Goodbye my lover

- Давай расстанемся,- слова слишком легко рассекают тяжёлый и горячий воздух репетиционного зала. Они слишком спокойны, слишком просто сказаны, слишком обычно, чтобы не причинить никому боли. Донхэ произнёс это с лёгкой улыбкой, давая понять Хёку, что не сожалеет, что выбор был обдуманным, и менять его парень не собирался. - Хорошо,- голос Хёкдже срывается на высокие ноты, но парень всё равно вступает во внутреннюю борьбу с самим собой. - Хёк,- имя звучит так же, как и раньше, когда Донхэ почти каждый день говорил: «Я люблю тебя, Хёкдже!» - Знаешь, наши отношения - это действительно очень сложно. Я не смогу долго так жить. - Хорошо,- Хёк даже пытается выдавить из себя жизнерадостную улыбку, чтобы Хэ было проще говорить. - Я хотел сказать, Хёк, ты лучшее из того, что было в моей жизни,- Хэ говорит это скорее для себя, чтобы осознать всю безысходность своего положения. Донхэ навсегда запомнит тёплые улыбки, наполненные нежностью, короткие счастливые моменты, когда Хёкдже засыпал у него на коленях. - Ты тоже, Донхэ. Я хотел бы прожить с тобой всю свою жизнь,- никто из них ни разу не соврал другому, они бы действительно посвятили жизнь друг другу, но это невозможно. Оба понимают, что нужно разорвать отношения, но не понимают, почему это так необходимо. - Я слишком переменчивый и ветреный, не хотелось бы сделать тебе больно,- улыбка не сползает с лица Хэ. Первая ложь, первая за долгое время. Хэ никогда не полюбит уже никого, кроме Хёка, но нужно как-то оправдать свой поступок. - Думаешь, я стал бы плакать, если бы ты мне изменял?- конечно бы плакал, Хёк и сейчас чуть сдерживается от слёз, но нужно терпеть. Терпеть, чтобы хоть один из них пережил это легче. Оба глупо полагают, что приносят себя в жертву, но уже сейчас в сердце горькая боль. Боль, которая не так тяжела как кажется. Она лёгкая и спокойная, такая, что будет напоминать о себе дольше, чем любая другая. С ней можно жить, можно радоваться, но парни всегда будут ощущать пустоту внутри, как будто забрали что-то важное. - Не стал бы, я знаю. Прости, Хёкдже,- теперь эти парни возможно друзья. Они бы хотели стереть себе память, думать, что их действительно связывает только дружба. Никогда им не быть просто друзьями. Хёкдже помешан на Донхэ, он не может жить без запаха любимого парфюма Хэ в воздухе. Организм просто отказывается воспринимать этот воздух, и парень задыхается. Донхэ одержим Хёкдже, и теперь, когда в его глазах стоят слёзы, Донхэ желает умереть. Он сотню раз видел, как любимый плачет, но никогда не видел того, как Хёкдже пытается сдерживаться. Они стоят далеко друг от друга, но чувствуют себя единым целым. Сиамскими близнецами, которых пытаются разделить. - Я люблю тебя, Хэ,- Хёкдже не выдерживает, всё идёт не по плану, слёзы предательски скатываются по щекам. Шаг навстречу, ещё один. Если сейчас заставить себя, то они не разрушат своих отношений, которые так долго строили. Они создавали их на камнях, пытались выстроить с нуля. Втайне от всех, без помощи или совета. Одни. Вдвоём. - Я тоже люблю тебя, Хёкдже. Но, пожалуйста, отпусти меня. Это слишком сложно для меня, терпеть все лишения, скрываться от друзей, я так не могу. Давай расстанемся? - Хорошо,- Хёкдже широко улыбается. Раскрасневшееся лицо и слёзы, стекающие по щекам. Донхэ не хотел бы видеть любимого таким, была бы его воля, он бы немедленно прекратил весь этот спектакль. Но он ничего не может сделать. Лидер просил прекратить отношения, ради группы, ради самих себя, значит их нужно прекращать. - Ты всегда будешь единственным,- шепчет Хэ и быстро уходит. Ему просто нужно забыться, убежать от реальности, поплакаться кому-нибудь. - Я не могу без тебя жить, - говорит Хёк закрытой двери и тихо всхлипывает. Теперь всё кончено, Хэ ушёл. Ушёл и оставил его наедине с собой. Он поступил так, как не делал никогда, оставил Хёка и пошёл искать утешения для себя. Единый организм разделился на две части. - Прощай, любимый,- шепчут оба. Это последняя их общая мысль. Теперь нет их, есть Хёкдже и Донхэ, и только одиноким отголоском общего сознания в голове звенит эта фраза.- Прощай, любимый, без тебя на душе слишком пусто.