с сарказмом выдаёт тот. — ты почти мёртв, — говорит он с сомнением. — разве так должно быть? старк выглядит ошарашенным. — о, знаешь, так бывает, когда ты гений и ты делаешь, что тебе заблагорассудится со своим собственным телом, — ершится искин. да. тони теперь искин — его тело в ваканде, пытается заставить себя понять паркер. просто набор нулей и единиц. — нет, погоди, — питер всё-таки поднимается на ноги, слегка пошатываясь. — так не должно быть? — с сомнением добавляет он. — мы не боги, чтобы решать, что должно, а что — нет, — ставит на этом точку старк и выводит сбоку от себя питеровы показатели, со сведёнными бровями не обнаруживая в них ничего нового. он свалит это на усталость. да, так легче — не придётся делать вид, что его вообще это волнует. твою мать, сделай что-нибудь! — сделать что? — среди привычного для них большую часть времени молчания вдруг говорит питер, резко дёргая головой вбок. кроме увлечённо рассматривающего какие-то диаграммы тони там никого. — ты ничего не говорил? — тише и медленнее спрашивает он. — моя воля, вообще бы с тобой не разговаривал, но суть сотрудничества в диалоге, — отвечает тот. — но прямо сейчас я молчал, а ты всё больше похож на сходящего с ума идиота. питер бурчит что-то неразборчивое в ответ — только тони старк больше не человек, и он разбирает едва связное "мистер старк". он уверен, что обращаются не к нему. более чем уверен, что паркер скорее назовёт его уродом, чем подобным образом. в его нуликах и единичках нет абзаца, отвечающего за заботу о ком-то, кроме той девчонки, но на всякий случай — он сам не понимает зачем, — он оставляет окошко с показателями питера в голове, среди миллиарда других онлайн-окон. сложно быть искусственным — даже не андроидом, — интеллектом, когда привыкаешь быть человеком. если тони спросил бы у паркера пару дней назад, был ли старк вообще человеком, паркер бы не расщедривался на слова. вряд ли бы вообще ответил ему, потому что старк был тем ещё мудаком в его отношении. он не заслуживал. и не заслуживает прямо сейчас, но старк не больше, чем просто хорошо проработанная программа. именно поэтому паркер старается меньше мельтешить перед глазами — в своём же собственном здании, — лишь бы не напороться на чужие иголки. если бы к нему за помощью пришёл настоящий тони старк, он бы без сомнения послал его. в голове стенки начинают трещать, стоит лишь подумать об этом. отказать ему в помощи? мистеру старку? питер замирает. прямо посреди очередного прогона симуляции. — старк, — и это обращение царапает изнутри. он не так должен с ним говорить. он вообще не должен быть здесь — паучье чутьё почти визжит в подкорке. — ты можешь связаться с кэрол дэнверс? — с капитаном марвел? — сразу реагирует тот. — серьёзно, решил притащить в гости ту, кто всю эту кашу заварила? паркер вздрагивает. он уверен, что звонить нужно именно ей. — никто не собирается воровать твой локуток личного пространства в моём личном пространстве, — на автомате огрызается. — просто набери ей? ну, знаешь, паучье чутьё говорит, что нам нужно сделать это. бум. сбоку от тони выводится очередное окно с быстро бегущими строками — что-то анализирует, не роется в телефонной книге. — ладно, твоё чутьё ещё не подводило, — а теперь роется. — нет ответа. — отследить её положение можешь? — я не твой личный компьютер, займись этим сам, не маленький. — о, то я маленький для мстителей, то я уже взрослый, определитесь! — ершится паркер, а потом с широко раскрытыми глазами пялится на не менее удивлённого тони. — ты начинаешь пугать меня, а я даже не живой, — скрипит тот, но на всплывшем окне видно, что он ищет координаты кэрол. экран идёт рябью, и тони хлопает по нему ладошкой — такой же ненастоящей, как и сам экран. — а теперь сделай то же самое, но с собой. видимо, в его протоколах всё-таки было охреневшее лицо. — я прямо тут и ещё в миллиарде мест, система не определит ничего. — исключи землю из списка поиска, — говорит питер с видом знающего больше, чем старк. ему не идёт. и он чувствует себя неправильно. какого чёрта он не слышит нас? эй, паркер, приказа помирать не было. — звуки взрывов, трещащей по швам земли, — шепчет он в наваждении. — солнце погаснет быстрее, чем встанет, конец ближе, чем начало, — проносится в его голове. — двести восемнадцать тысяч пятнадцать сигнатур без учёта околоорбитального пространства земли, — с жутким неверием в голосе произносит тони. — я пробил и тебя, но не убирал землю из списка — и даже если в моём случае техника может облажаться, то в твоём уже никак, — продолжает он. — тебя нет на земле. ты лишь в одном месте. — совпадение? питер сглатывает. танос. не было миссии в греции, была миссия на титан. к таносу. к их приближающейся смерти. к началу неизбежного конца. тони поражённо кивает. — титан? и снова кивок. — мы не настоящие, — оседает он обратно в кресло. — по крайней мере те мы, которыми мы сейчас являемся. мистер старк, ему нужна моя помощь, господи, как отсюда выбраться? тони скалится. тони не хочет в это верить, тони не может — программа не позволяет. — а мне помочь не хочешь? питер вскакивает: — да ты даже не настоящий, это всё иллюзия, — кричит он. — ты прямо сейчас умираешь там, от рук таноса, вместе с остальными мстителями, а не в ваканде, лёжа в криокамере! изображение рассыпается на пиксели. голубыми кубиками прямо на серый пол — и одну секунду оглушающая тишина. — сделай всё правильно, — утихающий механизированный голос. уже не отовсюду — лишь в никуда. единственное, что этот тони мог сделать — отключиться, чтобы протоколы не заставили его сковать питера по рукам и ногам, запирая в этом мире. тони дважды ненастоящий. настоящий тони старк хлопает его ладонями по щекам, стоит открыть глаза, и вместо серого потолка — держащееся лишь магией обвалившееся на них здание. тони слышно сглатывает и резко и расслабленно выдыхает, едва заметив осмысление в глазах питера. — это... я... мистер старк, вы были на грани смерти там! — шепчет он. — мы на грани смерти прямо сейчас, чувачок, — без иголок тянет тони с намёком на улыбку. — но я рад, что ты выбрался. — я словно другую жизнь прожил, — бесцветно отзывается тот. — там вы ненавидели меня. тони слышит этот треск. так трещат лёгкие, когда тебя предают. танос знал куда бить. тони не видит никакого логичного хода, кроме как положить ладонь питеру на шею, слегка теребя, словно хлопая. — прямо сейчас нам нужно выбираться отсюда, но никто не мешал параллельно повторить, что я горжусь тобой, но никак не ненавижу, правильно? — они оба выносят на своих плечах две упавших друг на друга плиты. — ну, иногда ты, конечно, раздражаешь сво— он не успевает договорить, потому что танос возводит кулак с перчаткой бесконечности к небу. начало неизбежного конца слишком затягивается.