Forever

      Сегодня был самый обычный день из всех, прожитых ранее. Держа в руке небольшого размера стаканчик с кофе, девушка улыбнулась уголками губ и отпила немного бодрящего напитка. Послевкусие во рту так и заставляло вернуться к кофейку. Переведя свой взгляд на дождливую, а также ночную, улицу, она вытащила из темно-серого чехла зонт, на котором очень красиво были расписаны китайские иероглифы, обозначающие «вечную жизнь» или «жизнь на века».       Раскрыв зонтик, она, держа в одной руке полупустой стакан из-под очень манящего американо, а в другой зонт, тяжело вздохнула. Немного постояв и собравшись с духом, медленным шагом пошла по пустынной улице. И без того неспокойную атмосферу угнетали звуки стука по внешней стороне защитного инвентаря. Пытаясь хоть как-то обойти уже образовавшиеся лужи, она не заметила идущего сзади человека. Его слегка сгорбившаяся фигура чем-то напоминала восставшее из мира мертвых существо. Вдруг у довольно-таки молодой девушки начали появляться смутные сомнения, и та стала обращать больше внимание на посторонние звуки помимо дождя. Решив, что все-таки не стоит испытывать свою судьбу и везение, она ускорила шаг, не обращая внимание даже на то, как сильно намочила в дождевой воде свои кроссовки и низ классических брюк. Неизвестный ей человек тоже прибавил ходу, не отставая от предполагаемой жертвы.       Учащенно дыша и навоображав себе много чего, она иногда осматривалась по сторонам в попытке найти какого-нибудь человека, кто бы хоть как-то помог ей. Теперь девушка бежала, и, бросив зонтик вместе со стаканом где-то по дороге, забежала в переулок недалеко от собственного дома. Затаив дыхание, она не подавала каких-либо признаков своего присутствия в этом месте.       Спустя довольно продолжительное время, «жертва» выглянула и, облегчённо выдохнув, так как не обнаружила присутствие «маньяка», заверив себя в том, что этого преследователя она навоображала сама. Но осадок после этого случая все-таки остался, и, взгрустнув на счет потери своего красивого зонта, она отправилась шагом в сторону дома, не теряя настороженности.       Девушка вошла в обычный и ничем не отличающийся от среднестатистических мест проживания дом. Разувшись и сняв с себя верхнюю одежду, прошла на кухню. Дома свет был выключен, а значит, сестра находилась на ночном дежурстве в больнице. Фыркнув и покачав головой, она включила освещение и принялась вытаскивать ингредиенты для легкого ужина.       За прошедшие полчаса все было готово к приготовлению пищи. За данный промежуток времени представительница прекрасного пола успела переодеться и надеть сверху фартук. Слегка похлопав себя по щекам своими небольшого размера руками, пытаясь убрать смутный образ незнакомого человека, она, наконец совладав со своими эмоциями, приступила к готовке.       — Думаю, тефтели и на гарнир к ним отваренные макароны с сыром будут довольно не плохи… Всё, на этом и остановлюсь, — кивнув головой, вытащила из небольшого пакета одну луковицу и принялась очищать её от различных несовершенств.       Позже, промыв под проточной водой, взялась за чеснок и с тем же успехом подготовила ингредиенты для готовки. Несколько мелко нарезав лук, чеснок и следом три штуки сельдерея, начала их обжаривать в масле на среднем огне. Средних размеров кабачок натерла на терке и, отжав лишнюю жидкость, отложила в сторону, а если быть точнее, то убрала в миску. Пропустив через мясорубку филе индейки, соединила с остальными ингредиентами несколько столовых ложек овсяных хлопьев, соли и специи (молотый чёрный перец и тд). Натерев на терке небольшую морковь, мелко нарезала луковицу и начала делать зажарку. Слепив из фарша тефтели и потушив в воде с зажаркой под крышкой около получаса, подала в томатном соусе.       Вытащив из холодильника контейнер с уже отваренными макаронами, лишь выложив их на тарелку, согрела в микроволновой печи, но предварительно посыпав натерным сыром.       Дело близилось к глубокой ночи и, устав за весь день, девушка отправилась в ванную комнату, решив принять ванные процедуры перед сном. Но не успев учесть того факта, что возле раковины было довольно скользко. Из-за своей чрезмерной «везучести», она, естественно, подскользнулась, ударившись затылком о твёрдый и холодный кафель.       Боль сковала место удара и, рефлекторно коснувшись рукой затылка, она прошипела под нос какое-то злосчастное проклятие в сторону скользких полов. Всё-таки посмотрев на свою руку, молодая особа так и застыла в неверии: на кончиках пальцев была почти незаметная алая жидкость.       Слегка поджав нижнюю губу, девушка очень острожного и медленно поднялась с места своего пребывания, пытаясь судрожным взглядом найти место захоронения аптечки или хотя бы ватных дисков.       Вдруг она начала медленно терять контроль над ситуацией, так как всё-таки бесследно такой удар не мог произойти. Она потеряла равновесие, ноги потерпевшей слегка подогнулись, и та упала лицевой стороной, окончательно потеряв сознание.

Изабелла Каллен

      Подойдя к немаленькому зеркалу, которое показывало меня почти во весь рост, и слегка приподняв ткань голубого топика, я начала осматривать свой почти незаметный животик. Этого совершенно не может быть. Тем более за такой короткий срок не должны быть такие симптомы. Хотя, я и не являюсь большим специалистом по различным беременностям, но такой холмик вообще невозможен.       — Не может быть…       Я, поворачиваясь туда-сюда, разглядывала свой живот под разными углами… Как будто, если найти правильный ракурс, холмик может исчезнуть. Проведя по нему своей ладонью, к большему удивлению, обнаружила, что он оказался очень твердым, словно камень. Я мельком взглянула на вампира, который застыл, словно какое-то изваяние. Тут же в моей голове начали всплывать различные картинки прошлого, а именно, когда я искала полную информацию о вампирах, об их фигурировании в различных легендах и преданиях. Мое мышление до сих пор не могло принять тот факт, что я забеременела от Эдварда.       Моё сознание работало наполовину: часть перебирала факты, теории и обрывочные воспоминания, а другую, ту, что отвечает за мелкую моторику, как будто парализовало. Одеревеневшими губами я пыталась окликнуть мужа — пусть объяснит мне, наконец, что творится, — и не могла. Хотела подойти к нему, прикоснуться — тело не слушалось. Я только смотрела в ошеломленные глаза своему отражению и прижимала руки к подросшему животу.       Неожиданно меня слегка толкнули в прижатую к животу ладонь, будто это сделало то самое существо, находившееся во мне. И в тот же момент у Эдварда требовательно и достаточно громко зазвонил телефон. Никто из нас не сдвинулся с места, но сотовый все продолжал.       В данный момент я выжидала, не пытаясь убрать свою руку с живота, надеясь не обращать внимание на звон.       Все-таки мое терпение дало сбой и, опустившись рядом с мужем на колени, я принялась шарить руками по его карманам в поисках мобильника. В некотором смысле, во мне еще теплилась надежда на то, что вампир «отомрет» от своего состояния и сможет ответить сам, но он даже не шелохнулся.       Увидев на дисплее до боли знакомый номер, сразу поняла, почему она все-таки звонит. Произошел телефонный разговор, в следствии которого ребенок несколько раз толкнулся, и Эдвард смог поговорить по телефону. Сейчас мы срочно собирались домой, но если уточнить, то это Эдвард словно вихрь носился по комнате, собирал вещи и за место беспорядка, который был, оставлял идеальную чистоту.       В общем-то, не так уж трудно предположить, почему он решил сию секунду везти нас домой. Чтобы Карлайл меня посмотрел и окончательно развеял сомнения. Хотя какие уж тут сомнения? Зато, может, он сумеет объяснить, почему я вдруг настолько «глубоко» беременна, что и живот виден, и шевеление чувствуется. Это ведь ненормально…       Вдруг я поняла состояние Эдварда. Он беспокоится за малыша. Но я почему-то до этой стадии еще не дошла. Мозги медленнее работают, в голове пока только одна счастливая картинка: я качаю на руках изумительно красивого младенца с зелеными, как у Эдварда, глазами. Надеюсь, он будет копией Эдварда, а не моей.       Забавно, но как неожиданно и резко эта картинка заслонила остальные мысли. Мой мир перевернулся после того самого первого толчка. Раньше на свете существовал только один человек, без которого я не могу жить. Теперь их двое. Это не значит, что моя любовь раскололась пополам и поделилась между ними, нет. Наоборот, сердце как будто стало вдвое больше, выросло, чтобы вместить и ту любовь, и эту. Наполнилось любовью до краев. Даже голова слегка закружилась.       Я никогда не понимала боль и обиду Розали. Не представляла себя матерью, не ощущала материнских чувств. Поэтому мне было легче заверить Эдварда, что без сожаления откажусь ради него от возможности иметь детей. Я и правда так думала. Дети как таковые не вызывали у меня теплых чувств. С ними и не пообщаешься толком. Когда я просила у Рене братика, имелся в виду старший брат. Чтобы он обо мне заботился, а не наоборот.       Но этот ребенок, наш с Эдвардом, совсем другое дело.       Он нужен мне как воздух. Это не выбор, это необходимость. Наверное, у меня никудышное воображение. Я и представить не могла, как мне понравится замужем, пока не вышла замуж на самом деле. Так и с ребенком. Не могла представить, что захочу детей, пока не оказалась перед фактом…       Но после того, что случилось потом, я кардинально изменила свое мнение. Эдвард говорил про нашего с ним ребенка, словно он как какая-то вещь. А когда речь зашла об Карлайле, то он вообще заявил, что тот должен извлечь из меня «ту штуку».       Я все не так поняла. Малыш Эдварда не волнует. Он хочет его обидеть. Радужная картинка вдруг померкла и окрасилась в мрачные тона. Мой прекрасный младенец надрывается от плача, а я со своими слабыми руками не способна его защитить…       Что мне делать? Сумею ли я их переубедить? А если нет? Вот почему Элис так странно молчала в трубке? Она это увидела? Как Эдвард с Карлайлом убивают бледного красавца-малыша, не дав ему даже появиться на свет?       — Нет!       Эдвард вошел на кухню и, не сбавляя шага, двинулся ко мне. Каури, с накрытым крышкой блюдом в руках, опасливо просунулась на кухню. Если бы я знала португальский или хоть испанский получше, то могла бы от души поблагодарить эту маленькую женщину, которая из беспокойства за меня не побоялась рассердить вампира. Ее взгляд переходил от Эдварда ко мне, наверняка подмечая мельчайшие детали.       Спустя некоторое время во мне снова толкнулись, и я почувствовала, что на душе становилось теплее. Но в тоже время Эдвард вместе с Каури о чем-то говорили, но в особенности женщина жестикулировала и кричала на него, хотя было видно, что она очень боится его. После этого, она подошла ко мне и прошептав то, что следовало, ушла…