Беседа

— Не любишь ты свою лиру, как вижу, — усмехнулся Рандир, продолжая подтягивать струны и время от времени что-то наигрывая. — Только позавчера ей струны сменил, а сегодня уже лира расстроена. — Играю, — туманно ответил Таурион, наблюдая за руками Рандира. Не рассказывать же тому, как он сидел на дереве всю ночь, пытаясь сочинить мелодию, способную выразить... Он сам не знал, что. Любовь к Леголас? Досаду, что они не вместе? Недовольство? Что-то ещё? Этого Таурион не понимал. Чувство просто было и просто не давало покоя. Так он, не зная, зачем, провопил всю ночь, не обращая внимания на росу и холод, расстроил лиру, расстроился сам и, конечно, скоро поплёлся к Рандиру, который, как всегда усмехнувшись и покачав головой, взялся за настройку горемычного инструмента. Сидели молча. Рандир трудился, Таурион смотрел по сторонам, однако, то и дело поглядывая на него и на его руки в перчатках без пальцев, как всегда, искусно и едва ли не нежно держащие инструмент и касающиеся струн. Глядя на руки Рандира, Таурион почему-то вспомнил руки Силиврен, когда та помогала выхаживать животных. И дело было не только в сходстве дочери с отцом. Рандир обращался с инструментами... словно с детьми? С теми, кого любишь и кому нужна помощь и забота? Это было неожиданно. Таурион помотал головой, словно пытаясь упорядочить думы или выкинуть их из головы. Рандир заметил это. — Песенку сочинил? — весело спросил он и тут же протянул Тауриону лиру. — Держи. Играй и пой, только инструмент не терзай, ему от тебя и так достаётся. Таурион не ответил. Он в самом деле не знал, что сказать. Отшутиться? Попросить Рандира сыграть на его лире? Спросить, почему он так хорошо обращается с инструментами, но никогда не играет на них и не поёт? Таурион почувствовал себя примерно так, как чувствовал, когда заблудился в лесу в своём первом патруле. Тогда он, конечно, не сразу, но нашёл верную дорогу. А искать путь в беседе с Рандиром, пожалуй, было потруднее. — Странный ты, — сказал Таурион наконец, проводя пальцами по струнам и наслаждаясь их звучанием. Он не знал, что сказать. Не спрашивать же того "Рандир, а тебя Враг пытал, потому ты не поёшь?". Рандир усмехнулся, глядя на насупленного собеседника и, взяв чистую тряпку, зачем-то вытер лоб; капель пота Таурион не заметил. — Думал, услышу это раньше, — сказал Рандир и, отложив тряпку в сторону, потянулся. — Знаю, хочешь меня о чём-то спросить, — и, видя, как растерялся Таурион, добавил, — спрашивай, не бойся, отвечу, если смогу. — А вдруг тебя это заденет? — пробормотал Таурион, некстати припомнив промелькнувшие мысли о пытках врага. — Я всё же не настолько мудр... Рандир едва заметно нахмурился. — Если тронешь то, чего не следовало касаться, немедленно поймёшь это, — и посмотрел в глаза собеседника. Спокойно, но словно предлагая не бояться. Это удивило Тауриона. Может, Рандир когда-то командовал отрядами, водил эльфов в бой? Может, не командовал никем, может, привык так общаться? Вдруг у его народа так принято, всё может быть с этими нолдор. Кто же их знает? И Таурион задумался. О чём же спросить Рандира? Кто он? Кому служил? Почему не поёт и не играет, но возится с музыкальными инструментами? Зачем нолдор камни из легенд, что были им дороже всего и всех? Тауриону очень хотелось знать обо всём этом, но не вышвырнет ли Рандир его за такие расспросы вон? — Расскажи, как у вас, за Морем, деревья сияли? — внезапно выпалил Таурион. — Ты же оттуда? И ты видел их, я прав? Он сам не ожидал, что спросит о светящихся деревьях, о которых говорилось в легендах и песнях, но спросил. Он правда хотел это знать и вопрос показался Тауриону достаточно уместным. Рандир легко кивнул, показывая, что услышал его. — Да, я помню Древа Валинора, — сказал он, — как и все, кто пересёк Море не младенцами и не в утробах матерей. Этот свет не забыть. Рассказывать о нём любой из видевших может долго... Расскажу и я, если тебе так хочется узнать об этом свете, — и улыбнулся. — Значит, Древа? Таурион кивнул, тут же обращаясь в слух. Он не знал, говорил ли Рандир о тех древах с дочерью (Силиврен всё равно бы не открыла это никому) и не слишком ли много он от собеседника хочет, но в общем, это было неважно. Рандир всегда мог замолчать и попросить Тауриона уйти.