***
Три с половиной недели спустя Иван закончил все эскизы и чертежи. Это далось ему не без труда. Сложно даже сосчитать, сколько часов он провёл над работой, сколько грифелей переломал и сколько листов бумаги вдоль и поперёк изрисовал и расчертил. Для собственного удовольствия он тайно даже сделал глиняные метровые миниатюры скульптур, которые были ничуть не хуже его начальных вариантов «Сверхдержав», хотя сам Иван называл это «всего лишь наброском грядущей легенды». Итак, вечером двадцать седьмого апреля 19.. года он уже сидел в ресторане с чемоданчиком, плотно набитым подробными эскизами и планами, и ждал своего заказчика, которого уже успел за пусть и небольшое время совместной работы мысленно окрестить «странным». С десятиминутным опозданием «странный» молодой человек всё-таки объявился. Его белая шляпа съехала немного набок, да и волосы слегка растрепались. Но не это волновало Ивана. - Добрый день. Вот, держите, здесь всё, что требовалось, даже больше, - отчеканил он свою речь, словно подготовленную заранее. - Эскизы, подробные планы, чертежи. - О, день добрый, это, право, очень впечатляет, - запыхавшийся молодой человек спешно принял и открыл протянутый ему чемоданчик. – Не зря я выбрал именно вас для этого проекта. Я сегодня же передам ваши труды нашим архитекторам и строителям. Иван расплылся в счастливой улыбке, перестав слушать, что говорил ему собеседник. Его напряжённая работа была оценена по достоинству (хотя вряд ли он сомневался, что будет иначе). Он был рад, что своим трудом способен не только развлекать, но и вносить вклад в общественно-полезные дела. Например, то же строительство. Иван выпал из размышлений только на словах об открытии Дворца Культуры, которое состоится в конце октября. - Я надеюсь, что вы обязательно придёте взглянуть на своё детище, если можно так выразиться, - нарочно громко говорил собеседник, чтобы привлечь внимание Ивана. - Да, да, я непременно буду, - быстро произнёс тот, стараясь сделать вид, что всё это время был увлечён диалогом. - Иван, я бы хотел сделать вам неделовое предложение, - молодой человек слегка замялся, но потом вдохнул и продолжил своим обычным строгим голосом. - Как насчёт того, чтобы встретиться здесь же через неделю, в это же время, но в неформальной обстановке и пропустить по бокальчику тархуна? Иван задумался на какое-то время, но потом решительно ответил: - Прошу прощения, но я не уверен, что у меня будет время. Я в следующем месяце открываю новую выставку совместно с моей знакомой художницей, Юлией Байль, может, слышали о такой? В любом случае, сейчас я полностью поглощён подготовкой. Собеседник Ивана заметно потускнел, а по его лбу поплыли угрюмые морщины. Мужчина явно ожидал услышать утвердительный ответ, ведь,несмотря на то, что они столько месяцев проработали вместе в строгой официальности, ему казалось, что между ними установились отношения больше дружеские, нежели рабочие. Но, как говорят, когда кажется, креститься надо. - Мне очень не хотелось огорчать вас, - Иван заметил-таки изменения в лице своего собеседника и поспешил сгладить углы своего категоричного трудоголизма. – Я свяжусь с вами на неделе. До свидания, господин Мюллер. Собственная фамилия резанула по ушам молодого человека. Иван впервые обратился к нему не просто на «вы» или «уважаемый». И эта, казалось бы, незаметная деталь значила для Мюллера очень много. Его строгий характер и суровый вид отталкивали от него потенциальных друзей, даже знакомые предпочитали не находиться рядом с ним слишком долго. Поэтому у него, такого известного и успешного, не было даже простых хороших знакомых. Именно поэтому этот отдалённо дружеский жест был встречен с таким вниманием. Улыбнувшись, он хотел было пожать руку Ивану, но того уже и след простыл. И «странный господин Мюллер» остался сидеть в одиноком недоумении за своим столиком со съехавшей бело-жёлтой скатертью.***
Конец октября 19.. года. Торжественное открытие Дворца Культуры «Амелия». На площади перед дворцом столпился народ – всем хотелось взглянуть хоть одним глазком на это уникальное здание, о строительстве которого на протяжении несколько месяцев писали в Главной газете. Обрамлённое посаженными по бокам деревьями, белое здание «Амелии» выглядело удивительно. Прямые круглые колонны завершались мягкими завитками капителей, мраморная лестница, ведущая к входу, казалось, сияла в свете тусклого октябрьского солнца. На двух массивных постаментах с обеих сторон лестницы возвышались парные шестиметровые скульптуры. Это были две крепкие девушки в строительных, но современных развевающихся одеждах, держащие в своих руках по одной плоской корзине с огнём – символом государственной мощи и величия. Иван был среди толпы, предпочитая не выделяться и спокойно созерцать своё творение. В проектирование этих двух скульптур он вложил всю душу, и тщательно следил за каждым этапом её претворения в материальный вид, хотя его и заверили, что всё будет выполнено как нельзя лучше. Он действительно восхищался своей работой, ведь только упорный труд и многолетняя целеустремлённость позволили ему достичь таких высот – почти в прямом смысле. Задумчивого Ивана уже заметили журналисты и сквозь толпу медленно, но верно пробирались в его сторону. - Как вам удалось спроектировать такое великолепие? Поделитесь секретом успеха, господин Брагинский! – уже доносилось со всех сторон. Сам Иван понятия не имел, каким образом о нём узнали репортёры, да и ещё в таком количестве. Когда до него добрались, он спокойно и ясно начал отвечать на нескончаемые вопросы, повторяя из раза в раз одну и ту же мысль: - Всё дело в упорном труде. Никакие посторонние дела и люди не должны отвлекать вас от вашей мечты. Наметили цель – идите к ней без колебаний. И все двери откроются перед вами. И где-то далеко, в стороне от общей суматохи, одиноко стоял «странный господин Мюллер». - Прощай…те, - полушёпотом бросил он в сторону Ивана и, развернувшись, удалился. Несколько месяцев спустя Иван узнал из какой-то случайно попавшейся под руку газеты, что «известный предприниматель Мюллер закрыл свои галереи и переехал на постоянное место жительства в N».