He liked to feel it

Брэд всегда был любопытным мальчишкой. Даже не в меру любопытным ― как постоянно отзывались о нём взрослые. Когда он засыпáл их многочисленными вопросами обо всех вещах на свете ― они ценили его исследовательский потенциал и с улыбкой пророчили ему судьбу великого учёного. Однако когда Брэд от теории перешёл к практике ― из любознательного мальчугана он мгновенно превратился в несносного шалопая. Забавно, что в ответ на многие из его вопросов родители тушевались, кусали губы, хмурили брови и в конце концов бросали что-то вроде: «подрастёшь ― узнаешь». Вследствие этого Брэду страсть как хотелось подрасти и узнать. Одно время он даже спрашивал маму чуть ли не каждый день: «Я подрос? Ну теперь-то я подрос?» ― и всякий раз получал отрицательный ответ. В итоге он оставил эту затею ― но любопытства в нём не поубавилось. Однажды Брэд даже разыскал в шкафу кассету с крупной надписью «для взрослых» ― и с трясущимися руками и бешено стучащим сердцем вставил её в проигрыватель, чтобы проверить, что же на ней записано. Боже мой! Более скучной и непонятной ерунды он ещё ни разу в своей довольно-таки длинной (целых семь лет) жизни не видел. Больше трëх минут он не выдержал, положил кассету обратно и включил мультфильм. Нет, взрослые определённо странные существа, раз считают это интересным и увлекательным, да ещё и детям запрещают смотреть. С тем же успехом можно было бы запретить овсяную кашу… и то полезнее бы вышло. Узнать Брэд хотел многое. Например, почему трава зелёная (папа отвечал, что так было задумано природой, а мама говорила про хлоро… хоро…). Или зачем идёт дождь ― ведь на улице в это время не погулять. Или как животные не мёрзнут без одежды. В конце концов вопросов стало слишком много, так что Брэду вручили несколько энциклопедий и предложили познавать мир по ним. Мальчуган с охотой углубился в них, благо читать умел уже три года как ― однако далеко не всё в этих книжках принимал на веру. Так, в одной из них говорилось, что люди произошли от обезьян ― хотя Брэд был уверен, что его брат Дэн точно произошёл от пожарной сирены. Будучи крошечным свёртком с красным лицом, он орал не переставая, да и сейчас, в свои четыре, не прочь был закатить истерику. От исследования окружающего мира эти концерты, надо сказать, здорово отвлекали. Чуть ли не с рождения Брэд слышал, что совать пальцы в розетку ни в коем случае нельзя, и, как послушный мальчик, следовал этому указанию. А вот про тостер-то сказано не было ничего! Поэтому, когда хлеб застрял в нём, Брэд попытался выковырять его вилкой ― только вместо тоста поймал удар током. Было щекотно, но ни капли не приятно. Мороженое нравилось Брэду даже больше жареного хлеба, но зимой ему его не покупали. Не беда ― он обходился снегом и сосульками, а однажды во время очередной прогулки наткнулся на великолепно холодный дорожный знак. Он что-то слышал о том, что нельзя лизать железо на морозе, но не мог понять, почему. Взрослым он уже не так доверял, привыкнув к тому, что их вкусы решительным образом отличаются от его собственных. Однако, прижавшись языком к металлу, мальчуган не только не ощутил его вкуса, но и понял, что крепко влип. В самом что ни на есть прямом смысле. Как Брэд ни пытался отодрать язык и освободиться от железного плена, у него ничего не выходило. Будучи не в состоянии сказать ни слова, он мог только мычать ― громко и отчаянно (тогда же он задумался: он вынужден был прибегнуть к этому языку лишь в экстренной ситуации, а вот коровы разговаривают на нём постоянно!). В конце концов на его мычание прибежали взрослые и, предварительно поохав и поахав, вылили ему на язык кипятка. Было больно, да ещё к тому же его заставили держать во рту такую же невкусную вату и лишили на неделю сладкого. Что ж, Брэд был способен учиться на собственных ошибках. Из всех своих неудач он сделал вывод: да, исследовать окружающий мир ― интересно и увлекательно, но сколько всего занятного творится внутри тебя самого! Мальчишка с энтузиазмом воспринял призыв познать самого себя, принадлежавший, как он ещё не знал, знаменитому Сократу. Ногти. Розовые пластинки обзаводились белыми полумесяцами (после копания в песке, впрочем, становившимися чёрными), которые всё больше и больше удлинялись. Брэд наблюдал за их ростом и развитием, однако в один прекрасный день мама всё равно говорила: «Ты только посмотри на свои руки!» и вооружалась ножницами. Чик-чик ― и полумесяцы оказывались смытыми в канализацию. Зубы. Однажды один из зубов Брэда начал шататься. Он знал, что это нормальный ход вещей, так что нисколько не испугался, а даже напротив — стал изо всех сил помогать ему. Мальчугану не терпелось вытащить зуб, но тот не поддавался. Брэд обвязал его ниткой, привязал к двери и дёрнул. Нитка вылетела изо рта, как ракета, но негодяй зуб остался на месте. Тогда Брэд придумал способ похитрее: привязать нитку к хвосту своего пса и кинуть ему палку, чтобы он побежал. Тогда зуб уж точно выскочит! Брэд свистнул Рэя и пошёл с ним во двор. Там он достал из кармана нитку (специально отрезал подлиннее) и попробовал было привязать её к хвосту, но это оказалось чрезвычайно сложным делом: Рэй наотрез отказывался понимать, что от него требуют. Как только Брэд дотронулся до его хвоста, пёс начал вилять им, и никакие увещевания «да стой ты смирно» на него не действовали. Потом он и вовсе закружился волчком, пытаясь поймать вышеупомянутый хвост. Мальчишка готов был уже заплакать от досады, как его озарила новая идея. Он принёс из дома миску с кормом, и тогда Рэй наконец остановился и охотно принялся за трапезу. Воспользовавшись ситуацией, Брэд схватил собачий хвост и начал было обматывать его ниткой, как вдруг, словно по закону подлости, вернулся домой папа. — Что ты творишь?! — возмущённо вскричал тот. Будь он персонажем какого-нибудь мультфильма, его глаза точно должны были бы метать молнии. — Хочу вырвать себе зуб, — ответил Брэд, удивлённый, что ему приходится объяснять такие очевидные вещи. — Безобразник! Да разве так зубы вырывают? Оставь животное в покое! — и с этими словами папа потащил домой их обоих. Там он достал из ящика с инструментами клещи, заставил Брэда разинуть рот и в два счёта достал его многострадальный зуб. Таким образом, его план провалился — и более того, папа даже не вернул ему зуб, а выбросил тот в мусорное ведро! Вообще, человеческий организм представлялся Брэду крайне занятной штукой. И увы, болезни были одним из его свойств. Однажды Брэд простудился. Наученный горьким опытом, он уже не лизал дорожные знаки, но отказать себе в удовольствии сгрызть сосульку не мог. Результатом стала температура, саднящая боль в горле и мучительный кашель ― всё это было жутко неприятно, и даже возможность не ходить в школу перед этим меркла. Но это было только меньшее из зол ― что-то в горле страшно распухло, да так, что Брэду стало трудно глотать. ― Тонзиллит, ― вздохнул врач, вдоволь наслушавшись, как Брэд тянет «а-а-а», и убрав из его рта свои пугающие металлические инструменты. Слово «тонзиллит» тоже было пугающим ― от длинных и непонятных слов, да к тому же заканчивающихся на «-ит», обычно не приходится ждать ничего хорошего. ― Придётся удалять, ― вынес доктор свой вердикт, стягивая перчатки. Брэд похолодел. Да, предчувствие его явно не обмануло. ― Удалять… что? ― не удержался тот, игнорируя шиканье и недовольные взгляды родителей. ― Миндалины, ― последовал ответ. ― Такие маленькие штуки у тебя в горле. Сейчас ты болеешь, они стали большими и начали мешать. Не бойся, без них вполне можно жить, ― на этой фразе врач даже улыбнулся. Хотя Брэд и привык к тому, что на взрослых полагаться не стоит, мысль о штуках в горле вдохновила его. Раньше же он даже не догадывался о их существовании! Ноги, руки, голова, зубы и прочее ― они прекрасно видны, а вот миндалины скрыты от посторонних глаз, и даже если разинуть рот, в зеркале их можно разглядеть только с трудом. Так что Брэд был даже рад тому, что теперь у него появится маленькая тайна. ― Через два дня тебе сделают небольшую операцию, и миндалины удалят. А пока ― никакого мороженого и сосулек, ― доктор с самым суровым выражением лица погрозил мальчишке пальцем, но всё же не удержался и усмехнулся. — Удалят… совсем? И достанут прямо из горла? — последние слова Брэд почти выкрикнул — настолько он был воодушевлён. — Ясное дело, совсем! Но ты задаёшь слишком много вопросов, мой юный друг. Брэд вздохнул. Ну вот так всегда. Чуть что, так «хватит вопросов», «ты ещё маленький», а то и вовсе «это тебя не касается». Но он уже твёрдо определился с планом своих дальнейших действий. В школе Брэд учился только второй год, но за этот срок успел прийти к выводу, что хорошего в ней мало. Конечно, иногда было интересно — например, когда рассказывали про зверей, птиц, горы, моря… и всё же сидеть за партой было довольно утомительно. В подготовительном классе было гораздо веселее: им разрешали играть, бегать, петь… Тем не менее, одна вещь неизменно радовала Брэда — show and tell, который устраивался два раза в месяц. Любой желающий мог принести с собой какую-нибудь вещь и рассказать о ней: Бен, например, продемонстрировал игрушечный самосвал, Майкл — своего хомячка, Элен — слепленную ею из глины фигурку… Сам Брэд однажды притащил майского жука в коробке — такой находке были рады не все, но учительница похвалила его и завела разговор о различных видах жуков и местах их обитания. Насекомое, правда, пришлось потом отпустить на волю. Теперь же у мальчугана родилась новая прекрасная идея. Он возьмёт с собой… свои миндалины! И покажет их всем! Брэд был готов побиться об заклад, что никто из его одноклассников никогда в жизни такого не видел. Дэйв наверняка будет визжать — он даже крови и то боится. Миндалины — это вам не майский жук и уж тем более не какой-то там самосвал! Брэд был в таком восторге от своей задумки, что едва сдерживал себя, чтобы не начать скакать, как мячик. Даже боль в горле как будто меньше чувствовалась. Предстоящей операции — которая носила устрашающее название «тонзиллэктомия» — Брэд не боялся ни капельки. Его заставили широко раскрыть рот, капнули внутрь некий противный раствор и целую вечность копались там своими приборами. Ощущения были не из приятных, но из-за наркоза Брэд почти ничего не ощущал. Наконец, из горла вытащили предмет его мечтаний и грёз — те самые миндалины. — Угуммм! — торжествующе вскричал мальчишка. — Тише, потерпи, скоро всё закончится, — сказал врач, принявший его боевой клич за крик о помощи. Когда операция подошла к концу, Брэд, воспользовавшись тем, что доктор на секунду отвернулся, схватил со стола свои миндалины и завернул в носовой платок. Тот то ли не заметил его манёвра, то ли сделал вид, что не заметил. Брэд провёл в больнице целых два дня, во время которых он должен был лежать в кровати, не разговаривать и есть всякую гадость. Это здорово расстраивало, однако его грела мысль о предстоящем триумфе. Время от времени он доставал из платка два маленьких розовых комочка и любовался на них. Когда Брэда наконец выписали и забрали домой, он положил свои сокровища в стеклянную банку и спрятал её в шкафу среди коробок с крупами и сухими завтраками. От волнения он долго не мог заснуть, но когда наконец-таки отбыл в царство Морфея, то ему снилось, что его награждают золотой сосулькой за самые красивые в мире миндалины… На следующий день Брэд залез в шкафчик, чтобы проведать свой тайник. Открыв дверцу, он остолбенел от ужаса: банки с миндалинами не было! В расстроенных чувствах он побежал к маме, крича на ходу: — Мама! Куда делись мои миндалины? — Зачем они тебе? — мамины брови взлетели так высоко, что почти затерялись под чёлкой. — Ну как это зачем? — Брэда извечная непонятливость взрослых откровенно утомляла. — Они мне нужны! — Ты с ума сошёл? Я выкинула эту мерзость. Брэд застыл в ступоре. Все его мечты рухнули. С тяжёлым сердцем он вернулся в свою комнату, уткнулся лицом в подушку и беззвучно зарыдал. Пролежав так минут пять, он встал с твёрдым намерением обыскать всю квартиру на предмет обнаружения действительно надёжных укрытий. На будущее. На всякий случай.