Летний сон

Она спала так сладко, разметав руки. Дыхание было едва заметным, тихим-тихим. Так выглядит лесное озеро перед рассветом, нетронутое энергией солнца, нежное, неподвижное, будто остекленевшее. Он застыл в окне спальни, любуясь. Злой дух окинул спящую красавицу взглядом и плотоядно усмехнулся. Иногда жизнь способна делать нам подарки. Он смотрел на нее, вглядывался, как в замедленном ритме, едва ощутимо, бьется нежная жилка на ее шее. Как сладкое напоминание, что эта неподвижность всего лишь мгновение. Эти веки, цвета нежных предрассветных облаков распахнутся, и фиалковые глаза медленно улыбнутся пришедшему дню. Почему-то он никак не мог вспомнить, как долго он искал ее, такую сладкую, такую нежную. Главным отчетливым воспоминанием было, как она впервые обратила на себя его внимание... *** Рыночная площадь в жаркий полдень, шум множества голосов. Он бродил среди людей, вслушивался в биение множества сердец, читал хаотичные обрывки мыслей. Лениво облокотившись о деревянный навес он замер : тень из теней в разгаре солнечного дня. Она стояла неподалеку, перед лавкой торговки фруктами. Ее совершенная красота оставила у него внутри ощущение смутной, неуловимой тревоги, быстро, впрочем, растворившееся в летнем ветерке. Смуглая, темноволосая с удивительными глазами цвета фиалок, она улыбалась торговке, с которой явно была знакома. Тонкие пальцы погружены в большое блюдо с темно-бордовой черешней: сладкой, шелковистой, по форме напоминающей сердце. Вот она вытащила из горки пару ягод на склеенных черешках и поднесла к лицу, любуясь. Улыбка, вот, что ему понравилось, в этой девушке больше всего. В мимолетном изгибе ее губ было столько жизни, столько радости. Она пробовала ягоды и наслаждалась ароматным соком и крепкой упругой мякотью. Именно в ту самую секунду он выбрал ее. За это ощущение радости и сладости жизни, так и пронизывавшее самое ее существо. *** О, нет, на сей раз, он не будет торопиться, как бы не была сильна жажда обладания этим необыкновенно привлекательным сокровищем. Он подождет. Этот сладостный фрукт заслуживает наслаждения моментом. Он выпьет ее так же сладко, и не спеша, как она ела черешню ярким летним полднем. Не спеша, он двинулся к широкой кровати, занимавшей большую часть маленькой комнатки. Вот на большой сундук небрежно брошено платье, у кровати стоят маленькие башмачки. Он коснулся льняной ткани платья, поднес к лицу, чтобы ощутить уже едва уловимый сладкий запах своей избранной жертвы. Ее темноволосая головка утопала среди мягких подушек, простыня откинута, ночная рубашка приподнялась чуть выше колен, открывая стройные ножки. Теплая смуглая кожа так и манила, хотелось прикоснуться, ощутить ее гладкость, нежность. Незнакомец глубоко вздохнул и сжал кулаки: нет, он не будет торопиться, он не обдаст ее смертным ужасом. Такая красота не должна покидать этот мир в боли и страданиях. Медленно, стараясь не дышать, он наклонился к ее лицу. Вглядываясь в едва заметные движения век, он осторожно начал погружаться в чужой сон. Мягкие белые облачка заклубились вокруг него. За множество сотен лет он так и не смог привыкнуть к этому чуду - проникновению в чужие миры, каждый из которых уникален, настолько, насколько богата фантазия человека, породившая его. *** Белесые облака проникновения сменило сияющее синее небо. Нет, это не лето, это ясная ранняя осень, когда нет затяжных дождей, а земля щедра к людям. Он знал этот яблоневый сад. Деревья растут здесь, за задней стеной дома, и тихо спят этой ясной летней ночью. Они еще только станут такими, как в этом сне, украшенными тяжелыми сочными плодами. Под многими деревьями лежали сетки с яблоками. Видимо, недавно, хозяева вместе с работниками держали их растянутыми, чтобы ни один драгоценный фрукт не попал на землю. Воздух был пронизан сочным яблочным духом. Девушка сидела под деревом на свернутой рогоже. Она крутила в пальцах красное спелое яблоко и смотрела сквозь ветви яблони, как неспешно ползут по небу маленькие белые облачка. -Не угостишь меня? - тихо спросил он ее. Девушка обернулась, но не испугалась, фиалковые глаза лишь улыбнулись ему ласково и кокетливо. - Что-то я не видела тебя за работой, не уверена, заслужил ли ты награду, - ответила она. Он отчетливо видел себя ее глазами. Высокий ладный работник, не так давно взятый суровым отцом для помощи в хозяйстве. Парень был действительно красив, и очевидно знал это, не единожды смея поднять глаза на хозяйскую дочь. Девушке льстило его грубоватое внимание. Она весьма часто украдкой улыбалась ему. Однажды работник даже посмел приобнять ее, украдкой на темной лестнице, и чмокнуть в румяную щечку. Красавица тогда зарделась, но не оттолкнула обаятельного наглеца. И вот теперь юноша смело подсел к ней снова. Яблоко так и крутилось на крепком черенке, зажатое длинными смуглыми пальчиками, прежде чем широкая мужская ладонь подхватила плод снизу. Две руки окружили красный яблочный шар. Молодой парень придвинулся еще ближе, глядя в глаза красавице. -Сладкое оно? Не пробовала? Девушка лишь покачала головой, не в силах оторваться от этих ясных серых глаз, оказавшихся так близко от нее. Он, так же, не сводя с нее взгляда, медленно поднес плод к губам. Но вместо яблока губы коснулись девичьих пальцев. Спелый плод выпал из вздрогнувшей руки. Красное яблоко медленно покатилось по теплой земле и остановилось на утоптанной дорожке, сияя, как капля густой крови. Парень оторвался от руки девушки, и, не спуская с нее пристального взгляда, пододвинулся еще ближе. Мягко провел пальцем по нежной щеке. Девушка вспыхнула, но не отстранилась. Серые глаза держали ее крепче каната. Мужские руки опустились ей на плечи. Как же сладко ощущать, будто со стороны, внутренний трепет юности, еще не знающей огня первого поцелуя. Он наслаждался тем, как темнеют от томления и волнения фиалковые глаза, как бессильно клонится к его ладони нежное лицо. Он провел пальцем, едва касаясь, вдоль кончиков ресниц. Все ближе и ближе к ней нетерпеливые и алчные губы. Лишь что-то едва уловимо дрогнуло в лице девушки, когда он, наконец-то, легчайшим поцелуем обжег ее. Нежнее крыла бабочки показались ему ее губки, но уже через мгновение, словно обжигающее пламя, полыхнуло за этой маской из нежнейшей кожи. И будто и не было первой робости души: пламя обжигающей страсти горело за фиалковыми глазами, прикрытое шелковой бахромой ресниц. Внутри у него все перевернулось, будто он падал, проваливался в бездонную пропасть, полную огня. Он не выдержал, и открыл глаза, вглядываясь в закрытые трепещущие веки. Но ничего не увидел, кроме нежной поглощенности поцелуем. И снова уверенная рука заскользила по темным девичьим волосам, по нежному ушку, спускаясь к шее, а затем и к нежной ложбинке, едва проглядывающей сквозь вырез светлой рубашки. Он ощутил легкий стон томления, зародившийся, казалось, в самой потаенной глубине ее существа. Ее руки уже хаотично метались по его лицу и телу: гладя, лаская, прижимая к себе. То нежно, застенчиво, едва ощутимо. То напротив, страстно, необузданно, почти грубо. Она уже не открывала глаз, целиком подавшись своим чувствам, и он понял: пора! *** Прижав ее к себе, он скользнул губами по шее, ощущая, как где-то в висках начинает отчетливо пульсировать биение ее крови. Сладкая синяя жилка бьется под его языком, обещая нектар блаженства. И вот уже его рот открывается на всю ширину, обнажая неестественно вытянутые узкие клыки. Всего на мгновение, на краткий миг, он позволил себе закрыть глаза, предвкушая первые капли соленой влаги на губах, а сад уже заколебался, задрожал, теряя контуры. Туман? Синий туман?! Откуда он, что за... И сознание затопил бессвязный круговорот... Вращение реальности вокруг него замедлилось, и он снова увидел над собой синее небо. Только цвет его был другим, не тем, что во сне. Острая боль пронзила горло прямо под линией подбородка. Он парил над землей совершенно беспомощный, и в его глотку упиралась золотая алебарда. Медленно, словно насмехаясь над ним, неверная память возвращалась рваными клочьями. Он висел над остатками старой крепостной стены, под которой он еще недавно засыпал жарким летним днем. Эти развалины на вершине горы все местные обходили стороной. Это было прекрасное место, где никто не стал бы тревожить его. Но там, где он засыпал, теперь стояла она. Девушка из его сна. Она была по-прежнему прекрасна. Та же смуглая кожа, те же длинные темные волосы. Она даже улыбалась ему, но вот только улыбка была холодной и жестокой. Вместо тонкого льняного платья на ней мужской наряд и нежные длинные пальцы умело сжимали древко старинной алебарды, испещренной древними рунами. Старинное лезвие, закаленное для охоты на нечисть. - Доброе утро, - хрипло рассмеялась она,- надеюсь, тебе понравился твой последний сон? Он содрогнулся, не в силах оторваться от ее ледяного взгляда. Он слышал о ней, ведьме, убивающей созданий подобных ему, чтобы питаться их силой. Холодная жестокая хищница, известная и своей силой, и неземной красотой... Пугающими глазами цвета фиалок. В то же мгновение сон, в который он был так погружен еще недавно, мелькнул перед его внутренним взором. Это был не его сон. Она смотрела как он спит, опьянила его, подменила его виденья... Девушка легко взмыла в воздух. Ее прекрасное лицо оказалось перед ним совсем близко. Недрогнувшей рукой она схватила его за горло. Алебарда по-прежнему холодила кожу. Фиалковые глаза оказались совсем близко. Она наклонилась к нему, и на мгновение поцеловала в губы. Вторая рука ее в это мгновение лишь крепче сжала рукоятку алебарды, вонзая ее в податливую плоть горла. Eе глаза, горящие злобным фиалковым огнем, было последнее, что он увидел... Eго глаза закрылись навсегда, а тело полетело в пропасть...