Конец близок

Холодно. Кубота ненавидит холод. Он не помнит, ненавидел ли он его раньше. Вроде нет. Хотя, какая разница? Токито уже давно стучит зубами. Над темной поверхностью воды его макушка раскачивается неправильным поплавком. Мокрые волосы прилипли к голове и теперь почти сливаются с чёрной водой ночного залива. Зато бледное лицо маячит отблеском, вроде тех, что складывают лунную дорожку. Столь же прекрасную, сколь и бесполезную. По ней не выйти к причалу. Бледное лицо Токито сереет, а дрожащие губы кажутся почти чёрными. Еще немного, и утонуть будет более гуманным выходом из положения. Подобное переохлаждение хуже смерти – долгая агония, даже если их спасут. Но пока ещё есть надежда. Дохлая, как тела тех, кого они оставили на борту. Кубота уже не чувствует ног. Призрачно-серое лицо Токито расплывается в два неясных пятна. Плохо. Очень плохо. Знать бы раньше… Кубота отвлекает себя, думая о том, что бы он сделал, если бы знал, что эту ночь не пережить ни ему, ни Токито. Что бы он сделал? Захватил бы с собой взрывчатку? Или посвятил бы предыдущий вечер единственному человеку, который что-то значит для него? Так сначала бы разобраться, что именно значит? И что именно чувствует сам Кубота? Когда этот мальчишка перестал быть его котёнком? И перестал ли? Кубота вскидывает голову и сплёвывает воду, которую умудрился хлебнуть. Вода холодная, горько-солёная, с привкусом машинного масла и смерти. Может, зря выплюнул? Хлебнуть бы побольше и махнуть на всё рукой. Вот только глупый Токито полезет его спасать… Так! Стоп! Никаких глотать! Никаких тонуть! Токито ещё здесь, и Кубота не собирается его бросать. На этом свете или том, но они будут вместе. Кубота отказывается идти в ад, если там не будет Токито. Вот и всё. Надежда колыхнулась и замерла. Скоро она пойдет ко дну. А они… они утонут чуть позже неё. Или не утонут. Кубота подплывает ближе к Токито. В любом случае они будут вместе.