В пятницу, 13

♫ Harry Manfredini – Main Theme (from Friday The 13th; 1980)

— Спорим, наш Мистер Каменное Лицо обмочит диван? — Спорим, ты не успеешь увернуться от вилки? Столовый прибор завис около правого уха Эрика, нацеленный точно на Саммерса. Тот фыркнул, но заткнулся, чего Леншерр и добивался, так что Чарльзу, который уже открыл было рот, вмешиваться не пришлось. Они раскладывали пиццу по тарелкам, пока женская часть дома, состоявшая из одной Рейвен, выбирала фильм — сегодня была их очередь. Единственным условием, разумеется, в честь пятницы, тринадцатого, был жанр — обязательно ужасы. Алекс уже полчаса по очереди докапывался до всех, но если Чарльз и Шон сразу от него отвязались, признав, что могут и испугаться, то Хэнк и Эрик стали для Хавока лакомыми кусочками. Один в словесной перепалке отбивался достаточно вяло и скромно, тушуясь даже в их узком кругу, второй по большей части молчал. В первом случае Саммерс не мог остановиться, потому что почувствовал вкус крови, словно хищник, но его всё-таки прервал Ксавье, переведя всё в шутку, но давая понять, что не стоит. Во втором… Алекс был азартным человеком, и добиться внятного ответа от человека, который разговаривать вообще не очень любил, стало его целью — а в понимании Хавока цель оправдывала средства. Правда, он немного не рассчитал свои силы и теперь сопел с видом крайне обиженного человека. У Мойры сегодня нашлись какие-то безумно важные дела, так что в гостиной устроились шестеро обитателей дома: Рейвен с Хэнком сидели на полу, рядом с ними устроился Шон, Алекс развалился в кресле, а вот диван и правда достался Эрику с Чарльзом. Ксавье не нужно было применять свои способности, чтобы почувствовать, как напряжён его друг, но Эрик ничем себя не выдавал внешне, весь его мандраж ощущался на их особой волне, которая другим была недоступна. — Что выбрала? — Чарльз мягко провёл ладонью по волосам сестры, он не стеснялся проявлять нежность даже когда они были не одни. — «Пятницу, 13», — Рейвен хитро улыбнулась, смотря через плечо, пока телевизор с видеомагнитофоном разгонялись для показа. — Мне кажется, идеально. Они погасили свет в комнате, а вот шторы задёргивать не стали — за окном как раз достаточно стемнело, чтобы погрузиться в атмосферу ужаса. На улице очень кстати пошёл ливень, так что гром и молнии стали отличным дополнением вечера, и фильм обещал быть не просто интересным — впечатляющим. Чарльз точил пиццу как будто быстрее всех, но нет, ему составлял конкуренцию Шон, который, кажется, просто не мог не жевать, особенно когда волновался. В какой-то момент Ксавье услышал странный звук — и тут же повернул на него голову. Эрик сидел с идеальной прямой спиной, широко раскрытыми глазами смотря в экран, и даже при мерцающем свете телевизора можно было понять, как он побледнел. Руки Леншерра были сжаты в кулаки, и правая — лежащая на подлокотнике — должно быть, слегка царапнула обивку. К счастью, Алекс был слишком увлечён сюжетом, чтобы это заметить, но Чарльз ощущал всем своим существом, что Эрик находится на грани того, чтобы начать паниковать. Что-то в этом фильме вызывало у него страх, настоящий, неподдельный, уходящий корнями куда-то очень глубоко в подсознание — и человек с железной волей и стальными нервами медленно терял контроль над своими эмоциями. Безусловно, у них была дружеская компания, мутация, опасность и общее дело крепко сплотили их всех, но… Но у Алекса была совершенно отвратительная привычка играть на чужих нервах — не потому, что он был злым человеком, нет, просто не знал, когда нужно остановиться. Чарльз даже думать не хотел о том, в какой конфликт может перерасти его страсть к подколам, если он заметит, как страшно тому из них, кто априори считался самым стойким. Ксавье начал медленно поднимать руку к виску, но замер на полпути, понимая, что это не выход. Ни блокировка страха у Эрика, ни маскировка его реакции для Алекса не решат проблемы, к тому же, это было нечестно. Решение пришло само собой — и Чарльз скользнул ладонью по дивану, осторожно находя руку друга. Леншерр всё-таки вздрогнул, но незаметно, по крайней мере, никто не обратил на это внимания. Чарльз же мягко распрямил кулак Эрика, укладывая свою ладонь в его и переплетая пальцы. Секунда, другая — и Ксавье ощутил, как напряжение спало. Эрик сначала сжал его руку так сильно, что стало почти больно, но тут же расслабился, и его хватка стала просто крепкой. Чарльз не смотрел на него, равно как и Леншерр не повернул головы, но и так было понятно, насколько важным оказалось это простое движение. Ксавье осторожно погладил ладонь Эрика большим пальцем — и продолжил смотреть фильм, следующий кусок пиццы хватая уже левой рукой, что было, конечно, не так удобно, но что поделать. Впрочем, если бы для успокоения Эрика ему понадобились обе руки, то вполне можно было бы обойтись и без пиццы. Шону бы больше досталось.