Химера

Фрэнк сидел дома до четверга. Справка у врача была сделана на три дня, так что Фрэнк пытался занимать себя всем чем угодно от уроков на гитаре, как в музыкальной школе, так и виртуально, до попыток набросать примерный эскиз картины для школы. К нему во вторник заходил Рэй, но он ушёл через полчаса, ссылаясь на огромную кучу домашки и дополнительные уроки с репетитором.К четвергу, знаете, он готов был сделать все что угодно, лишь бы перестать сидеть в комнате и от скуки к уже опробованным делам медленно прокрастинировать. Также он пытался найти себе занятие, чтобы не проклинать Джерарда, который так и не пришел «завтра». Обещал и не пришел. Скука заглушала обиду, но все равно было очень неприятно. Сейчас он немного не в порядке, но Господи, со всеми бывает, он скоро забудет обиду. Это не в его привычках – долго на кого-то обижаться. … Фрэнк влетел в класс опередив учительницу буквально на пять секунд, которых хватило на то, чтобы он достал нужный учебник, так что, когда мисс Хоуп зашла в класс, Фрэнк был от и до готов поглощать знания по французскому. Эта милая женщина ярко улыбнулась всему классу и раздался гул голосов, которые здоровались с ней на французском. — Bonjour, miss. — Bonjour, mes enfants préférés. — Некоторые ученики улыбнулись еще ярче, некоторые же не поняли ничего кроме слова bonjour. Так или иначе, все тут же сели на свои места, начинав слушать учительницу. — Ну, мы опережаем запланированную программу на две темы, так что сегодня мы будем учить наизусть некоторые французские цитаты, которые, в основном, взяты у моих любимых исторических личностей таких как Виктор Гюго, Франсуа ла Рошфуко, Жорж Санд. А домашним заданием будет выбрать любимого французского писателя, поэта, музыканта, политика или любого другого человека, кроме Наполеона Бонапарта, серьезно, не выбирайте его, мне кажется про него без моего предупреждения половина класса бы написала. — По классу пролетел смешок. — И потом написать сочинение на французском о нем. О его работах, деятельности, немного о жизни и в конце привести вашу любимую его цитату. А сейчас приступим к уроку. — Фрэнк с готовностью расслабился, повторяя за учительницей, которая ходила по классу, оглядывая учеников и проверяя, все ли говорят. — Без здоровья… — Sanslasanté, — Sans la santé, — Такой энтузиазм. Казалось, что все любят французский, и даже те, кто обычно учится неважно, сейчас повторяли за учительницей. — Нет моральной проницательности. — Pas de clairvoyance morale. — Pas de clairvoyance morale. — Слова Жорж Санд, одной известной писательницы. … Оставалось минут пять до конца урока, как в класс неожиданно постучали, так что все обратили свое внимание на дверь, и учительница громко дала согласие на то, чтобы тот, кто стучал, заходил. Дверь открылась и в класс вошел Джерард, снова закутанный в свою длинную и широкую толстовку. Мисс Хоуп улыбнулась ему, жестом предлагая ему сесть на свое место. — Мистер Уэй, добро пожаловать. Садитесь на место. Я спрошу у вас, почему вы пришли так поздно? Ведь вы могли вообще не появляться на моем уроке, пять минут же осталось, вы не могли их переждать? — Джерард угрюмо обвел взглядом класс, замечая несколько свободных мест, одно из которых было рядом с Фрэнком. Айеро внимательно смотрел на мальчика, надеясь, что тот сядет к нему, он обрадовался, когда заметил, как хмурое его лицо заметно посветлело, и почувствовал огромную кипящую легкость и восторг, когда тот направился к его парте. Мисс Хоуп подошла к нему, немного наклоняясь и переходя на тихий, но все равно слышный тон. — Почему опоздал? — Я проспал, простите, мисс Хоуп. — А почему не опоздал еще на пять минут? Смысла же идти сюда не было. — Вы же знаете правила, если ученик не появляется на уроке вообще, он остается на дополнительные этим вечером. — Да, но ты пришел за пять, а теперь уже и три минуты до звонка, это уже считается за прогул, а я имею полное право оставить тебя на дополнительные. — Да, мисс Хоуп, я понимаю, но я надеялся на вас. — Она замолчала и слегка улыбнулась. Класс настороженно следил за происходящей ситуацией. — Хорошо, я не вижу смыслового продолжения разговора, видимо, мы зашли в тупик. Давай так: ты называешь мне слово, которое на французском звучит так же, как и на английском и значит то же самое, что и на английском, и которое присутствовало в моем предложении и я не оставлю тебя на дополнительные, идет? — Джерард нахмурился, морща нос и пытаясь вспомнить слово. — Ладно, Джерард, это… — Тупик. — Он резко произнес это слово, с надеждой смотря на учительницу. Та улыбнулась и выпрямилась. Фрэнк восхищенно посмотрел на Джерард который поднял уголок рта, в попытке нормально улыбнуться. — Ты совершенно прав. Дополнительные отменяются. — Раздался оглушительный звонок вперемешку с аплодисментами одноклассников. Откуда-то даже раздался свист, но учительница громко шикнула и прошагала к столу, собирая некоторые бумаги. Ученики тут же начали собираться, выходя из класса. За основным потоком и учительницей вышли Джерард и Фрэнк. Первый медленно пошел в сторону третьего этажа, не обращая внимания на второго. — Эй, Джи? — Парень остановился и обернулся, дожидаясь пока второй подойдет к нему. — Не называй меня Джи, пожалуйста. — В голосе есть намек на скрытое отчаяние, и он просит это так искренне, что Фрэнк буквально на несколько секунд оторопел. — Хорошо. Можно вопрос? — Они сдвинулись с места, продолжая идти к лестнице, прокарабкиваясь через шумящих людей. Джерард утвердительно хмыкнул. Фрэнк немного нахмурился. Эта стена, которую он снова выстроил, сильно раздражала Фрэнка. Ведь кто тогда смеялся у Фрэнка дома в понедельник? Кто играл в страшную игру и постоянно смешно пугался? Очередная маска или что? Фрэнк хмыкнул про себя и отмахнулся от бесполезной и отвратительной злости. — Почему не пришел? — Джерард ответил не сразу, поднимаясь по лестнице, будто снова игнорируя парня. Они быстро поднялись на третий этаж и Джерард остановился у двери в туалет. — У меня не было возможности. Я уезжал с родителями и… — Врешь? — Что? — Ну, ты довольно долго молчал и теперь стараешься не смотреть мне в глаза. Ты ведь врешь? — В тоне Фрэнка не было упрека, и он ни в коем случае не давил на него. Джерард стыдливо опустил глаза, теперь разглядывая носки кед. Огромный капюшон полностью закрыл лицо, и теперь его голос звучал немного приглушенно. — Да, вру, прости. — Ничего. Могу я посидеть с тобой? — У тебя друзей нет? Кто согласится со мной проводить время? — Голос почему-то стал резким, бесконечно раздражая слух Айеро. Ком в горле не дал нормально выдохнуть. Парень закашлялся, пытаясь избавиться это ужасного чувства, раздирающего глотку, пытаясь понять, какого же черта Джерард такое говорит? Он вообще видит других людей кроме себя? Он же прекрасно слышал, что его, блин, сегодня весь класс похвалил. — Я соглашусь. И не только соглашусь, сам предложу. Пожалуйста? Все равно Рэя сегодня нет. — Джерард ничего не ответил, просто открыл дверь и зашел туда. И знаете, Фрэнк читал пару довольно стоящих рассказов о школьной любви, и там если и была парочка отшельников, которая любила друг друга, то они обязательно сидели в каком-то пустом классе, будь то класс физики или астрономии, в дальнем конце сада у любимого дерева с их инициалами и прочее. Так что заброшенный туалет на последнем этаже здания конкретно так выделялся на их фоне. И Фрэнк сейчас не о том, что они влюбленная парочка! Совсем нет, просто это помещение выглядело совсем не стереотипно. И пахло все кислой ржавчиной, что, конечно, было немного приятно, но все же не настолько, чтобы сидеть тут все перемены. Джерард сел прямо на холодный и грязный кафель под окном, облокачиваясь на стенку. Фрэнк сел чуть подальше, потому что ясно видел, что парню некомфортно. Пусть и не чересчур, но все же. Конечно, ему было не особо приятно: приперся тут какой-то парень, с которым они знакомы две недели от силы, и сидит рядом, наблюдает и молчит. Это должно очень вымораживать и раздражать. Уэй достал из кармана наушники, подключил их к телефону и включил громкую музыку, которую было хорошо слышно. Фрэнк прискорбно вздохнул, понимая, что стена еще не преодолена, но он пытается. И он хочет. … Сейчас примерно около шести вечера, и Фрэнк только что вышел из кабинета физики. Учитель любезно согласился объяснить ему динамику колебательного движения, которую Фрэнк пропустил в среду. Учитель удивился, ведь после семи уроков, когда все спешили домой, кто-то добровольно пришел заниматься. И это не был отличник Донован, который, кстати, тоже прогулял. В пустых глазах мистера Картера буквально на мгновение мелькнула искра надежды на это поколение. На удивление Фрэнка, тема оказалась довольно легкой, так что долго возиться не пришлось. В кармане от сообщений разрывался телефон, а Фрэнк спешил домой, чтобы родители перестали волноваться: он живой, никто его не убил, он всего лишь заботится о своем будущем, добровольно оставаясь на дополнительные занятия, в то время как большая часть всех школьников яростно и неудержимо стремятся домой. Фрэнк подошел к лестнице, когда из класса с приоткрытой дверью послышался ряд громких чихов, раздался грохот и приглушенная ругань, которая тут же стихла. Фрэнк решил не задерживаться, чтобы узнать, что это за грохот. Некоторые учителя все еще в школе, неудивительно, что в кабинете кто-то есть. Но вой продолжился, теперь становясь отчетливее. Он точно не был похож на голос учителя, максимум смахивал на голос учительницы, но Фрэнк не припоминал, чтобы хотя бы у одной учительницы в их школе был такой писклявый вой. Так что он, поколебавшись буквально пару секунд, толкнул прикрытую дверь и вошел в класс и заметил темную фигуру, сидящую на учительском столе, освещенную только горевшей настольной лампой зеленого оттенка. Рядом валялась кипа бумаг и стул, который был опрокинут, видимо, этими бумагами. Прищурив глаза, Фрэнк попытался разглядеть лицо темноты, которая повернулась к нему, как только он вошел, но безуспешно. Темный капюшон скрывал лицо. — Эм, извините, могу я чем-то помочь? — Вместо ответа раздался параллельный вопрос хриплым, но знакомым голосом, от чего Фрэнк опешил. — Фрэнк? — Джерард? Ты что тут делаешь? — То же самое хочу спросить у тебя. Уже шесть вечера, что ты делаешь в школе? — Он повернулся к парню полностью, снимая капюшон с головы, но все еще продолжил сидеть на столе в позе лотоса. — Я был на дополнительных. Я пропустил некоторые важные мне уроки пока болел, помнишь? Физика в том числе. А что делаешь тут ты, да еще и вот так? — Он протянул руки вперед, размахивая ими и указывая то на стол, то на самого мальчишку. Тот нервно хихикнул. — Сижу. — На столе? — Сижу, пока Джеммы нет. — Кого? — Джерард, видимо, закатил глаза и глубоко вздохнул. — Учительница французского, мисс Джемма Хоуп. Пора бы запомнить. Она у всех любимая учительница после Коннора. — Фрэнку уже стыдно, но он все равно спрашивает еще. — Кто такой Коннор? — Боже, серьезно? Коннор Майлд, учитель искусства. Я думал ты знаешь, ты так трепетно рисовал что-то на предыдущий урок. — Рисовал. — Фрэнк склонил голову с мыслями о том, что ему все же позволительно не знать имен учителей, ведь он тут находится всего вторую неделю. Вдруг он вспомнил, что не до конца узнал, что же парень все же тут делает. — Так и все же, что ты тут делаешь? — Пишу сочинение, пока Джемма перебирает школьные записи о прошлых годах обучения. Сказала, что надо найти что-то важное, что именно – не сказала. Иногда сидит и помогает мне с правильным написанием слов. Иногда просто рассказывает что-то о людях. Правда, я не слушаю, мне не нравится. — Фигура наконец слеза со стола, нагибаясь, чтобы поднять бумаги. Фрэнк положил портфель у двери и тоже начал ползать за разлетевшимися листками. В голове назрела мысль, и пока он пытался ее сформулировать, Джерард вдруг выпрямился, и серьезно ответил на что-то: — Потому что они мертвы и это страшно. — Что? — Уэй вдруг осекся, учащенно задышав. — Ну… ты, думаю, хотел спросить меня, почему я не люблю рассказы Джеммы об умерших. Вот поэтому. — Воу, ты будто мысли читаешь, здорово. Но можно поподробнее? — Джерард наклонился за очередным листочком, начиная говорить своим обычным, приглушенным и хриплым голосом:— Учитывая то, что никто не знает, что его ждет, что никто не в силах как-то повлиять на будущее, то, что никто не знает как скоро он умрет и при каких обстоятельствах, становится страшно, и страх, порой, достигает паранойи.У каждого есть множество вариантов смерти и времени, когда это все произойдет, так что тут действует чуть ли не принцип русской рулетки: все идет наудачу, абы как, лишь бы случилось. Нигде не написано, как и когда ты умрешь, лишь можно гадать. Люди могут знать лишь какими способами могут умереть, и к тому же этот список обычно начинается на «отравиться», а заканчивается на «спрыгнуть с крыши». В моменты, когда узнаешь о чьей-то смерти, нам становится жалко человека и жутко от того, что так же можем умереть и мы. Поэтому я так не люблю рассказы о чьей-то смерти, как и сплетни в их существе. Страшен не труп, который найден повешенным, не труп, который выловлен из реки или вытащен из огня, страшно то, что мы осознаем, что люди которые погибли, все те, кто умер, они все чувствовали страх. — Он замолчал, складывая бумаги обратно на стол. Фрэнку стоило огромных усилий не открыть рот от удивления, потому что, черт возьми, все, что он никак не мог выразить на протяжении большей части подросткового возраста, теперь выразил тут этот парень, поразительно точно попадая в две цели разом: пробивая эмоциональность Фрэнка и доказывая, что мальчишка все же чувствует что-то похожее на чувства людей. По коридору застучал каблук, и через пару секунд в класс влетела мисс Хоуп. — Нет, ну ты представляешь? Через неделю приезжает комиссия, чтобы решить, выдавать ли нам лицензию, а у нас за прошлый год отчеты не доделаны! Вот не приехали в прошлом году, так приезжают рано в этом, молодцы, нечего… ой, malheureusement, je n'ai vu pas vous. — Фрэнк в недоумении уставился на учительницу, которая немного растерянно подошла к столу. Он ничего не понял, а Джерард лишь хихикнул. — Не извиняйтесь, Фрэнк услышал, как я уронил бумаги и пришел помочь. Он уже уходит. — Фрэнк немного недовольно покосился на него, кашляя. Учительница молчала минуту, будто не услышала слов, копаясь при этом в ящиках, но потом отреагировала на слова Уэя. — Тебе бы тоже пора домой, Джерард, уже поздно, вам наверняка много уроков делать надо. Ступайте, все равно скоро последние учителя, и я вместе с ними, уйдем. — Она кивнула парням и, прижав к груди синюю папку, так же быстро вышла из класса, как и вошла. — Она права, нам пора домой, Джерард. — Фрэнк подхватил рюкзак, зачем-то задерживаясь, в ожидании, пока парень возьмет и свой. Он вспомнил, как было в прошлый раз, когда Уэй был один в позднее и темное время, и не мог допустить повторения, так что, пытаясь нормально сформулировать предложение, он немного приоткрыл рот. Джерард осторожно надел на спину рюкзак. — Тебе не надо меня ждать, и провожать тоже, я не маленький, со мной ничего не случится.— Да, но… — Один раз всего лишь. Мне правда пора домой, Фрэнк, увидимся завтра. — Он быстро прошмыгнул в дверь, легко и почти бесшумно спускаясь по лестнице, пока ошарашенный Фрэнк все еще стоял в темном классе, залитом светом старой настольной лампы цвета нежной мяты.