Ночные объятия

      Ночь. Ветер раздувает длинные светлые волосы, виднеющиеся из-под шлема. Тело накрывает волной эйфории, пока адреналин бушует в крови. Скорость — вот его страсть. Второе, без чего он не может, и есть она, скорость. То, что дает ему сил, уверенности в себе. Каждый раз, запрыгивая на кожаное сиденье, он чувствует, как сердце начинает бешено колотиться. Все мышцы напрягаются, в глазах начинает рябить, когда стрелка, указывающая на скорость начинает разгоняться. Как и сам мотоцикл. Как и сам парень. Голова уже почти не соображает, все отдано чувству быстроты, гордости. За себя, за машину. Колеса с треском перетираются с грунтом дороги, асфальтом, оставляя за собой облако пыли и дыма от бешеной скорости и горячности блондина. Постепенно шкала переваливает за сотку, затем за полторы. Разум отключается, ладони сжимают ручки.       Сигнал автомобиля. Удар. Треск. За секунду до потери сознания перед глазами появляется первое, без чего он не может. Точнее, первая. Когда он приезжал к ней посреди ночи, сонная, но не заспанная брюнетка открывала ему дверь, кутаясь в его же рубашку. Облокачивалась на дверной косяк и смотрела прямо в глаза. Но такое ощущение, что этот добрый взгляд небесно-голубых глаз забирается внутрь него, перебирает все косточки, попадает в душу. Смотрела долго, молча. А потом подходила близко-близко. Так, что в нос ударял ее запах. Родной запах. Любимый запах. Всего несколько слов. Одна фраза. Но леденящая душу, и в то же время согревающая. — Не ездил бы ты на этом мотоцикле.       Уголки ее губ приподнимались, глаза наливались темно-синим цветом, и она падала в объятья Адриана. Зеленоглазый прижимал ее к себе. Крепко-крепко. Так, что уже у нее все внутренности сжимались, а кости, того и гляди, заскрипят. Но эта близость, когда она, прижимаясь к его груди в кожаной куртке нараспашку, и слышала, как бьется его сердце после долгого и утомительного путешествия, в котором он, неизвестно как, находит удовольствие, так ободряла. Когда она, не спала и ждала его звонка, или, еще лучше, визита, чтобы убедиться, что все хорошо.       Всего секунда. Глаза закрываются. Спустя пять минут телефон, чудом оставшийся целым, начинает разрываться от звонков. Лучезарная улыбка, сияющие глаза и подпись «Любимая» на экране. Водитель, пытавшийся как-то разрулить ситуацию за несколько мгновений до аварии, немедля выскакивает из машины. Подбегает к юноше, которого отбросило от мотоцикла на считанные метры, и пытается нащупать пульс. Мулат видит на асфальте мобильный, катающийся туда-сюда, а на дисплее девушка, поднимает, а руки его дрожат.       Она сидит на подоконнике в кухне. Торшер на стене — единственный источник тусклого света, если не считать бледной луны и гаснущих фонарей, которые не нужны никому в три часа ночи. Пальцы правой руки судорожно перебирают пуговицы на мужской рубашке, пока левой она снова и снова набирает его номер. Каждую ночь парень приезжал в два.пятьдесят семь. Звонил в дверь в два.пятьдесят семь. Она бежала открывать, и по телу разливалось тепло от того, что он здесь. Рядом. Живой и невредимый.       Когда на звонок, числившийся в четвертом десятке по счету, отвечает незнакомый голос, Маринетт пугается и крепче сжимает в руке телефон. — Мадам, Ваш парень сейчас лежит без сознания на дороге рядом с мотоциклом….       Дальше ничего. Мужской голос, как задний фон, а все остальное — пустота. По телу проходят электрические разряды. Девушка срывается с места и бежит в подъезд прямо босиком.       Белые стены больничной палаты. Противный запах лекарств ударяет в нос, а от пиликанья машин вокруг больничной койки и изнуряющего чувства внутри хочется кричать. Изящные женские пальцы теряются в длинных светлых волосах, рассыпанных по подушке. Вторая маленькая кисть лежит поверх большой перебинтованной ладони. Внутри все разрывается. После той ужасной ночи прошло шесть дней. Он так и не приходил в себя, отчего еще беспокойней было на душе. Вымотанная бессонной неделей, она не удержалась. Веки стали опускаться под тяжестью усталости, но слабое движение со стороны ладони парня заставило отбросить все остатки сна.       Белесые ресницы затрепетали, непонимающий взгляд малахитовых глаз наткнулся на синие очи. Такие родные и любимые. Адриан накрыл своей рукой кисть девушки, улыбаясь и ища на лице Маринетт ответы на все вопросы. —  Я же говорила тебе, не ездил бы ты на этом мотоцикле…