***
Майло обычно любил повеселиться, но в этот раз все как-то не клеилось. Из вегетарианской еды в баре не нашлось ничего. Разве что салат сомнительного качества и содержания. Поэтому Майло попросту сидел голодный. Выпивка, естественно, была, и главный каст сериала в основной своей массе выпивал, поднимая тосты за законченные съемки. Кроме того, в баре было очень шумно, душно и ходили сомнительные личности. «Зря я сюда пришел», — думал он, слушая, как Сендхил произносит тост о чем-то очень важном. — Не нравится здесь? — шепнул на ухо Эдриан, наклонившись к другу. Эд стоял чуть позади, поэтому Майло пришлось немного откинуть голову назад, чтобы ответить. — Не очень, — признался тот. — Я знаю, чем тебя развеселить, — с этими словами Эдриан протянул Майло стакан с чем-то похожим на молочный коктейль. — Это что? Молочный коктейль? — уточнил Майло, расплываясь улыбке. — Он самый, — довольно ответил Эдриан. — Где ты его достал? — Места знать надо, — усмехнулся Эд. — Спасибо, — благодарно ответил Майло, отхлебывая напиток из стакана. Настроение чуть-чуть поднялось, он стал непринужденно общаться с коллегами, обсуждать прошедшие съемки и предстоящую работу. Вечер шел вполне приемлемо. Тут в шальную голову бессмертной девочки Хейден пришла гениальная мысль — потанцевать. Многим эта идея понравилась. Сама Хейден тут же утащила за собой слабо сопротивляющегося Майло. Танцы у него всегда выходили так себе, хотя он был очень гибким и подвижным. Площадка была переполнена, люди постоянно толкались и терлись друг о друга телами. Майло это не особенно нравилось. Он заметил, как одна особо активная барышня, очень пьяного вида двигала свои чресла в его сторону. Майло в ужасе содрогнулся, когда представил ее не особенно привлекательные телеса около себя. Он попытался уйти в сторону, выбраться из толпы танцующих, но это было не так-то просто. Толпа была как цунами, против неё невозможно идти. Тогда Майло попытался хотя бы найти знакомых. Он оглянулся по сторонам, встал на цыпочки, чтобы лучше оглядеться, но никого не заметил. А пьяненькая дама была уже здесь. — Привет, красавчик, — пьяно улыбнулась она, прорвавшись сквозь толпу поближе к своей цели. — Извините, в таких местах не знакомлюсь, — покачал головой Майло. — А в каких знакомишься? — уточнила дама, подвинувшись вплотную и томно прижавшись к итальянцу. Майло обдало вонью такого перегара, что его едва не стошнило тут же. — Ни в каких, я уже занят. — Что-то я тут никого не вижу. Не пиздишь ли ты мне часом? — спросила барышня, не церемонясь в выражениях. — Как это не видишь? Глаза разуй, и кыш от моего мужика, — между Майло и пьяной дамой вырос Эдриан, закрывая своим телом друга. — Фу, педики что ли? — брезгливо отозвалась та, но тут же, сфокусировавшись пьяным взглядом, заметила. — Не особо похожи. Пшел вон отсюда, будет тут какой-то упырь с квадратным подбородком моему счастью мешать. — Бешеная какая-то, — пожал плечами Эдриан и, развернувшись к Майло, продолжил. — Пойдем, солнце, нам тут делать нечего. Дама уже собиралась не на шутку разойтись, но, взглянув на парочку, резко передумала. Эдриан приобнял Майло за талию, нежно и нарочито медленно провел рукой по его щеке. Майло боялся пошевелиться и вообще делать хоть что-то, ведь его шкуру в буквальном смысле спасают от посягательств. Эдриан посмотрел на Майло так, что у того чуть ноги не подкосились. А после произошло то, чего итальянец вроде бы и ожидал, но совершенно не был к этому готов. Эдриан пальцами взялся за подбородок Майло, чуть приподнял его голову и запечатлел на губах невесомый поцелуй. Партнеры касались губами чуть дольше, чем того требовали обстоятельства. Майло краем глаза уже успел заметить, что барышня всё еще стоит рядом с отвисшей челюстью и глазами, размером с блюдце. Он хотел было сообщить, что они очень уж шокировали пьянчугу, но Эдриану, судя по всему, было на это наплевать. Он продолжал дарить легкие поцелуи, приобняв партнера за шею, зарываясь рукой в короткие волосы. Поэтому Майло прижался к спасителю еще ближе и продолжил поцелуй, проявляя чуть большую активность. Поцелуй, который должен был стать просто средством спасения, перерос во что-то такое, что партнерам было сложно объяснить. Эдриан мягко прихватил нижнюю губу Майло, дразнящим жестом провел по ней языком. Поцелуй превращался во что-то страстное и неконтролируемое. У Майло начала кружиться голова, ибо в помещении было очень душно. Он отпрянул от Эдриана, смотря на него осоловевшими глазами. Эд мягко поддерживал Майло, так как видел, что тот не в состоянии стоять самостоятельно. — Давай выйдем наружу, — тихо предложил итальянец, приходя в себя. Эдриан только кивнул. Когда они вышли на свежий воздух, то немного отрезвились и развеяли тот кумар в голове, что царил после происшествия в баре. Звезды уже стали видны, серебряным узором покрывая иссиня-черные небеса. Было прохладно и безлюдно. Майло смотрел в небо и радовался, что надел пиджак, а не просто тонкую рубашку. — Как думаешь, что это сейчас было? — задумчиво спросил Майло, вглядываясь в небо. — Ты о баре? — уточнил Эдриан и, получив утвердительный кивок, продолжил. — Я избавил тебя от назойливого человека. — Мягко сказано, — усмехнулся Майло. — Ну, метод был не идеален, зато это сработало, — поджал плечами Эдриан и настороженно посмотрел в сторону друга. — А ты что думаешь? — Метод мне понравился, — усмехнулся Майло, опустив взгляд с неба на Эдриана, и заметив, как тот напрягся, добавил. — Не бойся, всё в порядке. При этих словах Майло тепло улыбнулся, и Эдриан расслабился, осознав, что кары или обид не последует. — Как хорошо, что мы не братья, — рассудил Майло, приблизившись к другу и приобняв его, залезая руками под пиджак. — Не могу не согласиться, — усмехнулся Эдриан, взяв лицо Майло в свои руки. На пустынной улице некому было увидеть нежно целующуюся парочку, поэтому для всех останется тайной, как же эти двое закончили свой вечер. И только на следующий день, когда будет проводиться фотосессия, гримеры будут старательно замазывать отчетливые засосы на шее Майло. А Майло просто будет улыбаться и мечтательно глядеть в потолок, вспоминая что-то очень хорошее.Часть 1
9 апреля 2018 г. в 17:55
Никто не знает, что на самом деле творится за кадром любого фильма. Каждый человек, играющий на сцене, несет за собой ворох собственных переживаний и проблем, скрывая их за масками, игрой, показными улыбками или грустью. Никто не знает этого… Кроме самих актеров.
Майло никогда не задумывался о том, какими должны быть брато-сестринские отношения, потому что у него никогда не было ни братьев, ни сестер. До той поры, пока не начал сниматься в «Героях». Ему фактически сделали брата. Уже взрослого, со своей семьей, своими привычками.
Играть то, что было велено, ему было очень просто: вести задушевные речи с бросанием важных фраз типа «я люблю тебя», сжимать в объятьях своего «Нейтана», разыгрывать трагические сценки и прочее.
Однако он начал задумываться о том, насколько тонка у них стала граница меж тем, что является братскими отношениями и тем, что зовется в народе «bromance». Этакая романтика братских отношений. Майло прекрасно понимал, что подобные отношения на экране у большинства людей вызывают лишь умиление, может только у некоторых проскользнет недоумение, а у небольшой кучки людей возникнет стойкое ощущение, что здесь все неправильно. Он был как раз из последних.
Нет, он не возражал против всех этих изъявлений крепкой братской любви, показных заигрываний друг с другом на публику в интервью, конференциях и прочем. Кто он такой, чтобы спорить с режиссером и сценаристом? Но внутри его грызло что-то такое, что не давало покоя и создавало ощущение неправильности. Неужели другие люди этого всего не осознают?
Для решения своих внутренних проблем, он решил обратиться к самому логичному источнику, который только можно было найти: к своему же «братцу». Насколько он знал, у Эдриана была сестра, ему хоть немного должна быть знакома эта тема. Сейчас они как раз должны были играть одну из немногочисленных «братских сцен» второго сезона. Этим должна была завершиться съемка второго сезона сериала. Но впереди еще предстояли фотосессии, интервью, в общем, то, что поддерживает и развивает интерес к сериалу. Майло решил спросить обо всем после съемок.
Статисты готовили реквизит, вносилась трибуна, микрофоны. В стороне готовились актеры второго плана, изображающие толпу, охранников и прочих нужных в быту людей. Грега в сторонке гримировала миниатюрная дамочка, чуть дальше гримировали уже Эдриана. Все возились вокруг Майло, как в муравейнике.
— Что стоишь? Тебе на выход через две минуты! Бегом к гримеру! — грозным голосом скомандовал режиссер.
Майло послушался и шустро понесся в сторону коллег.
Через две минуты все уже стояли на своих местах. Эдриан стоял за трибуной и вещал народу проникновенную речь. Майло стоял по левую руку от брата и помалкивал, Грег стоял по правую руку. Все шло своим чередом, Нейтана подстрелили, по рубашке разбрызгалась бутафорская кровь, и Эдриан начал медленно оседать на пол. Майло, как загипнотизированный, следил за тем, как падает его коллега и названный брат. Майло собирался было подставить руки и ловить Эдриана, но получилось что-то не то. Он слишком поздно начал подхватывать коллегу, запутался в своих и чужих руках, и не заметил, как сам же сдвинул ноги не туда, куда надо и поставил подножку Эдриану. После этого они вполне закономерно вдвоем повалились на пол — картинно и с грохотом. Было больно, но, как это всегда бывает, комично-болезненные ситуации вызывают смех. Смеялись всей площадкой, кроме режиссера:
— Так, стоп! Вентимилья, какого черта ж ты делаешь? Ты что должен делать с Нейтаном?
— Ловить? — сконфуженно отозвался тот, все еще хихикая.
— Именно! А ты какого хрена творишь?
— Простите, задумался. Всё исправлю, честно.
— Смотри мне, — погрозил пальцем режиссер и скомандовал остальным. — Так, всё заново! Все по местам!
Эдриана пришлось быстро переодевать и наскоро смывать кровь с некоторых участков тела. После этого Пасдар стоял вновь чистенький, прилизанный и красивый. С серьезным лицом истинного политика он, по команде режиссера, стал повторять свою речь. На этот раз Майло приготовился. Раздался звук выстрела, на рубашке проступила «кровь», и он тут же подхватил Эдриана, позволяя ему падать себе на руки и опускаясь с ним вместе на колени.
Эдриан какое-то время держал глаза открытыми, изображая стоны боли, а после закрыл их, обмякая в руках коллеги. Майло поддерживал голову вырубившегося «брата», касаясь щеки и шеи, расслабленное тело частично лежало у него на коленях. От этого у итальянца затекали ноги, но он абсолютно честно и старательно выкрикивал имя «Нейтан», тряс своего коллегу, пытаясь привести в чувство.
Майло в это же время думал совершенно о другом. Он пытался представить себе, что было бы, если бы Эдриан и правда был его братом. Что было бы, если бы брат и правда лежал вот так у него на коленях, окровавленный, бледный и собирался бы умирать. У Майло было богатое воображение и развитая фантазия. Он сам не заметил, как по щеке начала катиться слеза, потом вторая, третья. Нет, он не рыдал навзрыд, он просто тихо плакал, глядя на загримированного Эдриана.
— Стоп, снято! Все отлично, Майло, только немного переиграл со слезами, — наставительно замечал режиссер. — Еще раз переснимем самый конец этой сцены.
Эдриан удивленно распахнул глаза, все еще лежа на руках у Майло. Тот действительно плакал. Слезы тихо катились по щекам, оставляя мокрые дорожки. Майло шмыгнул носом, заглядывая Эдриану в глаза.
— Что случилось? Ты на полном серьезе плачешь? — удивленным полушепотом спросил Эдриан.
— Я сам не знаю, оно само как-то, — пожал плечами Майло, утирая слезы тыльной стороной ладони.
— Может, попросим остановить съемку на несколько минут? — заботливо уточнил Эдриан.
— Нет, нет. Продолжаем.
— Все готовы? Ворковать после съемок будете, — продолжал раздавать команды режиссер. — Гримеры. Приведите их в порядок.
Около Майло и Эдриана тут же закрутились девушки, поправляя грим, убирая следы слез. Когда все было готово, съемка началась снова. На этот раз все прошло идеально, без слез и с нужными эмоциями. Режиссер объявил, что сцена снята и отпустил подопечных на отдых. До поры до времени.
Майло тут же скрылся у себя в трейлере. Задуманный прежде разговор с Эдрианом он даже не хотел начинать. За то, что он вытворил на съемках, Майло было немного стыдно. Витать в облаках и думать о постороннем на работе, было совершенно неприемлемо. Даже если это очень важно для него самого. Тем более расплакаться ни с того, ни с сего.
Итальянец все не мог понять, что вызвало у него такие эмоции. Размышления о братских отношениях? Жалость? Неумная фантазия? Или все это вместе? Стук в дверь развалил на кусочки тишину, царящую в трейлере. Майло встал с дивана, в темноте нащупав ручку двери. Свет он включать не стал, не очень хотелось. Дверь открылась, и за порогом предсказуемо оказался Эдриан. Почему предсказуемо? Потому что Майло фактически был уверен, что он придет. Коллега слишком сердечный и заботливый человек по отношению к любому другому.
— И снова здравствуйте, — шутливо начал Эдриан. — Можно войти?
— Можно, если осторожно, — улыбнулся Майло. — Я серьезно, осторожно, тут темно.
— Так свет включи, — посоветовал Эдриан, но немного припозднился. Майло уже закрыл дверь, и они оказались в кромешной тьме, разбавляемой слабым светом из маленьких окон трейлера.
— Да что ж я сегодня творю-то? — огорчился Майло, пытаясь нащупать стену.
— Вот и у меня такой же вопрос, — согласился Эдриан, благоразумно решив стоять на месте и не шевелиться, пока Майло не найдет выключатель.
Итальянец шарил руками в воздухе, силясь хоть что-то разглядеть, но у него не получалось. Он помнил, что Эдриан стоит справа от него, а где-то впереди точно должна быть стена, но сама стена с этим была не согласна.
Майло на всякий случай пошарил руками справа и ни на кого не наткнулся. Не обнаружив гостя, Майло спросил в пустоту:
— Эдриан, а ты где?
— Я здесь, — раздался голос слева.
Майло пощупал воздух слева и действительно наткнулся на что-то мягкое.
— Хватит щупать мой живот, а то я посчитаю это домогательством. Выключатель должен быть где-то рядом, — ответил Эдриан со смешком в голосе и сам принялся искать, где включить свет.
У Эдриана это получилось быстрее, и вскоре трейлер осветила компактная люстра под потолком. Он победно улыбнулся и взглянул на Майло. Тот выглядел настолько потерянным и растрепанным, что Эдриана схватил приступ умиления.
— Ты как потерянный котенок, — усмехнулся он. — Что с тобой сегодня? Почему ты такой рассеянный?
— Размышляю о разных вещах, — уклончиво начал Майло.
— И каких же? — подтолкнул к разговору Эдриан, вопросительно воззрившись на хозяина трейлера.
— Вот у тебя же есть сестра, правильно? — продолжил Майло.
— Ну, допустим, — согласился Пасдар.
— Ты когда-нибудь говорил ей, что любишь её?
Эдриан задумался на секунду и неуверенно ответил:
— Хм… Я такого не припомню. Разве что в самых исключительных случаях. И то не припомню… Наверное, нет.
— Хорошо, а обнимал ее когда-нибудь?
— Бывало пару раз, да.
— Отлично, а теперь, главное, ты её когда-нибудь целовал?
— Так, чего ты хочешь добиться? — возмутился Эдриан, непонимающе глядя в огромные глаза Майло.
— Ну, все-таки, ответь, — попросил тот, умоляюще глядя на коллегу.
— Нет, не было такого, — уверенно ответил Эдриан.
— Ну вот, моё мнение подтверждается. Это действительно ненормально, — задумчиво ответил Майло.
Эдриан сдвинул брови и непонимающе смотрел на итальянца. А потом до него начало доходить.
— Ты это клонишь к нашим с тобой братским сериальным отношениям?
Майло потупил взгляд, и начал тихо говорить:
— Ну да, я тут задумался, а возможны ли такие родственные отношения в реальности. И ты подтвердил, что такое практически невозможно.
— Наши с сестрой отношения вообще не показатель, на самом деле, — ответил Эдриан. — Мы родственники, и, естественно, я люблю сестру. Но это не значит, что я буду талдычить ей об этом каждые пять минут или лезть обниматься.
— Тогда зачем мы вообще показываем на экране такие отношения, как у Петрелли? Это же странно, разве нет.
— Немного, — согласился Эдриан. — Но ты пойми — это кино, сериал, здесь не нужна реальность, здесь нужно все гипертрофированное и преувеличенное до неимоверных размеров.
— Даже если мы будем выглядеть как гейская парочка? — уточнил Майло, смеясь.
— Спешу заметить, что персонажей Грега и Сендхила вообще заставили жить в одной квартире с «дочерью». Вот уж кто выглядит, как большая шведская семья. А у нас, так… легкая братская романтика.
Майло рассмеялся и немного расслабился. Он думал, разговор выйдет немного другим. Серьезным что ли. Но они с Эдианом почему-то не умели разговаривать серьезно, все проходило в каком-то шутливом тоне.
— Ты разрешил свои сомнения? — уточнил Эдриан.
— Кажется, да.
— А почему плакал на съемках?
— Кажется, слишком богатое воображение в этом виновато, — улыбнулся Майло.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Эдриан, подозрительно сощуриваясь.
— Просто представил, что было бы, если бы ты действительно был моим братом. А потом по наитию пошло, — оправдывался Майло, глядя куда угодно, только не в глаза Эдриану.
Пока он лепетал оправдания, Эдриан улыбался и думал о том, какой же милый итальянец достался ему в партнеры по съемкам. А потом он просто шагнул вперед и обнял Майло, притянув его к себе. Чуть помедлив, Майло тоже неуверенно приобнял Эдриана за талию.
— Ты не знаешь, почему у нас все сводится к обнимашкам? — спросил Майло, неосознанно погладив щекой шею Эдриана. — Даже вне съемок.
— Ты постоянно так и напрашиваешься на обнимашки, честное слово, — хихикнул Эдриан. — А ты имеешь что-то против?
— Нет-нет, что ты… — торопливо ответил Майло. — Это приятно. Даже несмотря на то, что у тебя щетина колется.
— Эй, не оскорблять мою щетину, — полушутливо ответил Эдриан, ткнув друга в бок.
После этого они, наконец, отпустили друг друга. Эдриан направился к выходу, закономерно решив, что проблема исчерпала сама себя. Пожелав спокойной ночи, он вышел и прикрыл за собой дверь в трейлер. Майло сел на диван и продолжал улыбаться в след другу. Кажется, он немного успокоился. Тут дверь снова открылась и в трейлер заглянула голова Пасдара:
— А, кстати, наши задумали отметить последний день съемок завтра. Пойдешь?
— Ну… Пить я точно не буду, поэтому даже не знаю, стоит ли, — ответил Майло неуверенно.
— Да ладно, будто мы туда только бухать пойдем. Поздравить друг друга и побыть в приятной компании, — уговаривал Эдриан.
— Хорошо. Я приду, — кивнул Майло.
Эдриан ответил улыбкой и коротким кивком. Дверь трейлера снова закрылась, оставив, наконец, хозяина в одиночестве.