Обетование

*** «Для меня все в замысле. Поэтому я должен ясно видеть все с самого начала.» «Анри Матисс» *** Несмотря на опасения Дазая, первый день на борту прошел вполне себе спокойно. Переодевшись в деловой смокинг, парень подождал родителей около их комнаты, а дальше они пошли в сторону ресторана. Они были зачислены во вторую смену, а первая смена должна была закончить свой ужин уже минуток сорок назад, поэтому волноваться о «случайном» пересечении не было нужды. «Ну не гуляет же он около самого ресторана, верно?» Знаки, про которые он говорил рыжему, Дазай не забыл. Он и в правду хотел подать Накахаре своеобразные знаки, и такие, которые и не поймёшь с первого раза. То ли двусмысленные, то ли даже тремысленные. Или «случайные». Была мысль оставить послание после себя в ресторане, но Дазай быстро отогнал эту мысль. Слишком очевидно. «Если не заметил никого подозрительного на своей смене, значит, он в другой» — логичный и лёгкий итог. А Чуя ведь даже не знает, на каком этаже Дазай находится и какой класс занимает. Ох, чует сердце, будет очень плохо, если до Накахары потом дойдет, что Дазай все это время жил через комнату от него. Особенно смешно будет, если об этом рыжик не узнает до самого конца. А ещё лучше — вообще не узнает. Эта ситуация комичная настолько, что становится нифига не смешно. Особенно самому Дазаю, который и намешал эту геркулесовую кашу. Сиди теперь и перебирай «кожурку». *** Собираться в зале «информации» каждый раз, когда будут новые новости, у пассажиров нужды не было. Об этом им сообщили заранее, на том самом первом собрании. В каждой каюте стояло радио, замурованное в стену, точнее, закрепленное на стене, и через него передавались все объявления, которые нужно было услышать пассажирам. И поэтому радио всегда должно было быть включенным, и, желательно, на такой громкости, чтобы слушатель мог услышать. А когда объявлений не было (конечно же, не через каждую же секунду новое объявление говорить), по радио шла музыка, которую либо заказали пассажиры, либо поставила сама ведущая. Заказывали люди очень многое, так как у всех имеются разные вкусы, и поэтому бедненькая женщина, что половину дня проводила в радиорубке, перебирала эти пожелания, прослушивая каждую песню. Даже если люди сели на этот дорогой лайнер, это не значит, что все тут адекватные. Слушать матерный рэп по радио, думаю, многим бы не очень понравилось. После крепкого ужина, который в прямом смысле слова оказался очень крепким и большим, Дазай завалился в свою каюту. Накормили их, честно говоря, очень сытно. Настолько сытно, что Осаму переживал, как бы эта еда не вылезла обратно. В большом количестве первое, также второе, а ещё больших размеров тарелка, до верхов переполненная салатом. И не лёгким летним салатиком, между прочим. После такого ужина сидеть в маленькой каюте Осаму не смог и, плюнув на это дело, принялся переодеваться, дабы прогуляться на свежем воздухе. Сейчас стемнело, и на борту было прохладно, поэтому парень решил одеться в черную однотонную толстовку с капюшоном и такого же цвета джинсы. В такой одежде и ещё в такой темноте, даже если они пересекутся случайно, Накахара Дазая не узнает. А вот сам Дазай Чую сможет увидеть издалека. Такой величественный огненный цвет и в темноте не скроешь. Выйдя из своей каюты и заперев ее на ключ, Осаму поспешил выйти на палубу. Нда… некоторое поведение людей парня действительно смешило. Как, например, то, что были такие особи человеческого рода, которые выходили вечером на палубу в коротких летних шортах и в маечках, да в футболках. И кого они так хотят привлечь? Реально, холодно ведь. Так они скорее простудятся и лягут на больничную койку. Но были и такие, которые ходили так лишь из-за того, что теплую одежду они, просто-напросто, не взяли. Наверно думали, что раз лето, то и тут их ожидает жара. Ага. Кот там наплакал. Температура воды в реках, а тем более в морях и океанах всегда низкая. За три месяца она не может нагреться до такой степени, чтобы людям было жарко. Да какой там нагреться. В некоторых частях океана до сих пор льдины плавают. А некоторые люди сейчас отсиживали свои филейные части в каютах. Нет бы Дазаю делать так же, но нет! Он у нас ищет приключения на свою пятую точку. И, кажется, он их нашел, когда понял, что совсем рядом промелькнула рыжая макушка. *** Глубокий взгляд тёмно-карих глаз парня, одиноко стоящего на носу корабля, был устремлён далеко на горизонт. Сейчас по бокам можно было увидеть редко мелькающие кусочки лесов, но через несколько часов лайнер будет окружать лишь бесконечное небо и несколько миллионов тонн солёной воды. Страшно даже подумать о том, насколько эта величественная махина ничтожно мала по сравнению с размерами этого раскинувшегося, покрытого звёздами волшебного неба, и бесконечного океана. Сейчас они, обычные люди, размерами своими по-ничтожному малы, по сравнению с этим шикарным лайнером, а этот величественный лайнер — как маленькая крупинка пшеничного зерна среди огромного мешка. Становится страшно, но на ум всегда приходит одно сравнение. Словно маленький несмышленый ребенок играет в большой ванне в кораблики. И вот ребенок радостно вскрикивает и махает своими огромными ручищами, резво плескаясь в воде. Те волны, которые он вызывает, в мгновение ока хоронят маленький, миниатюрный кораблик под собой, обрекая того на гибель. Обрекая на гибель сотни тысяч человек, что в панике бросаются с одного угла в другой, перетаптывая друг друга бегут к выходу, со всех сторон ища спасение. Глаза покрыты пеленой первобытного ужаса и паникой. Множество тонн холодной океанской воды оглушают тебя, ты плескаешься, размахиваешь руками и ногами, дабы найти свет и выйти на него. Бьешься в агонии, для того, чтобы найти свое спасение, но вокруг пелена, которая застилает твои глаза, покрывая душу животным ужасом. А потом… темнота. Оглушающая тишина и… спокойствие. Умиротворение окутывает и пленяет, а холодная океанская вода уже проникла в твои лёгкие и теперь не кажется такой уж холодной… хочется спать, хочется закрыть свои, свинцом наполняющиеся, глаза и никогда больше не просыпаться. Так хочется… И ты умираешь в спокойствии, заживо погребенный под несколько и тоннами воды… *** Внезапный шорох рядом заставляет Дазая вынырнуть из своих глубоких мрачных мыслей. Сколько он уже здесь стоит? Пора бы возвращаться. На этой стороне корабля обычно никого не было, так как это был нос, и естественно, тут ветер был в разы сильнее и холоднее, чем на задней части лайнера. Даже в той толстовке, в которой Осаму вышел сюда, было недостаточно тепло. Но для того, чтобы взглянуть на этот пейзаж и пребывать в абсолютной тишине, парень был готов и постоять так немного. В следующий раз всего-то нужно будет надеть черную куртенку. Она то будет теплее. Но сейчас не об этом. Шорох привлёк внимание шатена не просто так, а по причине того, что, как говорилось ранее, тут совсем не было людей. Совершенно никого. А шорох поблизости говорит о том, что теперь тут был кто-то помимо Дазая. Взглянув на источник звука, Осаму увидел около себя парня, одетого в похожую черную одежду. На голову был надет капюшон. Правильное решение. Если ты тут простоишь хоть минутку не прикрыв уши, на следующий день точно отит заработаешь, какой бы сильный у тебя ни был имунитет. — Не правда ли, тут очень красиво? — начал незамысловатую беседу незнакомец. «Ничего себе… а голос у него красивый» — заметил Дазай, все также смотря на горизонт. Сначала Осаму думал, что этот парень наверняка младшего него, но, судя по голосу, этот парень — примерно такого же возраста, как и Дазай, а может, его ровесник. Мда, ростом его новоиспеченный собеседник явно обделён. — Да. Небо, переполненное такими яркими звёздами, действительно неподражаемо, — сам не зная почему, с честностью изложил свои мысли Осаму, все также наблюдая за небом. — Философией занимаешься? — заинтересованно спросил собеседник. — Да не особо, — легко ответил кареглазый. «Такой приятный голос… и до жути…» Карие глаза медленно расширились. «Черт! Черт, черт, черт, черт! Да не. Не может этого быть! Просто не может…» Осторожно, чтобы не установить зрительный контакт, Дазай взглянул на своего собеседника. И тот факт, что из капюшона мельком выглядывало немного рыжих локонов, заставил Осаму чуть не схватить сердечный приступ. Это Чуя! Это точно Чуя! Прямо около него, а точнее, в одном шаге от Дазая стоял Накахара собственной персоной. Вот это он понимает, проблем отыскал. Теперь понятно, почему этот голос показался ему болезненно знакомым. Не по тембру или высоте. Сейчас он был совсем иным. Но что-то старое и знакомое в нем было. Внутри у Дазая наступила паника. Он понимал, что нужно как можно скорее сваливать оттуда, но тело предательски не слушалось. — Не знаю почему, но мне с тобой из-за чего-то хочется… поговорить, — неожиданно выдал Накахара, смотря на водяную гладь. «Красивые голубые глаза, отдающие глубокой синевой. Чистые.» — Такое иногда бывает, — спокойным тоном ответил Осаму, еле отведя свой внимательный взгляд в сторону. Оцепенение немного прошло, и сейчас на парня накатило какое-то успокаивающее спокойствие. Они спокойно беседуют. Прямо как раньше. — Ты считаешь это странным? — вопрошал рыжик, кинув мимолётный взгляд на кареглазого. К счастью, тот стоял в таком положении, что лица было не видно. Лишь торчащие из-под капюшона кучерявые ореховые волосы, которые Дазай с радостью бы спрятал тоже. — Нет. Не считаю. Со мной такое происходило. И сейчас тоже накатило это необычное чувство, — честно ответил Осаму. И в самом деле. Когда рядом появился «незнакомец», Дазай почему-то предпочел продолжить беседу, вместо того, чтобы исполнить то, что хотел ранее и пойти обратно в каюту, где царило тепло. — Ясно, — чуть взбодрившись произнес рыжеволосый. Почему взбодрившись? Потому что Дазаю так показалось, даже несмотря на то, что по голосу этого было почти не видно. А после парни стояли в тишине, слушая успокаивающий прибой волн и тихое подвывание морского ветра. Совершенно неожиданно для Дазая, рыжик кончиками пальцев прикоснулся к рукам Осаму, что сейчас держался за перила. Сердечный ритм шатена, что только недавно успокоился, снова забился в бешеном ритме, а карие глаза, распахнутые во всю свою ширину, следили за движениями Накахары. «Что ты делаешь?» — нужно было спросить в подобной ситуации, но Дазай молчал, затаив дыхание. Такая теплая, мягкая и женственная рука полностью легла на ладони Осаму, немного поглаживая. — Ты замёрз… — словно в тумане, прошептал рыжеволосый, выдохнув облачко пара. Но, похоже, это действие было неожиданным не только для Осаму. Через несколько мгновений рыжий резко одернул руки и отстранился. — Эт… это… Извини меня, я не знаю, что на меня нашло! — поспешно произнес голубоглазый, смущённо смотря под ноги. Удивленный, ещё не до конца пришедший в себя Дазай взглянул на рыжее создание перед собой. А тот, будто почувствовав на себе взгляд, ещё сильнее покраснел и сжался. Милое и до чёртиков привлекательное лицо сейчас было покрыто румянцем, пушистые длинные ресницы немного подрагивали, как и мягкие на вид губы… А на голубых глазах появились хрустальные слезинки. — И… извини, мне пора! — громко и быстро воскликнул до жути смущенный Накахара и поспешил ретироваться, так и не взглянув на нового собеседника. Сбежал… Аж пятки засверкали. Неизвестно, сколько Дазай стоял на одном и том же месте, глупо смотря на место, где, казалось, только что был Чуя. Но, очнувшись от некого транса, Осаму понял, что конечности у него знатно окоченели. Парень скорее поспешил в свою теплую каюту, где потом отогреелся за теплой чашечкой чая. Несмотря на то, что замёрз он полностью, место на ладонях, к которым прикоснулся рыжик, кажется, пылали адским огнем. «И что это было, черт возьми?» ***