Новая игрушка

Андрей лежит на кровати и заинтересованно рассматривает подарочную коробку, гадая, что же придумал на этот раз находчивый любовник. На прошлой неделе они приятно провели время, играя друг с другом длинными, разноцветными цепочками с нанизанными на них шариками — не больше трёх сантиметров в диаметре. Стимуляция простаты таким образом заставляла прогибаться в спине и подставляться под горячие, немного шершавые руки. Дима проводил языком по всей длине его члена, одновременно немного вытягивая игрушку, а потом брал в рот головку, позволяя шарикам самостоятельно двигаться в обратную сторону. И всё это сопровождалось вибрацией из-за низких стонов, распирающих горло после каждого ритмичного движения руки Лобашёва, прекрасно разобравшегося, за что и под каким углом нужно потянуть, чтобы Борисенков вздрагивал и сжимал губы плотнее. А несколько дней назад ароматное масло, в которое обращались тающие прямо на теле свечи, сделало массаж не только приятным, но и довольно эротическим. Даже глубоким. Разгорячённая, чувствительная кожа поясницы стала мягче, Митяй разомлел и ластился к рукам, самостоятельно насаживаясь на скользнувшие к входу пальцы. Зажмуренные глаза, раскрасневшееся лицо, приоткрытые губы и, кажется, полное отсутствие восприятия реальности в тот момент, когда ладони вернулись к спине, а Энди толкнулся внутрь членом. Андрей усмехается воспоминаниям и шире разводит ноги, бельё постепенно становится довольно неудобным, а он ещё даже не дождался возвращения Димы из душа. Мысли о предстоящем сексе захватывают его быстро и незаметно. Вроде, сначала думает о том, как царапает чувствительную кожу вокруг сосков металлический коготь, а потом обнаруживает собственную руку на основании плоти. И придавившая запястье резинка не отрезвляет. Борисенков смотрит прищурившись из дверного проёма, как крепкое, раскинувшееся на кровати тело напрягается. Как глаза бегают под смеженными веками, будто наблюдают за живой, наполненной действиями картинкой. Может быть, в ней их первый вибратор, шум, невозможность контролировать желание вжаться в простыни, пот, до отчётливой красноты напряжённые плоти, скользящие рядом. Лобашёв тогда прогибался и двигался, сильнее насаживаясь на посылающую приятные импульсы пробку, и вместе с этим расходящаяся от кольца на члене вибрация передавалась Диме. Сложно сказать, что заводило в тот момент больше: громкие крики или столь необычное трение, которое можно было усилить рукой. Увеличить до максимума, поменяв позу, прижавшись теснее. Кончив, Энди соскользнул с игрушки и довёл Митяя до оргазма, стимулируя ствол липким от спермы креплением. А возможно, в картинке их любимая сбруя с металлическими вставками, которой Андрею нравится перехватывать член и мошонку любовника, заставляя извиваться и ещё более, чем обычно, хриплым голосом просить быть нежнее. Иногда Дима обещал себе не сдаваться до последнего, терпел и сжимающиеся на плоти мышцы, и быстрый темп. Прикусывал щёку изнутри, отворачивался от самых откровенных и бесстыдных ласк, позволяя себе только сдавленное шипение и шумные выдохи. Но в последний раз он уступил сразу, едва увидев мягкую, многообещающую улыбку. Во рту пересыхает, язык быстро скользит по губам, Борисенков всё же шагает в наполненную красновато-рыжим светом единственной лампы комнату, придерживая полотенце, опускается на кровать сбоку. Пальцы гладят, почти невесомо, отведённое в сторону колено, разминают мышцы, сначала ниже, потом решительно — бедро. Осознание того, чего от него ждут, не мешает Лобашёву продолжать медленные движения, позволяя себе в полной мере насладиться воспоминаниями о металлическом пере, погружающемся в уретру и распирающем. На мгновение приходит ощущение скорого оргазма, он подаётся вверх, к ладони, стонет, с вибрацией где-то в горле, и открывает глаза. Серый и серо-голубой взгляды сталкиваются, возбуждённый и вожделеющий, дикий и хитрый, приглашающий и покорный. Митяй придвигается ближе, всё ещё сидя и придерживая второй рукой махровую ткань, скрывающую полуэрегированный член, свободной ладонью собственнически проводит по гладкому боку сверху вниз. Кожа мягкая, Энди разгорячённый и сам тянется за поцелуем, давит на затылок, жадно прикусывая нижнюю губу, проводит языком по ряду зубов, но не дальше клыков, предпочитая уступить чужому напору. Щетина колется, и эта нота дискомфорта в наплывающем волнами возбуждении, как обращение сна реальностью. — Что купил? — глухой выдох в перерыве между поцелуем в скулу и укусом за мочку уха. — Ты давно хотел попробовать между… — фраза обрывается внезапным движением, Диму хватают за плечи и укладывают на лопатки, вышибая из лёгких воздух. Андрей знает, чего хотел, усаживается сверху, прижимаясь ягодицами к скрытой полотенцем плоти, начинает медленно двигаться, имитируя движения наездника. Его ничуть не удивляют ладони, опустившиеся на бёдра и прижимающие ближе, не останавливает окончательно натянувшаяся ткань белья, которую можно спустить под яички. Зато многое возбуждает: то, как мягкий, но неестественный свет делает бледную кожу любовника бархатистой, как прищурены в ожидании его глаза, как сильно раздувается широкая грудная клетка, как проступают на тыльной стороне рук вены, как постепенно встаёт член. Многое заводит: то, что соски под пальцами твёрдые, а мышцы рельефные и напрягаются, если на них опереться, что собранные в хвост волосы открывают для языка красиво выгнутую, мощную шею, что ещё немного и… Борисенков запрокидывает подбородок, когда губы Лобашёва скользят по кадыку, останавливаются ближе к левому плечу и через несколько секунд оставляют после себя пульсирующее пятно засоса. Он выдерживает паузу, крепко зажмурившись, а потом толкает шумно выдыхающего ему в ключицы любовника ниже, не позволяя задержаться на торсе. — Отсоси мне, — торопливая просьба, потом неосознанная попытка увлажнить губы. Отползая к спинке кровати, чтобы облокотиться там на подушку, Митяй рассматривает Энди. Растрёпанную копну волос, за которой вечно весёлая, и вместе с тем дьявольская улыбка обещает наслаждение, руки, быстро избавляющиеся от белья и полотенца, проводящие несколько раз от основания к головке напряжённой плоти. На пальцах остаётся смазка. Эти же пальцы окольцовывают его член, подушечка большого массирует уздечку. Язык скользит вокруг, и в этот момент не получается сдержать стон. В каждой ласке тонкое понимание чужого тела, в каждом прикосновении настойчивость, граничащая с требованием. Андрей принимает глубоко, почти до самой глотки, обильно смачивая слюной по всей длине, двигается ритмично, вслушиваясь в участившиеся хрипы, а потом прерывается. И позволяет в полной мере оценить, как красиво смотрится в его ладони чужое возбуждение, как раскрасневшиеся губы целуют поджавшиеся яички, как пульсируют ветвящиеся по стволу вены. — Подготовишь меня? — Лобашёв достаёт лубрикант и разворачивается, открывая вид на широкую спину с проступающими косточками позвоночника. Приходится немного изменить позу, но перед этим Дима чертит ногтями четыре прямых линии на подставленном холсте, живом, вздрагивающем от предвкушения. Они перемещаются ниже на кровати так, чтобы скользкими от смазки пальцами было удобно растягивать податливый вход, а Энди мог продолжить прерванное занятие. И всё получается в такт, как в тот раз, когда единственным ориентиром в совершенно тёмной комнате стал метроном и звон цепей. Холодные звенья притискивали их друг к другу, и оставалось только толкаться и тереться телами, пытаясь достичь оргазма. Головка члена погружается в жаркий рот, Борисенков вздыхает, надавливает на простату и тут же выгибается, потому что вибрация чужого стона проходит током. Андрей подаётся назад, дёргается, чувствуя на мошонке и основании плоти мягкий язык, берёт ещё глубже, в предвкушении косясь на так и не распакованную коробку. Надолго терпения не хватает, он соскальзывает с растягивающих пальцев, последний раз чуть задев зубами тяжёлый, твёрдый ствол, и разворачивается. — Давай, — сорвано, почти отчаянно. Митяй судорожно кивает, разрывая зубами упаковку презерватива, раскатывает его по члену, обильно смазав лубрикантом, а потом берётся за купленный подарок. Знает, что Лобашёв догадался, о чём речь, но не хочет показывать раньше времени, поэтому, вспомнив, насколько сильно возбудила его когда-то игра с завязанными глазами и стеком… Чёрная лента плотно прилегает к лицу, полностью лишая возможности видеть, Энди послушно встаёт на колени, чуть припадает на руки, упирается головой в подушку. Ждёт. Невольная дрожь приходит вместе с касанием, предупреждение, успеть расслабиться и почувствовать, как плавно входит горячая плоть, до конца, а грудью любовник прижимается к вспотевшей спине, толкается несколько раз, вдыхая запах испарины и гладя втянувшийся живот. Ощущения обостряются, знание того, что сейчас должно произойти что-то новое, накаляет напряжение. — Ты давно хотел попробовать между мной и чем-то ещё… — в ответ только стон согласия и движение навстречу. В одной руке Дима держит чёрно-серый цилиндр с выступающей с одной стороны мягкой силиконовой прослойкой и отверстием в ней, в другой — твёрдый, подрагивающий в такт покачиваниям член, направляя его в их новую игрушку. По мере погружения в рельефную, тесную, смазанную глубину Андрей хрипит, прижимаясь всем телом к навалившемуся на него любовнику, а когда чужое запястье скользит по его мошонке, из горла рвётся стон. Один, продолжительный, закончившийся паузой, которая рассыпалась на всхлипы. Борисенков двигается, придерживая трясущееся бедро, без размаха входит в жар, дроча быстрее, вынуждая разрываться между ним и дающей необычные ощущения плотностью, в которую хочется вбиваться с всё большим ожесточением. Теряясь с головой в новом, Лобашёв сам начинает подаваться навстречу скользящей по простате плоти, а потом резко толкаться в, казалось, массирующую все чувствительные места глубину. — Чёрт возьми, блять, бля, — пальцы стискивают подушку. Митяй чувствует, как сокращаются вокруг него мышцы, видит, как любовник мечется, стонет, без ритма, лишь бы скорее достичь оргазма, выплеснуть семя из, кажется, переполненных, поджавшихся к самому основанию члена яичек. И ему удаётся: со вскриком, упав на подогнувшиеся руки, оказавшись плотно зажатым между вошедшим до конца Димой и новой игрушкой, которую тот ещё некоторое время поворачивает и двигает с небольшой амплитудой, покачиваясь из стороны в сторону, чтобы не сделать Энди больно. Повязка съехала, так что раскрасневшееся лицо с лихорадочно блестящими глазами становится последним, что Борисенков видит, прежде чем закусить губу, выскользнуть из Андрея, стягивая презерватив, и крепко сдавливая ствол. Нескольких резких, грубых движений хватает, чтобы кончить, выгнувшись со стоном, пачкая спермой приходящего в себя любовника. Завалиться рядом с ним набок, пытаясь восстановить дыхание. — Знаешь, надо будет попробовать вставить внутрь этой штуки вибратор, а в тебя шарики, — Лобашёв улыбается, поворачиваясь лицом к Митяю. Дима устало смеётся.