Гром и молнии

Уже вторую ночь она проводила одна в квартире Гокудеры, но уже на своём, специально купленном футоне. Шамал оставил ученика в медпункте, ворча и ругаясь на мальчишку, который совсем себя не бережёт. Мысленно Ламбо с ним соглашалась, но не встревала в чужие разборки. Следующий бой был боем Хранителей Дождя, и Дино Каваллоне, добродушно сообщивший Ямамото, что Скуало изучил все стили, внушал ей подсознательное чувство недоверия. Если она правильно понимала, у Ямамото уже был какой-то план для сражения, а Дино сбил его с толку. Может быть, конечно, хотел как лучше… В глубине души Ламбо прекрасно понимала, что несмотря на неплохой потенциал молодого поколения, даже ей просто повезло с Леви: вариец не ожидал сначала её появления, потом – такой странной атаки. А если убрать эффект неожиданности – быть бы ей поджаренной! И Скуало вряд ли будет щадить противника… Вернувшийся к утру Гокудера был мрачен и нелюдим. Он так иногда смотрел на Ламбо, будто готов был обвинить её в том, что она выиграла свой бой. Девушка покачала головой и решила не лезть к расстроенному человеку, пока он не лезет к ней. В конце концов, она тоже очень болезненно переживала поражения. Вместо этого она позавтракала и отправилась гулять по городу, стараясь не отходить далеко от квартиры Гокудеры. Заблудиться не хотелось. Вечером за ними снова зашли. Ямамото выглядел радостным и легкомысленным, и только от взгляда ещё вчера тёплых и добрых глаз Ламбо хотелось поёжиться. Было что-то такое в неопытном на первый взгляд мальчишке…. расчётливое. Холодное. Такой, пожалуй, и мог бы посоревноваться с Императором Мечей за это звание… если бы ему дали чуть больше времени, чтобы набраться опыта. Но при известной доли везения, он сможет захватить кольцо и сейчас. Ведь повезло же и самой Ламбо, верно? Тут девушка подумала, что если бы она изначально не была великолепна сама по себе, никакое везение ей бы не помогло. Самодовольное выражение лица нисколько не портило её личико, хотя жутко раздражало Хаято и забавляло Такеши, которому девушка соизволила пожелать удачи. Вот теперь все поверили, что она – двойник их Ламбо. Следить за боем двух мечников было интересно, но, пожалуй, не так познавательно, как за боем Ураганов. Здесь не было тонких решений и грязных трюков, которые Ламбо могла приспособить под себя. И неожиданно она прониклась происходящим. Наблюдая за Хаято она чувствовала лёгкую отстранённость, вычисляя, как были выполнены те или иные приёмы. Сейчас, не занятая расчётами, она прониклась словами Ямамото, его непонятным бесстрашием, как будто слово “смерть” для него вообще не существовало, а была лишь цель – и победа или поражение. Слова Реборна, что Такеши рождён быть убийцей, показались как никогда точными. И тем сильнее пугал финал, когда обоих Хранителей залило водой, а Червелло объявили, что выпустили океанских хищников. – Но почему? Такеши… он же победил! Не было необходимости усложнять испытание! – Он достал кольцо уже после того, как вода достигла нужного уровня, – любезно пояснила одна из судей. Ламбо скрипнула зубами. А камеры показывали лишь пустоту над водой, и где-то там Такеши пытался найти Скуало. – Чёртов бейсбольный придурок! О чём он вообще думает?! – возмущался рядом Хаято. – О, неужели ты так проникся тем, что он подвергает себя опасности, не думая о чувствах других? – ядовито спросила Ламбо, вспоминая вчерашний вечер. Хаято вспыхнул, явно собирался ответить что-то резкое, но тут Тсунаёши вдруг попытался сорваться с места: – Надо что-то сделать! Мы ведь не можем так это оставить! – Стой! Даже если ты сейчас попробуешь пробить стену, это не поможет! – прозвучал глас разума в лице Дино, но Ламбо почему-то очень захотелось врезать этому горе-советчику. – А твоё вмешательство, пока они не выбрались, может лишить тебя кольца Неба. – Но хоть что-то же мы можем сделать? – жалобно спросил Тсуна, и почему-то девушке это вовсе не показалось слабостью. Ламбо облизала губы. Огляделась. Аркобалено Реборн молчал, хотя наверняка ему тоже приходила в голову подобная мысль. Но он – всего лишь свободный киллер, наёмник, он не может предлагать такие вещи, которые повлияют на судьбу Вонголы. А она… она тоже не могла, но у её двойника было бы такое право, будь он постарше и воспринимай его остальные серьёзнее. Счёт шёл буквально на секунды, и девушка решилась: – Предложи Занзасу ничью. Прямо сейчас. Он согласится, потому что уже видел, что его офицер проиграл. Ничья ему выгоднее. Тогда у каждой стороны останется по половинке, а бой остановят, – тяжёлые взгляды совсем недавно беззаботных подростков придавили Ламбо к месту, но она заставила себя выпрямить спину. – Конечно, если Ямамото тебе важнее, чем кольцо. Тсуна кивнул. И в нём появилось что-то такое… жёсткое и несгибаемое. Воля. Решимость. Готовность идти на жертвы ради своих людей. Взгляд человека, за которым хочется следовать. Уже второй вечер подряд Савада Тсунаёши поражал Ламбо своими метаморфозами из трусоватого школьника в истинного босса. Она поймала такой же восторженный взгляд Хаято, обращённый на “Джудайме”, и мысленно фыркнула. Сейчас они друг друга очень хорошо понимали. Конечно, Занзас согласился. Бессознательных мечников вытащили из воды буквально в последний момент, и кольцо на цепочке лежало между ними, ровно посередине.

***

Утром следующего дня Гокудера Хаято вдруг оказался способен оценить изменения, произошедшие с его квартирой всего за двое суток. Получилось это, правда, почти случайно. Нет, появление второго футона он отметил, как и ящик, похожий на те, в которых тупой корове обычно присылали новый запас оружия, но всё остальное как-то прошло мимо него: Гокудера предпочёл слоняться по городу, а не просиживать всё время дома в компании с навязанной гостьей. В конце концов, он же ей в няньки не нанимался! Тем сильнее было удивление, когда купив пакет молока и решив поставить его в холодильник, он внезапно обнаружил… – Что это? – с дёргающимся глазом спросил Хаято, разглядывая заполненный холодильник. – М? – на крик подошла Ламбо, удивлённая такой сильной реакцией. – Еда. У тебя здесь ничего не было, а я сигаретным дымом питаться не умею. – Торт, пирожные, газировка, ещё пирожные, шоколад, хм, странно – овощи, конфеты, – Хаято демонстративно заглянул в морозильник, – мороженное. Ты это называешь едой? – Тебе что-то не нравится? – наморщила носик девушка, всё ещё не видя проблемы. – Не нравится. Ты забила этой фигнёй холодильник! – Ты же всё равно им не пользуешься. – Это – мой холодильник, и то, что я согласился на твоё временное проживание здесь, ещё не значит, что ты можешь делать, что захочешь. – О, – девушка принялась накручивать на палец прядку волос, – то есть, ты предлагаешь поставить сюда ещё один холодильник, чтобы я могла оставлять продукты в нём? – Нет! – Тогда я не понимаю. Хаято вгляделся в чистые, наивные глаза девушки, чувствуя страшное желание кого-нибудь убить. Всё-таки, когда Ламбо был мелким надоедливым засранцем, жить было проще. А бить девушек ему не позволяло какое-никакое воспитание и воспоминания о мстительности старшей сестры. Швырнув пакет с молоком на стол, он молча прошёл мимо посторонившейся Бовино, на ходу доставая пачку сигарет. Какие же эти… женщины – глупые и надоедливые создания! Почти как пятилетние дети, только ещё хуже… Ламбо проводила взглядом кипящего от ярости и возмущения Гокудеру. – Надо же, какие мы жадные, – хмыкнула она и достала йогурт, пристраивая вместо него молоко. Окинула взглядом филиал рая сладкоежки, воссозданный в холодильнике Хаято, и задумчиво спросила: – И чего ему не нравится? Явно лучше плесени, которая там обитала. Открытый йогурт ответа не дал, зато был очень вкусным.

***

Следующая битва была за Атрибутами Тумана, и Ламбо переводила взгляд с Реборна на Хранителя Занзаса, а с Маммона – обратно на репетитора-киллера. Последний только хмыкнул. – А это вообще будет честно? – уточнила она, не распространяясь, о чём конкретно спрашивает. Главное, что её понял Аркобалено Солнца. – Ты могла бы уже и заметить тенденцию, – хмыкнул репетитор, сегодня устроившийся на плече Тсуны, поскольку Такеши всё ещё был в больнице. – Но, думаю, Хранитель Тумана Тсунаёши сумеет удивить всех. – А? Реборн, ты знаешь, кто это? – спросил Савада, волнующийся из-за того, что этот таинственный Хранитель ещё ни разу не показался на глаза. Репетитор только загадочно улыбнулся. Сначала Ламбо не поняла, о чём он. Хром Докуро не внушала ей восторг, учитывая подозрения, кем являлся Туман Занзаса. Но потом… – Ого! Добровольный медиум! Круто! – мало кто был готов доверить своё тело и сознание иллюзионистам. Для этого надо было бесконечно доверять тем, кого считали прирождёнными лжецами. И быть психом. В понимании Ламбо это было почти одно и то же. – Я, кажется, знаю этот голос, – пробормотал Хаято, весь вечер демонстративно её игнорировавший и фыркающий на каждую её реплику. Бой внезапно стал гораздо интереснее. Ламбо только и могла попискивать от восторга: всё же сражения по-настоящему сильных иллюзионистов всегда бывали эффектными. Другое дело, что не каждому их удавалось увидеть, и ещё меньшему количеству людей – пережить. – Он что, правда, сбежал из Вендикаре? – спросила девушка у явно знакомых с этим парнем ребят. – И это не повод восхищаться этим психом! – впервые обратился к ней Гокудера. – Почему нет? Он крут, он на нашей стороне, и он почти совершил невозможное. – Потому что он маньяк, убивший кучу людей, и редкостная сволочь? – В мафии у всех свои недостатки, – пожала плечам Ламбо. Ей это не казалось странным – ведь даже у её относительно мирной Семьи были свои представления о морали, и не казалось страшным, потому что, несмотря ни на что, слова об убийстве множества людей были слишком абстрактными, чтобы она могла их прочувствовать и понять весь ужас ситуации. – Только Рокудо Мукуро ненавидит мафию, – тихо ответил Савада, и именно эта реплика заставила девушку осечься. Короткий диалог Мукуро с Тсуной, его насмешливый взгляд, уже вынудил Ламбо плотнее запахнуть куртку. Девушка не могла себе объяснить, что заставляет бежать по спине мурашки, ведь ещё недавно Рокудо вызывал только восхищение, но у неё всегда был сильный инстинкт самосохранения, а от взгляда разноцветных глаз хотелось бежать как можно дальше. Теперь она уверилась в том, что Докуро Хром – сумасшедшая, раз смогла доверить ему своё тело, разум и душу.

***

– А что будет, если у обеих сторон останется по три с половиной кольца? – задумчиво спросила Ламбо, разливая чай. Да, да, она наглым образом напросилась в гости к своему как бы боссу, познакомилась с Наной и малышкой И-Пин и сейчас пила чай с вкуснейшим печеньем. И всё это, чтобы не наблюдать мрачную рожу Хаято, ну, и не задыхаться в квартире, наполненной запахом сигарет. – Тебе это стало интересно только сейчас? – насмешливо спросил Реборн, пока Тсуна бурчал о том, что она «умеет» подбодрить. – Разве ты не должна была просчитать все риски, когда предлагала свой план с ничьёй? Ламбо зарделась. В тот вечер Аркобалено Солнца мягко посоветовал ей не лезть не в своё дело, учитывая, что эту реальность она скоро покинет. Мягко – это только с точки зрения Реборна, а Бовино ещё полночи колотило, и странно, что Хаято не проснулся, когда она полезла в холодильник за успокаивающей порцией сладкого. – Просто Занзас вёл себя так, будто не сомневался в своей победе. Это довольно подозрительно, учитывая, как легко нам дались первые победы. Даже слишком легко. – Возможно, у него есть какой-то план, – кивнул Реборн, чему-то усмехнувшись. – Я волнуюсь, – вздохнул Тсуна. – Не может же Кёя-сан проиграть какому-то роботу! Особенно после тренировки у Дино… – Спроси у него об этом сам, Никчёмный ученик, – выдал мотивирующий пинок репетитор, и Тсуна неожиданно загорелся этой идеей, потянув за собой и Ламбо. Да и всё равно делать ей больше было нечего.