Wicked Game

Лезвие, прижатое к нежной коже шеи, совсем немного дрожит. От одежды Ли исходит легкий аромат духов. Она единственная в Нэрроуз находит подходящие, чтобы не выбивало из глаз слезы едким запахом. Загадочник чувствует, как она вздрагивает в такт его руке. Невозмутимая доктор Томпкинс боится смерти, ведь она может ошибиться так легко. Самоуверенная и неожиданно тщеславная. И все же она кладет свои тонкие, хрупкие пальцы на его руку, сжимающую нож. Она в перчатках, он — нет. Непривычно. По позвоночнику пробегают мурашки, и Нигма инстинктивно вжимает лезвие в кожу сильнее. — Сколько банков ты ограбил за один день? — спрашивает она, и этим вопросом сбивает Нигму с толку. Совсем не то, она не должна была спрашивать это в такой момент. Подвох витает в воздухе темной дымкой. — Три. — Я считаю, ты можешь лучше. Загадочник щурится, осматривая ее лицо. Во рту привкус железа. Ложь, ложь, ложь. Ли смотрит уверенно и немного насмешливо. Ему это не нравится. Это раздражает и заставляет чувствовать себя глупым Эдди. — Ты играешь в опасную игру, Ли, — угрожающе произносит Эдвард, кожей чувствуя исходящую от нее фальшь. Алые от помады губы растягиваются в улыбке. — Я знаю. Ли отталкивает его руку, разворачивается и целует, тут же обвивая его плечи рукой, чтобы он не смог отстраниться. Ее движения уверенные и резкие — Эд отвечает быстрее, чем Загадочник успевает понять, что произошло. Она вжимается в его тело, скользит ладонями по спине, скрытой под мягким пиджаком, и словно бы поддаётся, когда его ладони с силой нажимают на худые плечи. Загадочник возвращает себе контроль. Кусает ее губы, слизывая помаду, прижимает к себе и увлеченно думает о том, что это должно быть весело. Нож падает на сцену с глухим стуком. Они проводят эту ночь в квартире Ли. У Загадочника уходит несколько минут, чтобы привыкнуть к обстановке — в конечном счете, у них с Эдом квартира была еще хуже. В Нэрроуз вряд ли можно найти что-то приличное и хотя бы немного подходящее для него. Утром он поднимается едва ли не с рассветом, надевает уже привычный костюм, цилиндр и перчатки — больше ни за что здесь их не снимет. Ли выглядит беззащитно, пока спит, завернутая в одеяло и едва заметно подрагивающая от холода. Отопление омерзительное, но благодаря этому женщина выглядит совсем как пару лет назад. Он душит ухмылку и сбегает. И возвращается обратно с несколькими мешками наличных и тремя загадками. Ли разгадывает лишь одну. Эд смотрит влюбленным щенком, Загадочник сжимает зубы и обещает не переломать ей хребет. Нигме нравится рассматривать следы от собственных пальцев на бледной коже. Загадочник ставит новые каждую ночь, и Ли теперь носит все исключительно с длинным рукавом. Она не спит, пока не убедится, что Эд тоже заснул. Иногда этого не происходит, и королева Нэрроуз почти валится с ног от усталости, тогда как мужчина кажется еще бодрее. — В чем дело? — воркует Нигма сладким голосом, когда та, оступившись, почти падает на асфальт, но уткнуться носом в гравий не позволяют сильные руки, сжавшие предплечья слишком крепко. Она давится стоном, но держит лицо, не позволяя боли показаться наружу. — Все в порядке, Эд. Нигма ласково улыбается, в глазах лучится доброта и капелька любви. И только стальной голос произносит: Загадочник. Иногда она думает, что это она марионетка. Эдвард делает ее квартиру своей мастерской, развлекает людей и проводит с ней время, когда та просит. Она главная, но внутри не проходит ощущение того, что Эд играет с ней так же искусно, как и на сцене под светом софитов. Он возвращает Фабрику Загадок, и Томпкинс не говорит ни слова. Деньги и кровь льются рекой под смех Загадочника. Тот в первый раз готовит для нее. У Ли стоит ком в горле, когда она рассматривает блюдо, и осторожно тыкает его вилкой. Для Кристен он тоже готовил. Ей становится плохо, и Загадочник провожает ее в ванную смеющимся взглядом, беспечно протирая бокал. Почти такая же милая. В эту же ночь он душит Ли. Прижимает ее всем телом к кровати, давит длинными пальцами шею, позволяя Томпкинс скрести ногтями по собственным рукам, и останавливается, когда та затихает. На утро оба молчат. Ли завязывает на шее шарф, скрывая багровые следы от пальцев. Нигма скалится в ухмылке, наблюдая за ее неровной походкой. На следующую ночь все повторяется. Мир превращается в сгусток цветов и звуков. Лесли дрожит, засыпает на ходу и даже не может удержать пистолет. У нее остается единственное оружие. — Я люблю тебя, — шепчет она, когда видит знакомый зеленый прямо перед носом. Пальцы, затянутые в перчатки, ложатся на щеки, и холодные губы касаются уха. Эдвард молчит, ждет, крепко сжимая подбородок Томпкинс. Она слышит тихое дыхание, вдыхает аромат парфюма и чувствует что-то новое. Другое. Заставляющие внутренности сжиматься от страха. — Я люблю тебя, Загадочник. Он удовлетворенно хмыкает, разжимает хватку и уходит. Лесли на всю ночь остается одна. Когда она приходит в себя, Нэрроуз оказывается разрушен. Вокруг ее квартиры руины и море трупов. Томпкинс поднимается с кровати и на негнущихся ногах идет к окну, чтобы осмотреть ее некогда процветающее королевство, от которого теперь ничего не осталось. За ее спиной Нигма оказывается бесшумно. Освальд выдает себя шаркающей походкой и стуком трости об пол. Ли разворачивается, ищет пистолет на столе, но рядом ничего нет. Эд плавно вытаскивает оружие и взводит курок с тихим щелчком. У нее пересыхает в горле. — Ты проиграла, — голос почти ласковый. Загадочник улыбается, и Пингвин вторит этой улыбке с пугающей точностью. — Я пришел поблагодарить за Софию. Прекрасная работа, пусть я и хотел бы сделать все сам, — Освальд смеется, опирается на трость, когда стоять на изувеченной ноге становится больно, и делает легкий взмах рукой в сторону Нигмы. — Эд отвлек мое внимание. Ли ждет, когда Загадочник его поправит, но тот молчит и лишь мягко улыбается. Теперь она знает, как он выглядит, когда по-настоящему что-то чувствует. — Итак, — Кобблпот растягивает это слово, рассматривая потолок, и пожимает плечами. — Доктор Томпкинс, Нэрроуз больше не нуждается в лидере. Думаю, можно уговорить Эда оставить тебя в живых. Освальд разворачивается и, бросив многозначительный взгляд на Нигму, выходит. Ли чувствует слезы, душащие ее не хуже чужих пальцев. Загадочник только тихо вздыхает. — Ты любишь меня, — задушено шепчет женщина, хватаясь за край стола. — Больше нет. Эдвард наводит на нее пистолет и стреляет. И уже через пару секунд садится в машину Освальда, сверкая, словно новенькая монета. — А теперь мы разорвем Готэм на части.