Мимо нас...

- Все. Лекция окончена. Все свободны! - ну наконец-то. Этим болванам хорошо. Половина из них беззаботно проболтала всю лекцию, просиживая штаны на более-менее удобных скамейках. Не то, что я. А попробуй, постой полтора часа! В моём-то возрасте! (Тридцать семь лет - возраст ведь!) Что там ещё? Списки посещений? И зачем я только придумала все это? Вроде все. Нет? - Полина Сергеевна? - тоненький голосок полился откуда-то снизу сладкой патокой - мелодией декабрьской вьюги и еще чего-то пугающего и знакомого. Да. Не нужно опускать взор, чтобы убедиться – да. Так оно и есть. Смешная девочка, великодушно подаренный зачёт. И...К черту. Нет никакой...Ничего нет! Ни тогда, ни сейчас. Есть только студентка, решившая обратиться ко мне, с должно быть, очень важным вопросом. Саша. Чёрт, почему я это помню? - Полина Сергеевна. Чёрт, все-таки как же необычно звучит мое родное имя в этих устах. А она ведь никогда ранее не называла меня по имени. Как и не стремилась обращаться в принципе – и многие ее одногруппники ее бы поняли в этом. Запомнила-таки. За полгода нашей разлуки. А она что-то лепечет. Молчит. И смотрит. Господи, ну чего тебе надобно, старче? Почему именно ты?... Почему ты так жадно смотришь мне в глаза? Неотрывно, словно хочешь украсть душу? Мне не по себе. Мне страшно. Странно. Неожиданно замечаю ее глаза - цвета морской волны. Ясные и чистые, как то самое море.Красивые. Черт. О чем я думаю? Надо не думать, а слушать. Тем более, что лепет стал складываться в понятные слова. И надо отвечать – отвернувшись, от греха подальше. Растерянно на автомате сомневаясь в правильности того, что услышала и говорю. Уф. Сказала. Она спрашивает что-то ещё, поворачиваясь ко мне. Я соглашаюсь, на автомате не вникая в смысл сказанного. От греха подальше. От неё. От этих странных не сулящих ничего доброго, чувств. Которых нет. И не может быть. Тогда думала, что это - все. Ну да. Все. Только начиналось. Ангелы здесь больше не живут, ангелы. Верю, все простят, и все поймут ангелы. Но зачем пронзает сердце боль стрелами? Предали любовь, ну что же мы сделали? Уф. Наконец-то. Всё-таки, самое замечательное в семинаре - момент его окончания. И вот я стрелой вылетаю из аудитории – с привычной скоростью летя по коридору. Кто-то находит ее бешеной, но я просто не умею ходить и жить иначе. Движение – это ведь жизнь. В эту жизнь, то есть в это движение неожиданно врываются нотки того же, черт его побрал, голоса! - Полина Сергеевна! - неужели опять? Думать и сокрушаться нет времени - я просто вижу перед собой её. С букетом лилий. Моих любимых лилий. Я вижу перед собой их. Улыбка сама собой ползет на лицо. - Поздравляю вас с Восьмым Марта - бог мой! Да ладно? Это мне? Сердце наполняется почти детским восторгом, а руки тянутся к цветам. И к ней. Но не хватит рук. Мало того, что цветы, так ещё и два журнала… И меня ждут. Да. Спешно поблагодарив, я улетаю вдаль. Лишь поздно вечером любуясь белоснежными цветами, я думала о Саше и о её более, чем странном порыве. Хотя, почему странном? Я по доброте душевной поставила ей зачёт, она отблагодарила - все правильно. Все по-честному. Поля-Поля. Ты сама-то в это веришь? Стоп. Она же не... Она не может ко мне что-то чувствовать! Такого не может быть! Или. Я же смогла? Это просто проявление внимания, уважения. Не более. Все ученики так делают. Ага. Так уж все. Да, к сожалению – нечасто. Неужели я вправду такой хреновый преподаватель? Букет, радующий глаз свидетельствовал о том, что не настолько. Странная теплота заполняет сердце. Эх. Какая она все-таки хорошая! Милая. Смелая. Не каждый решиться подарить цветы преподавателю, которого некогда боялась, как огня. Или нет? Да. Я вспомнила, как дрожала она тогда. Точно осиновый лист, ей-богу. Трудно представить, каких волевых усилий стоил ей этот вполне невинный шаг. А значит, скорее всего... Чёрт. Вот теперь я растерялась. И испугалась. Что мне делать? Что нам делать? Стоп. Какой "нас"? Какие "мы". Правильно. Никакие. Вот именно. Нет никаких нас. Есть она - студентка. Почти бывшая. И я - строгая беспристрастная преподавательница. Между нами нет и ничего не может быть. Даже если что-то и есть. Нет. Нет. Есть только букет моих любимых цветов. Просто букет. И ничего более. Ничего. Невозможно. Сказки все прочитаны давно, я устала верить в чудеса. Все бы изменить! Но не дано?! Как хочу я к ним... на небеса! Она объявилась недели через две. Совершенно неожиданно. Как всегда, среди сотни других студентов, шумно и радостно выплывающих из аудитории по окончанию полуторачасового ада. Она. Увы. Ура. - Спасибо, было очень интересно, - такие простые наполняют сердце теплом, которое выливается за края милой непринужденной улыбкой и чуть растерянным "спасибо". Она подходила и потом. Через две или три недели. Я уже не удивилась. Я ожидала. Или ждала? Впрочем, в этот раз все прошло лучше. Она говорила уже внятнее, спокойнее. Увереннее. Теплее. Словно солнышко. Маленькое счастливое солнышко, освещающее и согревающее все на своём пути. И меня, словно бы от невидимой батареи, заражающейся легкостью и позитивом. С которой я смогла благополучно дать ей ответ, уже в коридоре, по сотому разу. Просто я не люблю сидеть на месте и оставлять хоть какие-то пробелы в знаниях любимых студентов. Любимых. Будь то Саша, Маша или даже Петя. Но все-таки Саша. Все закончилось благополучно. Я ответила, она все поняла и воодушевленно упорхнула вдаль, сказав счастливое "спасибо". - Не за что, - смущенно ответила я. Неужели для неё это действительно так важно? А для меня?... *** Все шло своим чередом. Лекции, на которых я упорно старалась не смотреть на нее (хотя она с каждым разом садилась все ближе) медленно, но верно подходили к концу. Все. Мои мучения в этом году закончены. Суматоха. Удивительно, но сегодня народу пришлось больше, чем обычно. Еще и Надежда Григорьевна с кафедры конституционного права пришла сделать какое-то объявление. И она. Господи. Что же еще тебе, девочка? Хватит мучить меня и себя. Нас, которых нет. Что тебе нужно? - Спасибо вам за все. Жаль, что вы не будете ничего вести, - да уж. Спорный вопрос. Хотя действительно жаль. Ведь больше ничего не будет. Ее не будет. - Ну, уж, - сдержанно улыбаюсь. Не совсем весело, не совсем искренне. Действительно, жаль. Надо идти. Двигаться дальше. - А вы чего меня не благодарите? - кидаю клич в толпу студентов, медленно выползающих из аудитории. Зачем - не знаю. Что отвлечься. Отвлечь. - Можно вас обнять? – и голос, как из-под воды, в которой стремительно скрывается все лишнее, несуществующее. Невозможное. Что? Как? Как я могу отказать? Как могу не улыбнуться, распахнув руки в пригласительном жесте. Когда мы стали единым целым - хоть не так близко, не совсем полноценно и правильно. Говорят, иногда достаточно просто обнять… Это не сложно, но этим можно спасти человека. Похоже, действительно можно. И не одного – двоих. Хоть на миг. Иногда этого достаточно для спасения. Хотя кого я обманываю? Я знаю, что ни фига мне недостаточно. И также знаю, что могу все еще спасти. Всех спасти. Превратить миг в вечность. Нашу вечность. Всего один шаг. Одно слово. Жест – против обреченного жеста выпустить ее из объятий. Но, увы. Руки разжимаются. Опускаются. Отпускают. На любовь осталось пять минут нежности. Наши чувства в прошлом пропадут без вести. Навсегда. И к лучшему. Для всех...