На пустой дороге...

Ночь. Пустая трасса. Тишина. Нет, скорее затишье перед бурей. Город как будто приготовился к чему-то страшному, динамичному и разрушительному. В месте, служившим стартом, было наоборот чересчур шумно. Рев моторов, громкая музыка, крик ведущего со сцены, устраивающего что-то экспромтом, чтобы завести толпу - все это ужасно бесило Нишикидо. Он сидел в своей машине с наглухо закрытыми окнами, буквально изолируя себя от внешнего шумного мира. Руки в кожаных перчатках-беспальцовках скользнули по рулю, сильнее сжимая его, как будто он пытается куда-то сбежать. До начала гонки оставалось еще десять или пятнадцать минут. Точно он не знал, да и мысли его сейчас были совсем не о гонке. Перед глазами всплывали картинки, на которых он один за другим наносит точные удары по лицу своего любовника, всего лишь упрашивающего его не снимать стресс перед гонкой с помощью алкоголя. - Идиот, Тадаеши, - зло рычит Ре, поворачивая ключ в замке зажигания и занимая свою позицию на старте. Мобильный телефон лежит на сидении рядом, на дисплее один пропущенный от Окуры. – Хотел пожелать удачи, - усмехнулся парень, вжимая педаль газа в пол и срываясь с места. Пейзаж меняется за окном со скоростью света, и вот уже трасса из города выходит куда-то в лес. Дома сменяются огромными деревьями, склоняющимися от сильных порывов холодного осеннего ветра. Об лобовое стекло разбиваются капли дождя, стекая вниз мокрыми дорожками. Видимость нулевая. Дворники едва спасают, но на такой скорости разглядеть что - либо становится трудно из-за поднимающейся вверх дорожной пыли. Нишикидо не переставал отгонять от себя мучающие его воспоминания, вслушиваясь в успокаивающий рев мотора своей любимой Тойоты GT86. Тадаеши всегда ревновал Ре к машине. Глупо, конечно, но это так. Большую часть свободного времени Нишикидо проводил в гараже отлаживая машину для предстоящей гонки, а потом напивался и приходил домой только для того, чтобы жестко трахнуть свое успокоительное – Тадаеши. – Кретин! – нервно кричит Ре, чуть притормаживая, чтобы резко развернуться. Он чудом ушел от столкновения с соперником, поджимавшим его сзади все это время. – Если ты еще хоть раз скажешь, что я люблю гонки и машину больше, чем тебя, убью на хрен… - продолжал ворчать Нишикидо, вслушиваясь в монотонные гудки в телефоне, пока на другом конце не раздался такой знакомый и такой до боли в сердце любимый голос Окуры. – Тадаеши, ты дома? Черт, конечно, ты дома. Жди меня, я скоро подъеду. - А гонка? - замешкавшись и заикаясь, произнес Окура, но Ре не ответил, отключившись. - Нахуй гонку, - раздраженно произнес Нишикидо, кидая телефон на сидение рядом и набирая скорость. Через пятнадцать минут он уже въезжал в знакомый район, где жил Тадаеши. Притормозив на светофоре, он быстро набрал смс, чтобы парень спускался и ждал его у дома. Окура так и сделал. Одев очки и замотав на шее объемный шарф, чтобы скрыть следы укусов и засосы, он спустился вниз ждать Ре. Хотя этого делать даже не пришлось, потому что машина Нишикидо уже стояла на улице. Открыв дверь трясущимися от непонятно откуда взявшегося страха руками, Окура сел на пассажирское сидение рядом с Ре и пристегнулся. - Куда мы поедем? – задал очевидный вопрос Тадаеши, но молчаливый водитель только усмехнулся, трогаясь с места, сразу же набирая скорость. Стрелка на спидометре пересекла цифру 120, когда Ре пролетел очередной светофор, на котором горел красный сигнал. Рамки, ограничения, запреты - все это сейчас только мешало. Тадаеши от страха все сильнее вжимался в сидение, не понимая мотивов и целей Ре. Машина пересекла городскую черту и остановилась. Если бы Окура не был пристегнут, он обязательно бы встретился лбом с приборной панелью. Руки Нишикидо скользнули по груди парня, освобождая его от ремней безопасности и поворачивая к себе. - Я хотел сказать тебе, что гонки…В общем… Я люблю тебя больше. чем… - Окура не дал Ре договорить, затыкая ему рот поцелуем. Нишикидо тут же расхотел разговаривать, отвечая, вторгаясь в рот Тадаеши горячим языком. Гонщик задал бешеную скорость и ритм, целуя Окуру так, что последний уже спустя минуту почувствовал, как ему не хватает кислорода. Схватив Ре за ворот кожаной куртки, он притянул его к себе, сокращая расстояние между ними до минимума. Руки Нишикидо беспорядочно ласкали тело Тадаеши, стягивая с парня мешающуюся одежду, и хоть в машине было тепло, освободившись от футболки, Окура немного поежился, плотнее прижимаясь к парню. - Я хочу тебя… - шептал он ему на ухо, проскальзывая языком по шее Ре и прикусывая мочку уха. - Тут... неудобно, - едва заикаясь, отвечал ему парень, но Тадаеши не давал ему заканчивать мысли, вновь и вновь накрывая его губы своими, хрипло выдыхая. - Ты сам начал это. Терпи… Я буду испытывать куда большее неудобство… - длинные пальцы Тадаеши пробежались по молнии на джинсах Ре, потянув замок вниз. Нишикидо не смог сдержать протяжного стона удовольствия от такого сильного желания его любовника. Окура хитро улыбался, ощущая, как горячий член парня пульсирует в его ладони, лишь распаляя в нем большую жажду отдаться прямо здесь и сейчас. Под непонимающую фразу от Ре «Что ты задумал, извращенец?» он расстегнул на себе джинсы, стягивая их вместе с боксерами и откидывая назад. – А если нас… - …Увидят? – закончил за него Тадаеши, усмехнувшись. – Сейчас ночь, да и стекла у тебя тонированные, кретин. Заткнись…- выдохнул он, снова жадно целуя парня, забираясь к нему на колени, сжимая его бедра своими ногами. – Черт… - недовольно прошипел Окура, направляя член Ре в себя и непроизвольно сжимаясь от боли. «Сам виноват» - мысленно корил себя он, пытаясь расслабиться и отвлечься на поцелуи парня, отвечая ему тем же. Больно, неудобно, мало места. Да, гоночная машина явно не предназначалась для занятий сексом, но терпеть парни уже не могли. Медленные размеренные движения становились все более резкими и быстрыми. Нишикидо сжимал бедра парня своими руками, оставляя на них красные пятна, которые завтра, возможно, станут синяками. Стекла машины запотели от частого дыхания обоих. Нишикидо прикрыл глаза, вслушиваясь в стоны Тадаеши, так бесстыдно насаживающегося на его член. Все это было так пошло и по блядски. Казалось, будто Ре снял дешевую шлюху от большого недотраха и занимается с ней сексом прямо на трассе. Все это еще больше возбуждало, делая напряжение уже невыносимым. Первым кончил Нишикидо, заполняя Окуру горячей спермой. Следом за ним, через несколько минут и не без посторонней помощи со стороны Ре, кончил и Тадаеши, вновь возвращаясь на свое место, пытаясь совладать со сбитым дыханием и тихо постанывая от боли в шее. - Все - таки это было немножко неудобно… - прошептал Окура, облизывая пересохшие от частых стонов губы. - Но классно, - ответил ему Ре, поворачивая голову в сторону парня. – И ты мне обивку запачкал спермой… - Обивку значит… - Я все равно люблю тебя больше, чем гонки и эту чертову машину, - Нишикидо ударил рукой по рулю, принимаясь натягивать свои джинсы. Окура вздохнул и кивнул, ему ничего не оставалась, кроме как согласиться, ведь он тоже безумно любил этого гонщика-извращенца. Любил его таким, какой он есть - грубого, жесткого, любящего выпить садиста.