Абонент

      — Абонент временно недоступен. Перезвоните позже.       Кацуки нервно выдыхает горячий воздух, быстро превращающийся в комочек пара, который, легко закручиваясь, бесследно исчезает. Уже в который раз раздаётся в трубке монотонный женский голос, и Бакугоу со злостью сжимает свой телефон, норовясь его взорвать к чертям.       Грёбаная Урарака! Как же она и её запредельные выходки уже достали. Задолбали эти вечные беспричинные ссоры, в которых всегда виноват он, а она отключает свой чёртов телефон и не желает видеть его, Бакугоу, больше никогда и нигде.       Их ссоры — это накал страстей, смешанных с криками, истериками, разбиванием посуды и вышибанием дверей, оседающих солью на женских губах и кровью на разбитых костяшек мужских кулаков. Это взмывание предметов в воздух, беспощадные взрывы мебели и возмущение соседей за стеной, на которых они просто чихать хотели. Это явление постоянное, пугающее всех вокруг и заставляющее парочку разойтись по разным дорогам.       Но они обязательно сходятся вновь.       — Абонент временно недоступен. Перезвоните позже.       Кацуки фыркает, едва сдерживая рык внутреннего дикого зверя. В груди появляется покалывающее и тёплое ощущение чего-то непонятного, и Бакугоу это отвратительно бесит. Его руки невольно тянутся к карманам куртки, доставая из одного зажигалку, а из другого — пачку сигарет. Искра — и едкий дым закрученной струйкой поднимается ввысь, знакомый запах въедается в нос, и Кацуки кажется, что ему становится куда спокойнее. Он курит взатяг, и горло слегка жжёт, ощущая ядовитый дым и впуская в лёгкие. Так приятно, что Кацуки усмехается, а сигарета меж пальцами тлеет. Бакугоу видит знакомую местность с куда-то спешащей серой массой людей, словно с их пальцев ускользает песок. Навевает воспоминания.       Здесь они впервые за долгое время разлуки встретились.       Она, как и эта серая масса людей, куда-то спешила. А он спокойно шёл, курил, находясь где-то далеко от реальности. И тогда их неожиданное столкновение вернуло его с головой в жизнь.       Карие глаза с удивлением уставились на него, губы растянулись в радостной улыбке, женские руки счастливо обняли его, не понимающего, что происходит.       Однокурсники, которые давно не виделись. Не виделись с самого выпуска.       — Знаешь, с сигаретой в руках ты выглядишь классно.       Это выглядит пафосно, но она не любит курящих людей. И тогда он решил для себя, что избавится от этой вредной привычки.       Но выходит как-то плохо. Хах, она об этом знает. Ругается. С наслаждением на лице сжигает на его глазах каждую пачку сигарет, а у него словно мир рухнул.       У них странные отношения.       Их отношения — это приятный запах кошеной травы на фоне ярких и резких вспышек молний. Это легко порхающая бабочка, угодившая в почти прозрачную паутину отчаяния. Это мягкий и вкусный зефир, окунутый в омут горячего кофе, растворённый в пучине сладко-горького мрака. Это безумие, смешанное с азартом и толикой спокойствия, растворяемое в глупых и нелепых ссорах.       — Абонент временно недоступен. Перезвоните позже.       Кацуки скрипит зубами, в очередной раз сдерживая свой гнев, и в левой руке слышны небольшие хлопки взрывов, а потрёпанный телефон чудом всё ещё цел. В Бакугоу горит разъярённый огонь, отображаемый бешенством в ядовитых янтарных глазах, словно в чёртовом зеркале. Пойти домой не вариант: на улице слишком хорошо, чтобы тратить время на пустой поход до дома, где её, Очако, конечно же не будет.       Он выучил её уже наизусть.       Он не знает, что в ней так тянет его. Почему всегда хочется видеть её рядом — счастливую, с горящими карими глазами, в которые он окунается с головой, с весёлой улыбкой на лице, от которой замирает сердце, с милыми щёчками, которые так приятно тянуть в стороны, со звонким милым голосом, от которого он сходит с ума. Можно не бояться быть собой — бомбой замедленного действия, которую можно отключить тёплыми нежными объятиями.       У них странная любовь, возникшая неожиданно для них обоих. Но любовь, которая нужна им, как воздух, без которого невозможно жить.       Их любовь — это горький шоколад со вкусом арахиса, тающий при глотке️́ горячего чёрного чая. Это просмотр ужастика на ночь и встреча восхода солнца вместе — в тёплых объятиях друг друга при возмущении грубым голосом. Это желание прикасаться друг к другу, кожей к коже — всегда и везде. Это приятный сон, растворяемый во мраке чистого листа. Почти незаметная для других, но значимая друг для друга, которой присуще страстное желание овладеть друг другом, смешанное с ночным, таким спокойным, звёздным небом.       — Абонент временно недоступен. Перезвоните позже.       Кацуки улыбается, иронично хмыкает, устремляет свой вечно хмурый взгляд на потемневшее небо. Больше нет сил беситься, как и сдерживать свои истинные чувства. Её нет рядом, но даже сейчас она умело пьёт его кровь. Чёртов бесячий кровосос.       Он больше чем уверен, что сейчас она прохлаждается в какой-нибудь кафешке, держит в руках отключенный телефон и борется с желанием включить его, ожидая звонка или решая самой позвонить ему. Она любит его побесить. Её выходки — наркотик для него: раздражающий, но столь привычный, желанный, любимый.       Без этого он уже не видит своих дней.       Их дни — это столкновение яростной грозы и сносящего всё на своём пути смерча, оседающего тёплым дождем и запахом свежести. Это морская волна и огненный песок, смешанные с градом и морозным ветром. Это чашка горячего шоколада в руках и встреча оранжевых языков восхода солнца на крыше. Ощущение дыхания друг друга, спокойные удары сердца любимого человека, приятное наслаждение моментами каждого дня.       Они есть друг у друга. Большего им и не надо.       Кацуки выдыхает пар в осенний вечер, который, закручиваясь словно в причудливом танце, исчезает — так бесследно пропадает жизнь. И это пугает. Казалось бы, за вечными ссорами пропадает нить прекрасного, но их ссоры, их отношения, их любовь, их дни — и есть то прекрасное, без которого они никто.       Такая жизнь раньше его пугала, а теперь это стало нечто большим, чем жизнь. А мириться — это самое прекрасное, заставляющее его слегка краснеть и затаить дыхание.       Прямо как сейчас.       Тихие гудки разрывают душу. Медленные гудки заставляют нервничать. Долгожданные гудки заставляют уже наперёд увидеть, что будет дальше, у них, с ними.       Раздражающие гудки закончились. Послышался любимый нежный голос.       — Алло?       Кацуки знает, что сейчас она улыбается, едва ли сдерживая вырывающееся счастье. Он вдыхает холодный осенний воздух полной грудью и…       — Может, прогуляемся?..