Защитник
15 апреля 2018 г. в 13:39
Габриэлю семь, когда он впервые встречает Елену.
Он впервые в этом большом особняке, таком огромном, что, кажется, потеряться в нём — минутное дело. Несколько лет спустя Гэб будет знать этот дом едва ли не лучше своего собственного.
Родители берут его с собой в гости к хорошим друзьям. Они ничего ему про них не рассказывают, только какие-то банальности об их давней крепкой дружбе, их доброте и подобном. Но Гэб понимает — такой дом не может принадлежать никому кроме именитых аристократов. Он уже взрослый, поэтому он церемонно здоровается и представляется, склоняясь в вежливом поклоне. Эту привычку Елена выбьет из него ещё до конца года.
Взрослые тепло ему улыбаются, говорят между собой о чём-то, что находят забавным.
«Какой приятный молодой человек», — ласково говорят ему.
«Не надо формальностей», — заверяют его.
«Где там наша маленькая принцесса? Мы обязательно должны их познакомить!»
«Да вот же она бежит!»
Когда дверь шумно хлопает, распахнувшись, а мимо проносится красно-чёрный вихрь, он не знает, чего ожидать. Перед ним уверенно стоит слегка запыхавшаяся темноволосая девочка, младше его на год или два, и смотрит так решительно и открыто, словно не происходит совершенно ничего не обычного. А может, и действительно не происходит.
Гэб вновь склоняется в поклоне.
«Здравствуйте, принцесса.»
Привычку называть её так Елена из друга так и не выбьет.
Габриэлю десять, и на следующий год он отправится в Школу. Елена тоже хочет, но ей ещё целых два года, а маленькой Исабель и вовсе бесконечно долгие пять с половиной.
Они много времени проводят вместе в том большом особняке, который Гэб уже считает вторым домом. Они облазали все закоулки и изучили все окрестности, по крайней мере, те, до которых можно добраться быстро, не привлекая внимания взрослых своим отсутствием. Отсутствие Елены часто намного заметнее её присутствия, это Гэбу неоднократно придётся испытать на собственном опыте.
Иногда они берут с собой Исабель, но чаще отправляются вдвоём. Та, кстати, не обижается — недавно она открыла для себя потрясающую своими размерами библиотеку особняка. Гэб так и не вспомнит потом, правда ли она была такой большой, или им лишь казалось так в детстве.
Как-то раз Елена, лихо оседлав оставленную кем-то без присмотра метлу, пытается уговорить Гэба присоединиться. Когда Гэб пытается устроиться поудобней, метла под их весом странно шатается, однако ни это, ни тот факт, что взрослые бы это не одобрили, не может их остановить. Никто из них не умеет летать, да и метла не отрывается от земли больше, чем на пару десятков сантиметров, но Елена смеётся от счастья, продолжает смеяться, даже когда они падают, неизбежно, неаккуратной кучей на траву. Гэб не уверен, что ему нравится летать, но свой первый полёт он не забудет.
Елена в воздухе словно в своей стихии, и в какой-то момент Гэб всё-таки понимает тот восторг, что она находит в воющем в ушах ветре и проносящейся под ногами землёй.
Габриэлю одиннадцать, и он теперь на Хаффлпаффе. Шляпа задала ему лишь один вопрос. «Защищать или нападать?» — Гэб и сейчас не уверен, что ответил бы по-иному.
Школа восхищает его, она прекрасна. Столько чудес, которых нет даже дома, столько укромных уголков, которые он на следующий год гордо продемонстрирует Елене, столько нового и необычного на уроках!
У него теперь есть своя палочка, и сова, которую он отправляет домой как можно чаще. С полётами, правда, не задаётся — Гэб помнит, как дрожала под ним метла тем летом, и не очень доверяет школьным. Он ещё не знает, какой хороший из него летун. Пока что он уверен, что метлы совершенно ненадёжны и не обязательны для современного волшебника, ведь есть гораздо более удобные трансгрессия и летучий порох. Но только пока.
Когда он возвращается домой на Рождество, обе сестры с затаённой завистью глядят на его жёлто-чёрный шарф и нашивку факультета. Но это не служит причиной раздора, вовсе нет, ведь Елене до Школы всего полгода, а Исабель уже отыскала в библиотеке свою первую книгу заклинаний.
Они отмечают вместе, как одна большая семья. Бабушка и дедушка приглашают их всех к себе на лето. Гэб знает, что звать их так не очень правильно, но и ему, и всем остальным это нравится. Титулы в этом доме звучат только в присутствии гостей.
Снег кружится за окном, словно магические искорки, срывающиеся с его палочки, белый, как тёплое молоко, и пушистый, как одеяло в детской, заботливо поправленное маминой рукой.
Эти первые своей в жизни каникулы Гэб будет помнить всегда.
Габриэлю одиннадцать, почти двенадцать. Его глаза щиплет от дыма, который развеялся уже больше недели назад. Дыма, которого больше нет — ни дыма, ни огня. Нет и слёз.
Его рука ноет — но не потому, что саднят содранные костяшки. За руку его крепко держит Елена, сжимая до боли, и смотрит строго вперёд своим решительным, столь резко повзрослевшим взглядом. Её глаза сухие.
С другой стороны в ткань его мантии также крепко вцепилась Исабель. Она тихо, почти беззвучно всхлипывает, и иногда прячет лицо в складках плаща Гэба, заглушая на время эти полу-всхлипы-полу-вздохи.
Они стоят на небольшой возвышенности рядом с домом их детства. Полу-сожженный особняк выглядит не зловеще, нет, — скорее, от взгляда на него становится тоскливо и печально, сердце болезненно сжимается. Габриэль будет часто задумываться, не закончилось ли тогда для них троих детство.
Взрослые вокруг о чём-то переговариваются, глядят на них сочувственно и с жалостью.
«Какая трагедия,» — говорят они. «Что же теперь будет?» — вопрошают, как будто им есть дело. «Бедные девочки, это так тяжело для них!»
Леди Луиза и лорд Франциско разбираются с бумагами и делами семьи. У них много дел. Гэб не уверен, что они отдыхают достаточно, но ничего не говорит. Он не уверен и в том, что продолжать звать их бабушкой и дедушкой будет разумно. Всё теперь должно измениться.
«Столь благородная семья! Неслыханно!» — продолжает гудеть толпа вокруг.
Отец, серый лицом, руководит специальным отрядом Авроров. Как близкий друг погибших, он должен быть отстранён от расследования, но никто не решается ему это сказать.
Мама руководит разбором завалов. Волшебники вокруг, все до одного, сотрудники Аврората или Министерства, однако кроме неё некому направить их, показать, где искать и куда смотреть. Все топят свою скорбь в работе. Действенность этого метода Гэб ещё проверит на себе, как и все его последствия.
«Кому могло это понадобиться?» «Кто посмел?» «Зачем?» «Почему?» «За что?» «Я слышал…» «Я видела…» «Я думаю…»
Гэба не интересует, за что. Не интересует, кто и что там думает. Всё, что его интересует — рука в его руке, и ещё две, вцепившиеся в его мантию. Всё, что важно — защитить всех тех, кто ему дорог.
Когда, меньше месяца спустя, Елена гордо прошествует с высоко поднятой головой к столу Гриффиндора, он совершенно не удивится; он увидит в её глазах твёрдую уверенность в достижимости этой цели.
Габриэлю тринадцать, близится к концу его третий учебный год. Профессора чрезвычайно довольны его работой. Он и правда старается — берёт дополнительные задания, часто посещает библиотеку.
«Какой усердный! Что и ожидалось от ученика факультета Хаффлпаф!»
Но ещё чаще он посещает больничное крыло. Потому что всё своё свободное время он проводит с Еленой — иногда вместе с ней, иногда следуя за ней, иногда преследуя её. Гэб никогда не пожалеет ни об одной полученной в этих приключениях травме.
Они обследуют Школу в компании других ребят с их курсов, совершают опасные вылазки за стены Школы, нарушают комендантский час, вместе сидят на отработках. К концу года их знают все призраки, а вокруг Елены собирается целая команда последователей.
«О, так ты с Хаффлпафа? Какой милый мальчик!»
Все уверены, что знают о нём всё — возможно, даже лучше него самого. Добрый, трудолюбивый, заботливый. Что ещё сказать? Барсучок. Только почему-то эти «все» забывают, что барсуки — опасные хищники, преданно защищающие своё.
Это несколько раздражает, но гораздо сильнее раздражают Гэба гуляющие по Школе шепотки — обсуждающие, сочувствующие, жалеющие Елену. Будто ей нужна их жалость. Будто это ей поможет. Та то ли правда не замечает, то ли стойко не обращает внимания. Гэбу хочется верить в первое, но он никогда не спросит; а со всеми, чьи жалостливые, жалящие, сплетнические комментарии он слышит, он будет разговаривать сам, вежливо, но предельно доступно.
Его по-прежнему не интересует, чем руководствовался тот маг, что разрушил их детство, но теперь он знает её имя — Шерики. Знает, что в тот день из особняка пропал Амулет Авалора. Знает, что расследование зашло в тупик — виновные словно растворились без следа. Знает, что она может вернуться. А ещё он знает, что точно станет Аврором и поймает её. Больше никто не пострадает от её руки. И если он способен её остановить — он сделает это не колеблясь.
Габриэлю пятнадцать, и капитан команды Хаффлпафа по квиддичу доверительно говорит ему, что хочет, чтобы именно Гэб занял его место. Сам капитан — семикурсник, которому давно пора сконцентрироваться на своих экзаменах и готовиться к выпуску. Удивительно уже то, что он тянул с выбором нового капитана так долго.
Гэб в команде не так давно, но его талант замечают все. Даже те, кто мог бы побороться с его назначением, понимают, насколько он хорош. Гэб так и не научится принимать то, что он может быть хорош в чём-то без долгой и усердной работы, что, на самом деле, лишь делает его результаты ещё более впечатляющими.
Его позиция защитника позволяет ему спокойно наблюдать за игрой, находить слабые стороны противника, вычислять наилучшую стратегию. Он не носится по всему полю, у него есть время на анализ игры. Поэтому уже половина всех приёмов, используемых командой, — его авторства.
«Такими темпами у нас даже есть шанс выиграть кубок в этом году!»
Весь факультет в восторге от открывшихся перспектив. Матео беззлобно шутит, что уговорив Гэба попробоваться в команду, Елена своими руками разрушила шансы Гриффиндора на победу. Гэб не поймёт этой легкомысленной радости друзей-гриффиндорцев, пока не посмотрит на это как на ожидавшийся скучным поединок, где достойный противник внезапно обнаружился в вечном аутсайдере.
Обязанности старосты, тренировки и учёба отнимают много времени и сил, но Гэб находит время на вылазки с Еленой в Лес. Та с восторгом залезает на спину летающему ягуару, гладя его, как своего кота, и взмывает в воздух, а Гэб старательно не думает о том, как вообще такие опасные животные оказались в Школе и почему к ним подпускают учеников. Несмотря на протесты, она и друзей сажает на спины волшебным животным, поднимаясь с каждым разом всё выше и выше. Однажды они втроём покидают территорию Школы и не возвращаются до следующего вечера.
На следующий год в Школу идёт Исабель. Никто не сомневается в её будущем факультете, и Гэб на всякий случай предупреждает библиотекаря о настырной первокурснице, которую им со следующего года придётся вытаскивать из библиотеки силой. Он всё равно собирает ей стопку книг в подарок и оставляет в Выручай-комнате. Никогда нельзя знать наверняка.
Выручай-комнату ему, лучась гордостью и восторгом, показывает Елена. Как и секретный проход в Хогсмид, и запечатанные комнаты в коридорах, и скрытые проходы, о которых он раньше даже не догадывался. Гэб старательно делает вид, что не происходит ничего, что требовало бы внимания старосты, а Елена продолжает брать его с собой.
Гэб будет внимательно наблюдать — Елена так и ни разу и не пожалеет ни об одном из своих решений.
Габриэлю семнадцать, и он стоит рядом со школьной повозкой и смотрит на возвышающийся вдали замок. Чуть сбоку Елена самозабвенно чешет и поглаживает фестрала.
Скоро пора будет отправляться, но Гэб не может оторвать глаз от Школы. Это последний раз, когда он прибывает в неё на поезде, последний раз, когда к воротам его привозят столь странные кони, последний раз, когда он входит в просторный холл после долгих летних каникул. Его последний учебный год. Гэб не знает, каким он будет: тяжёлым, напряжённым, трудным — возможно, но точно не пустым и скучным.
На следующий год он надеется стать Аврором. Сдать все их тесты и стать лучшим, чтобы родные могли им гордиться.
Отец мало говорит о работе, но Гэб видит, как он напряжён в последнее время. Возможно, что-то произойдёт в ближайшие два-три года, и Гэб твёрдо намерен быть лучшим — ради тех, кто ему дорог.
Имя «Шерики» ни разу не произносится, но словно висит в воздухе.
Её мотивы Гэба всё так же не интересуют — лишь шанс, что она придёт довершить начатое, лишь её слабости, лишь лучшая защита и способ поимки. Гэб намерен присматривать за Еленой оставшиеся два года — из двух сестёр именно старшей свойственно находить или даже притягивать неприятности.
Гэб приветливо машет знакомым и окликает Елену. Помогает ей забраться в повозку.
«Прошу, принцесса».
Звонкий смех Елены заполняет собой все углы.
Это совершенное ребячество, детское прозвище, от которого никто не хочет и не готов отказываться.
Как напоминание — о детстве, о семье, о доме, о счастье, — которое они всегда носят с собой.
Что бы ни преподнёс им этот год — они готовы встретить его с расправленными плечами и гордо поднятой головой.
Гэб никогда ещё не был уверен в этом сильнее.