Кавказская любовь

-Салам Магомедович, - окликнула молодого врача Татьяна, не успевшего полностью войти в здание больницы, - там Вас в первую операционную вызывают. Гафуров лишь тяжело вздохнул, подошёл к регистратуре и поставив роспись в журнале направился в ординаторскую. Зайдя в комнату, молодой человек открыл свой шкафчик, в котором красовался тёмно-синий операционный костюм. Погрузившись в свои мысли Салам стянул с себя тёплый свитер, оставшись в одних джинсах. Кавказец особо не торопился переодеваться, поэтому простоял в таком виде с минуту, пока дверь ординаторской не открылась и в проходе не показалась известная нейрохирург Нарочинская. Переведя взгляд на молодого врача женщина округлила глаза и быстро отвернулась. -Марина Владимировна…- лицо Гафурова покрылось ярким румянцем, и он быстро натянув операционную футболку поспешил удалиться из помещения, стараясь не смотреть на коллегу. Салам почти бегом направился к лифту через приёмную игнорируя косые взгляды и оклики врачей. Нажав на кнопку вызова лифта, кавказец очень сожалел что в Склифе такие медленные лифты. Именно в этот момент молодому человеку хотелось провалиться сквозь землю, чтобы его никто и никогда не видел…особенно Марина. Двери наконец-то открылись, и врач влетел в лифт чуть не сбив своего лучшего друга Константина. Тот, в свою очередь, очень удивился такому поведению друга. -Саламчик, - Константин Германович усмехнулся глядя на кавказца, - а ты чего такой нервный и быстрый сегодня? -Костя, - как всегда Гафуров разговаривал с акцентом, - меня Марина Владимировна увидела голым! Сначала Лазарев ничего не понял и изогнул бровь дугой, но уже через секунду звонко засмеялся, схватившись за живот. На счастье Салама двери лифта начали закрываться и сейчас хирург направлялся на этаж операционных. Быстро вылетев из кабины, парень направился в первую операционную. Зайдя, Гафуров направился к раковине, и начал мыть руки. Это была стандартная процедура и за много лет работы вырабатывалась до автоматизма, поэтому у врачей было время подумать. Стеклянные двери открылись, Салам зашёл в «святыню хирургии» и медсестра сразу же начала одевать специальную одежду. -Что тут у нас? – хирург бросил оценивающий взгляд на мужчину, который мирно лежал на операционном столе. -Мужчина, 32 года, внутреннее кровотечение в брюшной полости – медсестра Татьяна отрапортовала диагноз, и завязав последний бантик на накидке, подошла к столу с инструментами, показывая свою готовность. -У него еще травма головы – заметил врач и посмотрел на Таню, ожидая от нее объяснений -Мы уже вызвали нейрохирурга, сейчас придёт – вторая медсестра буквально спасла Татьяну от пожирающего взгляда кавказца Салам подошёл к пациенту и открыв живот мужчины, начал щупать его -Я думаю это селезёнка кровоточит – уверенно произнес парень, и лишь потом понял что он это говорит сам себе. Двери операционной открылись и в проходе оказалась Нарочинская. Так же бесцеремонно как и с утра в ординаторской. Салам тут же опустил взгляд, рассматривая пол. Неужели они вдвоём будут оперировать. -Салам Магомедович, - Марина подошла к голове пациента, - давайте начинать Ее голос был властным, но таким спокойным, что лишь от одного слова сказанным Нарочинской, у Салама начинала кружиться голова, а в животе как будто и вправду летали бабочки. Совсем растерявшись, Гафуров на несколько секунд впал в ступор, но собравшись с силами, подошел к столу, стараясь не смотреть на это милое, пусть и под маской, любимое лицо нейрохирурга. Да, молодой человек уже довольно давно был тайно влюблён в Марину, однако признаваться он явно не спешил и старался тщательно скрывать свои чувства и эмоции, ведь последние отношения не увенчались успехом, да и к тому же женщина была в пусть и сложных, но всё же отношениях с Брагиным. А разрушать чьи-то отношения не входило в планы мужчины. Операция длилась третий час, однако хирурги старались не смотреть на время. -Как у Вас дела, Салам Магомедович? – оперировать в тишине было сложным испытанием для Нарочинской -В смысле? – от такого вопроса Гафурова передернуло. Неужели предмет обожания интересуется жизнью такого простого парня как Салам? -Нуууу, - протянула женщина, -Вы нашли источник кровотечения? -А, - спустился с небес на землю мужчина, -нет…то есть…я остановил кровотечение в селезенке, но всё равно течет, вот ищу откуда Парень снова покрылся лёгким румянцем, а от растерянности затряслись руки -Такое ощущение, - Нарочинская усмехнулась, продолжая копошиться в голове пациента, - будто Вы в меня влюбились От такого заявления Гафуров отстранился от мужчины , но уже через пару секунд вновь вернулся к работе -Отсос – скомандовал хирург и тут же получил в руки шланг. Сейчас ему совершенно не хотелось думать о ней, но всё равно все мысли сводились к одному. Из раздумий врачей вывел раздражающий писк прибора. Сначала никто ничего не понял, но через мгновенье анастезиолог крикнул «остановка» и двое людей, бросив инструменты, отошли от стола -Давай 120 – Костя, опытный анастезиолог, ни раз спасал жизни людей, и сейчас, надеясь на лучшее, он приложил дефибриллятор к груди – разряд! Тело лишь слегка подпрыгнуло, но сердце не завелось. И тогда Гафуров и Нарочинская переглянулись. Трёх часовая операция шла хорошо, и тут остановка… -Костя, - Марина обратилась к анастезиологу, - всё хорошо ведь было, а тут… Костя лишь пожал плечами, и начал делать массаж сердца. Минуты две он безуспешно боролся за жизнь, но когда шансов не осталось, Константин вытер пот, взглянул на часы и хриплым голосом сказал: -Время смерти пятнадцать часов двадцать четыре минуты… В операционной повисла тишина и лишь писк прибора нарушал ее -Нет! – крикнул Салам и подбежав к пациенту, со всей силы ударил кулаком в сердце…ещё раз, и ещё раз. Все стояли молча, наблюдая за безуспешными манипуляциями врача. -Салам, - Марина Владимировна подошла к Гафурову и перехватила руку парня Не выдержав, кавказец снял бандану и маску, и выйдя из операционной, снял накидку, со злостью выкинув ее в специально предназначенную для этого урну. Выйдя в коридор, Гафуров сел на лавочку, стоящую напротив дверей. Опустившись на нее, Салам запустил руку в волосы, погружаясь в свои мысли. Он даже не заметил как рядом с ним оказалась Нарочинская. Она, уронив голову на руки, тихонько заплакала. -Салам… - дрожащий голос Марины заставил кавказца вздрогнуть, - а почему жизнь так несправедлива? Вот живешь себе, живешь, а тут… Гафуров молчал, давая коллеге выговориться Но неожиданно на колени мужчины умостилась голова девушки, и свернувшись в клубочек, закрыла глаза. Сначала парень не знал что делать, но потом расслабился и аккуратно начал гладить Марину Владимировну по волосам. Может быть когда-нибудь Салам и признается Марине в своих чувствах, но не сейчас. Сейчас ему хорошо, когда она просто находится рядом