Маринетт Агрест

      Маринетт нервничала. Отец был непреклонен и с несвойственной ему уверенностью и твёрдостью говорил о замужестве. Ему не были интересны никакие доводы.       Мать тоже вела себя странно и на просьбы вразумить отца только качала головой, начинала плакать и без конца извиняться.       И это угнетало девушку. Она была просто восхищена этим великим дизайнером, так как сама бы никогда не смогла достичь таких высот. А тут Габриель решил взять её в жёны. Зачем она ему такая неопытная, неуклюжая, молодая? Они даже незнакомы. Конечно, личную информацию о бизнесменах накопать невозможно и было непонятно, была ли у Габриеля хоть какая-то семья или он всю жизнь прожил один?       Нет ничего удивительного в том, что бизнесмены скрывают свои семьи и дорогих им людей. У них слишком много врагов и конкуренты зачастую пытаются воздействовать через близких.       Да и как вообще может выглядеть их брак? Ей всего лишь семнадцать, Маринетт ещё с парнем-то ни разу за свою жизнь не целовалась, что она сможет дать Габриелю? Может, стоит с ним поговорить и объяснить герою, что в жёны Маринетт совершенно не годится? Он ведь взрослый человек, он обязательно её поймёт!       Маринетт намотала на палец выбившийся локон волос из причёски. Мать собрала её волосы вверху, купила ей новое белое платье и нарядила её чуть ли не на свадьбу. Дюпэн-Чэн даже в зеркало смотреться не стала.       Она нервничала всё больше, а жених должен был появиться с минуты на минуту.       Сабина постучала, но не дождавшись разрешения, вошла. Она выглядела очень взволнованной. За то время, что отец вернулся из командировки, мать словно постарела и осунулась.       — Маринетт, — женщина подошла к дочери, сжимая её в крепких объятиях, — прости меня, что всё так вышло, я…       — Всё нормально, мам, — она обняла её в ответ, руки дрожали, но голос всё ещё слушался, не выдавая волнения. — Я поговорю с Габриелем и думаю, что он всё поймёт. Он же в конце концов взрослый человек.       Сабина отстранилась и как-то печально выдохнула, покачав головой.       — Ты у меня красавица, — женщина погладила её по щеке. — Рано тебе замуж.       — Мам, всё будет хорошо, — Маринетт зажмурилась, накрывая ладонь матери своей рукой и прижимая её ближе к лицу. — Всё обязательно образумится.       Они обе вздрогнули от звонка в дверь и как-то затравленно переглянулись.       — Я пойду, — Мать первая направилась к двери. — Не задерживайся тут долго.       Дюпен-Чэн облегчённо выдохнула тому, что у неё есть несколько секунд для того, чтобы привести мысли и чувства в норму. Даже если полностью собраться не получится, она всё же не хотела выглядеть слишком испуганной.       Гость нашёлся в гостиной, вместе с отцом, пока мать, похоже, накрывала на стол. Маринетт бы тоже предпочла бы сейчас же отправиться к родительнице, но пока она так храбро и решительно настроена, стоило обсудить всё с Габриелем.       Он обязательно поймёт её.       — А вот и Маринетт, — первым заметил её отец. — Познакомься со своим будущим мужем.       Маринетт вздрогнула под пристальным взглядом и почувствовала себя просто крошечной, когда мужчина поднялся. Он выглядел сурово, глаза его ничего не выражали.       Он ведь взрослый человек, повторяла про себя Маринетт.       На нём не было наидорогущего костюма и Маринетт могла разглядеть твёрдый подбородок, прямой нос. Этот человек внушал трепет и волнение. Сейчас он не был бизнесменом, а мужчиной, совсем незнакомым и малоприятным на вид.       — Очень рада с вами познакомиться, — она склонилась, разрывая зрительный контакт и запрещая себе испуганно пятиться.       — Посмотрю как там Сабина справляется, — отец поднялся.       Маринетт испуганно посмотрела на родителя. Он ведь не собирается оставить её наедине с этим мужчиной?       Но он уходит и Маринетт чувствует ужасное давление. Она нервно сглатывает и резко разворачивается к названому жениху, смотря на него подозрительно и недоверчиво.       — Вы бизнесмен? — конечно она знает ответ на этот вопрос, просто не знает как стоит правильно начать разговор.       — Габриель Агрест, — представляется ей мужчина. — Бизнесмен.       Маринетт вздрагивает и кивает. Будет как-то глупо пытаться представиться, он явно знает многое о своей невесте.       — Зачем я вам? — потерянно спрашивает девушка, с опаской оглядывая пути отступления. — У меня совсем нет денег и…       — Я знаю, — резко и грубо перебивает мужчина, заставляя внутри всё сжиматься от страха. — Ничего особого от тебя, Маринетт, не ждут. Ты должна родить мне ребёнка. Этого достаточно.       Маринетт чувствует мелкую дрожь в теле, отчаянно обнимая себя за плечи и непроизвольно устремляя взгляд в пол. Его слова эхом проносятся в её голове. Кажутся какими-то неправильными и дикими.       Ребёнок? Ей ведь только семнадцать, какой ребёнок в таком возрасте? Да она сама ребёнок!       И мысль о близости с ним пугает до чёртиков. Дюпэн-Чэн не хочет думать о подобном и гонит неприятные мысли из головы.       — У меня нет наследства, — голос дрожит и не слушается.       — Я это знаю, — в который раз повторяет мужчина и голос его становится чуть резче и более раздражительней. — У меня уже есть деньги и дети. Мне нужен ребёнок от тебя.       Маринетт смотрит с недоумением. Ребёнок от неё? Что в ней такого особенного? То, что она простая девушка? И стоп… у него уже есть дети? Значит, у Габриеля уже была жена? Что с ней стало? Она умерла? Зачем же ему жениться ещё?       — Я не хочу детей, — это не то, что Маринетт думает и уж тем более не то, что собиралась сказать.       Но в голове такая каша и собственные чувства перемешались, мешая мыслить рационально. Она действительно не хочет детей. Но не вообще, а именно сейчас. Да и замуж тоже не горит.       — Твоё мнение мне не интересно, — мужчина хмурится, подходя ближе к девушке. — До нашей свадьбы ты ещё можешь ходить в свою академию, но после замужества ты заберёшь документы и будешь занята домом.       Маринетт словно острым режут вдоль живота, цепляя все внутренности разом.       Какого чёрта?       На глаза наворачиваются слёзы.       Она болезненно переживала отсутствие у себя особенности, пыталась найти себя заново в этом мире, похоронила мечту о том, чтобы стать героем, обрела что-то значимое и теперь вынуждена лишиться и этого? Чтобы заниматься домашними делами?       Это не то, чего она хотела!       — Но я…       — В моей семье не будет полицейских, — тут же отрезал Габриель. — К тому же, моя жена обязана всегда быть дома.       — Я не ваша жена, — Маринетт отступила назад. — И не стану ею.       Губы мужчины растянулись в какой-то нехорошей ухмылке и у Дюпэн-Чэн ёкнуло сердце.       Его уверенность, насмешка во взгляде и полное превосходство. Было что-то, чего не знала она. Почему отец согласился? Почему мать не стала возражать? Почему именно она понадобилась Габриелю?       Маринетт не могла не думать.       Он явно хотел сказать что-то ещё, но в гостиной появилась взволнованная Сабина.       — Прошу всех к столу, — быстро пролепетала она и, схватив дочь за руку, быстро повела за собой.       Маринетт испытала просто невероятное облегчение, давление куда-то пропало и она смогла вздохнуть полной грудью.       Маринетт видела Габриеля только по телевизору и он создавал ощущение надёжности и силы. Сейчас эта мощь давила и подавляла. Как возможно жить с таким человеком под одной крышей?       В голове всё было сумбурно и Дюпэн-Чэн никак не могла подобрать слов для вопроса. Да и о чём она хотела спросить свою мать?       За ужином девушка не проронила ни слова. Несмотря на то, что ей не хотелось есть, она старательно делала вид, что увлечена едой и внимательно вслушивалась в то, о чём говорят взрослые.       Сабина тоже практически молчала, лишь нервно отвечала на прямые вопросы, обращённые к ней и то, касающиеся дочери. Говорили в основном мужчины и казалось что это устраивало всех.       Маринетт чувствовала на себе взгляд Габриеля, но на него не смотрела.       Агрест не мог оторвать взгляда от молодой невесты, как бы не хотел, но пристально вглядывался в черты её лица. Маринетт была копией своей матери, тут ничего не поделаешь. Ничего отцовского. Ни поведения, ни внешности, ни способностей.       — Ваш сын ведь уже учится на дизайнера,в академии Француа Дюпона? — внезапно спросил Маринетт.       — Да, он уже на втором году обучения А-класса, — согласился Агрест, с любопытством наблюдая за тем, как замерла Маринетт удивлённо распахнув глаза.       Ведь Адриан тоже в этом классе! Неужели сын Агреста учится вместе с Адрианом? При мысли об этом стало как-то не по себе.       И что выходит… сын Агреста её одногодка? Это же уму не постижимо! Как она может стать ему женой? Когда один из его детей одного с ней возраста!       — Маринетт тоже мечтала поступить в эту академию, — заметил её отец. — Но вовремя сдалась и поняла, что это ей не по силам.       От этих слов стало как-то болезненно на душе. Не по силам… тупая… бесполезная… девушка.       Как же Супер-Кот прав относительно неё.       — Ты хотела стать героем, Мариннет? — обратился к ней Габриель.       Маринетт нехотя подняла голову и посмотрела мужчине в глаза.       Она не отказалась от мечты совсем, просто решила идти немного другим путём. Быть героем по своему, без официального звания.       — Маринетт с детства восхищается героями, — поделился информацией её отец. И зачем-то добавил: — Всегда восхищалась Супер-Котом и хотела помогать ему.       Маринетт даже поёжилась. Потому что Габриель нахмурился, бросив на неё недовольный взгляд.       Словно она в чём-то провинилась.       — Все дети в своё время восхищаются Супер-Котом, — спокойно отозвался Агрест.       И Маринетт очень захотелось возразить, сказать, что он до сих пор кумир номер один, привести в свою комнату и показать плакаты и статуэтки, посвящённые Супер-Коту.       Он ведь герой.       Маринетт так и хотелось съязвить, но она бы никогда не решилась.       Всё это резко показалось неправдоподобным, каким-то дурацким сном. И Маринетт побыстрее захотела проснуться. Но ужин тянулся мучительно медленно. Разговор взрослых перестал быть интересным и Дюпэн-Чен совсем потерялась в собственных мыслях.       Она не герой.       И не сможет стать полицейской.       Только женой богатого бизнесмена.       Заниматься домом, детьми, наблюдать за тем, как Супер-Кот получит всё то, о чём она так мечтала.       Интересно, как отнесутся к ней дети Агреста? И почему внутри она будто бы уже согласилась на всё это?       Как-то пусто и безразлично. За неё всё решили, не спросив её мнения. Почему-то посчитали удобным поставить перед фактом.       Отбирают последние крупицы мечты…       Это так несправедливо!       Маринетт вспомнила как небрежно бросила талисманы-сережки Супер-Коту не думая ни о чём.       Его глаза просили не уходить.       Как она мечтала вернуться назад, взять сережки и убежать в совершенно другую страну.       Интересно, если бы она встретилась с ним сейчас?       Стали бы её глаза просить о помощи?       И помог бы он, Супер-Кот?