Раз и навсегда

      У Оператора руки трясутся до невозможности сильно, а губы сжаты так крепко, что видятся тоненькими светлыми ниточками на ещё сильнее побледневшем лице. Ему холодно, страшно и до дрожи где-то вдоль позвоночника одиноко. Перед глазами — вспышки сверхновых и обрывки нитей соматической связи, а из сердца будто бы выдрали кусок: неаккуратно, резко, оставив только лишь истекающие кровью ошмётки. Оператор цепляется пальцами за края кресла и не может открыть глаза, потому что боится увидеть перед ними только пустоту. Он помнит, как падал куда-то вниз, пытаясь цепляться пальцами за воздух, он помнит, как сомкнулась над головой холодная вода, он помнит смех Королевы, а затем — чистое, беспросветное «ничто». Он всё же открывает глаза и видит всё тот же Орбитер и свой зал, он чувствует твёрдость сиденья под пальцами, он слышит, как тихо гудят двигатели. Он с облегчением вздыхает и пытается подняться на ставших отчего-то ватными ногах.       Шаг, другой, третий — а в душе и сердце всё так же пусто, всё так же словно бы куска недостаёт, и Оператор щурится на сегмент кузницы, прикрывая глаза от слишком яркого света. Собственное тело кажется чужим, непослушным, и без поддержки тела искусственного — сильного, ловкого и выносливого, — оно ощущается тряпичной куклой. Оператор смотрит на свои руки и несколько раз сжимает и разжимает пальцы, разглядывая обтягивающие их перчатки. В голове шумит, а в ушах гудит словно бы набатный колокол и пронзительный смех, почти визг младшей Королевы. Оператор морщится и мимолётно проводит раскрытой ладонью по голове ткнувшегося ему в ноги мокрым носом кубрау. Тот ластится, преданно заглядывает в глаза и подталкивает лобастой мордой под колени, словно бы побуждая идти дальше, вперёд, к навигационной карте. Оператор слушается и шагает наверх. Небольшой подъём, соединяющий два отсека, кажется непреодолимой преградой.       В глаза бьёт сияющая золотом и туманной дымкой Бездна, и Оператор вновь щурится, неловко оседая на пол возле панели навигации и цепляясь пальцами за аятанские скульптуры, отозвавшиеся на столь грубое действие тихим звоном. Ему всё равно, и поэтому он, пытаясь вновь встать на ноги, почти выцарапывает из одной приводящую её в движение звезду. А затем вновь обрушивается на пол — собственные ноги не держат совершенно, и Оператор смотрит на них с какой-то почти детской обидой. Кубрау скулит и кладёт морду ему на колени, смотря на его лицо и моргая. Оператор почёсывает его за острым ухом, обводит ставшими отчего-то совсем нечувствительными пальцами пушистую кисточку на самом его кончике, и прикрывает глаза. Усталость наваливается тяжёлым кулём, и Оператор прижимает тыльную сторону ладони ко лбу, где сейчас так сильно и нестерпимо болит и пульсирует. Боль не уходит, но от ощущения тепла собственного тела она становится фантомно слабее. Оператор вновь смотрит в иллюминатор. Бездна. Не Крепость. Он улыбается. Умница, Ордис.       — Оператор?.. — Ордис несмело к нему обращается, и Оператор слышит в его голосе почти благоговейный трепет и отчаянное беспокойство. — Как вы себя чувствуете?       — Я… — Оператор сглатывает, потому что собственный голос почти не слышен, а в горле першит, — потерял свой варфрейм. Нужно вернуться и забрать его.       — Но Оператор! — восклицание волнующегося цефалона слишком громкое, и Оператор морщится, а Ордис, спохватившись, понижает громкость на треть. Электронные нотки в его голосе почти что убаюкивают, и Оператор прислоняется плечом к стене корабля, смотря в одну из камер на стене противоположной — так Ордис может его видеть. — Это может быть слишком опасно, вы не можете так рисковать! Что я буду делать, если потеряю вас?!       Тэнно пожимает плечами и обнимает колени. Подол костюма задирается почти что бесстыдно, но он не обращает на это внимания.       — С ними нужно покончить раз и навсегда.       Ордис вздыхает и, кажется, что-то тщательно обдумывает. Оператор вытягивает руки и обнимает подползшего к нему кубрау. Тот пускает слюни ему на рукав и счастливо сопит прямо на ухо. Ордис вновь вздыхает.       — Хорошо. Только расскажите мне, что произошло, чтобы я мог проанализировать события и найти наиболее выгодный путь для решения проблем, которые могут возникнуть в течение миссии.       Оператор кивает и быстро облизывает губы, собираясь было начать рассказ, но Ордис вновь прерывает его, и в голосе его, пониженном до шёпота, сквозит отчаяние:       — И… Оператор? Прошу вас, берегите себя.