Крылья свободы

      — Эй, Ника! Поторопись! Чего застыла как истукан? Шевелись давай!       Светловолосая девушка с длинной косой, переброшенной через плечо, держала тяжёлую плетёную корзину в своих хрупких руках. Она недовольно озиралась по сторонам и тяжело вздыхала, мечтая поскорее выйти из этой длинной очереди, которая вот уже минут двадцать никуда не продвигалась. Её спутница, к которой она и обращалась, стояла впереди и смотрела куда-то вперёд своими тёмно-карими глазами. Очередь под полуденным зноем двинулась вперёд, однако Ника осталась стоять на месте. Она бы так и не сдвинулась с места, если бы подруга не ткнула её в спину.       — Ника, не спи! — шикнула блондинка, встряхивая корзину в своих руках.       — Прости, задумалась, — девушка встрепенулась, слегка мотнула головой, отчего её вьющиеся короткие волосы цвета карамели слегка покачнулись, и быстро продвинулась вперёд.       — Если мы будем тормозить здесь, то нас выгонят, — прошептала ей подруга. — А мне не хочется вставать в конец очереди за какой-то идиотской… за чем мы там стоим?       — Оленья кожа, Изабелл, оленья.       — А, ну точно! Оленья! И долго нам ещё торчать здесь? — девушка немного подалась вбок и посмотрела в начало очереди.       — Что видишь? — спросила Ника, поправляя платок на своей тонкой шее. Роста она невысокого, так что ей не было никакого смысла пытаться заглянуть вперёд. Она довольствовалась рассматриванием кирпичей в стене ближайшего дома.       — Впереди какой-то старик, парочка мужчин, одна пожилая женщина и… О, а нас здесь не много! Я думала, что людей куда больше, — Изабелл встала прямо и, слегка наклонившись к уху своей подруги, шёпотом спросила. — Ты ещё не передумала поступать в кадетский корпус?       — Нет, — так же тихо ответила Ника.       — И потом хочешь податься в разведкорпус?       — Ну, конечно, хочу. Почему ты спрашиваешься меня об этом каждый день?       — Сумасшедшая ты! — фыркнула Изабелл. — Никак ума не приложу, зачем ты хочешь пойти на корм титанам? Тоже мечтаешь всё глянуть на то, что находится за стенами?       — А с чего ты решила, что меня титаны съедят? Ты хоть слышала о падении Шиганшины? Я хочу помогать людям сражаться с титанами, — Ника серьёзно посмотрела в голубые глаза подруги. — Не пойму, почему ты против моей идеи.       — Армия не для девушек, — брезгливо поморщилась блондинка. — Я считаю, что мужчины должны воевать и защищать нас.       — А женщины должны дома сидеть?       Очередь продвинулась вперёд.       — Не пойми меня неправильно, Изабелл. Я не против того, чтобы сидеть дома. Однако цивилизации угрожают титаны. И я хочу быть полезной человечеству.       — Вот пусть человечество и разбирается с этой проблемой. Целее будешь.       Очередь медленно продвигалась вперёд. Солнце, казалось, палило всё сильней и сильней. Наконец-то подошёл черёд Ники. Девушка подошла к распахнутой двери дома, возле которой, облокотившись плечом, стоял высокий мужчина. Его проницательные глаза больше походили на ястребиные. Он внимательно посмотрел на девушку и, слегка вскинув голову и оглядывая очередь, спросил:       — А ты у нас кто? — пробасил он.       — Ника Бернар, — она недовольно фыркнула и скрестила руки на груди. — Могли бы уже запомнить, я же постоянно сюда прихожу.       — О, и Изабелл Герц тоже здесь! — подруга Ники тряхнула корзину в руках. — Мы с ней вместе пришли.       — Чего вам и сколько? — поинтересовался мужчина, уходя вглубь дома.       — Двадцать пластов оленьей кожи на каждого, — ответила Ника. Развернувшись к Изабелл, она шепнула. — Положишь к себе? Я потом заберу.       — Без проблем, можешь на меня положиться, — кивнула та и отодвинула белую ткань с корзины в сторону. — Мы положим их на вон те полотенца. Думаю, ничего страшного ни с ними, ни с кожей не случится.       Ника молча согласилась с этим рассуждением, одарив подругу только кивком головы. Вскоре высокий мужчина снова показался на пороге, держа двадцать свёрнутых гибких пластов коричневатого цвета. Он протянул их Нике и крикнул в очередь:       — Дальше, чёрт бы вас всех побрал!       Девушки поспешили отойти в сторону, чтобы их ненароком не задавили. Ника поспешно передала Изабелл кожу, и они неторопливо направились вдоль по улице.       Каранес, город на восточном краю стены Роза, был спокойным местом. Конечно, люди теперь здесь были настороже, ожидая в любое время суток нападения титанов. Никому не хотелось повторить участь Шиганшины. И пусть это произошло достаточно давно, прошло уже несколько лет, но гнетущее настроение с каждым разом возрастало, когда очередной отряд из разведкорпуса возвращался через Каранес. Для всех это было гнетущее зрелище, когда через толпу людей, расступившихся по обеим сторонам улицы, шли повозки с ранеными, с закутанными в тряпичное белое полотно трупами, которые удалось отобрать из мерзких рук этих гигантских чудовищ. И хотя это зрелище было ужасным, Ника всё равно старалась каждый раз посмотреть на это. Она всегда искренне восхищалась отвагой этих людей, которые, рискуя своей жизнью, старались изничтожить каждого монстра одного за другим. В тайне она мечтала вступить в разведкорпус и так же героически рисковать своей жизнью. Ника Бернар была уверена, что её отец гордился бы её намерениями.       Однако был один человек, помимо глуповатой Изабелл, который не оценил стремления Ники стать истребителем титанов. Это был её дядюшка — двоюродный брат её покойного отца — Арне Трилль. Он ничем не отличался: ни работой, ни внешностью. Арне держал в своём доме небольшую мастерскую, которая ему приносила мало-мальский доход от проданных изделий из кожи. Ника помогала ему, чем могла, изготавливая прочные ремни. Однако это занятие не приносило ей ощутимого удовольствия. В свободное время она находилась в своей комнате на чердаке, где мастерила рукояти для клинков. С самого детства это было её любимым занятием. Отец не разрешал ей изготавливать оружие, но давал своё дозволение на изготовление рукояток. Тогда ещё маленькая Ника осторожно вырезала их из дерева. Теперь, когда она выросла, она продолжала заниматься своим любимым делом, находясь при этом в полном одиночестве. Но, несмотря на то что Ника помогала своему дяде в семейном бизнесе, девушке часто попадало от Арне. В такие моменты он был просто невыносим. Его не терзали муки совести, когда он выплёскивал свою злобу на племянницу. В последнее время дела у него и вовсе шли не очень хорошо, что также не влияло положительно на его нрав. Его сын погиб во время одной из вылазок в разведкорпусе. Говорят, что его сожрал титан. А его дочь болела чахоткой, отчего была в своём доме словно прокажённая, изолированная от всего мира. Ника переписывалась с больной, обмениваясь с ней записками через дверь. Между ними были очень тёплые отношения. Бернар знала, что смерть старшего брата стала для Лис Трилль сильнейшим ударом.       Девушки довольно быстро продвигались в сторону своих домов. Изабелл всю дорогу только и делала, что приводила доводы, как хорошо быть простым гражданским, а не военным, рискующим каждый день своей жизнью. Ника же в ответ возражала на все эти слова, объясняя всё тем, что её выбор обоснован благородным стремлением к общему благополучию. К тому же, Бернар уже нечего было терять. Она понимала, что Изабелл искренне переживает за неё, однако решение было принято уже несколько лет назад.       Дойдя до своего дома, Ника забрала из корзины Герц свою часть кожи. Над её головой раздался тихий голос подруги:       — Пообещай мне, что перестанешь думать про этот дурацкий корпус.       — Ты слишком переживаешь за меня, Изабелл, — Бернар внимательно посмотрела на подругу. — И я понимаю твои опасения и ценю твою заботу. Но ты знаешь, что я тебе скажу, верно?       Изабелл молча кивнула, испытующе глядя на Нику. На какое-то мгновение в её глазах мелькнуло сомнение, но тут же погасло. Девушка сжала пальцы на ручке корзины и зашагала в сторону своего дома, по дороге бросив в сторону Бернар фразу:       — Надеюсь на твоё благоразумие.       Ника, проведя кончиками пальцев по слегка бугристой коже, тряхнула головой и пошла домой. Чем ближе она подходила к порогу, тем сильнее в ней пробуждалось отвращение к этому месту.       Бернар уже было взялась за потрёпанную и слегка болтавшуюся ручку, как вдруг дверь резко открылась, и в тёмном проёме показалась невысокая худая женщина, которой уже давно перевалило за пятьдесят лет. В её озабоченных серых глазах можно было разглядеть бесконечное сожаление и беспокойство. Она протянула свои худые руки к девушке и тихо жалостливо произнесла:       — Ника, солнышко, прости меня.       — Что-то случилось, Эмма? — встревоженно спросила девушка. — За что я тебя должна простить?       Эмма Гилберт почти всю свою жизнь была знакома с отцом Ники. Она заменяла девушке умершую мать. Она также заботилась о ней и после гибели отца, пообещав тогда маленькой девочке, что не оставит её одну. Женщина она была заботливая, но иногда чересчур болтливая.       Эмма опустила руки и хотел что-то сказать, но на верхнем этаже послышались тяжёлые шаги.       — Явилась наконец-то? — спросил грубый мужской голос наверху.       Ника уже поняла к тому моменту, что ничего хорошего ждать не стоит. Она переступила порог дома и положила кожу на хлипкий деревянный столик у окна. Девушка посмотрела в сторону лестницы, по которой уже спускался её дядя. Где-то в дальних комнатах постукивали механизмы станков.       Арне Трилль остановился на ступеньках. Это был светловолосый человек среднего роста с водянистыми серо-зелёными глазами. По нему сразу было заметно, когда он пребывал не в лучшем расположении духа. В такие моменты его верхняя губа немного приподнималась вверх и обнажала ряд кривоватых зубов.       При виде мужчины Эмма слегка пошатнулась и, сжав узловатыми пальцами ткань юбки простого светло-коричневого платья, сделала несколько шагов назад.       — Явилась наконец, сволочь такая, — зловеще прошептал Арне, медленно продолжив спускаться.       Ника стояла возле столика и не двигалась с места. В этой, казалось бы, обыденной для девушки ситуации было что-то не так. Обычно её дядя не бросался на неё прямо с порога. Сегодня должен был быть повод из ряда вон выходящий.       — Я всё знаю, — громко произнёс мужчина, спустившись с лестницы. — Эмма мне всё рассказала.       Ника тут же поняла, о чём идёт речь. Она уже несколько лет скрывала от Арне то, что она собирается в армию, чтобы сражаться с титанами. Она доверила эту тайну только Эмме и Изабелл, и обе поклялись, что ничего не расскажут. Но, кажется, вдова Гилберт проговорилась.       Бернар исподлобья взглянула на женщину, стоящую рядом. Из глаз Эммы брызнули слёзы.       — Умоляю, прости меня! — выпалила она, в отчаянии посмотрев на свою воспитанницу. — Прости, Ника, но я не могла об этом молчать. Я тебя люблю и не хочу, чтобы тебя убили там, за стенами!       — Я не сержусь на тебя, Эмма, — тихо сказала Ника, улыбнувшись женщине уголками губ. — Ты лишь заботилась обо мне, вот и всё, — девушка посмотрела на своего родственника и улыбка моментально исчезла с её губ. — Вы мне не указ, дядюшка, — в её голосе звучало презрение. — Моё решение бесповоротно.       — Никуда ты не пойдёшь, тварь неблагодарная, — Арне сунул руку во внутренний карман своего жилета и вытащил оттуда кожаную тетрадь, которую он демонстративно поднял над своей головой. При виде этого предмета у Ники расширились глаза от удивления. — Не узнаёшь это?       Разумеется, Ника сразу же опознала тетрадь своего отца. Арне издевательски помахал вещью, которая, как думала девушка, была надёжно спрятана в её комнате на чердаке.       Эмма поднесла руку ко рту и переводила взгляд то на девушку, то на мужчину.       — Арне, — тихо произнесла женщина, — нельзя так. Она же твоя племянница…       — Да плевать, кто она там мне! — рявкнул господин Трилль, следя за реакцией девушки. — Эта вещичка у меня, и пока она здесь, ты никуда не денешься.       — Какой же вы… — в сердцах произнесла Ника, сделав несколько шагов в сторону дяди. Взяв себя в руки, она протянула правую руку вперёд. — Отдайте мне тетрадь. Вы украли её у меня.       — Я знаю, как дорога тебе его рукопись. Ведь в ней столько полезной информации, — Арне поднял голову, посмотрел на тетрадь и пренебрежительно потряс ею. — Я обещал твоему отцу и Эмме, — он бросил мимолётный взгляд на женщину, — что я позабочусь о тебе. А ты… мало того, что я великодушно приютил тебя в своём доме, обеспечил тебя работой, так ты ещё и собираешься сбежать!       — А какое вам дело до того, погибну я там, за стенами, или нет?       — Да ты хоть понимаешь, — понизил голос мужчина, — Арман погиб там, за стенами. Он обещал вернуться и канул тут же в пасти титана.       — Ваш сын был смелым и честным человеком. Он умер как подобает настоящему герою.       Арне, забывшись в воспоминаниях о своём сыне, слегка опустил руку с тетрадью вниз. Ника, воспользовавшись моментом, схватила драгоценный для себя предмет и прижала его к груди.       — Неблагодарная, — покачал головой мужчина. — Разве ты не понимаешь, что если ты сдохнешь, то весь твой род прекратится. Я же забочусь о тебе, пустоголовая.       — Вспомните все те побои, которые вы мне устраивали, дядя, — Ника стала медленно отступать от Арне, прижимая к себе изо всех сил тетрадь. — Лучше погибнуть, сражаясь с титанами, чем от вашей безжалостной руки.       Ника шагнула назад, за порог дома, и почувствовала, как солнце стало припекать затылок.       Эмма, судорожно вздохнув и посмотрев на Арне, тихо произнесла:       — Кажется, проблема решена…       — Нет, — прошептал мужчина. — Ничего не решено! — повысил он голос. — Я тебя просто так не отпущу, Ника! Ты не пойдёшь в армию!       — Я устала от вашей тирании, — Бернар сделала ещё один несмелый шаг назад, словно обдумывая своё дальнейшее действие. — Вы жестокий и злой человек. Вы думаете лишь о себе. Я ведь знаю, что после смерти вашей дочери, вы хотите выдать меня за неё. А потом и от меня захотите избавиться, как только выдадите меня замуж. Получите моё наследство, — Ника глубоко вздохнула. — Разве это не так?       — А ну стой, паразитка! — крикнул Арне и сделал несколько угрожающих шагов в сторону девушки.       Ника тотчас побежала вправо, стараясь не оглядываться назад. Она слышала в ушах свист тёплого ветра и едва слышные отчаянные крики Эммы. Пробегая мимо дома Изабелл, девушка увидела подругу, которая открыла дверь, чтобы посмотреть, что происходит. Сверачивая за угол одного из домов, Ника увидела, что за ней гонится Арне. Его лицо перекосило от ненависти и гнева.       Ника бежала изо всех сил. Мелкие камешки попадали ей в обувь и больно кололи стопы, но девушка старалась не обращать на это внимания. Её ноги не были подготовлены для быстрого бега, отчего она часто хватала ртом воздух. Вскоре у неё заболел правый бок, а во рту появился неприятный металлический привкус.       Бернар бежала и слышала угрозы своего дяди позади себя. Ей казалось, что ещё немного, и он догонит её. Девушкой двигало лишь желание свободы. Она не знала, куда она бежит, она выбирала направление наугад. Пару раз тетрадь едва не выскальзывала из её пальцев, но она подхватывала её. Это была единственная память об отце, которую ей удалось сохранить при себе в тайне от господина Трилля. Дядюшка частенько уничтожал вещи своего двоюродного брата, словно желая избавиться от тёмного призрака прошлого, который явно не одобрял его поступки.       Ника вдруг услышала недалеко от себя стук повозок и цокот копыт. Она на миг остановилась, чтобы понять, откуда исходит звук.       — Я тебя в подвале закрою навсегда, дрянь! — донёсся до её слуха голос дяди.       Бернар собрала последние силы и побежала в сторону, откуда, предполагаемо, доносился звук. Девушка свернула в переулок между домами, выскочила на широкую улицу и среди немноголюдной толпы людей пробежала немного вперёд.       Она не ошиблась.       Через Каранес редко проезжали отряды разведкорпуса, однако в этот день они возвращались с очередной вылазки за стены. Солдаты уже практически покинули эту улицу, а некоторые жители всё равно остались на улице, чтобы обсудить произошедшее.       Ника прорывалась вперёд, не разбирая дороги. Она нечаянно задела кого-то и, кажется, тот человек пренебрежительно оттолкнул её от себя. Девушка потеряла равновесие и чуть не повалилась на землю. Однако она из последних сил удержалась на ногах и побежала поперёк улицы. Над её левым ухом заржала лошадь, явно испугавшаяся такого резкого движения под своими грациозными ногами.       Девушка уже устала бежать и, добежав до домов, споткнулась о какой-то камень. Не удержав равновесия, она упала на землю, подняв возле себя облако пыли. Ноющая боль в ноге заставила Нику поморщиться. Она попыталась встать, но стоило ей пошевелить стопой, как острая боль пронзила щиколотку. Девушка поняла, что теперь убежать она вряд ли сможет. Она услышала приближающиеся шаги. Арне догнал её, тяжело дыша и трясясь от ярости, он угрожающе навис над ней.       — Теперь ты никуда не сбежишь, идиотка. Ты вернёшься в тот грязный холодный подвал, и я даже не буду переживать о своём решении.       Ника исподлобья посмотрела на него и, поморщившись от боли в ноге, снова попыталась встать. Ей ничего не оставалось, как слегка отползти в сторону.       — Какая ирония, — усмехнулся мужчина, грубо схватив племянницу за худое плечо, — девочка, которая мечтала пойти всем в отца. И ты действительно чем-то пошла в него, — он сжал свои пальцы так, что глухая боль отдалась по всей ключице девушки. — Ты такая же безрассудная идиотка, как и он!       После этих слов Арне тряхнул Нику. Она попыталась вырваться, но мужчина слишком крепко её держал. Освободив плечо девушки, он резко сжал другой рукой её шею и приподнял над землёй.       — Может быть, твой отец тоже был неблагодарным, как и ты? — спросил мужчина, глядя в лицо девушки.       Ника пальцами больно хваталась за руку Арне, жадно хватая ртом воздух и стараясь вырваться. Она чувствовала, как сердце бешено бьётся в груди, а лицо становится горячим. Мужчина наблюдал, как красная кожа на лице девушки медленно становится синеватой, а её тело всё медленнее продолжает сопротивляться. Он ударил Нику по лицу.       — Какая тебе армия, если ты со мной-то справиться не можешь? — ухмыльнулся Арне, разжав руку и позволив девушке упасть ему под ноги.       Плюхнувшись на землю, Ника, тяжело дыша и покашливая, непослушными пальцами попыталась нащупать в потайном кармане своего жакета рукоять маленького, но острого ножа. Она нашла её и уже собралась достать своё гордое оружие, но Арне пнул её по руке и нож выскочил из кармана. Мужчина внимательно посмотрел на него и пинком отшвырнул за себя, чтобы Ника, шипевшая от боли в руке, не могла его достать.       — И что будешь делать? Прикрываться этой тетрадкой? — с этими словами Арне ловко наклонился к племяннице и выхватил у неё дорогую её сердцу вещь.       — Вы не посмеете, — прошипела девушка, пытаясь сесть на колени.       — Не посмею? — переспросил мужчина, пнув племянницу ногой, отчего она повалилась на спину. Следующий пинок пришёлся на бедро. — Что ты мне сделаешь? Умрёшь, как твой папочка?       Девушка оскалилась. От злости она рывком встала на ноги, отчего у неё сильней закружилась голова. Мужчина, ухмыльнувшись, с силой толкнул её в плечо. Ника не удержала равновесие и упала на землю, сильно ударившись затылком о какой-то выступающий камень.       — Эй, — раздался сзади женский голос, — что здесь происходит?       Арне обернулся и увидел перед собой невысокую девушку, которая была примерно одного роста с Никой. Она выразительно смотрела то на мужчину, то на лежащую на земле девушку. Трилль бы отмахнулся от ненужного свидетеля этой семейной драмы, если бы на прохожей не было униформы разведкорпуса.       — А тебе чего надо? — поколебавшись, спросил он. — Куда шла, туда и иди, нечего тут смотреть.       — Петра, — послышался за углом мужской недовольный голос. Вскоре появился и говорящий. — С кем ты здесь разговариваешь?       Арне узнал этого мужчину, стоявшего в точно такой же униформе, что и девушка рядом. От такой неожиданности, у него, как ему показалось, похолодел затылок. Он сильнее вцепился в тетрадь и забормотал:       — Капитан, какой приятный сюрприз…       Нике, не следившей за этой сценой, с трудом удалось приподняться. У неё сильно кружилась голова и слегка звенело в ушах. Она едва слышала впереди себя голоса, среди которых два были ей совершенно не знакомы.       — Отдайте тетрадь, — собравшись с мыслями, хрипло потребовала девушка. — Отдайте тетрадь моего отца, немедленно.       — С ней что-то не так, — обеспокоенно нахмурилась Петра, выглядывая из-за спины Трилля.       — Ты слышал, что тебе сказали, — обратился к мужчине капитан, протянув к нему руку. — Отдай то, что держишь в руках.       Петра обошла Арне и подошла к Нике, которая, опёршись о стену, едва стояла на ногах.       — Ты как? — спросила она, беглым взглядом осматривая тело Бернар. Заметив красноватые следы на шее и блуждающий взгляд карих глаз, она осторожно взяла девушку за руку. — Тебе плохо?       — Да, — неохотно ответила Ника, смотря на мужчин неподалёку от себя.       Между домами было достаточно темно и разглядеть того, что был в форме, было трудно. Но девушке показалось, что она его где-то уже видела. Петра тем временем слегка надавила пальцами на запястье Ники, осторожно прощупывая её кости. В какой-то момент стало больно и девушка зажмурилась от боли.       — Прости, — извинилась Петра, отдёрнув свою руку.       — Нож, — сказала Ника, закашлявшись. — Тут где-то лежит мой нож.       Петра опустила голову и взглядом стала искать указанный предмет. Она увидела рукоять ножа и, отойдя от девушки, взяла его в руки. Петра повертела его в руках, нахмурилась, обдумывая решение. Затем вышла на солнце и встала возле своего спутника, который к тому времени уже отобрал тетрадь у Арне.       — Капитан, — Петра протянула нож мужчине, — здесь клеймо мастера Бернара.       — Астора Бернара? — уточнил её собеседник, посмотрев на клеймо, гордо украшавшее сталь оружия.       — Так точно, — ответила Петра. Затем она серьёзно посмотрела на Арне, который от волнения стал бледнее мела. — Скажите, кем приходится вам эта девушка?       — Это моя дочь, — ответил Трилль.       — Неправда, — зло отозвалась из-за его спины Ника, потирая горло. — Он лжёт. Я не его дочь, — она презрительно посмотрела на своего дядю. — Я дочь Астора Бернара.       Мужчина в военной форме посмотрел на Нику.       — Капитан, Астор Бернар дорабатывал УПМ и делал превосходные клинки, — сказала Петра. — Это шанс использовать знания на благо.       — Если бы это ещё не были ложные знания, — парировал мужчина.       — Капитан, мой отец был знаком с Астором. Поверьте, я знаю, о чём говорю.       Арне стоял в нерешительности, разрываясь между двумя противоречивыми чувствами. Он нервно сжимал и разжимал пальцы рук и иногда посматривал на свою племянницу, привалившуюся плечом к стене. В этот момент Трилль мечтал задушить её своими собственными руками.       — Решено, — сухо произнёс капитан, в упор глядя теперь на Арне. — Мы забираем её с собой в штаб.       — Что? — воскликнул мужчина, истерично усмехнувшись. — Как это забираете? Куда?       Петра быстро вернулась к Нике и, засунув нож в карман своей куртки, попросила идти за ней. Бернар, прихрамывая, сделала пару шагов. У неё сильнее закружилась голова, и она качнулась в сторону, едва не теряя равновесие. Петра подхватила Нику и велела ей опереться о своё плечо. Девушка так и сделала, недоумевая и при этом радуясь шансу избавиться от надоедливого дядюшки.       — Она может владеть ценной информацией, которая поможет человечеству. Если это так, то вам не повезёт, если об этом инциденте узнает командор, — капитан бросил взгляд на Петру. — А теперь проваливайте домой или куда вы там шли. Дальше мы и без вас разберёмся.       Арне в изумлении застыл на одном месте, сжимая кулаки от бессильной ярости. Петра, придерживая Нику, обошла его стороной и подошла к капитану. От усилий, которые прилагал побитый организм девушки, чтобы более-менее ровно идти, у Бернар слегка помутилось в глазах, отчего она не могла толком разглядеть своих спасителей. Она видела только, что мужчина в форме держал тетрадь её отца в своих руках. Капитан был ненамного выше самой Ники, но даже в плохо видящих глазах девушки он выглядел героично, как и все солдаты разведкорпуса.       Трилль глядел на свою племянницу с выражением злорадной ярости и разочарования. Осклабившись ей вслед, он крикнул:       — Повтори судьбу моего сына, сволочь!       Петра подвела Нику к своей лошади и, дождавшись подошедшего капитана, мастерски запрыгнула в седло. Бернар почувствовала, как её подхватили сильные мужские руки и подняли куда-то вверх. Через минуту девушка очутилась позади Петры.       — Обхвати меня руками, чтобы не упасть, — посоветовала она, взяв в руки поводья.       Ника послушно обхватила Петру за талию и уткнулась лбом в её твёрдую спину, надеясь хотя бы так утихомирить головную боль и подступавшую к горлу тошноту. Она услышала, как капитан сказал что-то, и лошади понеслись в неизвестном девушке направлении. Когда они проезжали мимо, Ника услышала, как кто-то зовёт её. Она медленно осмотрелась в поисках источника шума. Повернув голову назад, она увидела бежавшую за лошадьми Изабелл.       — Ника! — кричала она, жадно ловя воздух ртом и давясь своими собственными слезами. — Ника! Если ты погибнешь, то я тебе этого не прощу! Слышишь меня? Не прощу!       Ника не могла ничего ответить, её губы совсем не слушались. Она отвернулась от подруги и печально улыбнулась.       — Обещаю, — с трудом прошептала Ника и закрыла глаза. — Я обещаю, Изабелл.