Гореть, а не сгорать.

      Все заканчивается. Однажды и мы переехали. Дом продали, после нас его покупали еще несколько раз. Вот только жильцы что-то совсем не задерживались. Нет, здесь нет никаких теорий заговора – не самое удачное устройство водопровода создавало больше проблем, нежели бабайка в шкафу (как оказалось).       Сегодня, в день своей свадьбы (ох, ну не обо всем сразу) я снова ступила на порог своей комнаты. В такие моменты в фильмах обычно мы наблюдаем пыльные, скрипящие полы, ободранные обои. Я не увидела ничего подобного, так что даже на секунду расстроилась. Ремонт переделывали минимум три раза, однако паркет был все тот же. Не идеальный, не выскобленный – просто обычный паркет, который тоже не вызвал у меня никаких ностальгических эмоций. Я бессмысленно потопталась на месте, собирая пыль кружевным подолом платья, и направилась к окну.       В своей комнате я больше всего любила подоконник. Вот только любила его я не за «уют в осенние вечера», а за полое содержание внутри. Еще лет в 10 я соорудила в нем тайник и хранила шоколадки «на потом». (Почему мы всегда откладываем жизнь сладкое?) Опустившись на колени, я резко стукнула по боковому выступу. Он глухо поддался и, провалившись, кажется треснул. Запустив руку вовнутрь, я вытащила маленький блокнот.       Сны, переживания и надежды. Здесь было все. В шестнадцать лет моей вполне реальной мечтой было написать книгу о том, что со мной происходило. Поэтому я тщательно и упорно пыталась задокументировать каждый свой (и не только) шаг. А еще я писала письма, стихи, признания… …А он ничего не писал. Он вообще не умел писать, он умел только обещать. У него хорошо получалось говорить, сладко обвивая руками и ложью мои плечи. Если бы коты умели говорить, то они звучали бы как он. Забирались в вашу душу, чтобы остаться там наверняка, чтобы изредка скребстись и напоминать о себе.       Я защитила чертов диплом и пишу магистерскую. Я могу правильно вести спор, но мне никогда не стать вновь той наивной, мягкой, нежной. Не знать этого переезда, не знать всей жизни до сегодняшнего дня. Не отучиться на того, кем не будешь работать, не слышать «мы вам перезвоним», «не замечать» женских волос на «его» одежде. Мне вновь хочется быть просто обманутой наглым мальчишкой, а не всей жизнью.       Я поднялась и толкнула створку окна. Та с визгливым звуком отворилась, впуская в комнату воздух с улицы. Я поморщилась. Пахло не «свежестью ночи», а бензином и мусоровозом, только что прошумевшим по улице.       «Меньше ожидать - меньше разочаровываться»? Кто и что позволяет делать людям какие-то выводы? Нам проще «объяснять», детям - «существовать». Для нас обычное дело - проанализировать прошлое, найти себе оправдания и психологические характеристики (и диагноз в гугле). Но не мне. - Мне снова хочется чувствовать себя живой, Питер. Вы хотите прочитать, что в старый дом никто не входил, а створки окон оказались закрытыми? Что утром на тротуаре никто не обнаружил тела? Так не бывает. Мы же с вами взрослые люди.