***
Всю следующую неделю Дин в открытую выражал недовольство, негативно высказывался, сыпал неконтролируемые шуточки и не оставлял попыток опустить эти мерзкие бакенбарды при любом случае. Еще через неделю Сэм, видно, сам осознал, что уже не справляется со своей растительностью и притащил в дом новую машинку для стрижки волос с хреновой кучей насадок, которую сам обозвал «АнтиДин3000» и предусмотрительно ее заныкал. Подальше от брата. А еще через пару дней Дин объявил бойкот. — Сэмми, я говорил тебе, что это добром не кончится, — Винчестер сидел за столом и без аппетита жевал свой утренний сэндвич. — Не утрируй, Дин, твои сны даже кошмарами трудно назвать. — Клянусь, я на всю жизнь запомнил, как эти штуки влюбленно тянулись к твоим губам, как жаждали твоих горячих поцелуев, — он скривился и отшвырнул бутерброд обратно в тарелку, — вот, пожалуйста, уже жратва в глотку не лезет. Чувственно погладив свои баки, Сэм предположил: — Тогда может кое-что другое залезет, — и опустил взгляд на свою ширинку. — Совсем охренел? Я, чтобы ты понимал серьезность всего происходящего, мало того что не возьму, а сам тебе не дам, пока ты не уберешь эту хренотень со своего лица! — Ну не ломайся, Дин, да ты же первый сорвешься, — не унимался младший и старательно вилял манящей задницей. — Нет, я сказал! И Дин был непреклонен. Весь день он избегал прикосновений, держал строгую дистанцию, а вечером даже перебрался спать на узкий ужасно неудобный диван. Страдали все, в том числе Сэм, который наутро полез на стены от одиночества с ядерной бомбой в штанах.***
— Предлагаю сделку. Я сбриваю свои бакенбарды, а ты перестаешь от меня бегать, возвращаешься спать на свое место и делаешь мне фантастические утренние минеты в течение двух недель. — Неделя, не больше. И только при условии, что ты не будешь по новой выращивать эту гадость. И еще одно — я должен уничтожить их сам. — По рукам. Сэм со скоростью ветра рванул за машинкой. Не успел он переступить порог ванной, как брат выхватил из его рук заветный предмет. Все случилось достаточно быстро. Машинка зажужжала, коснулась светлой кожи, плавно скользнула, захватывая волосы на одной щеке, затем на второй. Несколько аккуратных движений и злосчастные бакенбарды покинули брата. Дин в тот момент испытал самый яркий ментальный оргазм в своей жизни. Было настолько приятно осознавать, что он собственноручно избавил лицо брата от этих кошмарных волос. — Я даже не успел с ними попрощаться, — грустно вздыхал Сэм. Глядя на пол, он провожал взглядом темные кучки своей утерянной брутальности. — Поверь, братишка, стало гораздо лучше. Дин отложил в сторону бритву, заправил космы Сэма за уши, оценил свою превосходную работу и, наконец, позволил себе коснуться гладких щек. Сначала кончиками пальцев он потрогал скулы и виски, спустился до шеи, медленно поглаживая кожу ладонями, затем повторил все движения губами. Винчестер вдохнул запах кожи своего младшего брата, фетишист внутри возликовал так, что распидорасило до дрожи в коленях. Дин испытал душевное облегчение. Почувствовал, что победил. От таких действий у обоих в штанах безудержно полыхало. Одну руку Дин затолкал брату под рубашку, вторая поглаживала упирающийся в джинсовую ткань член. Сэм глухо застонал, извиваясь всем телом, судорожно облапал задницу брата, урвал несколько поцелуев, затем выпутался из его крепкой хватки. — Возьми в рот, — Сэм запустил пятерню в волосы брата и надавил вниз. Колени Винчестера тут же опустились на кафель. — Какой шустрый, — прищурился он и принялся стягивать с младшего штаны. Перед лицом во всей своей красе предстало такое большое и влажное достоинство. Губы Дина растянулись в хитрой улыбке, а похотливый язык тут же увлажнил их. Сэм уже трясся в предвкушении. Больше не теряя времени, Винчестер обхватил мошонку пальцами и припал своим соблазнительным ртом к скользкому твердому члену. Младший Винчестер охнул и, ощутив слабость в теле, оперся о раковину сзади. Дин сосал прекрасно как никогда. Умело сжимал головку, размазывал по пошлым раскрасневшимся губам вязкую сперму или вовсе заглатывал так глубоко, что в глазах темнело у обоих. — Профессионал, — стонал младший, сжимал крепче волосы на затылке брата и без конца повторял: — да, вот так, Дин, еще! Дин едва держался, казалось, его штаны вот-вот лопнут, а дружок, живущий там, так и не дождется желанных прикосновений. Он почувствовал, что братец тоже на пределе. Со звонким шлепком опустил ладонь ему на ягодицу, свободной рукой, высвободился из узких брюк и стал ублажать себя. Сэм не сдерживался, насаживал податливый рот до самого основания, в открытую тащился от хлюпающих звуков, издаваемых Дином снизу. Младший выпустил из легких протяжный вздох, вздрогнул, изогнулся всем телом и излился в рот брату. Вязкая сперма тут же забрызгала лоб и щеки, крупными каплями потекла по подбородку, а Дин, не замечая ничего, кусал губы и быстро надрачивал себе. Еще несколько доводящих до исступления движений, Винчестер содрогнулся и обкончал весь пол, усыпанный мертвыми бакенбардами Сэма. Волоски плавали в прозрачно-белом семени, окончательно склеиваясь друг с другом. — Восстановлению не подлежат, — тяжело дыша, сказал Дин и кивнул на пол. Беззвучно смеясь, Сэм наклонился и лизнул веснушчатую щеку Дина залитую собственной спермой. Все вернулось на круги своя.