Пока есть боль, существует любовь

      Открывая глаза, понимаю, что тело ужасно ломит, костяшки пальцев жжёт. Вытаскивая руки из-под одеяла, я взглянула на тыльные стороны ладоней. Костяшки почти полностью стёрты. Видимо, он не жалел сил, пока бил по кому-то. Боль настолько саднит, что терпеть просто невозможно. Местами кожа покрыта красной корочкой засохшей крови, что не поворачивало ситуацию в лучшую сторону. Медленно встав с кровати, я осматриваю ноги. Такое чувство, что на ногах и живого места нет. И верно, синяки на синяках. Зайдя в ванную, первым делом включаю холодную воду и ополаскиваю лицо. Под глазами настолько большие чёрные круги, что хоть в зоопарк вместо панды иди, никто не заметит. Всё этот грёбаный соулмейт, который по ночам любит в драки лезть. А мне потом всю ночь не спи и мучайся от боли. Вот встречу этого дебила, он у меня нехилых пиздюлей отхватит. За что судьба решила дать мне такого бунтаря, который всегда дерётся с кем ни попадя.       После каждодневного «ритуала» залечивания ран, которые появлялись на моём теле быстрее, чем сходили, я переоделась в кофту с длинным рукавом и спортивные штаны. Так хоть немного удаётся скрыть ссадины и синяки от родителей. Но часто результаты побоев моего «горячо любимого» соулмейта отражаются на лице в виде рассечённой брови или порванной губы, что, кстати, было сегодня. Мама всегда говорила, что не смотря ни на что нужно любить своего «предназначенного самой судьбой» до вашей с ним встречи. Рассказывала о китайской легенде, в которой все люди были связаны красной ниточкой и предначертаны друг другу судьбой-матушкой. Я искренне верила, что так оно и есть. Но с годами мой «предначертанный» стал причинять мне всё больше боли. Я часто жаловалась маме на это, но она лишь отмахивалась, ссылаясь на буйный возраст соулмейта. Мол, терпи голубушка, скоро вы встретитесь и всё пройдёт. Ага, как же. Она просто не представляет, что её дочь почти каждую ночь является жертвой побоев.       Спустившись на первый этаж нашего небольшого, но очень уютного дома, я отправилась на кухню, попутно натягивая улыбку до ушей. Мама готовила завтрак, от запаха которого мой живот начал урчать. Немного посмеявшись, женщина поставила передо мной тарелку моих любимых блинчиков с шоколадным сиропом. Схватив вилку, я с жадностью начала уплетать завтрак. -Сунэ, уберись в комнате Минхёка, хорошо? — мама погладила меня по голове. Я остановила вилку на полпути в рот от непонимания. -А зачем? Он же на два года улетел в Америку, — я как-то странно посмотрела на женщину. -Ой, только не придуривайся, — цокнула та, -ты должна помнить, что к нам приедет сын моей подруги на две недели. -А чего это он к нам приедет? У него больше родственников нет что ли? — не довольствовалась я, отложив вилку в сторону. -Так, не надо тут капризничать, он будет жить у нас и точка, — я закатила глаза и встала с места. Аппетит пропал, как и желание выходить сегодня из своей комнаты. Но перечить маме страшнее ядерного взрыва. Так что я вяло поднялась на второй этаж, заходя в соседнюю от моей спальни комнату. Она полупустая, заставленная лишь мебелью. Постель аккуратно заправлена, шторы задёрнуты, на стенах всё также висят какие-то плакаты, на которых непонятно что написано и нарисовано. Только брат мог повесить такую херь у себя.       Вытерев в комнате пыль и вымыв пол, я со спокойной душой вернулась в свою комнату. Уборка заняла примерно час, так как пыли просто мо-о-оре и маленький бассейн. Минхёка всего-то полгода не было. Подумаешь, пыли дохера. По-моему, последний раз в его комнате убирались недели четыре назад. Потом мама просто закрыла её и велела не входить. Видимо, она уже подзадолбалась убирать там, где никто не живёт. Спустившись в гостиную после часового отдыха, во время которого я благополучно копалась на просторах интернета, заметила, что мама накрыла на стол. Взглянув на неё непонимающим всей ситуации взглядом, я повернула голову в сторону дивана, на котором вальяжно расселся папа и смотрел телевизор. -Сунэ, ты убралась? — я утвердительно кивнула. -Тогда давай переодевайся. С минуты на минуту он уже приедет, — я вновь закатила глаза, поднимаясь обратно в комнату. Почему ради какого-то парня мне нужно ещё и переодеваться из удобной одежды во что-то более официальное? Поворчав себе под нос, я надела вязаный свитер с горлом молочного цвета и джинсы. А ещё махровые носочки с сердечками. Даже если это официальное знакомство, я не могу принять гостя в свой дом без этих носочков.       Оказавшись уже в который раз на первом этаже, я подошла к маме, которая возилась на кухне. Она оценивающе осмотрела меня с головы до ног и одобрительно закивала. Женщина попросила отнести курочку на стол, а то у неё «руки заняты». Хотя я чётко видела, что мама налила себе чай и достала запрятанные от меня печенья. Так вот куда она его прячет, на верхнюю полку крайнего шкафчика за чаем. -Доченька, открой дверь гостю, я чай налью, — крикнула мама с кухни, заставляя встать с дивана и открыть входную дверь, впуская в наш дом какого-то парня на целых две недели. -Добрый день, — приветливо произнесла я, увидев темноволосого парнишку примерно моего возраста, может, чуть младше. -Добрый, — поднял голову юноша, ярко улыбнувшись. Осмотрев его лицо, я остановилась на губах. Нет, я не извращенка. Просто нижняя была разбита. -Могу я войти? -Да-да, конечно, — засуетилась я, пропуская парнишку в дом. Он благодарно поклонился и, взяв чемодан и поправив лямку рюкзака, переступил порог дома. Я закрыла дверь и вдоль стены прошла вглубь прихожей. На голос юноши выбежала мама, крепко обнимая и расцеловывая бедного юнца. Вслед за женщиной вышел папа, лениво облокотившись на стену. Конечно, вместо законного воскресного выходного он «нарядился» и должен вести себя вежливо. Как же я его понимаю. Кажется, я вся в папу. -Ой, да ты проходи, — отпустив брюнета, молвила мамочка. -Я думаю, вам надо представиться, — она пихнула меня локтем. -Я Чо Сунэ, — поклонилась я в знак приветствия. После улыбнулась и протянула руку вперёд. -Пак Чимин, — парень пожал руку, -будем знакомы. -Ой, ну посмотри на них, уже поладили. А то утром ещё капризничала, мол, а что он приезжает, — засмеялась мама. -Ой, Кенсу, посмотри, у них у обоих губа разбита, — забеспокоилась женщина, -да ещё и в одном месте. -Всё, перестань детей мучать. Пусть уже проходят в дом.На пороге задерживаешь, — вмешался папа. -Точно-точно, — вновь засуетилась «курочка-наседка». -Проходи, не стесняйся, — улыбнулась женщина и побежала к столу. Папа пошёл за ней. Я осталась стоять подле Чимина, внимательнее рассматривая его лицо. -Я так тебе понравился, что не можешь оторваться? — снимая кроссовки, задал вопрос брюнет. Я буквально услышала его усмешку, появившуюся на лице. Отвернувшись, сложила руки на груди. -Ничего я не пялилась, тебе показалось, — надула щёки, уходя на кухню. -Вторая дверь по коридору налево, там ванная.       Я села за стол, за которым уже сидел папа напротив моего места. Мама разлила каждому чай и пошла ещё за чем-то. Ну вот куда тут ещё что-то ставить? И так места хер найдёшь, а она ещё чего-то там несёт. На кухне появился Чимин, присаживаясь рядом со мной. Я старалась не смотреть в его сторону, занимаясь разглядыванием блюд на столе. На кухню вбежала мама, садясь напротив Пака. -Ну что ж, давайте приступим к еде? — начал папа, беря в руку палочки. Все последовали его примеру. За столом воцарилась тишина. -Чимин, так откуда ты к нам приехал? -Из Сеула, — отвлёкся парень, подняв голову на собеседника. -Папа предложил пожить немного в Пусане, пока они с мамой в командировке в Японии. Мама сказала, что я могу пожить в Пусане, так как мне нравится этот город. -Суджи такая умничка, — начала мама, -сама взобралась вверх по карьерной лестнице, вышла замуж за чудесного человека, родила такого прекрасного сына. Такая молодец твоя мама, — улыбнулась женщина. -Чимин, а сколько тебе лет? — как бы невзначай спросила я. Брюнет перевёл заинтересованный взгляд на меня. -Мне 19, — улыбнулся, продолжив есть. -Тебе ведь тоже 19? -Ну да, — я отпила воды, немного шипя от боли. Хренов солумейт, у меня из-за него губа капец болит. Как мне теперь пить-то? -Почему у тебя губа разбита? — поинтересовался кареглазый, подперев щёку ладонью. -А у тебя почему? В драку ввязался? — перевела стрелки я. Тот ухмыльнулся, немного прищурившись. -Парням свойственно драться, — пожал юноша плечами. Ага, прямо так и свойственно устраивать потасовки. -А вот девушкам не типично ходить с разбитой губой. -Я о ванную ударилась, поскользнулась и упала на бортик, — голос был уверенный, но всё же немного дрогнул. Я не умею хорошо врать, да ещё тогда, когда родители прямо перед носом.       Оставшееся время ужина мы больше не разговаривали с Паком. Мама с папой постоянно что-то спрашивали, увлечённо рассказывая о жизни в Пусане. Тот, в свою очередь, рассказал всё о семье, о своём коте, который улетел вместе с родителями в Японию. Если посидеть и послушать людей, не перебивая их, то можно много чего узнать. Хотя, я только и делаю, что слушаю людей.       По окончании трапезы, я помогла убрать со стола. Не прошло и десяти минут, как я закончила. Мама осталась мыть посуду, Чимин ходил по первому этажу, не решаясь подняться по лестнице на второй. Заметив мельтешившего брюнета в коридоре, я позвала его за собой. Он взял серый чемодан и начал подниматься вверх. Медленно, но верно мы дошли до конца лестницы. Но куда без закона подлости? Поскользнуться в любимых носочках и со всей дури ебануться на пол. Вот она, сила неуклюжести и рукожопства. Сзади послышался сдержанный смешок, на который я тут же обернулась. Согнувшись в три погибели Пак зажимал рот рукой, стараясь не заржать в голос. Встав с места, я потёрла ушибленную пятую точку и дала подзатыльник Чимину. -Эй, за что?! — возмутился кареглазый, потирая затылок ладонью. -Ибо нехер ржать над такими ситуациями, вдруг сам в такой окажешься? — причитала я, всё также потирая попу. Нет, ну это надо так, для этого талант нужен. Мы зашли в комнату Минхёка, которая теперь на две недели была в распоряжении Пак Чимина. Он закатил в спальню чемодан, скидывая на пол рюкзак. Но уронил портфель себе на ногу, от чего тут же схватился за ушибленные пальцы, прыгая на месте. -Блять! Осторожней надо быть! Что у тебя в рюкзаке, что он такой тяжёлый?! — взвыла я, хватаясь за ногу. -Ты-то чего ругаешься, мне на ногу упал портфель! — непонимающе посмотрел брюнет, шипя от боли и прыгая вокруг себя на месте. -Мне тоже больно! — крикнула я, потирая пальцы на ноге. Чёртов соулмейт! Ему там чо, блять, молоток на ногу упал? Как же ж больно-о-о. -Блин, чего так больно-то? Вроде ничего особенного там нету. -Ага, всего лишь кирпичи, да? — саркастично посмеялась я, становясь на обе ноги. -Айщ, бо-о-ольно, — проскулила я, садясь на пол. -Нет, там камера и ещё что-то очень тяжёлое, — юноша опустил ногу, на одной допрыгивая до кровати. -Принеси гостю лёд! -Иди в задницу! Сам себе неси, — фыркнула я, снимая носок. Господи, теперь пальцы красные. Грёбаный соулмейт! Его убить мало. Столько боли мне причинил. Как только встретимся, он возместит мне ущерб. За всё поплатится, сукин он сын. -Да чего ты разнылась, нюни распустила, — начал Чимин, ложась на кровать. -Не ты по ноге получила, а я. -Тогда от чего у меня так нога болит и пальцы красные, а? — обозлилась я на этого напыщенного болвана. -Ну, наверное потому, что мы соулмейты, не думаешь? — Пак прикрыл глаза, закидывая руки за голову. -Что? Ты мой соулмейт? Не смеши, — истерично посмеялась этому предположению. -И как докажешь? Ударишь себя? -Почему бы и нет, — улыбнулся парень, не разлепляя веки. -Или ты сама себя ударишь. Эффект одинаковый, мы оба получим боль, — я поднялась с места и прихрамывая добралась до постели. Брюнет открыл глаза, беря моё запястье и задирая рукав свитера. Потом поднял свою руку, закатывая рукав толстовки на правой руке. -Видишь? Эти синяки одинаковы. К тому же, у нас губы в одном и том же месте разбиты. Ты получила боль, когда я уронил рюкзак себе на ногу. И ты явно не спала ночь, как и я, пока дрался, а ты получала все эти результаты побоя. И ты до сих пор не веришь, что мы соулмейты? -Нет, твои аргументы, конечно, убедительны, но я не думаю, что судьба вручила бы мне такого, как ты, — усмехнулась своим же словам. -В каком смысле «такого, как ты»? — переспросил Чимин. Я вздохнула, готовясь немного пролить свет. -Такого самовлюблённого, нахального, грубого, невоспитанного любителя подраться по ночам, причиняя мне боль, — высказала на одном дыхании. Пак вскинул брови вверх от удивления. После чего полился громкий смех. Громкий и продолжительный. Минут 5 это продолжалось. -Ты действительно считаешь меня таким? — успокоившись, начал разговор брюнет, на что я кивнула. -Ты просто плохо меня знаешь, детка. -Так, я тебе не детка, — возмутилась я, сложив руки на груди. -И вообще, раз ты мой соулмейт, то должен возместить мне весь ущерб! Я блять страдала, спать не могла! Давай, гони деньги, — я протянула руку. -Давай я натурой отдам? — ухмыльнулся Чимин, отчего я тут же вспыхнула, ударив его по руке. -За что ты меня бьёшь-то? -За то, что херню несёшь, маленький идиот! — продолжала лупасить Пака, получая боль по рукам. Такую боль стерпеть можно, ведь её я приношу сама, ради справедливости. -Просто согласись уже, — сквозь смех и слёзы выговорил брюнет, на что я его сильнее ударила. Это длилось минуты 3, после чего Чимин просто схватил мои руки и повалил на себя. После перевернул, оказавшись надо мной. Немного удивилась, от чего глаза тут же полезли на лоб. -Эй, и дальше будешь меня бить? — я кивнула. -Тогда мне ничего не остаётся, кроме как поцеловать тебя, — ухмылка не сходила с его губ. -Ты что творишь, мелкий извращуга! — я попыталась оттолкнуть парня, но он держал руки крепче ожидаемого, прижимая коленом моё бедро. -Отпусти! А не то я закричу! -Если ты закричишь, — Чимин опустился к моему уху, — тогда мне придётся, — перешёл на шёпот, -поцеловать тебя. -Т-ты что творишь? — чуть понизила тон голоса, уже постепенно переходя на шёпот. Пак приблизился к моему лицу, оставляя между губами буквально сантиметр. Я уже чувствовала его дыхание я своих губах. -Ничего запрещённого, — ухмыльнулся юноша и отодвинулся от меня, отпуская руки. Я вздохнула с облегчением, прикладывая руку к сердцу. -Ты чего так испугалась? — поднял бровь Чимин. -Н-ничего, — заикнулась я, отведя взгляд в окно. -Ну вот что ты творишь? — обречённо выдохнула. -Ты мой соулмейт, я могу спокойно делать с тобой всё, что душе угодно, — усмехнулся Пак, запрокидывая голову назад и поправляю чёлку. -По крайней мере, две недельки. -Ишь оборзевшая задница, — насупилась я, слезая с кровати, -ты ничего не получишь, кроме пиздюлей. -Как мы грубо заговорили, — Чим схватил меня за запястье, заставляя снова сесть на кровать. -Девушки не должны себя так вести. -А парни не должны себя вести как мудаки, но ты явно не поддаёшься этому. Губы. Его губы накрыли мои. Это поцелуй? Он что, серьёзно меня целует? Стопэ. Он ЧТО?! Я старалась оттолкнуть от себя обнаглевшего парня, но тот крепко держал моё запястье и талию. Поцелуй нежный, но с напором. Чимин не спешит его углубить, давая возможность мне привыкнуть. Но я категорически отказываюсь принимать поцелуй. А брюнет терпеливо ждёт, начиная мять губы. Я мычу что-то нечленораздельное. Но вскоре поддаюсь моменту и желанию ответить на поцелуй. Немного размыкаю губы, а Пак, не теряя времени, пробирается в мой рот языком. Вовлекает мой язык в танец, проходится по нёбу, щекоча его. После, Чимин отстраняется, давая возможность вдохнуть воздух полной грудью. -Я же сказал, что могу делать с тобой всё, что мне заблагорассудится, — ухмыльнулся брюнет, облизнув свои губы. -Ты мой соулмейт, от меня не отвертишься, детка, — я снова ударила этого наглеца, только уже по макушке, отчего и моя голова начала немного побаливать. -Эй, ты чего это творишь? Сознание от поцелуев потерять захотела? -А если да? — я надула щёки, сложила руки на груди и немного подалась вперёд. Чимин не заставил себя ждать, впиваясь в мои губы. На языке привкус железа. Он прикусил губу до крови. Я чувствую боль. А вместе с болью и его любовь. Пока я буду чувствовать боль, буду знать, что любовь есть.